Если не можешь рассмеяться (ты заплачешь)

      Чувствуя себя одиноко, Ричи навалился спиной на Эдди, обнимая его. Он недовольно пискнул — рука Ричи перегородила ему экран телевизора. Ему пришлось обвить руку вокруг его шеи, и только потом оба расслабились.       Все равно чего-то не хватало, так что Ричи наклонился назад, пока не уперся в Стэна. Гораздо лучше. Какой-то совсем детской частью своего разума, исчезавшей с каждым днем, он надеялся, что они могут остаться так навсегда.       Стэн позволил Ричи наваливаться на него, но прежде, как всегда, тяжело вздохнул. Но Ричи было не обмануть. Мгновение спустя, длинные пальцы уже перебирали его спутанные, жесткие волосы. У Стэна было почти что компульсивное расстройство — так ему нужно было привести все вокруг него в порядок. Неудивительно, что крошечные тонкие косички вскоре стали образовываться в волосах Ричи.       Ричи, сейчас довольный всем происходящим, намеренно вжался в него еще сильнее, так, чтобы тот ощутил всю его костлявость. Он потянулся, постаравшись не задеть стаканы с газировкой.       — Стэн-супермен и его волшебные руки, — вздохнул он одобрительно.       — Б-б-боже, ты с-сегодня такой приставучий, — заметил Билл, возвращаясь из кухни с двумя мисками попкорна. Что Билл умел делать, так это попкорн. Он терпеливо стоял у плиты, пока из зерен появлялись белые пушистые облачка, затем отрезал достаточно масла, перемешивал его, пока оно не таяло, и никогда не перебарщивал с солью.       — Бог попкорна! — Ричи отправил ему лучезарную улыбку. — Мы все преклоняемся пред твоим мастерством.       — Да? Н-ну тогда п-почему же бог п-п-п-п…       Билл застрял на слове. Такое иногда случалось, но обычно не в их маленькой компании.       — Попкорна? — подсказал Эдди. Билл кивнул.       — Тогда п-почему же бог должен сидеть на п-полу? — закончил он, передавая миски. Он встал, чтобы вставить кассету «Безумный Макс: Под куполом грома» вместо «Охотников за приведениями». Кто бы ни был тот ушлепок, бравший напрокат кассету в последний раз, он не перемотал её обратно. Четыре неудачника проследили, как по экрану ползут титры фильма рейтинга R. Билл, ворча себе под нос, нажал на кнопку перемотки.       — Ты можешь сесть на другое кресло, — указал Стэн, но Билл только скорчил ему в ответ гримасу. Кресло, вокруг которого все сгрудились, было повернуто к телевизору, и было гораздо мягче и удобнее.       — Я вот хочу послушать про новую девушку Ричи, — сказал Эдди, когда на экране появились миловидные, едва прикрытые одеждой женщины.       — Точно, — воскликнул Стэн. — Ты с ней еще встречался?       Ричи был вполне готов к такому вопросу. Он решил, что выдаст смесь лжи и правды. Объявить, что у него кое-что было с Беверли Марш — это могло бы сойти за правду, учитывая, что вся школа думала о ней. Но она нравилась Биллу: любой, у кого есть глаза, мог бы подтвердить. И он бы чувствовал себя дерьмово, если бы втянул её в это всё, прекрасно зная, что у неё в жизни есть вещи и поважнее (и пострашнее).       Он ответил довольно расплывчато.       — Джентльмен держит язык за зубами, — подмигнул он. — Но, учитывая, что из меня не вышло джентльмена… Просто скажу, что она постоянно вокруг меня крутится.       Стэн фыркнул одновременно с Эдди:       — Подцепил её в городской психушке?       — Сколько ты ей заплатил?       — Так, — Билл нахмурился и обвёл их почти отеческим ведите-себя-хорошо взглядом. — Т-ты её п-п-пригласишь на школьные танцы?       Ричи ждал, что именно Билл спросит его о танцах. Он выбрал голос средневекового поэта, и, поддав сожаления в голос, ответил:       — Увы, не в силах я. Моя дама сердца более не имеет желания находиться подле меня. Полагаю, не каждая могла бы вынести всё, что я могу предложить, — держа в руке стакан газировки, он обвел рукой себя.       — Я знал! — радостно воскликнул Эдди. — Она тебя бросила. Вот почему ты так странно себя ведешь.       — Э-э-э, ну да, — он постарался выглядеть грустно и робко, но вышло больше похоже, будто у него внезапно случился приступ запора. — Мне больно об этом говорить.       Билл нажал на кнопку воспроизведения, затем откинулся назад, чтобы упереться спиной в диван. Ричи передвинул миску с попкорном, и Билл смог дотянуться до неё.       — Жаль, что т-так произошло, Р-Ричи, — сказал Билл с сожалением.       Он внезапно почувствовал укол совести, острый и резкий, и ему пришлось отвести взгляд, только чтобы не смотреть в глаза Билла, небесно-голубые и полностью ему доверяющие. Черт.       — Так, начинается! — его даже передернуло — так вдруг стало неловко. — Я слышал, что в этом фильме полно голых сисек! Сделай громче!       И четыре мальчика обрели возможность целых два часа внимательно наблюдали за драками, взрывами, погонями на ревущих машинах и красивыми женщинами. Пятница выходила просто отличной. Хотя Ричи больше интересовали акценты, которые он слышал в фильме. Он повторял под нос слова за актерами. Он попрактикуется в австралийском акценте позже, а потом поразит друзей, когда они будут меньше всего его ожидать.       Не прошло и половины фильма, как Ричи случайно скользнул взглядом по Биллу. Ричи почти испугался, заметив, что у того был отсутствующий вид.       Слёзы — настоящие слёзы — медленно и беззвучно текли по его лицу. Он плакал точно не из-за фильма, если только он вдруг внезапно не развил эмоциональную привязанность к поцарапанным ржавым машинам.       «Идиот», — подумал про себя Ричи. «Да уж, интересно, почему это Билл плачет».       Конечно, из-за Джорджи. Билл только и думал, что о Джорджи, когда у него выдавалась свободная минутка. Ричи слишком сосредоточился на себе, чтобы вспомнить, что и у его друзей есть чувства.       Чёрт, чёрт, чёрт. Ричи не допустит, чтобы из-за Патрика он станет плохим другом.       Он заерзал на своём месте, и «случайно» опрокинул стакан — с газировкой, льдом и всем остальным — прямо на колени Биллу.       — Ой, извини-извини, — запричитал он, не обращая внимания на других. — Такой уж я неуклюжий, давай, Билл, вставай…       Он потащил его по направлению к своей спальне.       — Ч-ч-что за х-херня, — заикнулся Билл, отчаянно размазывая слезы по лицу. Он даже не взглянул на залитые штаны.       Они вышли в коридор, и тогда Ричи до хруста ребер обнял его.       Билл сдулся, как шарик, обмякая в руках Ричи. Он даже напрягся из-за этого: вдруг он только что его сломал?       Билл шмыгнул носом, вытирая лицо. Его тонкие плечи подрагивали, пока он пытался держать себя в руках — не начать рыдать и захлебываться соплями, как какой-нибудь малыш. Не здесь и сейчас, когда все могут услышать.       — Ну-ну, — шепнул Ричи, энергично растирая ему плечи. — Всё в порядке. Не плачь, всё хорошо, всё…       Слишком поздно. Билл всхлипнул. Чёрт.       Ричи схватил его за руку и потащил к себе в комнату, пинком захлопнул дверь, и впихнул первую попавшуюся кассету в магнитофон. Взорвались «Queen», громкие и прекрасные, заглушая весь другой звук.       Билл свалился на пол, пряча лицо в руках, и заревел так, что Ричи подумал: «его сейчас вырвет». Он не знал, что ему делать — Билл вообще-то был самым сильным в их компании, и он всегда всех защищал и направлял.       — Не з-з-знаю, что со мной не так, — пробормотал он, наконец, слегка успокаиваясь. — Я н-н-не такая с-сопля…       — Так, эй, нет, — Ричи сел рядом с ним и взял его лицо в свои руки. — Билл, — строго начал он, установив зрительный контакт. Губы Билла дрожали, а из носа текло без остановки: олицетворение безнадежного страдания. — Ты у нас невъебаться охуенный, понял? Почему я вообще должен тебе это говорить? Ты сейчас проходишь сквозь ад, и, когда такое случается, можно и всплакнуть. Так что знаешь, что — давай. Я буду рядом. Сколько бы времени не займет.       Билл не отводил взгляда, во время его речи, а потом его глаза снова закатились, он сжался в комочек и рыдал, пока не охрип.       У Ричи все равно плохо получалось утешать, в сто раз хуже, чем у Стэна или Эдди. Эмоции — не его конёк. Он не знал, что ему надо сказать, и подозревал, что единственное, что поможет Биллу успокоиться, это:       «Ох, Джорджи, вот и ты. Мы его нашли, живого и здорового. Глупыш, ты нас всех напугал — так долго прятался».       Так что Ричи просто привалился к стене, положа руку на спину Билла, закрыл глаза и вслушивался в слова песни, чувствуя, как плечи Билла ходят ходуном под его ладонью. Он больше ничего не мог сделать.       Когда Билл, наконец, затих, Ричи повернулся к нему, чувствуя себя крайне неловко, из-за того, что ему пришлось увидеть — Билл бы точно хотел, чтобы его истерика произошла, когда он бы был наедине.       — Если хочешь, сходи в душ, — предложил он. — Станет получше, а я брошу твои шмотки в стирку.       Билл нахмурился, недоуменно моргая.       — Я д-д-думал, что у тебя н-нет г-г-горячей воды… Упс. Попался. Ричи не мог придумать хорошего оправдания. Он смутился и опустил голову, когда Билл посмотрел на него. Он вспомнил, как зажалась Беверли, когда он спросил её, почему она не могла пойти домой. Но в отличии от Беверли, он не нашел в себе храбрости посмотреть в глаза Биллу.       — Её… починили, — ложь на лжи, приправленная ложью. Он чувствовал себя просто грязным, недостойным дружбы ни с кем из них.       Билл вздохнул, слишком усталый, чтобы указать Ричи на его теперь уже очевидный обман.       — Можешь принести мой рюкзак? — спросил он, поднимаясь и направляясь к двери. — У меня там есть одежда на смену.       — Конечно! — бурно согласился он, встав за дверью. Ричи ждал, пока Билл разденется. Он нахмурился, услышав приглушенные ругательства, почти неразличимые из-за его заикания.       — Билл?       — Я застрял, — он звучал одновременно и подавленно, и яростно.       Ричи, должно быть, ослышался.       — Ты… что?       Вместо ответа Билл дернулся вперед — раздалось тихое «ух!», потому что он врезался в стену — а потом дверь ванной распахнулась.       И он действительно застрял: попытавшись стянуть свою рубашку-поло через голову, он запутался пуговицами в волосах, и теперь не мог ни сдернуть её, ни просунуть голову обратно. Билл ругался, как сапожник — обычно такие слова и выражения использовал разве что Ричи.       — Эй, эй… успокойся… — Ричи постарался сдержать нервный смешок. Он понимал, что Биллу сейчас было не до шуток, так что позже он ему точно об этом напомнит, когда у всех станет настроение получше. — Стой… да алё… стой спокойно!!!       Он встал на носки, дергая за ворот рубашки. Билл вскрикнул от боли, и он отдернул руки. Тогда Ричи уже по-настоящему вгляделся в происходящее, чтобы увидеть злополучную пуговицу. Нитка, за которую она была пришита к рубашке, безнадежно запуталась в растрепанных волосах Билла.       — Придется отрезать, — решил он, и потянулся к комоду за парой маникюрных ножниц.       Билл задергался, пытаясь оттолкнуть его.       — Не вздумай отрезать мои волосы…       — Да стой же ты ровно, я не волосы собираюсь резать, а нитку. Потом пришьешь её обратно, — он подождал, пока Билл угомонится, а затем в одно движение разрезал нитку и схватил упавшую прямо в ладонь пуговицу. — Свобода, капитан! — объявил он хриплым голосом ирландца.       Билл сорвал с себя рубашку, и, наконец, появилось его побагровевшее лицо, он сам почти задыхался. Только сейчас Ричи понял, в какой двусмысленной ситуации они оба находились: он сам был прижат спиной к стене, а перед ним стоял почти раздетый парень. Текущая из душа вода заглушала все звуки.       «Стэн и Эдди не услышали бы моих криков», — именно такой оказалась его первая мысль. Потом: «Почему мы с тобой всегда встречаемся в туалете, щеночек?»       Он не хотел замирать без движения, и уж точно не хотел вздрагивать, когда Билл дружески хлопнул его по плечу.       — Р-Р-Ричи?..       — Бегом в душ, мой мальчик! — Ричи заставил себя улыбнуться во все тридцать два, и попытался аккуратно сбросить с себя руку Билла, поднимая с пола его брюки. Он метнулся за дверь. — Ах, мой невинный взор не должен видеть твои обнаженные прелести!       — Этот г-г-голос вообще не имеет смысла.       Ричи отнес липкие от газировки вещи в кладовку, где запихнул их, что-то из своей одежды и полный колпачок стирального порошка в огромную стиральную машину. Он её еще не включил, не собираясь оставить Билла без горячей воды.       Ричи не переставал отчитывать себя: «Прекрати так психовать, Рич. Это же просто Билл. Просто. Билл».       Билл никогда, никогда бы не причинил ему боль.       «Но он вполне мог бы…» — прошептал неприятный голос. «Он ведь больше и сильнее тебя. Он вполне мог бы…»       Он не стал бы.       «И ему сейчас нужна твоя помощь, так что соберись».       Если он не может довериться Биллу Денбро, то он не сможет довериться никому в этом мире. Тогда он точно сойдет с ума.       Стэн и Эдди проводили его угрюмыми взглядами, когда он зашел в гостиную забрать рюкзак Билла из общей кучи.       — Билл плакал, — грустно сказал Эдди.       — Ага, — подтвердил Ричи, вытаскивая рюкзак за брелок с фигуркой Супермена. — Но ведите себя так, будто ничего не слышали, ладно?       — Да понятно, — безэмоционально согласился огорошенный Стэн.       Ричи вернулся к ванной, слыша звук падающей воды. Он приоткрыл дверь настолько, чтобы всунуть туда рюкзак и сразу её захлопнуть.       Еще он захватил с кухни полотенце, чтобы вытереть лужу газировки с ковра. Возвращаясь в комнату, он услышал тихий разговор Стэна и Эдди, позабывших про фильм.       — …просто выйдем и найдем Джорджи?       — Потому что он мертв, Эдди. Отец сказал, что он ударился головой, и его унесло потоком воды, а потом он утонул.       — Мы этого не можем знать? Может, он где-то прячется!       — Да, ага, шестилетний ребенок живет сам по себе которую неделю. По ночам становится всё холоднее, темнеет раньше, и где он вообще еду находит? Почему он не пойдет домой, если всё у него хорошо, м-м?       — Вдруг он не может? Вдруг он где-то застрял?       — Смирись и повзрослей уже, пожалуйста.       — …       — Я тоже скучаю, Эдди, не надо на меня так смотреть. Ты думаешь, я бы не сделал всё, что в моих силах, только чтобы увидеть его снова рядом с Биллом? Чтобы он опять выпрашивал у него мороженое и влезал во все наши дела? Только потому что мне этого хочется, не значит, что это случится, понятно?       — Билл не станет смиряться!        Ричи вошёл в комнату, присел рядом с ними и начал промокать пятно.       — Не думаю, что Билл сможет смириться, ребята, — сказал он, когда воцарилась тишина. — Билл не такой. Бил…       «Билл пойдет на край света за тем, кого любит, а он любит Джорджи больше всего на свете».       — Ладно, — решил Ричи, когда он высушил разлитое, как смог. — Это просто отстойно. Вечер катится к хуям, если уж на то пошло. Давайте напьемся.