***
В назначенное время Дэйв остановился у обочины, а я вышел из дома. Этот день, как и полагалось, принципиально отличался от вчерашнего. Тёмные тучи нависали прямо над городом, а ветер загонял прохожих обратно домой. Я сел рядом с ним, захлопнул дверь и посмотрел на вокалиста. - Готов? - Если что, Дэйв, серьёзно – никаких оргий. В ответ он только выпрыснул смешок и провернул ключ зажигания. Всего лишь утро, а темно было настолько, что в магазинах уже загорался свет, а с неба сыпались первые капли. На такой скорости, они разбивались о стекло, с надеждой цеплялись за него, но всё равно не удерживались и срывались. - Не гони. Куда так спешить? – я вжался в сиденье и сцепил пальцы на ручке двери. Он молчал.***
Чья-то квартира, тесная и задымлённая. Дэйв провёл меня в зал, заполненный самыми разномастными людьми, которые мне очень не нравились. Подойдя к чему-то среднему между раздолбанным диваном и кроватью, мы опустились на него. Я осмотрелся и дёрнулся, когда прямо перед нами возникла Тереза. Девушка в рваных джинсах и футболке держала в одной руке бокал вина, в другой косяк. - Милая! – Гаан расплылся в улыбке и потянул её за тончайшую талию в сторону своего колена. Я выпучил глаза и запнулся: - Те…Тереза? Что? Откуда ты здесь? Она выглядела так, будто этот вопрос не коснулся её ничуть, ведь у неё под рукой сам телепорт: - Это квартира моего друга. Я постоянно зависаю здесь, когда бываю в Англии, – девушка перебросила руку через шею Дэйва, схватившись за капюшон толстовки, и хитро улыбнулась ему. – А с некоторых пор, в Англии я бываю уж очень часто, – после этих слов она, как ни в чём не бывало, сунула язык ему в рот. Окружающим было плевать настолько, что было предельно понятно – этим здесь не удивишь. Я прошёлся по комнатам, протискиваясь сквозь толпу, обнаружил балкон и тут же оказался там. Зачем ты вообще сюда пришёл? Брат, это просто обычный притон. Зря ты явился, если не собираешься использовать это место по назначению. Зато здесь Конрой. Чёртова Тереза. Но, если ты не хочешь провести время весело, ты можешь провести его полезно. Смекаешь? В голове чётко щёлкнуло. Смекнул. Здесь мне действительно нечего делать по назначению. Но здесь есть Тереза, и это явно то, в чём она варится. Если я хочу что-то узнать о ней, это – идеальная возможность. Вечеринка отменяется, сегодня будем играть в детективов. Однако большую часть вечера девчонка ничем не выделялась из толпы. Она пила, курила, трепалась с остальными или просто откровенно сосалась с Гааном, уже закидывая ноги ему на талию. Когда за окном окончательно стемнело, а шум машин и людей сменился треском сверчков, я уже хотел разочароваться и собраться домой, так и просидев на диване всё это время. Но надежда умирает последней, и во мне она вспыхнула, когда впервые за всё время Конрой отделилась от остальных и удалилась под предлогом «передохнуть». Дэйв разговаривал с длинным белобрысым парнем возле стола с бухлом, а я последовал за ней. Всё то время, пока она была в туалете, я курил в паре метров от двери и, несмотря на благие намерения, чувствовал себя довольно смущённо. Либо у Терезы болел живот, либо она занималась чем-то меня интересующим. В туалет она зашла с видом, как минимум, убитым. Спустя двадцать минут, или около того, вышла улыбающаяся, подарив мне пару-тройку комплиментов. Я зашёл следом и запер дверь. Ничего ужасающего на вид: тесная комната, батарея и унитаз. Я на миг усомнился в своей адекватности, но глаза сами впились во что-то блестящее на полу. Осторожно опустился на колени, едва помещаясь на полу и взял в руки маленький кусочек целлофана. Он был оторван от чего-то, и вряд ли в этом было что-то страшное. Это могло быть всё что угодно. Однако я предельно тихо подвинул к себе мусорное ведро и снял крышку. За два дня слишком много потрясений. Хотя было ли это шоком для меня в действительности? Я ожидал подобного, но когда убедился, всё равно было как-то не по себе. Никто этого не скрывал и не прятал. Я же говорил, такое здесь привычно. Сверху кучки мусора лежал шприц, рядом разорванный пакетик, на поверхности которого ещё остался белый порошок. Отставив мусорку, я сел на ноги и постарался собрать мысли в кучу, переводя дух. В этот же момент за унитазом обнаружилась и ложка, что предательски блеснула под лампой, и жгут. Осторожно сложив всё обратно, я поднялся, для убедительности нажал на кнопку смыва и вылетел из туалета. Дэйв не менял локации, я нашёл его с лёгкостью, схватил за руку и буквально протащил за собой на балкон, убедившись, что никто нас больше не услышит: - Мне нужно сказать что-то очень важное. - Зачем ты притащил меня сюда? Я только выбрал самый лучший кусок торта. Теперь его съедят! Я судорожно схватил его за плечи и, облизнув губы, протараторил почти шёпотом: - Запомни, Дэйви, пожалуйста: что бы не случилось – не приближайся к Терезе и на километр. Он возмущённо нахмурился, оттолкнул меня и повысил голос: - Ты опять за старое? Что ты несёшь?! - Она наркоман. Я видел в туалете шприц и жгут, и ложку, и всё такое. - Ты идиот? Это, может, вообще не её. Об этом я раньше не думал, но почему-то сейчас уверенность в том, что это именно её стала непоколебимой: - Это её, Дэйв. Просто, прошу… прошу не связывайся с ней. От злости выражение его лица перешло к добродушной насмешке: - А, ты, верно, сам принял чего, да? Ну ничего бывает, – хлопнув меня по плечу, он взялся за ручку двери, но я схватил его и ударил о барьер балкона, едва не перевалив через него. – ЭЙ! ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?! – его крик заставил меня разжать руки в страхе, что кто-то нас заметит. Но на этот раз пронесло. Однако Гаан уже не усмехался. Обычно всегда добродушный и смешной он был в ярости: - Знаешь что, ублюдок?! Ещё раз попытаешься меня сбросить с седьмого этажа, полетишь первым, понял?! - Дэйв, чтоб тебя! Услышь меня наконец! Эта Тереза убьёт тебя, только позволь! А сейчас ты идёшь к этому! – я отвернулся от него, осматривая окрестности города, поливаемого дождём. – У тебя ведь есть семья. Прекрасная жена, сын. Что же ты делаешь, дурак… что ты делаешь? - Это ревность? Она толкает тебя на весь этот бред? Он спокойно мог подойти и сбросить меня к чертям – я с силой упирался в барьер. Но парень стоял возле двери и сверлил взглядом мою спину, говоря спокойно и безразлично до мрачности, что пугало: - Я всегда знал, что ты невзлюбил её. Но не думал, что опустишься до такого. Я даже обернулся, выпучив глаза, как ребёнок: - Ты не веришь мне? - Ты-то сам себе веришь? - Ты ей веришь? - Ей я верю, Алан. Да. Потому что она не придумывает истории о наркотиках и плохой ауре. - Ты серьёзно? Он молчал, выговорив спустя минуту: - Есть ещё что сказать? - На что она тебе? Чем она так тебя держит? Гаан упёрся спиной в дверь и перевёл взгляд на крыши домов вдали: - Она интересная, сексуальная, она не стесняется и не комплексует, и она берёт в самое горло. Почти полностью. Выходя, я не мог не столкнуться с ним вплотную. Он смотрел прямо мне в глаза, не выражая ничего. Всё, что сделал я, это прошипел ему в лицо: - Ты отвратителен. А он только пожал плечами.***
Я слетел с панели подъезда, шлёпнув подошвой о поток воды. Фонари с трудом освещали сплошную стену ливня. Несколько вспышек озарили двор, последовал оглушительный раскат грома. Я промок насквозь, одежда прилипла к коже, а волосы к лицу. Но я не двигался. Это всё твоя ошибка. Он понимает, он не глупый, он не может. Не её. Ничего не случится. Он понимает, он не глупый, он не может. Он понимает, он не глупый, он не может. Он понимает, он не глупый, он не может. Пешком я зашагал к ближайшему бару.***
Бармен, так умиротворённо рассматривающий бутылки, был крайне удивлён своим единственным посетителем. Дверь захлопнулась, и лужа подо мной не заставила себя ждать. Я прошлёпал к стойке и закрыл глаза. - Виски? Текила? Пиво? - Виски. Я положил на столешницу карту. Мужчина в чёрном фраке с бабочкой, большими серыми глазами и миниатюрными усиками стянул её и следом подал стакан. В голове стояла одна картина: Дэйв, лежащий на полу в луже самого разнообразного дерьма, болезненно худой, испещрённый порезами и точками от игл, кричит, плачет и изворачивается от боли. Я зажмурился и затряс головой, оросив всё окружающее водой, как собака после купания. Нет, такого никогда не будет. Он понимает, он не глупый, он не может. Не случится. Не бойся. Прошла четвёртая порция. Бармен с каменным лицом лишь подливал и подливал, довольный прибылью. Тёмно-рыжая поверхность стойки поплыла. Но картина всё ещё была чёткой. А я ведь так старался забыть, запить её. Он понимает, он не глупый, он не может. Уперевшись в стойку локтями, схватился за волосы и простонал себе под нос: - Такого никогда не будет. Ни за что не будет. Он ни за что не поведётся. Он не такой. Такого никогда не будет.***
Я не помню всё, что было за чертой пятого стакана. Когда очнулся, гроза ещё бушевала, только вот к телу ничего не липло. Тепло и мягко. Каким образом я оказался дома: дошёл ли сам, вызывали ли копов, я не знаю. Взгляд моей жены выражал предельную обеспокоенность. Только я сфокусировал изображение, она спросила: - Ты как себя чувствуешь? Во рту напрочь пересохло. Я сглотнул и прохрипел: - Можно воды? - Конечно, – Джер метнулась прочь из комнаты и сию же секунду вернулась со стаканом, приставив его к моим губам. – Ну. Как ты? - Паршиво. - Скажи, что произошло? Ты был совсем невменяемый. Я вернул стакан и спросил: - Я не навредил тебе? - Нет. Всё хорошо. Я зажмурился, она терпеливо ждала ответа, сидя на краю постели. - Джерри, в моей жизни снова творится какая-то чертовщина. - Что такое? - Знаешь Терезу? - Терезу? - Дэн взял её нашим агентом в США. Дэйв встречается с ней теперь. - Дэйв? Стой, подожди. Он же вроде женат. А Джо? - Вот так. Только это пол беды. - Что ещё? - Он кричит, что любит её невообразимо. Она и сейчас с ним. Даже здесь, в Лондоне. Только вот она героинщица. Она долго молчала, а я не открывал глаз, не желая обострять боль в голове. - Ты уверен в этом? Задумался лишь на миг: - Да. - Это чертовски плохо. - Это фатально, Джер. Ты же знаешь Дэйва. Он добрый. Открытый. И просто наивный. Наивный-наивный парень. Он не привык думать и рассчитывать. Всему отдаёт себя целиком. Ты же представляешь последствия такого союза? Её голос выразил глубокую скорбь, будто самое страшное уже произошло: - Понимаю. Джерри не спешила говорить что-то ещё, а я думал всё это время, стоит ли открывать ещё проблему. Остановился на подтверждении: - К тому же… вчера я нашёл в ванной у родителей морфин. - Боже, откуда? - Я не знаю. Но для меня самый страшный вопрос – зачем? - Может, это ещё ничего не значит, – она и сама не верила в то, что говорит. Просто мямлила, едва выговаривая. Очевидно, все мои новости стали ударом и для неё. - Он не мог просто так там образоваться. Значит он для чего-то нужен. И это страшно. Мне очень страшно. Скрипнула кровать. - Иди ко мне, – Джерри сидела посреди постели. Я подполз к ней и положил голову на её ноги. Девушка запустила руки в мои волосы и начала гладить так, как по вечерам почёсывает кота. В любой другой момент это было бы забавно, но сейчас её голос звучал совсем опустошённым: – Всё будет хорошо, я тебе обещаю. Не бойся. И я забыл на тот миг, что её чувствовал. Я забывал всё плохое в её руках. Всегда.