Не имеет названия

Я обернулся на скрежещущий звук за спиной и знакомое сопение: Ариана топала ко мне, таща за собой внушительную палицу. Поставив банку с кукурузой обратно на прилавок, я опустил взгляд на неё: - Зачем ты это тащишь? Девочка остановилась, серьёзно посмотрела на меня и пробурчала: - Хочу. - Зачем она тебе? Где ты вообще это взяла, боже? Почему ты одна? Где мама? - Мама? - Да. Где она? Ариана ничего не ответила, засовывая рукоятку в рот. Я опустился на колено и отобрал у неё оружие, услышав голос Джер: - Она всё-таки уволокла её? Прости, не успеваю. - Ничего, – я выпрямился, дочка протянула руки ко мне и приготовилась к плачу. - Не понимаю, зачем она ей, но она её очень хочет. - Ладно. Тогда это будет подарком на день Рождения. Вот куплю и посмотрю, что ты с ней будешь делать, малявка. Держи. – Ариана схватила своё сокровище и, взяв мать за руку, поплелась к кассе.

***

Это был прекрасный жаркий день. Ничто не помешало нам отпраздновать рождение дочери как мы планировали. Она быстро росла. Уже недурно говорила, любила рассматривать картинки в книгах и рисовать. До самого вечера мы баловали и себя и ребёнка угощениями и развлечениями. К девяти часам Ариана устала бегать со своей палицей, и я уложил её в постель. Джер пила вино, рассматривая языки пламени в камине гостиной, я убрал в шкаф последнюю тарелку и вытер руки. В дверь постучали. Машинально глаза направились к часам. Был уже поздний вечер, гостей мы не ждали, никто в принципе не знал моего точного адреса после переезда в Хоршем. Те, кто хотел поздравить, уже давно отзвонились. Однако я зашагал к двери. В проёме между коридором и гостиной уже стояла жена, недоверчиво поглядывая на вход в дом. У стены стояла та самая бита, я не мог не привезти её с собой. Сжав её, я повернул замок и открыл дверь: на пороге стоял Дэйв с симпатичной небольшой коробкой в руках, увенчанной жёлтым бантом. Я бросил биту и пропустил его в коридор. Свет люстры осветил его, и на лице Джер я прочитал немалое удивление. Гаан и правда очень изменился за это время. Он стал равен мне в размерах, будто стероиды и белок составляли весь его рацион. Виски были выбриты практически наголо, а хохол на макушке наоборот стал ещё длиннее и теперь падал на лоб. Как казалось, ещё более пухлые, чем обычно губы обрамляла чёрная бородка. А глаза слабо поблёскивали под густыми бровями. Я снова осознал, что, глядя на него, ловлю себя на том, как нестерпимо быстро несётся время. Он больше не был сладким мальчиком. Совсем не был. - Простите, что так поздно. Едва выбил рейс сюда. Да и от Лондона ехать немало, – его голос тоже стал ещё более низким и явно прибавил хрипоты. Джерри, наконец, отошла от увиденного и выдавила приветственную улыбку: - Привет, Дэйв. Давно не видела тебя. - Джерри. Рад встрече, – несколькими шагами он подошёл к ней, наклонился и чмокнул в щёку. – Ваша дочь, верно, спит уже. Я принёс ей подарок. Но, видите, опоздал. - Да брось! Ты ведь можешь остаться у нас на ночь. А утром поздравишь её лично. Она будет очень рада! Дэйв провёл рукой по шее и остановил её на затылке: - Не знаю. Если Ал не будет против. Я проморгался и поспешил ответить: - Я не против. Я настаиваю, оставайся, – у меня к нему было слишком много вопросов, чтобы теперь отпускать. Джерри обязалась приготовить ему место в комнате на втором этаже, по соседству с нашей спальней. Я же вышел на улицу с двумя бутылками пива, уверенный в том, что он последует за мной. И, пару минут спустя, мы уже сидели возле большого бассейна, заливающего окружающие предметы синим светом. Жара спала, и было приятно тепло. Здесь не было слышно ни машин, ни людей. Только сверчки и лёгкие-лёгкие порывы ветра. Я открыл бутылку и сделал глоток, сухо признавшись: - Не ожидал тебя здесь увидеть. Не думал, что ты вообще меня найдёшь. Он тихо усмехнулся, осушив сразу половину: - Если ты мне будешь нужен, я достану тебя из-под земли. Поверхность воды покрылась мелкой рябью. Я неотрывно смотрел на неё, прислушиваясь к шелесту листвы и насекомым. - Не хочешь, узнать, как я? Я повернулся к Дэйву: он также не отрывался от воды, даже не мигал, только иногда поднося к губам бутылку. - Не думаю, что тебя теперь интересуют такие вопросы и вообще разговоры со мной. - Не глупи. Ты не стал мне менее дорог. Может, даже больше. Просто моя жизнь меняется. Мы растём, и уже не можешь общаться так часто, как раньше. - Как Тереза? Ты живёшь с ней? - Я купил дом. Не то чтобы мы живём вместе, но она бывает у меня очень даже часто, да. С ней всё нормально. - Где сейчас Мартин? Ещё в студии? - Да. В Дании. Что-то нарабатывает. В свет дома и бассейна попал комар. Я проводил его взглядом и больше самому себе, чем Дэйву, вслух пробормотал: - Нельзя это просто так оставлять. Он будто уловил мысль и промолчал. Свет в одной из комнат погас. Я осмотрел Дэйва, пользуясь тем, что он не замечал. Ну или мне так казалось. - Зачем ты приехал? - У моей крёстной дочери день Рождения. Я хотел успеть, но не виноват в том, что самолёты летают, как бляди. - И это всё? Вокалист поставил пустую бутылку на землю и сел прямо, с удовольствием потянувшись: - Я хотел тебя увидеть. - Мы видимся в студии. - Этого недостаточно. Я соскучился. Мне не хватало тебя там. Поначалу так непривычно было, когда подходишь к телефону и вдруг понимаешь, что не можешь позвонить Алану и сказать: «Хэй, а давай встретимся возле нашего бара». Понимаешь, что ни бара, ни Алана. Тоскливо это, Чарли. Ты ведь небезразличен мне. Как бы ты там не думал. Я не отвечал, но слушал его очень внимательно. Он точно не понимал этого и только расстраивался, стараясь как-то поддержать вечер. Или ночь: - Расскажи что-нибудь. - Что ты хочешь? - Что угодно. У тебя приятный голос. Я не отвечал. Дэйв разулся, стянул с себя майку и шорты и прыгнул в бассейн. Брызги долетели до меня, выстрелив мелкими холодными каплями. Я не сдержал улыбку и задрал голову, уставившись в звёздное небо, слушая всплески. - Присоединяйся, Чарли! – мужчина положил руки на борт и поманил меня. - Нет, спасибо. - Не ломайся! Помнишь тот день, когда мы сняли Everything Counts? - Это было шесть лет назад. - И что? - Ты был мелким, смазливым педиком. У тебя яйца тогда ещё не выросли. Он вытер рукой лицо и широко улыбнулся: - Всему виной мои яйца? - Всему виной то, что время, когда мы могли беситься, не думая о последствиях, прошло. - Что ж, ты был занудой, ты им остался, – с этими словами Дэйв нырнул, а я вернулся к небу. Он сидел на траве и курил, ничего не спрашивая и не рассказывая. Мне было приятно находиться рядом с ним с одной стороны, но с другой, что-то очень сильно отталкивало меня от него. И пока что я ещё не мог понять, что именно. - Чёрт, – он произнёс это тихо, но я уловил и посмотрел на него. Гаан убрал от носа руку и осмотрел окровавленные пальцы. - Что это с тобой? - Подай мне мои шорты. Я быстро встал и, подняв с земли шорты, бросил их хозяину. Он достал из кармана обычный платок и прижал его к носу. Я нахмурился: - Не помню, чтобы ты раньше носил с собой платки. И страдал от кровотечений. - Это всё холод в Лос-Анджелесе. Болею. Я не стал возражать ему, хоть прекрасно видел, что он сам себе не верит. Дэйв действительно провёл эту ночь у нас. Утром потискал Ариану и вручил ей подарок, представляющий собой целый набор для рисования. Каждый раз, когда Дэйв занимался с моей дочерью, я видел, как нравится ему это, как он счастлив. И в то же время глубочайшая боль и безысходность вспыхивали на его лице, когда он вспоминал о сыне. Он провёл с нами ещё один день, а после улетел в Данию. Я хотел отправиться туда же чуть позже, но как назло простудился и словил насморк, а потому решил, что в студии справятся и без меня, и отложил поездку, доверив второй после Personal Jesus сингл Гору.