Калейдоскоп драгов

Сэм предпочитал никогда не сидеть на месте. Движение — это жизнь; урок выученный им давно и накрепко. Он всегда был чем-то занят, что-то делал, когда не лечил - проводил какие-то исследования, когда отдыхал - слушал рассказы мехов, звонил, переписывался смсками с Ленноксом. Но иногда сам уставал от этого. В какой-то момент голова закипала, набухала, как губка, уроненная в воду. Всего становилось слишком много: друзей, товарищей, ученика, пациентов, даже Лидера. Хотелось сбежать, привести мысли в порядок, чтобы не накричать, не сорваться, не обидеть… Далеко, еще дальше… На пригорок, поросший зеленой травой, под раскидистое дерево, откуда открывался вид на поле с аккуратно подстриженным газоном, заполненным ровными рядами разнообразных бело-серых плит. На кладбище. Туда, где никто не додумается его искать. Хотя Мегатрон, конечно, наверняка знал об этом месте. Но никогда не появлялся там, позволяя выдохнуть, проветрить голову, вытряхнуть всё лишнее. Остаться одному. Кладбище Транквилити. Здесь похоронены его родители. Здесь похоронена Микаэла. Здесь похоронена его старая жизнь. Это были не ярость, не ненависть, не гнев — отболело-отгорело все давным-давно. В душу закрадывалась печаль, осенней лапкой смывала боль, уносила с собой мигрень и накопившуюся непонятно от чего злость на окружающих. Сэм мог часами просиживать под деревом и молчать, молчать обо всем. Потому что рассказать просто некому. Распорядок всегда один и тот же: он встаёт и медленно, не спеша, гуляет между надгробий, пока ноги не начинают гудеть от усталости, а старые травмы не взвоют, каждая полосочка, каждый шовчик в отдельности, создавая поистине адский, сладко-болезненный хор. Тогда Сэм падает на траву, между надгробий, и долго лежит, касаясь руками мамы и папы, до самого захода солнца, которое унесёт с собой всё что он принёс в это место, выжжет на месте печали пустоту, которую можно будет заполнить более светлыми воспоминаниями и повседневной рутиной. До следующего раза.