Старушка Петти

      Это лето определенно было особенным, по крайней мере для него, Гарри. Он сидел на качелях в найденном на прогулке парке и медленно наслаждался мороженым. Вокруг бегали маленькие дети, ребята чуть постарше сгруппировались у скамейки невдалеке, и никто не обращал на мальчика внимания. Это было что-то новое в жизни Гарри и ему это нравилось. Нравилось есть каждый день три раза. Нравилась его комната. Она никогда не принадлежала Дадли и была только его. И, конечно, это был не чулан. Нравилось есть вкусности, которые теперь ему перепадали. Может даже на этот День Рождения он получит торт? Смелая мечта, но какая-то часть внутри начала надеяться. Теперь мальчик, наконец, мог себе это позволить. Тетя изменилась до неузнаваемости, а дяди больше не было рядом. Жизнь круто перевернулась, и впервые за несколько лет Гарри позволил себе верить в лучшее. Раньше его вера часто терпела тяжелые поражения, но он был готов снова рискнуть. Как минимум, мальчик возьмет все от доброты тети, насколько ее хватит. Рвануть могло в любой момент, Гарри это знал не понаслышке. Бывали и до этого дни, когда тетя была добра с ним. Но потом все возвращалось на круги своя, да он еще и получал дополнительные тычки и затрещины, словно был в чем-то виноват. В этот раз перемена длилась дольше обычного, и половина Гарри начинала надеяться, что так оно и продолжится, но другая половина с ужасом ждала, чем это кончится. Легче было об этом не думать, решил для себя мальчик. Лучше просто наслаждаться летом.       Доев мороженое, Гарри смял обертку и сунул в карман. Хотелось еще немного задержаться на качелях под теплым солнышком. Вдруг мальчик получил тычок в плечо. Инстинктивно сжавшись, он обернулся. На него смотрел черноволосый мальчуган. «Вот и началось», — подумал Поттер. Нельзя было расслабляться.       — Привет. Я раньше тебя здесь не видел. Ты новенький? — начал допрос незнакомец. Гарри знал, что это значит. Парень — главарь, и сейчас его познакомят со здешними порядками. Стоит быть как можно осторожнее.       — Привет. Мы недавно переехали сюда.       — Откуда?       — Из Литтл-Уиннинга, — просто отвечать на вопросы. Не злить. Не может же название города разозлить его? И где его банда? Впрочем, может этот любит «учить» новичков в одиночку.       — Никогда не слышал, — задумчиво проговорил парень. — Расскажешь как-нибудь про него? Я, кстати, Том.       — Гарри.       — Вот и познакомились! — мальчик внезапно радостно и энергично пожал руку Поттера. Тот не успел среагировать. — А я смотрю, сидишь один, думаю, не порядок, компания нужна. Я тут тоже один, ну, кроме брата, но он старше и ему со мной не интересно. Будто я хочу с ним зависать! У него на уме одни девчонки, представляешь?       Гарри не знал, как реагировать. Этот парень что, с ним… знакомился? С ним? Мальчик растерялся.       — А у тебя есть братья? — спросил Том.       — Есть. Двоюродный. Я живу с ним.       — О, двоюродные это самые худшие, поверь мне! У меня двоюродная сестра, и она такая заноза в заднице, не передать! Сочувствую.       — Спасибо, — выдавил Гарри.       — А ты тихий. Или я не понравился? Мама говорит, что я иногда пугаю людей своей энергией, — внезапно как-то печально спросил Том. — Ты просто скажи, без обид, я все понимаю.       — Нет-нет, — торопливо и неожиданно для самого себя сказал Гарри. — Просто… я плохо умею знакомиться, — стыдливо продолжил он. Том недоуменно приподнял брови, но потом рассмеялся.       — Ничего, я все сделаю сам, мне не привыкать. Твои друзья, наверное, все остались в этом Литтл… ну, в прежнем городе. Предлагаю свою компанию взамен! Вместе веселее.       — Спасибо. Я… принимаю предложение!       Том рассмеялся.       — Ты говоришь, как начитанный парень. Мне этого не хватало. А то местные по большей части книг в руки не берут. Ты читал Властелина Колец?       — Нет, — покачал головой Гарри, ощутив стыд: он практически ничего не читал, сверх школьной программы, в их доме просто не было книг.       — О, а ты любишь фэнтези?       — Фэнтези?       — Ну, про другие миры, магию и прочее. Неважно, ты должен прочитать эти книги! Я принесу их тебе завтра. Если ты не против, — быстро остепенился Том. Гарри лишь улыбнулся.       — Это было бы здорово. Правда, я не знаю, смогу ли завтра выйти гулять, — замялся он, внезапно вспомнив о своей семье. — Моей тете может понадобиться помощь.       — А, да, переезд, все дела. Ну, не зверь же она, чтобы не отпустить тебя на пару часиков? Правда? — вдруг спросил Том. «Знать бы», — подумал Гарри, но вслух сказал:       — Она не зверь, просто может быть много работы. Она… развелась с дядей и теперь все на ней. А, как ты сказал, переезд. Это хлопотно.       — А твои родители?       — Они умерли, когда я был совсем ребенком, — «они защитили меня от Темного Лорда,» — вспомнил Гарри и ощутил прилив гордости и тоски, давно забытой за многие годы одиночества.       — Прости, дружище, — Том положил руку на плечо Гарри, видимо, пытаясь его приободрить. — Мой старик тоже умер. Два года назад. Знаешь, иногда я думаю, что лучше б в далеком детстве, было бы не так больно.       — Ты хотя бы успел побыть с ним, — попытался утешить нового знакомого Поттер. Том печально улыбнулся.       — Да, но этого никогда не будет достаточно. Но! Что это мы о грустном. Ты же не знаешь город! Давай покажу тебе пруд, где ловится вот таааакущая, — он размахнул руками, — рыба. У тебя удочка-то есть?       Гарри покачал головой.       — Ничего, возьмешь моего брата. Такую рыбу нужно ловить. Ну, айда!       Дружба с Томом стала для Гарри приятным открытием. Уже давно с ним никто не дружил — всех потенциальных друзей разгонял Дадли с дружками. После пары раз к нему и соваться перестали. Он привык быть один, находил в этом даже определенную радость, но сейчас… сейчас было совсем иначе. Гарри мог поговорить с кем-то, ему было весело, когда Том его смешил, и вообще, он классно проводил время. Несмотря на опасения мальчика, тетя отпускала гулять каждый день и даже давала деньги на карманные расходы. Она вообще повеселела и выглядела менее замотанной, что странно, учитывая, что начался грандиозный, как говорил Том, «квест» по покупке новой мебели в их дом. Гарри даже осмелел и рассказал Петунье про Тома. Тетя почему-то обрадовалась, обняла его, а потом строго предупредила не ввязываться ни в какие проблемы. Как будто он когда-либо по собственной воле в них ввязывался. Но это высказывание распространило в груди тепло от заботы, неведомой ранее, и Гарри был рад.       Дадли на Поттера внимания не обращал. Он все время рубился в компьютер либо болтал по телефону со своими друзьями, заставляя Гарри ежиться, представляя, какой счет придет тете. Сам он старался Дадли на глаза лишний раз не попадаться, потому они встречались лишь за общей трапезой три раза в день. Точнее, два с половиной — ужинами Дадли в последнее время стали стакан молока и яблоко, которое он неизменно выкидывал. Гарри боялся того дня, когда кузен освоится и выйдет на улицу. Даже без своих дружков, Дадли был способен навалять новому другу «убогого». Впрочем, Гарри с радостью отмечал, что Том ловок, так что исход мог быть не на стороне Дурсля. Но станет ли кто-то дружить с мальчиком, за дружбу с которым могут побить? Весь его предыдущий опыт подсказывал, что нет.       Поэтому Гарри старался успеть. Он запоем прочитал одолженный ему «Властелин Колец» и пришел в восторг, с неохотой возвращая книгу владельцу. Впервые за все годы, после этого последовала долгая беседа про сюжет и героев; Гарри больше понравился Арагорн, а вот Тому был ближе Леголас, и мальчики сравнивали своих персонажей. Насчет лучшей девушки в книге — Эовин — их мнения сошлись.       Том уговорил старшего брата, Роберта, сделать ему лук, а Гарри получил против своей воли деревянный меч, не двуручный, правда, и таким дозором они обходили тот самый парк, где познакомились — Том, как оказалось, жил напротив него. Чем больше Гарри узнавал Тома, тем больше поражался, что у такого открытого парня не было друзей, кроме него самого. Том шутил, что не все могут справиться с его энергией, но дело явно было не в этом. Расспрашивать Гарри боялся, чтобы не потерять друга.       Обновление дома шло полным ходом, и, закончив со спальней Дадли, тетя Петунья принялась за спальню Гарри, хотя того все и так устраивало. Но оказалось, что по каркасу его кровати шли трещины, и тетя решила её поменять. И предоставила ему выбор. Лучше бы она этого не делала. В огромном мебельном магазине Гарри растерялся не на шутку. Он понятия не имел, что ему надо, не представлял, сколько хотя бы приблизительно стоит средняя кровать, и написанные цифры пугали его. Тетя сказала не смотреть на цены, но мальчик просто не мог. Вздохнув, Петунья сама выбрала односпальную крепкую кровать из дерева с мягким матрасом. Под стать кровати она выбрала и тумбочку, шкаф для одежды и шкаф для книг, а также письменный стол. У него никогда прежде не было письменного стола. Гарри привык делать домашнее задание буквально на коленке или на подоконнике в школе, и сейчас его распирало от радости. А когда после мебельного они зашли в книжный, и тетя купила ему весь набор «Властелина Колец» и еще несколько книжек, в том числе книги про Нарнию, которые советовал Том и которые недавно он нечаянно упомянул в разговоре, Гарри почувствовал себя… ее ребенком. И быстро смутился своего чувства. Это было не так, он знал это, он не имел права на тетю, но… но… Свет в книжном магазине на мгновение потух, а книги попадали с полок.       Это было еще одно новшество. В жизни Гарри появилась магия. Как оказалось, она была там и раньше, просто он не знал о ней. Но теперь эта тема была открыта. Его больше не ругали за подобные выбросы, наоборот, тетя, хотя и старалась выглядеть невозмутимой, словно излучала гордость. Когда они вышли из разгромленного книжного, она ласково потрепала Гарри по голове. Это было странно. Еще более странно было видеть в первый раз, как тетя Петунья моет посуду магией. Губка сама мыла тарелки, а потом они самостоятельно споласкивались! Это было просто, как понимал Гарри, но все равно завораживающе. А однажды он спустился попить воды ночью и увидел вместо их дивана в гостиной другой, шикарный и мягкий даже на вид. Наутро тетя объяснила ему, что трансфигурировала диван, то есть поменяла его форму. Такое колдовство, по ее словам, держится не так долго, как хотелось бы, так что диван все равно придется менять, но ночами ее это спасало. Гарри зауважал магию. Она серьезно облегчала жизнь.       А вот Дадли магии боялся. И если большая часть творимых его матерью чудес проходила мимо его внимания, то собственная магия наводила на кузена ужас. Один раз он общался по телефону с Пирсом, и, видимо, Пирс что-то не то сказал, потому как сначала Дадли побагровел, а потом внезапно во всем доме вылетели окна. Он тогда шарахнулся в сторону, бросив трубку, а затем убежал в свою комнату, громко хлопнув дверью. Тетя лишь покачала головой и мановением палочки восстановила окна. А Дадли не выходил до утра. Честно говоря, Гарри немного боялся за кузена, что тоже было ново. Раньше мальчик думал, что Дадли непробиваем, но сейчас он просто чувствовал, что что-то не так с ним. Гарри бы, может, и хотел помочь, но не знал как, да и потом, это же был Дадли. Он не примет помощь от «недоноска». И было обидно, что кузен не понимает, какое чудо ему перепало. Он — волшебник. Волшебники могут все. Как Гендальф! Разве что только воскреснуть не могут.       Это было больно, но все равно вселяло какую-то радость. Его родители герои. НЕ пьяницы и бездельники, погибшие в автокатастрофе. А герои, защищавшие мир от Темного Лорда. Это звучало сказочно, торжественно. Боль от их потери не уходила, но теперь… теперь Гарри мог ими гордиться. Это было новое для него чувство, оно распирало изнутри. Не пьяницы. Герои. Волшебники.       Тетя словно тоже гордилась этим. По крайней мере, она точно изменила свое отношение. Тема родителей Гарри больше не была под запретом, более того, в один вечер она позвала племянника в гостиную и показала фотоальбом их детства. Мальчик впервые видел маму. Тетя Петунья нежно гладила страницы и тихо рассказывала, как они жили с его бабушкой и дедушкой, вспоминала смешные истории. И он смеялся сквозь слезы на глазах и щеках. Такая же влага блестела и на лице тети. Потом она пообещала показать остальные альбомы, а на следующий день Гарри увидел фотографию мамы в рамке в гостиной. Это точно была она, хоть он и видел только черно-белые детские фотографии, он узнал ее. Рыжеволосая красавица обнимала черноволосую девушку, — которая, судя по всему была тетей Петуньей, — улыбалась и смотрела на камеру. Его сердце сжалось от того, какая она была идеальная. И от жалости к себе, что никогда ее не знал.       Но все равно это было прекрасное лето.