Мирцелла Баратеон, самая маленькая из львиц
Мама становилась расстроенной. Её леди этого не замечали, но я это видела. Когда она начинала что-то говорить или отдавать распоряжения, она произносила слова немножечко быстрее, чем обычно, и более отрывисто. Она не раз выдыхала воздух через ноздри. Несколько раз она сильно сжимала кулаки и некоторое время спустя – разжимала их. А иногда, когда она разжимала ладони, её пальцы подрагивали. Но лучше всего это можно было видеть по её лицу. Мамино лицо становилось особенным каждый раз, когда она звала служанок или обращалась к тем леди. Его выражение становилось точь-в-точь таким же, как в тронном зале. Неподвижным, как маленький пруд в моём саду - тот, в котором дно выложено камнями. Причём в то время, когда у пруда нет ни одной из птичек, прилетающих туда попить воды и почистить пёрышки… Мама заботится о том, чтобы выглядеть как королева, а не как мама. Но у неё не бывало такого застывшего лица раньше, когда она вела себя как королева. Почти никогда… кроме случаев, когда она была очень-очень расстроена. А в остальных случаях, когда мама играет роль королевы, её лицо не напряжено – оно красивое и спокойное, как маска. Мама сказала одной из сидевших с нами леди выйти наружу и посмотреть, вернулся ли папа. Она вернулась и сообщила, что стражники ничего об этом не слышали. Маленькая складка появилась на мамином лице и тотчас же разгладилась. Отца не было с нами за завтраком. Мы покушали, вышли во двор и сели в наш дом на колёсах [1], и вместе с нами внутрь сели леди, которых мама пригласила разделить с нами сегодняшнее путешествие. И ещё долго больше ничего не происходило. Потом мама спросила стражников, почему мы не выехали, а они сказали, что король ещё не отдал приказ каравану начать движение. А их командир не смог ответить на вопрос «почему не приказал», который ему задала мама. На следующий вопрос о том, где наш папа, он тоже не сумел ответить. И это было очень-очень странно, потому что стражники всегда знали, где находится отец. Даже я обычно знала, где папа. Потому что он очень громкий. Почему они просто не пойдут искать там, где сильнее всего шумят и не найдут его? Мама отправила одного из охранников отыскать короля. Он ушёл довольно давно, и остальные стражники ничего не знают. Может быть, папа пошёл разыскивать дядю Тириона? Я не видела его уже несколько дней. И нет, он точно не может спать. Прошло уже столько времени, что кто-нибудь точно пошёл и разбудил бы его. А может быть, у папы сегодня плохой день? Али говорит, что у отца случаются хорошие дни и плохие дни. Ещё она однажды рассказала мне, что давным-давно, задолго до моего рождения папа получил глубокую рану, когда сражался во время Восстания. И иногда эта старая рана снова начинает болеть и напоминает ему о себе. Но он не был похож на раненого, и я никогда не видела у него никакой раны. А Али объяснила, что шрамов не видно потому, что они остались глубоко внутри. Поэтому, в отличие от ожогов на лице Сандора Клигана, их очень сложно увидеть. Я ответила ей, что всё поняла. Хотя на самом деле, поняла очень немного. Однако если Али что-то говорит, то значит, так оно и есть. Интересно только, каким образом он оказался ранен изнутри, а не снаружи? Может быть, он сломал себе что-нибудь? Наверное, я не поняла потому, что ни разу не видела его в эти плохие дни. Почти всегда, когда я встречаю отца, он шутит, смеётся и громко хохочет и только иногда начинает грустить или сердится. Но это случается редко, потому что большинство дней у него – хорошие дни. А в те дни, когда я не вижу отца, я почти никогда не вижу и Али. Скорее всего, она помогает ему – так же, как помогает Джоффу. У Джоффа точно есть свои собственные плохие дни. Но ещё чаще Джофф поступает так, чтобы плохие дни были у других. Я не могу представить, чтобы папа вёл себя так же скверно, как поступает Джофф. Даже если у него плохие дни. Но если он делает что-то похожее, я не хочу это видеть. В дверь экипажа постучали. - Принцесса Алисанна прибыла и желает увидеть Вас, Ваше Величество – пробасил голос снаружи. Дверь открылась. До меня донеслись тихие перешёптывания. - …Выполнение своих прямых обязанностей должным образом сейчас нисколько не оправдывает вас после случившегося утром говнопредставления [2]. Верно? Вы все это знаете! – сердито шипела Али на замерших перед ней Красных плащей. Здоровяки в кольчугах и шлемах подавленно молчали и, кажется, даже уменьшились перед ней в росте. Я знаю, я поступила не совсем хорошо, придвинувшись к окошку и подслушивая – но не сумела удержаться от улыбки, услышав такое. Али не хочет, чтобы я слышала ругательства и другие плохие слова. А сама то и дело их произносит. Например, прямо сейчас. Нет-нет-нет, я обязательно должна запомнить это новое слово. Оно очень смешное. Дверь с треском распахнулась, раздался радостный крик «Да здравствует королевское семейство!» - и в следующий момент голова моей сестры внезапно оказалась внутри кареты. - А, вот наконец и ты, – лениво пробурчал Джофф, поднимая голову со спинки дивана, на котором он развалился, раскинув в разные стороны руки и ноги. – Ты видела отца? Я уже хотел приказать Псу пойти и разыскать его. - Мне кажется, что оставшийся на страже Пёс был более полезен, чем ушедший на поиски. Кстати, несмотря на то, что прозвище исключительно точно подходит Клигану, это вовсе не означает, что ты должен использовать его всегда. В некоторых случаях, особенно в присутствии посторонних, ты можешь называть Сандора по имени. Иначе тебя могут неправильно понять. - Али!!!! - Том…-уфф-ох! Это Томмен. Он отбросил в сторону свою книгу и прыгнул к сестре, обняв её руками примерно посередине. Али называет его странным словом «hugger» [3]. - И я тоже рада видеть тебя, приятель. Давно не виделись, верно? – Али усмехнулась, взъерошив ладонью волосы на затылке у братика, а потом стала гладить его по голове, расправляя получившийся беспорядок. – С самого завтрака. У моей сестрёнки нет любимчиков. Она одинаково любит проводить время с каждым из нас, даже с Джоффри (хотя его она обычно старается увести куда-нибудь подальше от нас). А вот Томмен точно любит её больше всех остальных. Наверное, потому, что она часто занимается с Джоффри – у которого в результате остаётся меньше времени на Тома. А ещё Али – единственный человек, способный заставить Джоффа остановиться даже когда у него самые плохие дни. Даже у мамы так не получается. Она тоже может остановить Джоффри, но чаще случается так, что она не пресекает действия Джоффа, а успокаивает Томмена, нежностью и поцелуями стараясь прекратить его слёзы. - Где ты была? – начал допрашивать старшую сестру Томмен, не прекращая своих… «обнимашек» (кажется, так называет это Али?) - Там и сям, здесь и в других местах, прямо как большая и очень-очень озабоченная пчёлка. Ты же знаешь, я вечно чем-нибудь занята. Надо было успеть растрясти жирок, напоить ворон и так… - Алисанна. Али замолкла на полуслове, а затем с улыбкой повернулась к маме. А не успевший расцепить руки Том так и остался висеть у неё на поясе, словно большая кукла. - Да, матушка? Моя сестра может делать самые разные лица, и чаще всего она улыбается. Как дядя Джейме, но по-другому. Её улыбки не вызывают беспокойства. Но у обоих - целое множество самых различных улыбок. Некоторые из своих улыбок Али чаще всего дарит каким-то определённым людям. Мне, например, она дарит широкую и тёплую. А другая улыбка, которая появляется у неё на губах во время разговоров с мамой, кажется жёсткой. - Ты видела своего отца? Ты знаешь, почему мы до сих пор не стронулись с места? Сестрёнка поморщилась. - Да. Отец решил немного… прогуляться по окрестностям. Находившиеся на постах охранники не сумели правильно понять намерения Его Величества и не сообщили вовремя о действиях короля. Возникшие затруднения разрешаются прямо сейчас, в то время, когда мы разговариваем. Али отвечала маме очень медленно, словно она тщательно пережёвывала каждое слово перед тем, как выплюнуть его изо рта. А самые последние слова она почти прорычала. - Означает ли это, что мы скоро покинем это место? Али снова скривилась. - М-м-м, прогулка… а точнее, выполнение э-э-э… действий, необходимых для исправления её последствий… займёт ещё некоторое время. Скорее всего, нам потребуется несколько часов… Но мы точно справимся. Я заметила, что мамины пальцы снова сжимаются. - Но всё в полном порядке! Дядя Джейме ему помогает! Мама в сильном замешательстве. Но я не понимаю, почему? Дядя Джейме обязан помогать папе. Точнее, папе помогают все взрослые, но мама и дядя Джейме находятся рядом с ним, и поэтому делают это чаще других. Мама очень-очень сильно удивлена, но больше не сжимает блестящую безделушку так, словно хочет её сломать. - Джейме… помогает? - Ага! Помогает! – Али радостно кивнула. Мамино лицо окаменело. - И каким же образом? – прищурившись, спросила Её Величество. - Нууууууу, он… – сестрёнка сделала какой-то неопределённый жест рукой. - В общем, сейчас они разговаривают. Вот теперь мама удивлена так сильно, что даже забыла о том, что она сердится. - Что?! - Они разговаривают. Обсуждают… уф-ф!... разные вещи, и я даже не представляю, что именно. Как это называется… да, точно, у них «мужской разговор». Мама зажмурилась. Может быть, у неё заболела голова? Али вздохнула. - Дядя Джейме велел передать, что он сам со всем разберётся. Он также предполагает, что наш караван сможет продолжить путешествие после полудня. Мне нечего было там делать и вот, я вернулась сюда. - Ясно, - ответила мама (по-прежнему мама-Королева), медленно открывая глаза. Она успокаивалась. – Присоединишься к нам? И она взмахом руки отослала прочь всех добрых леди, которые должны были ехать вместе с нами. - Конечно. Я как раз подумала – почему бы не рассказать братьям и сёстрам историю, продолжения которой они столько ждали? Историю?! ДА, Али, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!!! Али знает множество самых разных историй – и они все, все до одной, невероятно интересные! Однажды она по секрету сообщила мне, что выдумала их сама – но сразу же после этого взяла с меня обещание, что я никому и никогда об этом не расскажу. Даже Джоффу нравятся истории Али – он не цепляется ни к кому в то время, когда она их рассказывает. Лицо Её Величества на мгновение омрачилось, а губы шевельнулись, словно она сейчас попробовала на вкус что-то горькое или кислое. Неужели мама не желает услышать одну из этих волшебных историй вместе с нами? Они же совершенно не похожи на сказки, которые рассказывает нам она… Ой! Надеюсь, она не запретит Али рассказывать их? Джофф опередил меня, он подскочил на сиденье и воскликнул: «Отлично, это хороший способ убить скуку! Мы послушаем, мама?» - Пожааалуйста, мамочка, - взмолился Томмен, всё ещё висевший на своей старшей сестре. Я не сказала ни слова, но не сводила от мамы просящего взгляда. Она взглянула на меня, но не произнесла ни слова. Как всё-таки странно, - пронеслось у меня в голове, - смотреть на царственно-красивое и безмятежно-спокойное лицо нашей королевы… и видеть львицу, которая сдерживается, чтобы раздражённо не зарычать. Все говорят о том, что я точная копия мамы. Сейчас это заставило меня задуматься – неужели когда-нибудь в будущем я буду смотреть на других людей с таким же выражением лица? Или всё это происходит с ней потому, что она носит корону королевы? Хотелось бы знать… неужели и мне когда-нибудь тоже придётся надеть королевский венец? Лицо Королевы исчезло без следа, и мама тепло улыбнулась мне. - Возьми свою сестру и братьев обратно в гостиницу, - развернувшись к моей сестрёнке, отдала распоряжение Её Величество. – Посади их ближе к очагу, воздух уже холодный. И возьми достаточное количество охранников для каждого из них. - Разумеется, - Али коротко кивнула. – Сейчас я поставлю в известность об этом сира Гайарда и поручу ему позаботиться о деталях. Думаю, он разрешит включить в состав нашей охраны нескольких межевых рыцарей. Я вскочила со своего кресла и Джофф сделал то же самое, а Али, распахнув настежь дверь, свесилась наружу и начала что-то вполголоса шипеть, отдавая команды своему телохранителю. Ну а Томмен подбежал к матушке, чтобы обнять её перед уходом, и это вызвало смешки и улыбки у леди из королевской свиты, всё это время стоявших неподалёку. - Алисанна! – обратилась к дочери Королева, и Али тотчас же перестала висеть, схватившись рукой за поручень. Она развернулась от двери, в одно мгновение преобразившись в принцессу, во всём достойную своей матери и готовую исполнить любую её просьбу. - Пришли ко мне свою певицу, я не откажусь выслушать её песни… пока мы будем ожидать здесь возвращения короля. Я не представляю о чём подумала в этот момент сестра, но на её лице одновременно отразилась целая гамма эмоций. - Линесса будет очарована этой возможностью, Ваше Величество. – ответила принцесса Алисанна Баратеон, вежливо и элегантно склонив голову. – Она присоединится к Вам в самое ближайшее время. Не понимаю. Почему сейчас улыбка Али выглядит иначе, чем прежде?***
Очень скоро мы устроились возле очага в самом центре зала на первом этаже гостиницы, а дюжина Красных плащей выстроилась между нами и остальными посетителями. Простолюдины время от времени бросали в нашу сторону любопытствующие или обеспокоенные взгляды, но старались даже случайно не приблизиться к этой стене из мечей и щитов с изображенными на них оленями и львами, крепостными башнями и единорогами, а также закрученными спиралями, которые изображали воронки водоворота. Стена щитов расступилась только однажды, пропустив к нам хозяина гостиницы, который принёс нам целый поднос сдобных кексов. - Итак, какую историю мы хотим услышать сегодня? – не очень внятно спросила Али, только что отправившая в рот кусок кекса и ещё не успевшая его проглотить. – Это будет длинная история, которая займет никак не меньше часа, м-м-м… пожалуй, даже два полных часа. О Братстве Кольца? Нет, эта слишком долгая. О железном колоссе? Нет, пожалуй, она слишком печально заканчивается. Так-так, о сёстрах – ножницах тоже не подойдёт… Нам нужно нечто впечатляющее. Такое, чтобы захватывало дух… Она разговаривала сама с собой, не обращая внимания на окружающих. Не в первый раз. Иногда я думаю, что она поступает так потому, что ей нравится слышать собственный голос. Может быть, именно таким образом она развивает в себе талант «рассказчика историй»? - Почему бы не тот рассказ, о выползающих из-под земли гигантских змеях? – с горящими глазами выпалил Джофф. Сестра фыркнула. - Он далеко не лучший. Кроме того, я рассказала его тебе на обратной дороге из Кастерли-Рок. А истории, которые рассказывают слишком часто – приедаются и теряют своё очарование. Подожди, пока она немного запылится, прежде чем попросишь меня вспомнить её снова. - Рыфари кофофя Афтуфа! – попытался закричать Томмен, но с набитым выпечкой ртом у него вышло что-то совершенно неразборчивое. - Нет-нет, совсем недавно я рассказала тебе целый цикл легенд о них. Я знаю ещё несколько, но если продолжать в таком же темпе, ты услышишь последнюю ещё до того, как мы окажемся у Старков, Том-Том. Я тщательно взвесила все «за» и «против», прежде чем предложить свой вариант. - А если повесть о иноземном рыцаре, сражавшемся плечом к плечу вместе с воинами из И-Ти? Ты очень давно не возвращалась к ней. - Да, она неплохая, - согласилась Али, - и кроме того, одна из моих любимых. Но она кажется слишком короткой для того промежутка времени, который оказался в нашем распоряжении. Она сделала глубокий вдох и с силой выдохнула, сдув упавший на глаза локон волос. - Но знаете… пока я слушала ваши пожелания и предложения, я вспомнила о совершенно другой, по-настоящему грандиозной истории. Она… громадная, но хорошо структурирована, что позволит при необходимости легко прервать повествование. И столь же легко продолжить. Джофф, когда-то давно я уже начинала рассказывать тебе её, но прошло столько лет, что ты, наверное, ничего и не вспомнишь. А вы двое, – Али ткнула пальцем в меня и Томмена, – были в то время всего лишь младенцами. Так что эта, гм, сага, будет одинаково интересной для каждого из вас. - А ещё это одна из лучших историй, которые я знаю, так что – внимание! Покончив со своим кексом, Али промокнула губы платком, стряхнула крошки с рук и прочистила горло, прежде чем начать своё повествование. - Давным-давно, далеко-далеко отсюда, в землях за Закатным морем находилась земля, в два раза шире Эссоса и в сотню раз длиннее. На этих землях находилось великое множество государств, больших и малых, одни из которых чем-то напоминали наши Семь Королевств, а другие не имели с ними ничего общего. И в отличие от Вестероса, который полностью разделён между всего лишь семью королевствами, огромная Галактика насчитывала сотни стран и многие тысячи городов! – Али широко развела руки, стараясь показать нам, насколько же большой была эта легендарная земля. Али продолжала рассказ, и все больше и больше погружалась в свою историю. Она помогала нам представить происходившие события движениями рук, а ещё её жесты, выражение лица и голос удивительным образом изменялись всякий раз, когда она начинала говорить от лица одного из участников тех далёких событий. Она словно вспоминала их... Хотя, наверное, именно так оно и было, если она рассказывала нам свои сны. - В каждом из этих государств были свои короли и правители, - продолжала сестра, взгляд которой сейчас то рассеянно блуждал по лицам слушателей, то останавливался, словно пляшущие в очаге языки пламени магическим образом притягивали его. – И они ссорились, грызлись между собой и вели войны один против другого. Примерно также, как воевали Семь Королевств до Завоевания. И точно также, они прекратили свои междоусобные войны – однако вовсе не потому, что были вынуждены преклонить колено перед человеком или драконом. Короли собрались все вместе, и образовали совет, на котором признали, что ни один король не может называть себя более благородным, чем остальные, и что обширными землями Галактики отныне будет править совет всех королей. - Возможно, это решение покажется вам странным. Такому количеству правителей было сложно придти к согласию, даже когда они решали - что нужно приготовить на следующий завтрак. Принимать решения по вопросам управления всей Галактикой у них получалось ещё хуже. Возникали проблемы, шла непрерывная подковёрная борьба, перераставшая в открытые столкновения и далеко не все были счастливы достигнутыми результатами … но такова жизнь. И несмотря ни на что, королевства Галактики жили в единстве на протяжении тысячи лет… или около того. Впрочем, в этом была не только заслуга их правителей… - Но также и славного рыцарского ордена, известного в самых дальних уголках … м-м-м… континента. Целью этого ордена было оказание помощи нуждающимся и поддержание мира между державами. А его рыцари приносили клятву быть защитниками не какого-то из королей, а всего народа Галактики. И эти рыцари были великими воинами. Каждый из них был способен в одиночку вступить в сражение со многими противниками… и выйти из него победителем. Каждый был непревзойдённым мастером фехтования. А их мечи сверкали столь же ярко, как легендарный Меч Зари… - И что же делало этих рыцарей настолько могущественными, спросите вы? И я отвечу. Одна особенность отличала их от всех остальных людей. Какая именно? Али прикоснулась к своему уху. - Они могли слышать песню. - Песню? – выдохнул Томмен, распахнувший изумлённые глаза. - Песню. Да. И эта песня не была похожа на все остальные, которые вы можете спеть или услышать. Это была песня обо всех вещах, явлениях и событиях, которые существовали в прошлом и настоящем, и могли быть в будущем. Песня пронизывала весь мир, проникала сквозь скалы и крепостные стены, соединяя и связывая людей и птиц, деревья и камешки. Это была мелодия, в которой все мы и всё вокруг нас является только отдельными нотами. Вы, я, эта гостиница… даже те сдобные кексы, которые мы только что съели… - Но что происходит, если вы способны слышать песню? Вы можете вплести в неё свою собственную мелодию. - И эти рыцари, воины ордена джедаев, они могли сделать это. В бою они прислушивались к песне – и узнавали, куда их враги собираются нанести удар. И для джедая не имело значения, был это удар клинка или атака целой армии. Джедай действовал в согласии… созвучно мелодии мира и был способен победить любого противника. А джедай, который достаточно хорошо умел слушать песню, мог победить даже будучи слепым. - Однако я не стану рассказывать вам историю о долгих веках мира и процветания – золотых временах, когда орден джедаев стоял на страже закона и порядка. Истории о счастливой жизни, как правило, не интересны слушателям. Я расскажу о человеке, который жил в Галактике в те далёкие времена. О человеке, который смотрел на королей – и жаждал занять их место. Многие люди желали подобного тогда… и желают сейчас, но этот человек был… особенным. - Он тоже мог слышать песню. - Более того. Он был просто чудовищно силён в этом умении. А ещё он был умён и коварен. Он интриговал, составлял планы, действовал чужими руками… и сумел ввергнуть королевства в страшную междоусобную войну. Войну, равной которой не случалось уже многие столетия. Этот человек сумел изменить и исказить песню мира таким образом, что она превратилась в гимн смерти, и запустил план, который должен был привести к гибели королей и уничтожению рыцарей-джедаев. - Его сила, его способности… и его хитроумие позволили ему полностью осуществить задуманное. Орден джедаев был разгромлен, и почти все его рыцари погибли. Многих из них выследил и убил десница этого человека – воин с пылающим алым мечом, носивший чёрные латы и чёрный плащ, также умевший слышать песню. А после того, как погибли все, кто был способен остановить его, этот человек провозгласил себя верховным королём – Императором всей Галактики. И люди Галактики встретили начало его правления со слезами на глазах… - Однако эта история вовсе не о падении джедаев и возвышении Императора. Али замолчала. - На самом деле, - сестра произнесла эти слова с каким-то задумчиво-отрешённым видом. – Это довольно глупая история. Она встряхнула головой. - Не обращайте внимания. - А теперь… слушайте! Я сообщила вам всё это лишь для того, чтобы подготовить вас к началу настоящей истории. Она началась во времена правления безжалостного Императора. В то самое время, когда мрак и отчаяние, казалось, поглотили весь мир… одинокая искра загорелась в пепле прошедшей войны. Это была искра надежды, которую Император не сумел заметить при составлении своих планов. И с этих слов, мы начнём повесть о новой надежде. О том, как единственная искра стала источником света, вспыхнувшего ярче, чем случалось когда-либо раньше…***
Несколько раньше…
Али
- Сколько уже он там стоит? – спросила я, непроизвольно поморщившись. - С самого рассвета, - устало выдохнул сир Престон, и только сейчас я заметила осунувшееся лицо и тёмные круги под его глазами. - А каким образом он вообще оказался здесь? – встрял в разговор дядя Джейме. - Именно так, как я вам уже рассказывал, - медленно, с тщательно подавляемым раздражением произнёс королевский телохранитель. – Я стоял на посту у двери в его спальню, и всё было точно также, как это было в другие ночные дежурства… - Вот уж никогда бы не подумал! Сир Престон смерил подмигнувшего Льва тяжёлым взглядом. - Всё было так же, как обычно. А затем, я внезапно услышал донёсшиеся изнутри спальни крики, рычание, шум и топот. Я спросил Его Величество, что случилось, но ответа не получил. Но прежде, чем я успел открыть дверь, она распахнулась настежь и король пронёсся мимо меня с молотом в руке. Он выглядел так, словно собирался кого-то убить. - И единственное, что я успел сделать прежде, чем Его Величество вскочил на лошадь и бросил её в галоп – это растолкать сира Мендона, - продолжил Гринфилд. – Мы последовали за ним, но сумели догнать его только здесь, когда он спешился и начал метаться по берегу реки… словно запертый в клетку пёс. В конце концов он успокоился – и остановился, устремив взгляд в текущую воду. С тех пор он только стоит без движения. Он медленно набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул. - Я не представляю, как можно вывести его из этого состояния. И я не рискну подойти к нему сейчас, чтобы взять за плечо и как следует встряхнуть – моя голова всё-таки не наковальня. Отец выглядел так, словно он только что выбрался из кровати. И остановился лишь для того, чтобы набросить на плечи плащ и схватить свой старый боевой молот. Он даже не обулся. - И что, ни один человек даже не заметил, что король отправился на утреннюю конную прогулку в нижнем белье? – в голосе дяди Джейме отразилось невероятное количество недоверия. Примерно столько же, сколько ошеломления испытывала сейчас я. - Часовые на внешних постах дрыхли, опираясь на копья или привалившись к стене. – сир Престон сплюнул. – Жалкие бесполезные кретины. Полная некомпетентность стражников (которые очень скоро станут покойниками!) никак не объясняет, почему отец оказался здесь. Я напрягла память. Нет, вчера не было никаких признаков для такого поведения. Да, сир Реймонд, возможно, сумел разозлить отца… и ещё мы немного отстали от графика, потому что во время завтрака отец стал звать разделить с ним трапезу всё новых и новых людей – и в результате обеденный зал гостиницы оказался полностью забит гостями, представлявшими самые разные сословия – от благородных дворян до простолюдинов и даже слуг (лично мне показалось, что в небольшое здание втиснулись вообще все, кто ехал в нашем караване). В результате, обыкновенный (хорошо-хорошо, обильный и сытный!) завтрак перешёл в пир, который занял больше половины дня. Отец обожал устраивать такие мероприятия повсеместно и при каждом удобном случае, поскольку они, с одной стороны, наглядно демонстрировали его щедрость подданным… а с другой стороны, опустошали кладовые каждого неудачника из числа вассалов, которому не повезло (нечаянно или намеренно) наступить на одну из мозолей нашего замечательного короля. Для спешно мобилизованных поваров и поварят Дарри это оказался дьявольски-кошмарный день каторжных работ, в течение которого они непрерывно готовили блюда, достойные королевского стола… в объемах на несколько сотен человек! А когда всё наконец закончилось, оказалось, что никто даже не заметил их усилий! Впрочем, вечеринка удалась на славу. Вот только мы чересчур задержались в Дарри и поэтому решили остановиться здесь, в гостинице на Перекрёстке, к которому наш экипаж подкатил за час до темноты. И насколько я помню, в то время Роберт выглядел очень даже неплохо. Ничто не предвещало это. Однако… если подумать как следует… эти места… Я повернулась к безмолвно стоявшему рядом рыцарю в белом плаще. - Он говорил что-нибудь, сир Престон? Быть может, вы сумели услышать хоть что-то до того, как он покинул комнату и всё это началась? - Трудно сказать, - промолвил королевский гвардеец, задумчиво растирая щёки и подбородок. – Мне кажется, я слышал, что он произнёс «драконы» перед тем, как оттолкнул меня с дороги и бросился вниз по лестнице. Так вот в чём дело, - наконец дошло до меня. Проклятье! - Как вы думаете, это… - я махнула рукой в сторону брода, - то самое место? - Вполне возможно, но поручиться за это не могу, - рассеянно произнёс сир Престон, вполглаза старавшийся контролировать происходящее вокруг нас, одновременно присматривая за Робертом, который всё так же неподвижно стоял, уставившись в одну точку на берегу Рубинового брода. – Я находился в войске лорда Тайвина и единственное сражение, которое увидел своими глазами – это штурм Королевской Гавани. - Почему бы не спросить одного из тех, кто был именно там в то самое время? – хмыкнул дядя Джейме, кивнув в сторону последнего из находившихся здесь Белых плащей. – Правда, он не из разговорчивых. Но я надеюсь, хоть что-то сообщить он может. Наверное. Я подняла бровь и с нетерпеливым ожиданием уставилась на сира Мендона. Мужчина с глазами мертвеца смерил меня взглядом и не произнёс ни слова. Он жуткий человек. Я нисколько не шучу, по-настоящему страшный. - Сир Мендон, - предельно вежливо обратилась я к нему. – Не знаете ли вы… находимся ли мы на том самом месте, где Его Величество бился в сражении на Трезубце? Франкенштейн в белых доспехах медленно повернул голову влево... вправо… и несколько секунд спустя, закончив осмотр окрестностей, вытянул руку, указывая куда-то на восток. - Я атаковал вместе с людьми Корбреев. – произнёс он своим полностью лишённым эмоций голосом. – Рубил дорнийцев. Отряды Баратеона были справа от нас. Он ещё раз внимательно посмотрел на короля. - Похоже, тогда он находился здесь же. Я застыла на месте, ошеломлённая неожиданным откровением Мура. И поспешно развернулась в сторону отца, который всё также продолжал стоять на берегу и смотреть на противоположный берег переправы, сжимая рукоять молота побелевшими от напряжения пальцами. Сколько же раз ты убил Рейегара сегодня, отец? А вот дядюшку Джейме сейчас интересовало совершенно другое – но он всегда был прагматиком. - Почему ты отправил Мура обратно с поручением найти меня? – с искренним любопытством спросил он у Престона. – Ты ведь уже тогда устал настолько, что мог не справиться здесь в одиночку. Да и сейчас ты вот-вот можешь свалиться без сил. - Потому, - сжав челюсти, отпечатал сир Престон, - что я понятия не имел, что за хрень собирается совершить король. И я точно не думаю, что должен был развернуться и пойти разыскивать тебя лично… оставив короля стоять посередине этой проклятой реки. Я опасался, что он может решить лечь в воду, едва я повернусь к нему спиной. - Он не… - начала было я… но остановилась, услышав собственный голос, превратившийся в рычание. Ланнистер пресёк мою попытку вмешательства в их разговор взмахом ладони. - Тогда скажи, почему ты не оставил с королём сира Мендона? – голос старшего сына лорда Тайвина неуловимо изменился. – Ты не доверяешь своему брату по оружию? Сир Престон со стоном закрыл лицо рукой в латной перчатке. - Я доверяю Муру. Я знаю его достаточно хорошо, чтобы быть уверенным – он может выпотрошить и разрубить на куски любого, кто только попытается причинить вред Его Величеству. Сир Мендон один из самых опасных людей во всей нашей сраной компании, Ланнистер. Но мне очень не хотелось, чтобы короля унесло течением только потому, что кое-кто не сумел прикончить ударами меча реку! Мы оба в изумлении развернулись к Престону. Тот пожал плечами. - Сир Мендон Мур, - вдохнув и выдохнув воздух, я начала тереть виски, стараясь подавить всё возрастающее чувство злости на окружающих. – Несмотря на то, что я не вхожу в число лиц, которым вы обязаны подчиняться, пожалуйста – считайте следующее моё поручение приказом принцессы: если король, или какой-то другой представитель королевской семьи окажется в ситуации, когда ему угрожает смертельная опасность и вы окажетесь не способны устранить эту опасность самостоятельно – вы обязаны удалить представителя королевского семейства от этой опасности. Например, вытащив короля из воды. И делать это нужно как можно быстрее. Я подумала ещё. - И если вам понадобится вытащить кого-то из реки – вы снимете свои латы до того, как войдёте в воду. Вам всё понятно? Примерно полторы секунды спустя он медленно и как-то нерешительно кивнул. Хорошо. Во всяком случае, если бы он решил, что не станет выполнять мои приказы – он бы не стал выражать согласие с моими словами, а просто продолжил бы смотреть на меня, как на пустое место. - Приношу извинения за то, что прерываю ваш урок по улучшению подготовки для начинающих телохранителей, - донеслось со стороны Гайарда, - но Его Величество всё также неподвижен. - Какое точное замечание. Скажи, племянница… ты так долго выбирала для себя личного охранника потому, что искала самого зоркого? Тогда ты сделала правильный выбор. Его способности восхитительно развиты. - Попробуй подыскать кого-нибудь для себя и платить ему из собственного кармана – и мы посмотрим, что получится в итоге, - съязвила я в ответ. – Но прошу не продолжать оскорбительные высказывания о моём человеке, иначе я выставлю тебе счёт за ущерб. - Кто-то из вас собирается хоть что-нибудь делать? – простонал сир Престон, в его голосе мне послышались умоляющие интонации. – Пожалуйста… Я молча сникла, рассматривая землю под ногами и чувствуя, как сжимаются мои кулаки. Что сейчас можно было сделать с отцом? Его не было с нами за завтраком – но в этом не являлось чем-то необычным. В конце концов, вчера из погребов Дарри выкатили немало бочонков со спиртным… Дядя Джейме был вместе с нами – но он не был на дежурстве, и если учесть, что с нами была мать и не было Роберта – скажите, где ещё он мог быть? Я составляла в уме план дел на грядущий день и отсутствие отца меня нисколько не обеспокоило. Я не задумывалась о том, что что-то не так до тех пор, пока не увидела Джейме и Мура, взлетевших в сёдла и в сопровождении полудюжины Красных плащей помчавшихся прочь от нашего каравана, по-прежнему стоявшего лагерем на обочине дороги рядом с гостиницей. Сир Мендон был обязан быть на страже рядом с королём в это самое время – поэтому увидев его и не увидев отца я ощутила тревогу. Я отправилась за ними, вскочив на удачно оказавшегося рядом коня, а Гайард, также как всегда, последовал за мной – в конце концов, в этом и заключалась его работа. Оливар остался во дворе глотать пыль – поскольку именно его жеребца я столь удачно реквизировала. Мы прибыли на место и увидели отца, стоявшего на том же самом месте, где он находился сейчас. Красные плащи разошлись по сторонам, образовав оцепление по периметру, в то время как королевские гвардейцы совещались между собой. Отец же… Я хорошо была знакома с обычными проявлениями его ярости и раздражения. Стоило вывести его из равновесия – и он буквально взрывался, сотрясая окрестности оглушительным рёвом и высказывая неудачникам всё, что он о них думает. Нисколько не выбирая выражений. Но я научилась справляться с этим его состоянием и даже впечатляющее звуковое сопровождение (штормы с грозами и молниями) меня нисколько не беспокоило. Однако иногда, нечасто, он надолго замолкал… и в это самое время я видела, как в его глазах начинал клубиться гнев… или они темнели от тоски. Сейчас отец находился именно в этом, наихудшем из возможных, втором состоянии. Вы хотите знать, как это выглядело со стороны? С торчавшими во все стороны спутанными после сна волосами, босой, в измятом «домашнем» одеянии и наброшенном на плечи роскошном чёрно-золотом плаще он должен был вызывать только смех. Однако его лицо было словно высечено из камня, а челюсти – сжаты. Одного взгляда в его сторону мне было достаточно, чтобы вспомнить Станниса. А его глаза… они буквально источали ненависть, не имевшую ничего общего с его обычными приступами ярости. Я пыталась разговаривать с ним – мягко и нежно, но он даже не отреагировал на звуки моего голоса. Он был где-то далеко… наверное, вновь убивая драконов в красном и чёрном. Не сумев привлечь его внимание к себе, я осторожно попятилась назад, решив, что самым разумным будет расспросить королевских телохранителей. Я просто не знала, что мне делать. Приступы тихой, чёрной ярости отца не всегда заканчиваются тихо. В этом состоянии его слишком легко вывести из себя даже самым незначительным воздействием. И тогда вспыхнувшая ярость внезапно взрывается – как брошенная на камни стеклянная колба с диким огнём. Но такое случалось с отцом очень редко – за всю свою жизнь я только однажды стала свидетелем, как скопившаяся под сердцем у отца тяжёлая, тёмная злость выплеснулась наружу… И у меня нет ни малейшего желания увидеть это ещё раз. Поэтому, если наш король вдруг угрюмо замолкает – я предпочитаю ретироваться. Безмолвная неподвижность, охватившая Баратеона сейчас, вовсе не была ступором, который иногда возникает после того, как кипевшие эмоции «перегорели». Я со страхом поняла, что это совершенно новое, ещё не виденное мной прежде, ужасное проявление ранее случавшихся приступов ярости и гнева. В прошлом, отец справлялся с этими приступами самостоятельно, хотя избранные им методы требовали времени – обычно он отсылал всех прочь и начинал пить. Он пил, пил и пил – до тех пор, пока наконец не падал. Хотя о том, что происходило в эти часы за закрытыми дверями, я имела самое смутное представление – в основном, почёрпнутое из услышанных разговоров. Как я уже говорила, если отец уходил в запой, с каждой следующей чашей вина всё больше теряя человеческий облик, я торопилась сбежать и спрятаться ото всех. А стыд и испуг жгли меня изнутри. К несчастью, наибольшая из проблем состояла в том, что у нас не было времени. Пока мы стояли как болваны здесь у брода, весь наш караван точно также стоял на месте возле гостиницы. Совсем неподалёку отсюда. Разумеется, ни один человек не демонстрировал раздражение и недовольство непонятно почему возникшей остановкой в присутствии королевского семейства и королевской охраны. Но в конце концов, кто-то из них мог решить немного развеяться, побродив по окрестностям. Или отправиться на поиски непонятно куда пропавшего короля. Проблема была вовсе не в том, что кто попало мог увидеть Его Величество в неподобающем виде. По-настоящему большая проблема могла случиться, если кое-кто, потеряв терпение, мог отдать распоряжение разыскать своего царственного супруга… а обнаружив его в подобном состоянии – приказать привести в чувство. Или попытаться растормошить лично, если никто не согласится. А я сомневалась, что желающих рискнуть будет много. Чёрт-чёрт-чёрт! Неужели что-то похожее имело место и в «каноне»? НЕ ПОМНЮ!!! Стоп. Только не паниковать. Если происходило, то почему не повторилось на обратном пути из Винтерфелла? Сегодняшний приступ начинался с ночного кошмара – которые случались с ним нередко. Возможно, катализатором стала изначально незапланированная ночёвка в этом месте, рядом с Рубиновым бродом? Не могло ли случиться так, что на обратной дороге инцидент с Арьей вырвал его из погружения в глубину воспоминаний – со всеми последствиями? Или он просто в самый первый раз в жизни потерял над собой контроль – и сорвался? Однако прежде, чем я окончательно сломала себе голову в поисках решения проблемы, это решение было предложено. - Ну что же, просто прекрасный день, чтобы совершить очередной подвиг и спасти королевство! – весело объявил дядя Джейме, отвязывая от седла какой-то мешок. – Не беспокойтесь. Сейчас я со всем разберусь. - Ты справишься… с вот этим? - Во имя Семерых, Али, настолько сильное недоверие к моим способностям больно ранит меня. Неужели ты нисколько не веришь своему бравому дядюшке? Я ответила ему долгим взглядом, стараясь телепатически передать ему в мозг хотя бы малую толику имевшихся у меня запасов скептицизма. Ланнистер широко улыбнулся мне и подмигнул. Придурок. - Ладно, допустим. Но как? - Я думаю, что здесь лучше всего сработает непродолжительная дружеская беседа. - Н-но… - я почувствовала, что шестерёнки в моей голове заскрипели и заскрежетали, натолкнувшись на неожиданное препятствие и произнесла первое, что пришло на ум. – Вы же не друзья? Между прочим, это была чистая правда. - Какие же острые у тебя клыки и когти, - вздохнул Джейме, сокрушённо покачивая головой. Он приблизился ко мне, положил руку мне на плечо и заглянул в глаза. В это же мгновение его лицо изменилось - оно стало совершенно серьёзным, а веселье бесследно исчезло. – Никогда не верь никому, кто скажет, что ты не дочь своей матери. И после этого он распрямился, увеличив тем самым дистанцию между нами, и с выражением полного умиления стал слушать моё рассерженное шипение с вновь выползшей на его рожу «фирменной» улыбочкой! - Неспешный, обстоятельный разговор поможет в любом случае, - произнёс он задумчиво, взвешивая на руке снятый с седла мешок. - Стой, что это у тебя там? Папин друг? Неужели именно здесь ты спрятал дядю Тириона? – я насмешливо фыркнула, стараясь отыграть очки в нашем маленьком состязании по обмену шпильками. Безуспешно. Мы оба понимали, что он только что бессовестно воспользовался моим состоянием и разыграл меня, как по нотам. - Пожалуй… да, ты можешь назвать его другом короля, - человек, долгие годы занимавший заслуженное второе место в рейтинге моих дядюшек по уровню говнистости (конечно, нельзя сказать, что он имеет реальные шансы хоть когда-нибудь сравниться по этому показателю со Станнисом…) ещё раз ослепительно улыбнулся мне (но он очень, очень старается) и с торжествующим видом извлёк из мешка очень большой кувшин. – И кстати, всё это предоставляет мне возможность наконец отведать «Отборное королевское». Мой маленький брат может быть настоящей язвой, но в этом случае ему придётся прикусить свой язык. Ведь я действовал исключительно в интересах Короны. Я уверенно опознала нарисованную по центру кувшина счастливую грозовую тучку в надетой набекрень маленькой короне. А нижнюю часть кувшина перечёркивает ярко-жёлтая ломаная линия, которая должна была изображать молнию. Я знала это точно, потому что лично занималась дизайном этикетки. - Между прочим, это подарок для лорда Старка, - проинформировала я белобрысого сукиного сына, стараясь придавить его своим истинно-королевским взглядом. - Не беспокойся, лорд Старк искренне поблагодарит меня за оказанную услугу, как только узнает, насколько крепкая эта штука, - ответил Ланнистер. – Кроме того, в нашем багаже ещё остался опечатанный ящик Львиного вина… которым Роберт обязательно угостит Старка. В этом ты можешь даже не сомневаться. - Я просто предложу ему выпить, - продолжил Джейме, вытаскивая из того же мешка пару старых, потемневших от времени деревянных кружек (он что, каким-то образом успел прихватить их из гостиницы?!), прежде чем отбросить его прочь. – Потом мы поговорим о том, как замечательно убивать драконов, потом пропустим ещё по одной, а потом всё постепенно вернётся на свои места… После того, как мы полностью прикончим этот кувшинчик, твой отец решит немного вздремнуть. А затем мы просто погрузим Его Величество на телегу, вернём обратно. И продолжим нашу дорогу на Север, хм-м-м… Дядя Джейме посмотрел на тени от деревьев, потом на небо… - После полудня или немного позднее. И потом он не вспомнит ничего из происшедшего с ним после того, как он начал знакомство с содержимым кладовых Дарри. Всё это звучало довольно убедительно. По крайней мере, на мой взгляд, вовсе не выглядело неосуществимым. В любом случае, будет лучше, если сегодня этим займётся он, а не я. - Возражения есть? Никаких? Замечательно! В таком случае, на правах ответственного за безопасность… предлагаю заканчивать всё это сборище фигляров, - с нахальной ухмылкой продолжил он. – Гринфилд! Возвращайся обратно, за крытым фургоном и парой надёжных крепких парней. Сообразительных и не болтливых, если сумеешь таких найти. И прихвати с собой одного из королевских оруженосцев – за спящим королём потребуется присмотреть… А после того, как отправишь их к нам – найди место, где сможешь лечь и уснуть. Ты выглядишь хреново. - Мур, ты вернёшься вместе с ним, найдёшь каждого из тех, кто дрых на посту прошлой ночью – и выбьешь из них всё дерьмо. Но! Сначала, не забудь разъяснить им всем, что тот, кто покажет себя лучше всех остальных – не получит плетей. А потом, когда все они будут валяться в пыли – прикажи высечь их всех. Когда закончишь с ними – начинай проверку всех остальных стражников из охраны каравана. Сначала мечников, затем копейщиков. Я действительно не имела ничего против озвученного плана. Мур наверняка был роботом, причём со слабым быстродействием центрального процессора (возможно, вместо микросхем там находились транзисторы?), но составленные надлежащим образом команды он выполнял безупречно. А его способности к выколачиванию дерьма из спарринг-партнёров на тренировочной площадке уже являлись притчей во языцех. В результате, можно быть уверенными в том, что пережившие сегодняшний день Красные плащи долгое время не захотят заснуть при исполнении. Синяки, ушибы и превращённая в отбивную окровавленная задница будут всячески сигнализировать дурной голове, что идея «расслабиться и прикорнуть на дежурстве» вовсе не настолько привлекательная, как это может показаться на первый взгляд. Внеаудиторное занятие по основам педагогики, мастер-класс от Джейме Ланнистера. - Отправьте с телегой Тирека, сир Престон. Он более внимателен, чем Лансель, - посоветовала я рыцарю. Джейме демонстративно закатил глаза. - Али, ты всё-таки его дочь, а не нянька. И ещё… тебе не кажется, что ты немного ошиблась с цветом своего плаща? Он по-простецки, словно какой-нибудь крестьянин, ткнул пальцем в сторону моей лошади (то есть, на самом деле это был конь Оливара… но, в общем, вы поняли, о чём я). - Можешь тоже залезать в седло и ехать назад. Мы сумеем вытащить Его Величество самостоятельно. Я покосилась на отца. Роберт по-прежнему стоял, ни на йоту не сдвинувшись с места, и точно так же сжимал в руках боевой молот. А Джейме был без доспехов. Я не думаю, что даже полные латы могли бы его спасти от удара этой штукой, но… - Ты уверен, что мне не стоит отправить к тебе Клигана? - Езжай, Али. Расскажи Томмену ещё какую-нибудь из твоих историй. – Джейме вздохнул. – Знаешь, сегодня я буду ему завидовать. Ведь все истории Роберта я уже слышал… не один раз. - Хорошо. А что я должна сказать матери? - О, она наверняка думает, что король снова решил подёргать её за хвост. Но ты умная девочка. Я уверен, ты сможешь подобрать правильные слова, которые успокоят мою дражайшую сестричку. - То есть, я могу сообщить ей, что её брат нажирается в стельку вместе с её мужем в первой половине дня? На лице Джейме появилось озадаченное выражение. - В стельку? [4] - Ну, э-э-э, лиссенийцы часто говорят так, если подразумевают, что человек нажрался в говно. [5] - Представь себе, можешь. Но в этом случае с фургоном, в котором везут твой гардероб, может произойти очень несчастный случай. Я всерьёз опасаюсь, что уцелеют лишь несколько летних платьев. Однако я уверен, что ничего плохого с тобой не случится – насколько я знаю, первый снег на Севере появится только через несколько дней. Сволочь. И вслед за этим мой дядюшка развернулся, оставив меня за спиной, и решительно направился к своему сюзерену. Не оставив мне ни малейшего шанса достойно ответить на его выпад. Вот так. И пусть больше никто не рассказывает о том, что у Джейме Ланнистера нет и никогда не было яиц. Я устало потёрла виски и щёки. Свистопляска событий, с раннего утра затянувших меня в свой водоворот. Все эти переживания об отце… Они выбили меня из колеи. Ещё раз прокрутив в голове разговор с Джейме, я поняла, что в ходе обмена репликами с ним я оговорилась. То есть, нет. Не оговорилась. Джейме и Роберт, действительно, не являлись друзьями. Дружеские отношения между ними были в принципе невозможны, если вспомнить о… ну, о том, что я мысленно называю любовным треугольником. Хотя если я хоть однажды произнесу это слово вслух в их присутствии, мама и Джейме немедленно начнут возражать мне, а Роберт будет оглушительно хохотать. А потом они постараются убить друг друга. Однако я слишком далеко отклонилась от темы. Так вот, они не друзья, но между ними точно есть некоторое… хм, взаимное уважение? Я чувствую, что это слово не совсем подходит для описания их оценки друг друга, но не могу подобрать лучший вариант. Кстати, отец ни разу не произносит прозвище «Цареубийца» с презрением, насмешкой или злой издёвкой. Как угодно иначе – но только не упомянутым образом. Мелкая и казалось бы - малозначительная деталь… которая, тем не менее, может предоставить почву для размышлений. Блин. Даже примерно не представляю, каким образом я допустила подобную оговорку. Хотя, как мне показалось, Джейме не воспринял серьёзно реплику, брошенную единственный раз в ходе шуточной пикировки. Он сын лорда Тайвина, но всё-таки не второй лорд Тайвин. А следовательно, всё должно быть в порядке… верно? По крайней мере в ближайшее время. - Поехали, Гайард, - сказала я, разворачивая обратно мою лошадь (которую по возвращении всё-таки следовало вернуть Оливару). – Держись позади меня. - У меня нет ни малейшего желания вытаскивать куски львиного мяса из собственной шевелюры, если они внезапно полетят во все стороны, - негромко буркнул под нос мой телохранитель, прежде чем вставить ногу в стремя.***
Позднее...
Мирцелла Баратеон, самая маленькая из львиц
- …и в тот самый момент, когда Вейдера отбросил в сторону разбойник Хан и путь оказался расчищен, юный рыцарь ощутил сомнение. Расстояние было велико, и если бы он промахнулся, то и он сам, и все его спутники неминуемо погибли бы в пламени. И в этот самый момент он услышал шепот в шелесте ветра. Голос сира Кеноби, который произнёс лишь несколько слов: «Прислушайся к песне, Люк. Доверься мне». И он поступил именно так. - Не обращая больше внимания на перекрестье прицела, Люк закрыл глаза и прислушался к песне. И когда он ощутил, что настал нужный момент, он выстрелил фотонной стрелой в величайшего дракона смерти тёмного Императора. Прицел был взят верно. Стрела ударила между пластин чешуйчатой брони и дракон исчез в ослепительной вспышке света – яркой, словно второе солнце. Чудовище сгорело в облаке собственного пламени, вырвавшегося из раны! - Именно так был спасён мир, а тёмной Империи нанесли сокрушительный удар. Конечно, с Императором не было покончено, выжил и лорд Вейдер – но отныне вся Галактика узнала об отваге отчаянных повстанцев и убедилась, что человек может вступить в схватку с драконом и выйти из неё победителем. - В этот день искра надежды превратилась в пламя победы, распространившееся затем на новые и новые земли. … - А теперь вы можете аплодировать. Я хихикнула, захлопав в ладоши одновременно с братьями и многими из наших рыцарей. Причём громче всех хлопали те, чьи нагрудники украшали эмблемы оленей. Али отвесила всем шуточный поклон, но я видела, что она по-настоящему наслаждается нашим признанием. Сейчас она выглядела в точности как котёнок Томмена под тёплыми лучами солнца. - А дальше? Императора и Вейдера в конце концов казнили? – спросил сестрёнку заинтересовавшийся Джоффри. – Если честно, я уже плохо помню эту историю. - Я расскажу об этом в своё время, - ответила Али. – Сир Люк и его друзья пережили немало приключений до того, как вся эта история была окончательно завершена. Я же познакомила вас с самым началом… остальные части вы услышите позднее. - Я надеюсь, что сир Люк и принцесса Лейя поженятся, - доверительно сообщила я Али. – её спасение из крепости, служившей логовом для дракона, мне понравилось больше всего. Он проявил доблесть, достойную самых лучших из рыцарей. Почему её лицо приняло такое странное выражение? - Я… кхм, я думаю, мы все скоро узнаем о том, что произошло… что произойдёт с ними в будущем. Нет, в самом деле, она что – из последних сил сдерживается, чтобы не рассмеяться? Я что-то не так сказала? - Почему умер старый Бен? – внезапно спросил Томмен. - Что именно ты хочешь узнать? – Али посмотрела на него сверху вниз. Не специально – просто так получилось, что ближе к середине истории Том оказался у неё на коленях. - Он позволил Вейдеру убить себя. Почему он не сражался с ним до последней возможности? Ты говорила, что он был как сир Барристан, но сир Барристан не поступил бы таким образом, не так ли? Наверное, он расстроился. Ох, точно, ведь сир Барристан нравится ему больше всех других папиных рыцарей. - Он был слишком слаб, чтобы победить Вейдера, и потому Вейдер прикончил его, - с умным видом начал объяснять очевидные вещи Джоффри, одновременно поглаживая пальцами подвешенный к поясу кинжал в кожаных ножнах. Джофф похвастался, что этот кинжал подарил ему отец – это было несколько дней назад, и с тех пор он ещё ни разу не расставался с ним. - Не совсем, - перебила его Али, не позволив Джоффу сказать какую-то очередную пакость. – Он во многом был похож на сира Барристана, однако он был уже старым, и несмотря на весь опыт и мастерство, его лучшие годы остались далеко позади. И нет, тебе не стоит опасаться за сира Барристана, он слишком силён, чтобы позволить кому бы то ни было убить себя. Ты же видел, как он гоняет меня каждый раз, несмотря на все мои усилия, верно? - Но почему всё же погиб старый Бен, который тоже был очень силён? – спросил её мой младший братик (уже не расстроенный, но ещё не до конца успокоенный). - По многим причинам, – рука Али ласково погладила Томмена по голове. – И знаешь, я думаю, что Кеноби поступил правильно. - Джофф был прав, Вейдер был чересчур силён, - когда Али произнесла это, она коротко кивнула Джоффри, который был доволен вниманием и похвалой от сестры, - и потому, не имевший шансов победить в поединке на мечах, сир Кеноби решил победить другим способом. Неужели вы не запомнили его последние слова - «Сразишь меня – и я стану сильнее, чем ты можешь себе представить»? В тот момент, когда Вейдер пронзил его мечом, сир Кеноби не просто умер – он соединился с песней, став ещё одним голосом в многоголосом хоре. А в самом конце Кеноби сумел привести Люка к победе над Вейдером. Именно поэтому можно предположить, что после своей гибели старый рыцарь получил силы, позволившие ему прихлопнуть как муху врага, в сравнении с которым даже Балерион кажется всего лишь жалким слепнем. Али снова заглянула куда-то внутрь себя. - Хотя конечно же, сира Кеноби, его поступки и решения можно оценить очень по-разному… - Значит, сказанное им было пророчеством? - Возможно, ты права, Целла, но мне не очень нравится это слово… каким бы подходящим оно сейчас не казалось. Я предпочитаю думать… - Али прикусила губу и умолкла. – Джофф, ты помнишь, как мы беседовали с тобой о силе, которая может быть заключена в словах? Думаю, что случай, который мы сейчас обсуждаем, можно привести как пример правильных последних слов. - А мне кажется, что разрубание врага напополам лучше любых последних слов, - хмыкнул Джофф… но всё же о чём-то задумался. - Не обязательно. Да, сир Кеноби умер… но обрати внимание, чего он стремился достичь. И чего достиг – несмотря на собственную гибель. Слова могут иметь цену, слова могут нести в себе силу… особенно если это последние слова. И если человек, который их произносит, достаточно могущественный. Рыцарь, волшебник, король… сказанные ими слова могут иметь разрушительные последствия. - Наверное, ты чересчур поверила в свою собственную историю, - я решила немножечко подразнить сестру. - Эй, это правда! Сила последнего слова – исторически доказанный факт! Неужели Великий мейстер на своих занятиях ещё не рассказывал тебе о Второй войне за пряности? Я молча замотала головой. - Ладно, если в двух словах, то войска принца Гарина Великого были разгромлены валирийцами, а сам он – приговорён к смерти. Однако его предсмертное проклятие уничтожило целую армию торжествовавших победу валирийцев, когда речные волны затопили весь город Кроян. Правильный выбор последних слов и хорошая тризна, как мне кажется. - Т-ты уверена, что прямо сейчас не произнесла с-свои последние с-слова? Али растерянно моргнула, услышав это. Она открыла рот, чтобы ответить, но остановилась, ошеломлённо уставившись куда-то за спины наших стражников. Я повернулась, чтобы увидеть, куда она смотрит – и заметила дядю Джейме. Он стоял, привалившись к стене у самой двери в общий зал. В полной тишине он вытянул руку в направлении Али, сжал пальцы в кулак, а затем оттопырил большой палец. После чего развернулся и побрёл прочь. Шатаясь из стороны в сторону. Его ноги сейчас совершенно его не слушались. Неужели дядя Джейме напился? - Ну что ж, похоже, в этой беседе последнее слово остаётся за тобой, младшая сестра, - произнесла Али, снимая Томмена с колен и выпрямляясь. – Давайте вернёмся в карету, караван скоро отправится в путь. Как только сели на сиденья, откуда-то внезапно появился сир Мендон. Он забрал всех наших стражников с собой, оставив только рыцарей и личных охранников. Лица уходивших с ним охранников стали совершенно несчастными. Я их понимала, потому что сир Мендон был не особенно приятным человеком. Мне даже стало их жалко. Я взглянула на мою замечательную старшую сестру, которую по непонятной причине обрадовало зрелище бредущих прочь охранников. Осмотрелась по сторонам. - Али? – тихонько шепнула я ей. - Мхм? - А что такое «говнопредставление»? [2] По-моему, Али внезапно подавилась воздухом. После того, как она откашлялась и отдышалась, она сказала мне, что я «честно заработала очко». Это ещё одно из тех странных выражений, которые ей время от времени нравится употреблять в беседах с самыми разными людьми. Не знаю точно, что оно означает, но я его запомнила. Немного подумав, я ответила ей, что сохраню это очко вместе с остальными, которые уже заработала и заслужила раньше.