Калейдоскоп драгов

В мире существует огромное количество вкусностей, которые можно съесть, еще больше — выпить. Сэм Уитвики всегда равнодушно относился к угощению, если только это были не чипсы и не пицца. Но иногда… иногда душа требовала экспериментов. Его частенько занимал вопрос, что же такого есть в сверхзаряженном, что десептиконы после пары кубов ведут себя словно дети малые. Останавливало только здравое понимание, что с ним случится, если он и обычного энергона… не глотнёт, нет, просто коснётся! Для органиков, основа жизни мехов слишком токсична. Как отработанное топливо в ядерном реакторе. Не фонит только что. И так как, кое-какие зачатки самосохранения у него всё ещё присутствовали, экспериментировать он не спешил. И вообще не собирался! Поэтому, как всё обернулось именно так, он не знал. Сказать по правде, Сэм вообще плохо помнил тот день. За тем незначительным исключением, что начинался он хорошо. Это кстати верная примета, должная насторожить любое здравомыслящее существо — если день на базе десептиконов начинается хорошо, конец обязательно будет напоминать Апокалипсис. Но это так, к слову. В общем, как бы то ни было, Сэма обнаружили крутящимся возле залежей энергона на складе. И тут же решили просветить, что, как, почему и с кем. Пока начальства нет. Зная любовь к разглагольствованиям единственного Прайма, начальство обещало вернуться только вечером. Поздним. Не факт, что сегодняшним. Конечно, энергон человеку вот так вот никто не предлагал — не то что бы не хотелось, но угробить медика не было ни малейшего желания. Ограничились только лекцией. И наглядным примером с собой в качестве экспоната. Сам Сэм составлял компанию, глуша принесенный в термосе кофе. И, кажется, просто забыл посудину открытой на одном из ящиков. Видимо, потом кто-то случайно капнул энергоном в пустую емкость. А Уитвики не заметил, определил по весу, что в термосе ещё что-то осталось и опрокинул в себя не глядя. Эффект оказался неожиданным. Вероятно, будь он простым человеком, окочурился бы очень и очень быстро, а так… …перед глазами разлетелась и вспыхнула сверхновая, рассыпая голубые искры Оллспарка… Следующее, что он запомнил, это холодную, просто-таки ледяную воду, льющуюся за шиворот. Это сосредоточено полоскал его в каком-то баке сорвавшийся со встречи Лидер. Медик помнил, как стучал зубами, сидя на огромной стальной руке. Рядом маячил шокированный донельзя Прайм, а тяжело хмурящийся лидер десептиконов мрачно изучал следы энергона в термосе. База вокруг представляла странное зрелище. Аккуратно вырезанная стена склада — какое счастье, что только одна! — и невнятные крики о нехватке свежего воздуха. То, что им воздух не сильно нужен в принципе… Ну, в общем, никого не останавливало. Потом ему расскажут, что он зачитывал вслух вырезки из истории Кибертрона, — понятно, почему так болит горло, — написал на одном из ящиков инструкцию по сборке гипердвигателя и схему самогонного аппарата для какой-то особоядрёной версии сверхзаряженного. Вопрос еще, чему обитатели базы обрадовались больше. А когда на срочный вызов вернулся Мегатрон с Праймом на хвосте, ещё и прочёл лекцию про опасности инфоинтерфейса. Что и кого шокировало больше, сказать было трудно. Не стоит даже упоминать его попытки «лечить» и так нормально функционирующих мехов, в результате которых у тех немного парализовало конечности. Не все. Но выиграло с отрывом утверждение «Движение — это жизнь». Дредвинг нашелся возле дома Леннокса, где убеждал военного в том, что выиграл какую-то гонку, и требовал свой заслуженный приз. Леннокс выдал. Парочкой гранат. С кем и где соревновался Дредвинг, так и осталось невыясненным. Нет, Мегатрон подозревал, что соперники имелись. И даже как-то связаны с жалобами нейтралов на шум и взрывы, но ведь не признаются, сволочи. В общем, с тех самых пор, на базе был введён сухой закон. А уникуму, который напоил несчастного белкового, Лидер лично пообещал оторвать шлем так, чтобы даже Сэм на место не поставил. Но кто подлил в термос заветную жидкость, сволочи по-прежнему… не признаются.