Если не можешь рассмеяться (ты заплачешь)

      Ричи проснулся возле чьего-то теплого тела, прижимающегося клубочком к нему. Его смутно волновало, что на нём меньше одежды, чем обычно. Он заставил себя открыть глаза — ого, а вот солнечный свет оказался не таким дружелюбным, как обычно — и увидел, что он лежал в собственной кровати, обнимая полностью одетого Эдди, как будто тот был самым ворчливым плюшевым медвежонком в мире.       Ну, по крайней мере, на нём все еще было его нижнее бельё.       Чей-то стон привлек его внимание к ванной комнате. Ричи мгновенно понял, что Стэна неудержимо рвет в туалет.       — Ричи… Тозиер… — прокряхтел он в перерыве между приступами в открытую дверь. — Я убью тебя за то, что дал мне выпить шнапс… о-о-ы-ы…       — Пожалуйста, — ответил он, с трудом проталкивая звук сквозь сухие, как бумага, губы. — Если меня это избавит от головной боли.       Чья-то нога обвивалась вокруг лодыжки Ричи. Он проследил, куда она ведет — на полу все еще похрапывал Билл, тоже полностью одетый, но его футболка задралась настолько, что можно было полностью увидеть загорелый живот. Ричи подавил в себе желание потыкать в него пальцем. Он со смешком, от чего его мозг взорвался вспышкой боли, фыркнул: на Билле красовалась футболка «Я люблю Нью-Йорк», которую родители Ричи привезли из поездки на Манхэттен.       — Почему я один раздетый? — спросил он, оглядывая себя.       — Ты не помнишь свой стриптиз на столе?       — А-а, кажется да…       — Мы все сказали тебе не…       — И я все равно станцевал, да-да, это я вспомнил. Ты закончил блевать?       — Хотелось бы. Кажется, во мне не осталось ни одного органа. Кто вообще раздевается под «Толстопопых Девушек»?       Ричи осторожно выбрался из кровати, улыбнувшись, когда Эдди заворчал и потянулся к нему, и направился на кухню, осторожно и медленно. Там он наполнил стакан воды и захватил Ибупрофен для Стэна.       — Ты ведь уже стал мужчиной? Считай это частью своего приключения, — сказал он, присаживаясь перед Стэном. Он положил его лихорадочно горячую голову к себе на колени.       — Пожалуйста, не разговаривай, когда на тебе надеты только труселя, я умоляю, — пожаловался Стэн в его коленную чашечку, пока Ричи перебирал светлые кудряшки, влажные от пота, убирая их с его лица. — Я нарушил столько правил. Евреям не положено напиваться.       — Я видел, как твоя мама пьет вино…       — … она никогда по-настоящему не напивалась. Вино — не шнапс.       Что же. В этом он был прав.       Он помог Стэну сесть, затем встать, потом отвел его обратно в кровать, куда он и упал, обхватив голову руками. Эдди, выпивший не так много прошлой ночью, к тому времени также проснулся.       — Вот же блять, — прошептал он, посмотрев на наручные часы: без пятнадцати полдень. — О, Господи, я пообещал маме, что буду дома несколько часов назад… — вся краска вдруг сошла с его лица. Он вновь выругался. — Твою же мать! Я забыл принять таблетки! — порывшись в поясной сумке, он высыпал всё содержимое пластикового флакона на ладонь.       — Стой! — Стэн схватил его запястье, прежде чем он успел запихнуть все таблетки в рот. — Принять их все разом — самая ужасная из возможных идей. Люди обычно от такого умирают.       Эдди уставился на таблетки вне зоны его досягаемости. «Да, возможно люди и умирают, приняв так много таблеток за раз», — говорило его выражение лица. «Но лучше бы я умер, чем позволил маме узнать, как безответственно я себя повел».       Ричи нарушил повисшую паузу, схватив все, кроме единственной, таблетки из ладони друга.       — Я смою их в унитаз. Она никогда не узнает.       Эдди, все еще белый, как мел, медленно кивнул.       — Обещаешь, что не расскажешь? — спросил он, всматриваясь огромными глазами в него.       — Клянусь честью, Эдди-Спагетти. Мы тут все — неудачники. Если мы не будем держаться друг друга, то с кем же останемся?       Пока Стэн и Ричи переодевались и чистили зубы, пытаясь смыть с себя похмелье, Ричи склонился над Биллом.       — Проверяю: он без сознания или просто спит, — объяснил он, заметив любопытный взгляд Стэна. Он ткнул Билла в щеку. Когда Билл закряхтел и мотнул головой, Ричи улыбнулся. — Вот и хорошо. Я переверну его на бок, чтобы он не захлебнулся собственной рвотой. Просто на всякий случай, — Билл зароптал громче, услышав эти слова, убеждая в своей сознательности Ричи еще больше.       — Твои родители часто напиваются, да? — спросил Стэн, обуваясь.       — Через раз, когда мы встречаемся, — что, по правде сказать, случалось не очень-то и часто. Ричи оставил еще один стакан воды, несколько Ибупрофенов и записку возле Билла, если он проснется, когда трое уже уйдут. Он убрал волосы с его лица, заправляя их за уши — как вообще он мог испугаться Билла, даже на мгновение? — затем встал, чтобы и самому одеться. Эдди вел себя тихо и раздраженно, пока они выкатывали свои велосипеды из гаража. Ричи знал, что он боится праведного гнева своей мамаши.       Конечно же, она уже стояла на крыльце, со стационарным телефоном в руке. Её глаза готовы были выпрыгнуть из орбит от ужаса. Растолкав Ричи и Стэна, она схватила сына за руку, почти стаскивая того с велосипеда.       — Медвежонок мой, где же ты пропадал?! — вскричала она. — Я уже собиралась звонить в полицию! Просто места себе не нахожу от беспокойства. Как ты можешь так со мной поступать, малыш?! Я знала, что не должна была позволять тебе оставаться с этими непослушными мальчишками.       — Это я виноват, миссис К, — попытался возразить Ричи. Он просто не мог стерпеть — Эдди становился больше похожим на куклу, чем на обычного мальчика, когда его мама начинала разговаривать в таком духе. — Мы просто поздно легли вчера и поэтому проспали.       — Ох, да я и не сомневаюсь, что это ты виноват, Ричард Тозиер, — процедила она. — Я знаю, что ты за мальчишка. Я знаю всё про твоих родителей и чему они там тебя учат. Яблоко от яблони недалеко падает.       Ричи вообще не понял, о чем она говорила, но звучало это грубо. Он сжал зубы, не позволяя себе ничего сказать ей в ответ. Если бы он открыл рот, то у Эдди появилось бы еще больше проблем. Рука Стэна легла на его руку мягким, обнадеживающим движением.       — Мы не хотели, мамочка, — тихо вставил Эдди. — Так случайно получилось, — он посмотрел на неё сквозь длинные ресницы, и Ричи понял, что именно в этот момент она смягчилась. Он должен был её жалеть, ведь после смерти мужа она немного слетела с катушек, и если уж гиперопекать какого-то ребенка, то уж точно в Дэрри, но…       — Нам пора, — сказал Стэн. Ему хотелось поскорее убраться, пока она не начала отпускать замечания насчет того, как «живут эти другие», то есть иудеи. Когда Стэн злился, он замирал на месте, становился пугающе молчаливым и от него прямо-таки веяло холодом. — Увидимся, Эдди.       — А вот это мы еще посмотрим, — решительно бросила миссис К. Стэн стальной хваткой потащил Ричи прочь. Ничего общего с прошлым прикосновением несколько мгновений назад. — Ни слова, — прошипел он уголком рта. — Не вздумай сделать все хуже.       — Пока, ребята, — грустно сказал им Эдди вслед.       Стэн чувствовал себя слишком паршиво, чтобы влезть на велосипед и ехать по-настоящему, так что они оба просто шли пешком и катили велосипеды рядом, будто это были какие-то высокие собачки. Стэн был прав, когда сказал, что на улице холодает. Скоро придет пора свитеров. Листья на деревьях начинали темнеть, дружно и красиво умирая.       Обычным делом было срезать дорогу, идя к дому Урисов. Почему бы и нет? Они так уже, наверное, тысячу раз делали. Завернуть в маленький парк, а оттуда сразу на задний двор дома.       Сегодня парк был отнюдь не пустым.       — Стэнли, — прошептал Ричи, хватая его за руку. — Разворачиваемся, быстро, пока они не увид…       Он пугающе ясно понял, где допустил ошибку. Стэнли Урис жил в том же районе, где и Виктор Крисс, но так как у Виктора дом был не заброшенной помойкой, как у Генри, и у него не было собственной машины, как у Рыгала, то шайка Бауэрса предпочитала собираться в другом месте. Очевидно, сегодняшний день стал исключением. Неудивительно, что в такую прекрасную субботу детишки не катались на каруселях и качелях.       — Какая встреча, — перешел в наступление Генри Бауэрс, как всегда он делал, завидев мальчиков. — Я как раз говорил, что нам нужно побольше мишеней, чтобы в них пострелять, — он сидел на деревянной столешнице общественного стола, не сразу бросающегося в глаза — его окружали густые деревья. Люди здесь обычно уединялись, чтобы покурить сигареты и травку или порисовать хуи в различных стилях: начиная от реализма, и заканчивая импрессионизмом. Парочку рисунков оставил и Ричи своим черным маркером.       Сейчас же четыре парня развалились, как львы после охоты. Они держали по банке пива в руке, выглядели скучающими и готовыми к драке.       — Бежим, — приказал Ричи, вцепился за руку Стэна, потащив за собой. И им бы удалось убежать, если бы у все еще заторможенного после вчерашнего Стэна не было тумана в голове. Удалось бы сбежать, если бы Ричи отпустил бы Стэна, чтобы тот спасся хотя бы в одиночку.       Генри схватил Стэна за шею и буквально швырнул его на траву футбольного поля. Стэн распластался на земле, хватая ртом выбитый из легких воздух.       Черт. Не оставалось ничего, кроме как обернуться и врезаться со всего размаху в высокого парня, отталкивая его от Стэнли, прежде чем тот успел пнуть его ногой. Неожиданность всегда была его козырем: он налетел на Генри, царапаясь и пихаясь изо всех сил, хотя результат оказался не впечатляющим.       Генри оторвал от себя Ричи, сжав его горло. Мальчик понял: это конец, и неважно сколько он вложит усилий в борьбу с ним.       «Поднимайся, Стэн», — мысленно заорал он своему другу, нечетко размытому из-за застилавших глаз слёз. «Или спасай меня, или убегай сам, но не лежи мешком!».       Они в дерьме, облажались по полной. Разве что только…       — Патрик, — прохрипел Ричи, обращая умоляющий взгляд на свою последнюю надежду, которая наблюдала за происходящим с тоскливым выражением лица. Он вырывался все слабее — железная хватка Генри не пропускала ни единого вдоха; у него тряслись колени, и он бы не устоял на ногах, если бы его отпустили; перед глазами поплыли темные круги. Если ничего не произойдет, то Стэну придется сражаться в одиночку. — Может ты, блять, сделаешь что-нибудь?!       Если уж Ричи якобы принадлежал Патрику, то почему тогда он позволял другим так с ним обращаться?       Виктор скосил взгляд на Патрика, подняв брови. Он хмыкнул, сдерживая смешок. Его позабавил необычный выбор Ричи в просьбе о помощи.       — Да, Патрик, — гоготнул он, подстрекая. — Собираешься что-то сделать?       Патрик, казалось, обдумывал его предложение, а затем ухмылка искривила его рот.       — Хах, почему бы, чёрт побери, и да. Все равно не найти занятия получше, — он вручил свою бутылку с пивом Рыгалу, неторопливо потянулся и приблизился к парням.       — Что, блять, ты… — возразил Генри, когда Патрик мягко разнял их двоих. — Эй, я вообще-то…       — Позволь-ка мне разобраться с ним, — широко улыбнулся он, после чего полностью сосредоточил своё внимание на подростке, хрипящим и задыхающимся у него в руках. Его улыбка сменилась хищным оскалом, когда он поднял подбородок Ричи, заглядывая в его глаза. Ричи не отвел взгляда: он больше не боялся.       — Ты настолько скучал, что сам пришел искать меня, щеночек? — тихо спросил Патрик. Его рука пробралась в волосы Ричи, поглаживая по голове, и он вспомнил, каким нежным тот был в школьной душевой еще вчера, со всеми этими поцелуями и приятным прикосновениями. Вспомнил, как он упал на колени перед Ричи, будто действительно хотел сделать ему приятное, и не потребовал ничего взамен. Может, что-то хорошее из этого всего и выйдет?..       …затем Патрик отвел руку назад и со всего размаху ударил Ричи прямо в живот.