Медленно открыв веки, Эл увидел, что в глаза бил холодный яркий свет прикреплённых к высокому потолку широких люминисцентных ламп, освещающих просторный и ослепительно белый коридор, где остро пахло медицинскими препаратами. На миг в голове пронеслась мысль, что он снова оказался в больнице, где в воздухе витал запах обречённости и уныния, но это место подсознательно казалось ему чужим и враждебным, где мгновенно пропадало всякое желание задерживаться больше, чем на положенное время. Внезапно тонкий слух уловил нарастающий звук шагов, гулко отражающийся от светлых стен и неуместно громкий в пустынном коридоре, где, кроме него, никого не было.
Обернувшись к источнику звука, Лоулайт услышал в конце длинного коридора звонкий стук каблуков и вдалеке появилась миниатюрная зеленоглазая брюнетка, одетая в белый медицинский халат и прижимающая к себе идентичные папки, похожие на карточки пациентов. Позади неё на расстоянии нескольких шагов неотступно следовали высокие беты в чёрной форме охраны с табельным оружием. Задумчиво склонив голову набок и прищурившись, детектив внимательно всмотрелся в молодое лицо девушки, поправившей на ходу очки в элегантной оправе, в попытке вспомнить, где он мог её видеть. Отчего-то она казалось ему смутно знакомой. Никогда прежде он не жаловался на память.
Только Эл собрался обратиться к неспешно приближающемуся навстречу врачу с желанием выяснить, что это за место, как девушка с серьёзным выражением лица и отрешённостью во взгляде прошла с двумя охранниками мимо, не обратив на него никакого внимания, как будто вовсе не видела его на своём пути. В полном замешательстве посмотрев ей вслед, он, не долго думая, в скором темпе направился за удаляющимся врачом по освещённому пустому коридору и нагнал только у двери, открывшуюся датчиком-ключом. Желая разобраться в происходящем и узнать больше о зеленоглазом докторе, поведение которой казалось ему слишком подозрительным, альфа незаметно проскользнул внутрь и убавил шаг, чтобы не столкнуться нос к носу с охраной, расположившейся по обе стороны от двери. Обведя изучающим взглядом стерильное большое помещение с белыми толстыми стенами и гладким полированным полом, по которому эхом отдавался в полной тишине стук женских каблуков, он обратил внимание, что в комнате не было ничего, кроме занимающего половину помещения прочного прозрачного стекла. В голове вихрем пронеслась ошеломляющая мысль о настоящем предназначении полупустой палаты, в которой он сейчас неподвижно стоял, застигнутый врасплох.
Лоулайт хорошо знал только одно подобное и сверхзащищённое с его подачи место, где вооружённых охранников и камер видеонаблюдения было больше, чем штатного медицинского персонала и квалифицированных докторов. Он находился в специальной психиатрической лечебнице для особо опасных преступников, которую тайно спонсировал наравне с приютом Вамми в Винчестере. На него внезапно нахлынули старые и тяжёлые воспоминания о последнем посещении спонсируемого медицинского учреждения и долгом, трудном, не стирающимся из памяти разговоре с одним из пациентов через ноутбук, который был немаловажной частью его грустного прошлого и виновником оставленных на теле заживших со временем ран, которые иногда давали о себе знать фантомной болью. Это было последнее место на всей планете, в котором он хотел бы вновь оказаться по своей воле.
— Меня зовут Оливия Браун. С сегодняшнего дня я ваш новый лечащий врач, — неожиданно нарушила тишину в просторной палате зеленоглазый доктор, спокойно стоящая в трёх метрах от светопроницаемого стекла из плексигласа и в упор смотрящая на того, кто находился на другой стороне.
Не сразу обратив взгляд на прозрачное стекло, Эл сконцентрировал внимание на узкой одноместной кровати, на которой сидела худощавая фигура со скрещенными ногами и плотно прижимающаяся спиной к обитой мягкими панелями из войлока стене. Неподвижно расположившийся на скромной больничной койке со склонённой головой пациент полностью проигнорировал слова новоприбывшего врача, которую совсем не удивило отсутствие реакции у больного, погруженного в собственные мысли. Ему могло показаться, но на её тонких губах расцвела предвкушающая улыбка, а пустые зелёные глаза загорелись странным огоньком. Сколько бы детектив не напрягал голову, не мог вспомнить, где мог слышать её имя или контактировать с ней в прошлом во время полевых работ. Даже спустя несколько минут ему так и не удалось отыскать в недрах памяти интересующую информацию. Быть может, он мельком видел её фотографию среди личных дел нанятого штата докторов после кровавого инцидента три года назад?..
— В вашей медицинской карте сказано, что у вас со школьных лет стала прогрессировать мания величия и вседозволенности. На момент окончания университета у вас развилось диссоциальное расстройство и раздвоение личности. Вы по-прежнему считаете себя и Киру разными людьми? — тихим и ровным тоном задала первый вопрос доктор Браун, пробегаясь глазами по открытой карте молчаливого пациента, который не дрогнул ни одним мускулом.
Услышав вопрос терпеливого врача, Лоулайт удивлённо распахнул глаза и впился жадным взглядом в зажатую фигуру беспомощного больного со скованными за спиной металлическими наручниками руками и растрёпанными каштановыми волосами, скрывающими ото всех бледное лицо с острыми скулами и потрескавшимися губами. Неосознанно сделав нерешительный шаг в сторону прозрачного стекла, альфа за считанные секунды сократил расстояние между собой и воздвигнутой по его распоряжению защитной преградой, отделявшей его от медленно поднявшего голову парня, в котором он безошибочно узнал Ягами Лайта. На его глазах была туго завязана чёрная повязка, похожая на ту, которую он приказал надеть Ватари на Мису, помещённую им в одиночную камеру по подозрению в подражательстве Первому Кире. Увиденное никак не желало укладываться в голове. Почему за этим стеклом сидит подозреваемый, если эта специальная палата по его приказу не использовалась врачами для лечения много лет?.. Разве он отдавал подобное распоряжение? Это же не может быть на самом деле...правдой?..
— Я не Кира... — слишком тихим и надтреснувшим голосом ответил Лайт, посмотрев сквозь него прямо на невозмутимого врача и отрицательно тряхнув головой.
— В первую неделю вашего здесь пребывания вы говорили тоже самое. Вы продолжаете отрицать, что являетесь Кирой и считаете себя ложно осуждённым. Мой предшественник также в отчёте упомянул, что у приставленных к вам надзирателей и медицинских работников возникли сложности с усмирением вашего гнева. Когда вам собирались вколоть успокоительное, вы напали на медсестру и в вспышке неконтролируемой агрессии нанесли ей колотую рану в живот. На вас надели смирительную рубашку, но по прошествии трёх недель ваше поведение изменилось и стало сдержанным в последствии применения успокоительных препаратов. Я считаю, что вы уже пережили период адаптации и больше в ней нет надобности. В моей практике вы не первый пациент с таким диагнозом, — профессионально заговорила доктор Браун, скупо улыбнувшись после изучения медицинской карты больного.
В неверии неотрывно смотря на заторможенного и слабого под воздействием сильных препаратов младшего Ягами, помещённого в оборудованную палату с полной изоляцией от внешнего мира, Эл не мог до конца поверить в то, что видели его глаза. Это не могло быть явью. На самом деле всё это очень плохой сон, который далёк от реальности. Он ясно помнил, как заснул в машине с парнем по дороге в дом, который когда-то возненавидел всей душой. Некстати вспыхнуло воспоминание о прекрасном времени, проведённом в нём в перерывах между расследованиями по всему миру в разгар осени. Этот дом много лет назад он мог с полной уверенностью назвать своим лучшим убежищем, а сейчас тот стал обычной недвижимостью, в которой по контракту регулярно производится уборка для поддержания чистоты на случай, если он решит остановиться в нём или продать.
Лоулайт подумал о том, что его организм снова не выдержал высокой нагрузки, раз он стал незримым свидетелем разговора квалифицированного врача в области психиатрии и пациента, который просто физически не может быть здесь. Дотронувшись кончиками пальцев до холодного стекла, он немигающе рассматривал исхудавшего омегу, на чьём измождённом лице застыло потерянное выражение.
— На данный момент лечения моему предшественнику не удалось призвать вас установить психотерапевтические отношения и супружеская терапия тоже не дала положительных результатов. Остаётся принудительное медикаментозное лечение. Ваш муж согласился с установленным планом лечения. Я назначу вам транквилизаторы, а из инцизивных нейролептиков мы сошлись с ним на галоперидоле. Он весьма обеспокоен вашим ухудшающимся состоянием и готов ради вашего психического здоровья на радикальные меры. Если вы продолжите отторгать лечение, вы пробудете здесь дольше положенного срока, — постукав ручкой по пустой графе в медицинской карте, более мягким тоном произнесла доктор Браун, каким разговаривают с непослушными плохими детьми, — это непрофессионально с моей стороны, но после разговора с вашим мужем о вашем прежнем состоянии я смогла понять его обеспокоенность и отчаянный шаг поместить вас сюда. Всем альфам свойственна эта черта, когда речь заходит о благополучии их партнёра. Неужели, вы не хотите покинуть эти стены психически уравновешенным человеком, чтобы создать с ним здоровую и крепкую семью? Разве омега в вас не тянется воссоединиться со своим истинным? Вам нужно признать тот неоспоримый факт, что вы и есть Кира. Тогда процесс вашего выздоровления пойдёт значительно быстрее и легче для нас обоих.
— Я не Кира...я не Кира...Я НЕ КИРА! — отчаянно закричал младший Ягами, в одно мгновение импульсивно поддавшись вперёд и яростно замотав головой.
— Наше с вами лечение обещает быть долгим и трудным. В конце концов, на момент выписки вы станете здоровым и полноценным членом общества, позабывшего о том, что в мировой истории вообще существовал массовый убийца, как Кира, — с довольной и жёсткой улыбкой на лице заключила доктор Браун и, направившись к двери из изолированной от других пациентов палаты, сообщила охранникам, не сводящим пристального взгляда с ослабленного омеги по ту сторону защитного стекла, — через пять минут придёт медсестра и принесёт лекарства. Проследите, чтобы не было никаких прецедентов.
— Он...он приедет?.. — негромким и надломленным голосом, в котором на мгновение послышались нерешительные нотки, окликнул зеленоглазого доктора Лайт в дверях, которая медленно полуобернулась к нему со снисходительной улыбкой.
— Всё зависит от вашего поведения. Если будете строго соблюдать лечение, я разрешу вашему мужу войти к вам внутрь. Вы будете в наручниках для его же безопасности. У вас в любой момент может начаться рецидив. Мистер Лоулайт очень занятой человек, но он сказал мне по телефону, что собирается приехать в конце месяца и привести вам подарок ко дню рождения. Вам повезло встретить такого прекрасного человека, как он, сумевшего полюбить убийцу, — холодно проговорила доктор Браун и, задержав долгий взгляд на опустившем плечи после её слов пациенте, скрылась за дверью.
Испытав настоящий шок от услышанного разговора, Эл несколько секунд пребывал в состоянии полного ступора и не мог связно мыслить. Оправившись от первоначального шока от новости, что он каким-то непостижимым образом оказался мужем Ягами Лайта и тем, кто отправил его на лечение в психиатрическую лечебницу, он перевёл взгляд на поникшего юного гения, прикусившего до крови нижнюю губу, словно пытаясь болью отрезвить себя. Альфа не сразу заметил, что плечи кареглазого омеги начали мелко вздрагивать и крупные слёзы стали катиться из прикрытых чёрной повязкой глаз по бледным щекам, падая на кофту с длинными рукавами, похожую на ту, которую он любил всегда носить на улице и в помещении. Глотая бегущие слёзы и кусая в отчаянии губы, парень безвольной куклой упал на матрац, вдавливая лицо в накрахмаленную простынь, чтобы скрыть от бдительных надзирателей свои судорожные, жалобные всхлипы. Он видел, как сохраняющий в такой уязвлённой ситуации остатки гордости подозреваемый пытается скрыться от внимательных глаз охраны и спрятать заплаканное лицо в простынь, подтянув к животу ноги.
— Эл...прошу, забери меня. Я не Кира... — приглушённо всхлипывая, как мантру повторял охрипшим голосом младший Ягами, один вид которого заставлял его гулко бьющееся сердце сжиматься от тупой и невыносимой боли, которую он всю свою сознательную жизнь стремился избегать всеми возможными путями.
Не без усилий заставив себя очнуться ото сна, Лоулайт резко распахнул глаза и первые несколько мгновений не мог сообразить, где он находится. Заторможенно смотря на хрустальную подставку для письменных принадлежностей, стоящую рядом с открытым ноутбуком, он пару раз моргнул, привыкая к яркому солнечному свету, назойливо проникающему в комнату через неплотно зашторенные окна. Подняв голову от гладкой поверхности добротного массивного стола из тёмного дерева, на котором умудрился случайно заснуть, детектив лениво потянулся и расправил затёкшее после дрёмы тело, размяв рукой деревянную шею и переведя взгляд на потухший экран ноутбука. В памяти всплыло воспоминание о том, как посреди ночи он решил подключиться к защищённым серверам Вамми-хауза и просмотреть имеющиеся материалы в личных делах возможных приемников, которых всё же не удастся на этот раз увидеть воочию, чтобы сделать собственные выводы. Он понимал, что не может позволить подозреваемому узнать о местонахождении детского приюта и существовании детей, которые могут в будущем продолжить его работу не только над делом Киры, но и другими расследованиями мирового масштаба. Он не должен ослаблять бдительность ни на минуту, если не хочет, чтобы произошла утечка засекреченной информации прямо в руки главного врага, которому не составит никакого труда подобрать пароль к его ноутбуку из множества комбинаций.
Прокручивая в голове события пережитого тягостного и слегка бредового сна, Эл облегчённо выдохнул от радости, что это был всего лишь очередной ночной кошмар, а не жестокая реальность. Перед глазами до сих пор стоял образ младшего Ягами, у которого был до ужаса потерянный и побеждённый вид. Несомненно, детектив внутри него хотел добиться справедливости, показать опасному сопернику, насколько утопическими и идеалистическими выглядят на самом деле его идеи о создании мира без преступности, записать его имя в невидимый список побед над сильными оппонентами, но альфа-сущность скалила зубы и была не согласна с его желаниями, которые в будущем могут причинить вред омеге, не успевшему ещё повидать всей грязи этого мира.
Лоулайту было лучше всех известно, что у младшего Ягами был выдающийся и пытливый ум, харизма и лидерские качества, которые могут пробить ему дорогу на любую вышестоящую должность во всех сферах общества. Он не сомневался, что предприимчивому парню с привлекательной внешностью и рациональным мышлением по окончанию учёбы будет совсем не сложно добиться больших высот на радость семьи и зависть окружающим. Кира продолжит убивать преступников и сочувственно улыбаться сослуживцам, заслышав новость об ещё одном убитом заключённом. Как долго Лайт сможет вести двойную жизнь и как скоро начнёт совершать мелкие ошибки, которые могут при правильном раскладе привести к его поражению? Интересно, сколько должно пройти времени до того момента, когда осознание своей власти и вседозволенности развратит его разум, ослепит его глаза и испортит сердце? Он не раз задавался вопросом о том, когда же вредоносное семя лжи и коварства сумело попасть в его душу? Мог ли кто-нибудь это предотвратить или предвидеть?
Единственное, что Эл знал абсолютно точно, так это то, что после посещения японской больницы его снова начали мучить, как много лет назад, плохие сны, от которых всё тело долго по пробуждению била крупная дрожь. Он думал, что, пройдя курс терапии, на которую его насильно заставил записаться Ватари, болезненные воспоминания прошлого больше не будут тяготить и со временем выветрятся из чертогов памяти. Происшествие прошлой недели с участием молодого дарования нарушило безмятежное спокойствие в его душе, поселившееся после длительных сеансов с психотерапевтом, всколыхнуло старые воспоминания, ввергло в состояние нервного напряжения и усилило хроническую бессонницу. Обидно осознавать, что все труды по восстановлению душевного спокойствия пошли насмарку по вине одного человека. Откинув голову на кожаную спинку кресла, альфа провёл рукой по своему лицу, на котором застыла кривая улыбка. Неужели, события прошлых лет вновь произойдут с ним? Ему придётся вновь пережить этот ад, но в этот раз втайне от Ватари.
Лоулайт не хотел приносить лишние беспокойства пожилому омеге. Если он сможет держать себя под контролем и вовремя начать приём выписанных прошлым врачом препаратов, всё должно обойтись малой кровью. Если подумать, ему не так часто удавалось раньше забыться на пару часов сном, не прибегая к снотворному, которое всегда приобретал Ватари, знающий лучше любого человека о его проблемах и о том, что его больше всего тревожит. Пережитый неприятный инцидент, случившийся около пяти лет назад и оставивший глубокие раны в их сердцах, заставил обоих научиться понимать друг друга с полуслова и согласовывать свои действия. Детектив поклялся самому себе, что не допустит повторения кровавого кошмара. С того дня он не мог нормально спать после двух или трёх дней бодрствования, не вскакивая ночью в кровати и не оглашая номер хриплым криком. Он надрывно кричал, срывая голос и сжимая руками влажные от пота простыни, пока его помощник не приходил и не успокаивал, обнимая и гладя по голове, как в далёком детстве. Стоило ему только вспомнить о содержании приснившихся кошмаров, отпадало всякое желание не то чтобы спать и есть, а даже жить.
Эл слишком хорошо помнил, как тяжело было прийти в себя утром после бессонной ночи и сесть за работу над делами. Лишь благодаря титаническим усилиям и самовнушению ему удавалось вылезти из кровати и добраться до ванной комнаты, чтобы принять контрастный душ. Каждое утро он собирал себя заново в рабочее состояние. Выйдя из ванной и вытирая волосы полотенцем, он чувствовал себя свежее и спокойнее, чем по пробуждению. Ему не нравилось принимать прописанные психотерапевтом препараты, замедляющие работу мозга и вызывающие сонливость, но на то время у него не было других альтернатив. Он боялся выйти даже на балкон номера в гостинице, чтобы подышать воздухом. Он запирал двери и окна в спальню, укрывался с головой одеялом и вычислял в голове математические формулы, пока не подействуют лекарства. Он не мог позволить себе потерять бдительность и утратить внимание к мелочам. Тогда его чрезмерная подозрительность достигла своего апогея. Он никогда не взывал мольбой к несуществующему Богу, но всем сердцем хотел беспробудно хотя бы одну ночь проспать до рассвета и не видеть свой худший кошмар, в котором оказывался в шкуре тех, кого не смог спасти.
В сложных расследованиях Лоулайту всегда помогали многолетний опыт и огромный запас терпения, которые вознаграждались тщательно спланированной поимкой преступника с поличным и строгому соблюдению закона. Всё было бы хорошо, если бы он не стал замечать за собой, что действует строго по интуиции и тыкает пальцем в небо. В прежние времена от его бдительного взгляда ничего не могло укрыться даже в тех случаях, когда приходилось вести дела, находясь на другом конце земного шара от места преступления и раздавая указания местной полиции. Он чувствовал, что в нём что-то изменилось. Может быть, это первый звоночек о том, что его внутренний стержень скоро сломается? Неужели, близится день, когда он окончательно потеряет нюх и будет ходить по ложному следу, пока Кира вершит над преступниками свой
Божий суд? Он будет не L, если позволит и дальше совершать лже-богу убийства простых граждан, осужденных за преступления или нет. Все равны перед законом. Он не сможет больше называть себя детективом, если не сможет остановить дрянного мальчишку от самосуда. Пускай по всему миру с каждым днём становится всё больше сторонников взглядов Киры, он не отринет свои принципы и никогда не примет мир, построенный на крови и людских смертях. Может быть, было бы лучше, если бы в тот день его не стало и кто-то другой сражался за правосудие с Кирой?..Были ли у него вообще с самого начала шансы на победу?..
Аккуратно выбираясь из кровати, чтобы ненароком не разбудить заснувшего под воздействием его успокаивающих феромонов утомлённого эструсом омегу, собственнически обвившего его усыпанное синяками тело руками и ногами, как осьминог, Эл бесшумно направился в ванную комнату на своём этаже с намерением сделать инъекцию специально разработанного фармакологической индустрией препарата, позволяющего альфам насильно подавить вызванный течкой омеги гон. Стоя в душе под холодными струями воды, который помог на время остудить разгорячённое от близости сладко пахнущего парня тело и прояснить затуманенное сознание от желания оставить на нём свой запах, ему удалось прогнать нарастающее возбуждение. Если бы он прислушался к голосу разума, твердящему, что он потерял остатки здравомыслия и ведёт себя хуще сторожевого пса, он не оказался бы в такой обременительной ситуации.
Вспоминая жарские события прошлого вечера, которые в худшем случае могли привести к его пребыванию в Лондоне ещё на неделю, Лоулайт похвалил себя за сообразительность, когда его посетила идея поручить закупку необходимых для него медикаментов домработницам, работающим во всех принадлежащих ему объектах недвижимости. Он сам иногда не знал, куда придётся им с Ватари ехать после раскрытия особо сложного дела, чтобы ненадолго перевести дух. Ему не доставляло сильного удовольствия посещение Вамми-хауза и чаще всего он оставался на какое-то время в городе один, пока пожилой омега не вернётся из Винчестера в бодром настроении и с новыми силами. Он даже не хотел спрашивать, чем Ватари и Роджер занимаются в свободное от разговоров время о воспитанниках, его персоне и обстановкой в мире. Может, без этой информации он сможет крепче спать?
Если бы в доме не было этого незаменимого средства, ему пришлось бы переживать гон в компании десертов, отгоняющих на время желание покрыть свободного омегу, и виновника большинства свалившихся на его голову бед, чей естественный запах будоражил обонятельные рецепторы. Эл считал себя из немногочисленного числа тех альф, которые не верили в счастливую сказку про истинную пару, ведь в жизни всё происходит совсем иначе, чем хотелось бы. Омеги по своей природе были более чувствительны к поиску подходящего партнёра и он не исключал варианта, что пробудившаяся истинная сущность младшего Ягами смогла распознать в нём перспективный вариант для заключения связи. Любой другой альфа на его месте был бы рад симпатии красивого и умного омеги, в котором не было почти что никаких изъянов, кроме нарциссизма и излишнего высокомерия.
Что-то внутри него подсказывало, что у Лайта есть все шансы заманить его в свои сети и сесть у него на голове, если он не предпримет со своей стороны активных защитных действий. Лоулайт подумал, что если сумеет правильно разыграть карты, этот редкий феномен может стать его спасением, а в случае провала — падением и скорой смертью. Чтобы реализовать на скорую руку придуманный план и задействовать все актёрские способности, ему придётся смириться с тем, что отныне он напрямую зависит от юного гения, сумевшего привнести в его размеренную жизнь настоящий сумбур. Он уже сделал свой выбор и теперь нет пути назад. В конце концов, он по собственному решению связывает себя фиктивными романтическими отношения с тем, кого подозревает в массовых убийствах. Судьба-злодейка, должно быть, умирает со смеху над его жалкими потугами спасти себя и весь мир.
Выплыв из раздумий, Эл подкатил рабочее кресло на колёсиках к дубовому столу и, проведя пальцем по лэптопу, разблокировал тёмный экран ноутбука, на котором была не закрыта последняя папка с личными делами и внесёнными в них достижениями воспитанников детского приюта, не входящих в первую тройку по успеваемости. Если предложенные Ватари перспективные претенденты, занимающие первые строки в списке успеваемости, в деле проявят свою некомпетентность и недостаточность знаний, ему придётся ждать новых результатов экзаменов или самолично выбрать подходящих кандидатов при следующем посещении приюта Вамми. Детектив хотел передать право выбора своей будущей замены Ватари или Роджеру, но зашедшее в тупик расследование открыло ему глаза на то, что, как бы он не пытался, ему не справиться в этот раз в одиночку. Ему нужно найти тех детей, которые смогут под другим углом посмотреть на запутанную головоломку и отыскать ответ, который всё время ускользает от него. Он чувствовал, что в запасе не так уж много времени. Кира не будет вечно медлить, ожидая от него ответного шага. Противник будет искать брешь в его обороне для нового удара.
Закрыв вкладку с секретными данными и сменив пароль на более сложный, Лоулайт выключил ноутбук и поднялся с массивного кресла, размяв затёкшую от сидения в непривычном положении спину. Игнорируя слабую ломоту в теле, он посмотрел на настенные круглые часы, минутная стрелка которых приближалась к без четверти восемь, и в неподдельном удивлении вскинул брови. Неожиданно для самого себя он пробыл без сознания не меньше пяти часов. Для него это большая редкость. Ватари только ухищрениями и открытым шантажом под предлогом запрета сладкого вечером удавалось заставить его отдохнуть хотя бы несколько часов во время долгих перелётов или утомительных переездов из одного отеля в другой. Чтобы свести тайные манипуляции пожилого омеги к минимуму, он пошёл ему навстречу и стал принимать витамины в виде сладких драже.
Выйдя в пустой светлый коридор со множеством дверей на своём этаже, которыми он почти не пользовался в последний визит, Эл направился к лестнице, над которой раньше висели сделанные Линдой чёрно-белые фотографии в рамках с лучшими видами на Лондон. В тот год они были её подарком ко дню рождения, после которого он попросил больше никогда ему ничего не дарить. Поморщившись от лезущих в голову мрачных воспоминаний, вызванных пустотой на белой стене, он схватился рукой за тёмные перила и поспешно спустился по чёрным ступеням на гостевой этаж, где вчера расположил уснувшего с дороги Ягами Лайта. Подходя к белоснежной двери, ведущей в гостевую спальню, детектив заметил, что она была не плотно прикрыта. Он сразу почувствовал за дверью витающий в комнате ягодно-цветочный аромат, мгновенно заполнивший ноздри и покрывший мягкой пеленой сознание.
Лоулайт неподвижно застыл, подобно статуе, и не решался войти внутрь. Жадно вдыхая носом чарующий запах, приятно щекочущий обоняние, он представлял себя на зелёной цветущей поляне, где пчеловоды собирали сладкий тягучий мёд. Где-то недалеко жужжали пчёлы, собирающие пыльцу с весенних цветов, а в раскинутых загородных имениях цвели плодовые деревья и кустарники. От подкинутой воображением умиротворительной картины, во рту непроизвольно скопилась слюна. Альфа заметил за собой, что стоит ему подумать об обладателе волнительного аромата с нотками голубой розы и ванили, как его сердце тут же начинает биться быстрее, мысли путаться, а пребывание в лёгкой эйфории может когда-нибудь свести его с ума. Только спустя пару минут он с появившейся на лице мягкой улыбкой вышел из состояния транса и осознал, что вновь ощутил позабытую с юношеских лет растерянность, когда совсем близко находился представитель противоположного пола.
Его контроль над альфа-сущностью всегда был безупречен, но сейчас она совсем перестала слушаться и вместо молчаливого наблюдения довольно порыкивала, дёргано махая хвостом из стороны в сторону и скребя острыми когтями грудную клетку, желая вырваться наружу и стремглав побежать к источнику одурманивающего запаха, который в умелых руках мог стать оружием массового поражения. Отбросив пришедшую в голову странную ассоциацию и абстрагировавшись от внутреннего зверя, в предвкушении облизывающего морду, Эл отбросил все сомнения прочь и решительно вошёл в залитую солнечным светом просторную, выполненную в пастельных тонах спальню, в которой открытые окна закрывали тканевые жалюзи. По комнате свободно гулял лёгкий прохладный ветер, выветривая цветочно-ягодный аромат и наполняя помещение свежим, чистым воздухом. Недовольно нахмурив брови, он быстрым шагом пересёк пустую комнату и по очереди закрыл створки окон, не давая исчезнуть остатку манящего запаха, окутавшего каждый предмет мебели.
Осмотрев гостевую спальню, которая редко использовалась Линдой, остающейся в доме на ночь, Лоулайт увидел, что Ватари с прошлого визита мало что поменял в интерьере, следуя современной моде, и только поставил на журнальный стол между двух кресел в стиле барокко расписную вазу с благоухающими жёлтыми орхидеями с тёмно-зелёными листьями. Задержав на них долгий взгляд, он машинально поднёс большой палец ко рту и медленно провёл им по нижней губе. Ему в голову пришла внезапная мысль, что эти яркие цветы совсем не вписываются в обстановку комнаты и как будто пятнают собой распространившийся в комнате сладостный аромат спелой вишни и клубники. Аккуратно забрав со стола из эбенового дерева хрупкую вазу с пахучими орхидеями, он повернулся к белой двери, за которой находилась ванная комната, услышав звук льющейся воды.
Зная привычки младшего Ягами, тот сейчас должен принимать душ, который был частью его каждодневного утреннего ритуала в штаб-квартире. Деля с подозреваемым одну комнату на двоих в интересах следствия, альфа успел выучить все пункты его утреннего списка дел, включающий в себя ранний подъём, пятнадцатиминутный душ и полноценный завтрак. Больше всего от этого безупречного расписания каждое утро страдал только он один, когда молодой гений тащил его в полусонном состоянии в ванную и вынуждал ждать своей очереди принять душ. В тех редких случаях, когда ему удавалось под самое утро закрыть глаза и провалиться ненадолго в сон, его начинали тащить за запястье, на котором он собственноручно защёлкнул стальной браслет, подпирать спиной кафельную плитку ванны и на ощупь подавать полотенце. Когда он решил сковать себя цепью с японцем, он не догадывался, что в безупречном плане могли быть непродуманные большие дыры. Он слишком много лет ни с кем не делил комнату и совсем позабыл, какие неудобства может вызвать проживание с незнакомым человеком.
Припомнив, сколько времени обычно тратил младший Ягами перед зеркалом в ванной комнате, приводя себя в порядок, пока он по-быстрому принимал холодный душ, прогоняя сонливость, и успевал переодеться в комплект повседневной одежды, у него в запасе было около получаса. Эл был уверен, что парень не покинет ванную, пока его внешность не будет иметь презентабельный вид. Случайно остановив свой взгляд на заправленной персиковым покрывалом кровати с раскрытым на ней чемоданом, он заметил педантично разложенную сменную одежду и туалетные принадлежности. По одному лишь взгляду на собранные в поездку вещи он мог сказать, что лучший студент Японии не переносит хаоса ни в каком его проявлении. Прищурившись, между слоями сложенной одежды альфа заметил небольшой аптечный пакет. Насколько он помнил, Ватари во всех поездках имел при себе аптечку, чтобы вовремя оказать помощь или дать лекарства. Чувствуя лёгкую вялость и сонливость от действия введённого в организм препарата, он подумал, что не отказался бы от чашечки ароматного кофе, когда врождённая интуиция стала твердить, что белый пакет мало вписывается в собранный омегой чемодан. Склонив голову и бросив на объект его интереса задумчивый взгляд, он стрельнул глазами в сторону двери в ванную и не смог устоять перед любопытством узнать, что находится внутри подозрительного пакета.
Пройдясь босыми ногами по устилающему лакированный паркет пушистому ковру, привезённому Ватари из поездки в Индию, Лоулайт поставил пёструю вазу с цветами на прикроватную тумбу из светлого дерева рядом с ночником с широкими абажурами. С профессиональным интересом он вытащил из чемодана аптечный пакет и заглянул внутрь. То, что он увидел, на мгновение выбило его из равновесия. Там лежали картонные пачки и пузырьки с таблетками, на этикетках которых значилось, что медицинские препараты предназначены для подавления у омег природного запаха и течки. Помимо продукции фармакологических компаний, альфа обнаружил банку супрессантов, которые блокировали у омег выработку гормонов. Задумчиво достав из пакета двумя пальцами банку с белыми круглыми таблетками и поднеся её к лицу для лучшего рассмотрения, внутри него поднялась большая злость на неразумного омегу, вознамерившегося травить перестраивающийся организм дешёвой гадостью. С силой сжав несчастную банку с таблетками, он положил её обратно в белый пакет и бросил мрачный взгляд из-под нахмуренных бровей на закрытую дверь в ванную. Если бы только можно было взглядом испепелить хлипкую дверь, он бы с огромным удовольствием это сделал и вбил бы в голову японца раз и навсегда, что приём этих медицинских препаратов с побочными эффектами не принесёт ничего хорошего.
Сделав медленный вдох и резкий выдох, Эл призвал себя успокоиться и унять злобно рычащего внутреннего альфу, которому была не по душе случайная находка. Решив следовать составленному плану, он должен взять на себя ответственность за своего партнёра и проконтролировать, чтобы тот не начал необдуманно принимать опасные для здоровья медикаменты. Выйдя в коридор и тихо закрыв за собой дверь, детектив двинулся к лестнице, ведущей на первый этаж, где располагалась просторная кухня, совмещённая со столовой, и большая уютная гостиная. Проводя рукой по тёмным перилам и спускаясь по отполированным ступеням, он на миг потерялся в собственных размышлениях о причине нахождения среди багажа младшего Ягами столь сильных препаратов, когда перед глазами неожиданно поплыли жёлтые линии и он увидел длинную кровавую дорожку, тянущуюся по полу до самой кухни. Схватившись рукой за тяжёлую голову и крепко зажмурив глаза, он медленно осел на широкие ступени, часто дыша ртом. Зажав голову между коленей и несколько минут просидев в неподвижном положении, он неуверенно открыл глаза и уставился на абсолютно чистый и не запятнанный кровью линолеум. Кажется, зрительные галлюцинации начались раньше, чем он думал. Его бывшему психотерапевту понравилась бы эта новость, будь она жива.
Найдя в себе силы подняться на ноги, Лоулайт нетвёрдой походкой спустился по лестнице в прихожую и дрожащими руками вцепился в край круглого мраморного стола, на котором стояло в горшке пышное декоративное растение. Переведя дыхание и собрав ускользающие мысли в кучу, он выпрямил ноющую спину и направился к деревянному столу с выдвижными ящиками, в один из которых положил конфискованный у напарника по делу аптечный пакет. Поймав в зеркале с чёрной резной рамой своё отражение, детектив некоторое время смотрел на своего двойника с глубокими залёгшими тенями под глазами и бледным лицом. В фильмах ужасов, которые поздно ночью показывали по телевизору в номерах отелей, у покойников намного свежее лицо, чем у него после сна. Может, если его карьера детектива рухнет, ему стоит податься в кинематограф? Он смог бы блестяще сыграть много страшных ролей, не прилагая особых усилий. Намереваясь закрыть ящик, чтобы спрятать конфискованные препараты, он увидел толстую записную книжку, которую вёл пожилой омега во время нахождения в доме. Достав её на свет и открыв на первой странице, он пробежался глазами по номерам, записанным знакомым ровным почерком на белых листах. Его внимание привлёк один номер, который он, не долго думая, стал набирать из вытащенного из кармана мобильного телефона.
— Цветочный салон «Флора». Чем я могу вам помочь? — на третьем гудке послышался в трубке слегка сонный голос девушки, которая старательно пыталась подавить зевоту.
— Я хотел бы заказать большой букет голубых роз. Цена не важна, — потерев левой ногой правую, с задумчивой интонацией сказал Эл, всё ещё сомневаясь в правильности пришедшей в голову спонтанной идеи сделать юному гению приятно, как настойчиво подсказывала обострённая с детства интуиция.
— Подождите одну минуту, — спокойно попросила консультант, ненадолго отошедшая от телефона. — К сожалению, в нашем магазине нет в наличии такого сорта, но я могла бы посоветовать вам взять «Голубую реку». Лепестки имеют бледно-лавандовый цвет, — приятным голосом с виноватыми нотками проинформировала девушка, предложив заменить сорт роз.
— Хорошо. Я хочу оформить заказ на дом на имя...Рюдзаки Рю. Адрес отправлю вам сообщением, — бросив быстрый взгляд на лестницу, ведущую наверх, негромко произнёс Эл, проводя большим пальцем по своей нижней губе, — сколько доставка займёт времени?
— В течение часа букет будет доставлен курьером. Спасибо, что обратились в наш цветочный салон, — добродушным тоном ответила работница магазина перед тем, как он разорвал связь.
Отослав сообщение с адресом на исходящий номер и положив мобильный телефон на место, Эл засунул руки в карманы потёртых джинсов и прошаркал по скрипучему под ногами от чистоты паркету в просторную светлую кухню, обустроенную его помощником современной техникой и уставленной на полу и подоконниках декоративными цветами в глиняных кадках. Замерев в дверном проёме, он медленно обвёл настороженным взглядом помещение, почувствовав эфемерный и терпкий запах крови, от которого мгновенно закружилась голова и перед глазами появились белые круги. Альфа не сразу заметил, что его начало трясти мелкой дрожью и дыхание вдруг стало тяжёлым. С расширенными от подсознательного страха глазами бездумно смотря на стоящую вдоль тёмно-синих стен чёрную мебель с глянцевым фасадом и большое панорамное окно с выходом в небольшой разбитый Ватари сад с искусственным фонтаном и гамаком, он вспоминал, как его раненную голову ударяли обо все поверхности с намерением лишить сознания. В тот поздний вечер он ощутил в доме присутствие постороннего человека, чей уникальный запах ему был очень хорошо знаком. Прикрыв глаза и привалившись к проёму двери, он пытался привести хриплое дыханием в норму и справиться с дрожащими руками, до сих пор помнившими ту потасовку, в которой он пытался задушить убийцу. С того злополучного дня на стенах всегда висели зеркала, чтобы он мог видеть, что происходит у него за спиной.
Переборов спустя несколько минут приступ вернувшихся галлюцинаций, вызванных недостатком сна и переутомлением, Лоулайт прошаркал босыми ногами в рабочую зону кухни из светло-серого мрамора, над которой висели элегантные золотистые люстры, и открыл подвесные шкафы с белым фасадов в поисках посуды. Игнорируя неприятную резь в висках, он собирался прежде всего выпить бодрящий кофе и только потом таблетки от головной боли, которая как будто ядовитой кислотой разъедала его мозг. Достав пару фарфоровых чашек с маленькими блюдцами и медную турку с тяжёлой деревянной ручкой, детектив открыл соседние шкафы и вытащил на свет запечатанную упаковку с перемолотым кофе, которую с лёгкостью раскрыл и высыпал содержимое в поставленную на электрическую плиту турку. Не без труда отыскав небольшой чайник с красными пионами, которым за всю свою сознательную жизнь пользовался от силы три раза, он набрал в него из-под крана холодной воды и поставил на дальнюю конфорку включённой кухонной плиты. Дожидаясь, пока вода закипит, он с энтузиазмом натуралиста принялся хлопать ящиками и вытаскивать оттуда столовые приборы, попутно думая над тем, куда пожилой омега мог положить специи, которые любил привозить из разных стран.
Успев вовремя снять с плиты закипевший чайник и залить перемолотый кофе горячей водой, Эл при помощи детективного чутья нашёл стеклянные банки с сахаром и душистой корицей, которые поровну высыпал в турку, поставленную на огонь. В голову закрались занятные воспоминания о проведённой им в одиночестве неделе в фешенебельном номере отеля, когда он взял перерыв между расследованиями. Ватари в такие дни брал заслуженный отпуск, уезжал проведать Роджера и узнать, как продвигаются дела в приюте Вамми. С кислой миной провожая на вокзале или в аэропорту помощника, пополнившего перед отъездом холодильник и кухонные полки всевозможными сладостями и десертами, альфа оставался один на один с самим собой и был сам себе предоставлен. Когда запасы сладкого заканчивались, он звонил на ресепшен и делал заказы в номер, но тот кофе, который ему приходилось пробовать, не насыщал его вкусовые рецепторы. Сколько бы сахара он не добавлял, тот всё равно был недостаточно сладким. В один из дней он решил, что должен научиться самостоятельно варить кофе и уметь порадовать себя утром, если Ватари нет поблизости. Результатом его самообучения по видеороликам из интернета стали испорченные кофемашины, поскольку он не мог поладить с техникой, и куча пакетов с разными видами кофе, которыми была усыпана вся кухня снятого номера. К слову, пожилой омега так и не в курсе, что он может сам сделать себе кофе и не утомлять того доставкой горячего напитка каждый час.
С ностальгической улыбкой вспоминая прошлое, Лоулайт вдохнул полной грудью восхитительный аромат закипающего в турке кофе, мгновенно распространившийся по кухне, и затылком почувствовал на себе изучающий взгляд. Повернув голову вбок, он встретился глазами с облокотившимся о дверной проём и скрестившем руки младшим Ягами, с вытянутого лица которого не сходило удивлённое выражение. Его брови были высоко подняты и манящие губы были слегка приоткрыты, словно он не мог поверить в увиденное. Только смотря на этот чувственный рот, который вчера он с упоением целовал в машине, детектив невольно сглотнул скопившуюся слюну. Наградив немым взглядом привлекательную фигуру парня в бежевом джемпере с длинными изящными ногами, обтянутыми тёмными джинсами, он отметил его лёгкую худобу после длительной течки. Нахмурившись, он поймал себя на мысли, что не знает, питался ли вообще его напарник по расследованию в эти дни или нет. Разорвав зрительный контакт, он повернулся обратно к электрической плите и снял с конфорки турку с готовым кофе. Сущность альфы была крайне недовольна, что он упустил из вида потерю веса омеги, плавной походкой сокращающего между ними расстояние и отражение которого он увидел в настенных овальных зеркалах с широкой рамой.
— Ты приготовил кофе. Теперь я видел в жизни всё, — с неприкрытым шоком констатировал Лайт, заглянувший через его плечо и втянувший носом приятный и насыщенный аромат заваренного кофе, который он аккуратно разливал по фарфоровым чашкам, — пахнет очень хорошо. Надеюсь, что и вкус будет таким же.
— Не веришь в мой природный талант? — наигранно оскорбился Эл, повернувшись лицом к скептически усмехнувшемуся японцу, каштановые, блестящие на свету волосы которого были опрятно уложены после душа. — Я в состоянии сварить кофе, как и позаботиться о себе, — хмуро буркнул он между прочим и протянул дымящуюся чашку молодому дарованию, чьи мягкие губы тронула лёгкая обворожительная улыбка, которая могла сделать счастливым любого человека даже в самый пасмурный день.
— Не дурно. Я был удивлён, почувствовав запах кофе в доме. Подумал, что на кухне орудует нанятая Ватари-саном домработница, — сделав пару медленных и пробных глотков, одобрительно заключил младший Ягами, поднеся ко рту небольшую чашку из хрупкого белого фарфора. — Значит, мне больше не нужно готовить тебе кофе? — с пляшущимися смешинками в уголках янтарных глаз с золотисто-коричневой радужкой насмешливо спросил юный гений, чуть склонив голову.
— Ты хочешь, чтобы я до конца расследования пил ужасно заваренный Мацудой кофе? Не слишком ли это жестоко? Мне хватает глупостей, о которых он постоянно во время работы говорит, — пригубив немного обжигающего напитка и в удовольствии зажмурив глаза, монотонно протянул Эл, выгнув тёмную бровь.
— Это в его духе, — весёлым голосом поддержал Лайт и звонко рассмеялся, разрушая натянутую тишину на кухне, пробуждающей у него много не самых радостных воспоминаний, — так и быть, не буду перекладывать эту работу на чужие плечи. Это не значит, что ты можешь гонять меня, как Ватари-сана!
— И в мыслях не было, — с тенью улыбки на лице бесстрастно возразил Эл, ставя полупустую чашку с блюдцем на деревянный стол и забираясь с ногами на плетёный стул со словами, — ты сегодня в хорошем настроении. Тебя ничего не беспокоит?
— Мне намного лучше, чем было вчера. Не стоит волноваться, Рюдзаки, — доливая из турки в пустую чашку крепкий кофе с корицей, сухо ответил младший Ягами, незаметно для себя неприязненно передёрнув плечами, как будто ему была неприятна эта тема. — Мы заехали с Ватари-саном в кондитерскую по пути сюда и взяли для тебя несколько коробок с макарунами и капкейками, — нарушив повисшее в помещении долгое молчание, с хитрой улыбкой проговорил младший Ягами, ставя на свободный стол квадратные коробки с этикетками известной в городе кондитерской, — ты же ещё не завтракал?
— Нет, — одарив задумчивым взглядом из-под бровей лучистого омегу, ровным тоном произнёс Эл, открыв каждую из коробок и придирчиво осмотрев на наличие дефектов сладкую продукцию. — Ты же составишь мне компанию? — подняв глаза на растерянно моргающего парня, который вытащил из холодильника прозрачный контейнер с овощным салатом и парой сэндвичей с тунцом, многозначительно узнал он, держа двумя пальцами бисквитное пирожное с шоколадной крошкой.
— Конечно, — едва заметно кивнув, Лайт со скользнувшей по губам скупой улыбкой взял протянутую бумажную корзинку с кофейным ароматом и в пару укусов съел, слизнув со рта мелкие крошки. — Тебе налить ещё кофе? — тщетно стараясь скрыть глубокую неприязнь к сладкому, непринуждённо спросил молодой гений, не сводя с него выжидательно взгляда светло-карих глаз, в которых, как в зеркале, он видел своё непроницаемое лицо, на котором читалось недоверие и скептицизм.
— Я не отказался бы от ещё одной чашечки кофе, — обратившись к детективному чутью, твердящему, что с подозреваемым творится что-то неладное, натянуто согласился Эл, передавая японцу пустую чашку и чуть дольше положенного соприкасаясь рукой с его тонкими и ухоженными пальцами. — Могу я задать тебе один вопрос? — прижав большой палец к губе и впившись тяжёлым взглядом в неестественно прямую спину молодого дарования, наполняющего кофем чашку, со свинцовыми мрачными нотками в голосе поинтересовался он, желая выяснить о назначении найденных в чемодане медикаментов.
— Можешь спросить, что хочешь. Что за вопрос? — степенно размешивая чайной ложкой подостывший кофе, невнятно пробурчал младший Ягами, тряхнув головой.
— Когда я заходил к тебе в комнату, ты был в ванной. В твоих вещах я случайно наткнулся на белый пакет из аптеки. Что он делал у тебя в чемодане, если Ватари всегда имеет при себе аптечку? — надкусывая мятный ганаш с белым шоколадом, с самым невинным видом полюбопытствовал Эл, пристально наблюдая за напрягшимся всем телом парнем, чьи плечи после его вопроса резко опустились и к естественному запаху, заполнившему всю кухню, добавился ужасный привкус лёгкого страха.
— Разве тебе не говорили, что нельзя без спросу рыться в чужих вещах? — развернувшись к нему с каменным лицом, укоризненно парировал Лайт, плотно сомкнув губы и сложив на груди руки. — Пожалуйста, Рюдзаки, верни мне этот пакет, — медовым голосом попросил юный гений, обратив на него недовольный взгляд.
— Я не могу этого сделать, — с наслаждением проглатывая вкусный макарун с начинкой из тыквенного крема, с мелькнувшей на губах довольной холодной усмешкой разочаровал Эл, устремив на помрачневшего напарника по делу притворный печальный взгляд, — потому, что я выбросил эту дрянь в мусорку, как только увидел. Можешь не благодарить меня, Лайт.
— Сволочь! — судорожно сжав кулаки, от души выругался младший Ягами, прекрасное лицо которого в один момент исказилось яростью. — Кто тебя просил лезть в мой чемодан?! — гневно прикрикнул кареглазый омега, метнув в его сторону злой взгляд и бросившись искать мусорную корзину, по очереди открывая дверцы кухонных шкафов.
— Зачем тебе подавители феромонов и супрессанты? — бесшумно подойдя к бешено мечущемуся по кухне молодому дарованию и придавив его своим телом к краю мраморной столешницы, негромко и требовательно задал вопрос Эл, стиснув пальцами нежную кожу его запястьев и с арктическим спокойствием выдерживая уничтожительный взгляд готового наброситься на него японца, злобно сверкающего орехового цвета глазами.
— Тебя это не касается! Немедленно верни мне пакет! — рассерженно скривившись, с открытой ненавистью прорычал сквозь зубы Лайт, бешено пытаясь оттолкнуть его от себя и освободить от его стальной хватки руки.
— Я недостаточно ясно спросил? Для чего тебе понадобились препараты, подавляющие течку и феромоны? — пойдя на поводу ощетинившейся альфа-сущности, всерьёз разозлённой поведением глупого омеги, Эл раздражённо рыкнул, инстинктивно выпуская подавляющую альфа-силу, под действием которой внезапно взбесившийся омега перестал угрожающе шипеть, подобно гремучей змее, и со злостью, смешанной с обидой, покорно втянул голову в плечи.
— Чтобы их использовать, конечно же! — сердито пыхтя и буравя его недобрым взглядом, как что-то само разумеющееся процедил сквозь сжатые зубы младший Ягами, по лицу которого он мог без труда увидеть, как заскрипели и закрутились в его голове шестерёнки.
— Ты хотя бы читал, из чего они состоят? Ты хоть знаешь, к чему может привести их длительное употребление? Меньшее, что с тобой может случиться, так это аллергическая реакция в связи с непереносимостью компонентов. Поэтому я спрашиваю ещё раз, Лайт. Зачем они тебе? — наклонившись к напряжённому лицу подозреваемого, на котором отразился неподдельный испуг, низким холодным тоном потребовал ответа Эл, вперив в него немигающий взгляд потемневших глаз.
— Я не хочу больше переживать этот ад! Я ненавижу течку! Я даже слышать о ней не могу! Мой разум был затуманен, как от наркотиков, и я перестал понимать, что делаю. Я в жизни так отвратительно себя не вёл! Я был не в себе! Я больше не хочу ни с кем заниматься такими позорными вещами! — разом гневно вспыхнул, как зажжённый фитиль, Лайт, в чьих уголках глаз, похожих на тягучую карамель, скопилась влага. — Ты имеешь полное право на меня злиться и подать в суд за сексуальное домогательство. Я не отрицаю свою вину! Мне ужасно стыдно за своё недостойное поведение. Я с трудом после вчерашнего могу смотреть тебе в глаза. Я приставал, говорил кучу пошлостей, а ты даже из жалости не ударил меня в ответ! Ты смог привести меня в чувство, когда другой на твоём месте давно воспользовался бы мной. Почему ты не можешь понять, Рюдзаки?! Я не хочу жить, зная, что моей слабостью будут постоянно пользоваться те, кто намного сильнее меня... — с подрагивающими губами неровным голосом признался кареглазый омега, не замечая обжёгших его лицо слёз, которые он с каким-то трепетом и нежностью стёр большим пальцем с чуть осунувшихся щёк.
— Я не держу на тебя зла. Одним своим запахом и телом вы, омеги, можете заставить бет и альф делать всё, что вы захотите. Такова ваша истинная природа и её не нужно стесняться, — порывисто притянув к себе одной рукой за талию уткнувшегося куда-то ему в шею парня, Эл убрал мрачную ауру альфы и прикрыл глаза, став с тяжким вздохом утешать молодое дарование, тихие всхлипывания которого вскоре переросли в громкие и надрывные рыдания. — Мне не было противно, когда ты прикасался ко мне. Благодаря тебе, Лайт, я чувствовал, что всё ещё
жив, — успокаивающе гладя рукой по пушистым волосам шмыгающего носом японца, вцепившегося в его белую футболку за спиной мёртвой хваткой, серьёзно признался он, послав новую волну альфа-феромонов, после которой поток слёз у подозреваемого иссяк и он подозрительно затих.
— Тебе не понять... — сдавленно прошептал младший Ягами, отстранившись от него с появившейся на сжатых губах невесёлой усмешкой, — ты...
альфа. Просто верни мне пакет и давай сделаем вид, что ничего не было.
— Собираешься всю жизнь скрывать свою сущность гормональными таблетками и блокаторами запаха? Хочешь загубить организм этой химией? — приподняв пальцами подбородок омеги и вынудив посмотреть ему в глаза, с лёгким раздражением поинтересовался Эл, недоумевая, откуда у стоящего напротив него расстроенного парня могла появиться подобная и весьма абсурдная мысль. — Как твой альфа... — начал говорить он, но гневно сверкнувшими глазами японец резко оборвал его на середине слова и убрал его руку со своего подбородка с гримасой омерзения на лице, исказившимся до неузнаваемости.
—
Ты не
мой альфа, — чеканя каждое слово, со сдерживаемой яростью припечатал Лайт, не отводя от него колючего взгляда покрасневших светло-карих глаз, — я уже сказал тебе, что был не в своём уме. Это твердила омега внутри меня, а не я! Если говорить начистоту, я уважаю тебя, но как детектива. Ты мне не интересен, как альфа. Между нами ничего не может быть, Рюдзаки! Я вообще не планирую заводить отношения. Мне правда жаль, но я не могу принять твои чувства. Если можешь, прости за доставленные неудобства.
— Ты притворялся, словно между нами ничего не было? Ты решил всё за нас двоих и не спросил у меня, хочу ли этого я. Как удобно... — с поднимающейся откуда-то изнутри злостью, желчно вторил ошеломлённый Эл, с неизбежностью понимая, что его план был обречён на провал с самого начала. — Если подумать, какие отношения нас вообще связывают? Я не твой альфа и друг, даже не прямой начальник. Получается, я для тебя...абсолютно незнакомый человек, — не заметив, как губы сами собой раскрылись в кривоватой улыбке, небрежно подытожил он и отвернулся от сохраняющего угрюмое молчание подозреваемого, отойдя к стеклянному панорамному окну, чтобы незаметно помассировать пальцами переносицу и поморщиться от усилившейся головной боли, — после нашей встречи я стал подвержен чувствам и эмоциям, которые вызывают в конечном итоге одни проблемы. Как бы я не пытался отрицать, у меня возникла сентиментальная привязанность к тебе. В конце концов, она обернулась против меня.
— Я не хотел, чтобы так получилось, Рюдзаки. Я думал обговорить всё в спокойной обстановке, — с виноватой интонацией нарушил тягостное молчание младший Ягами, обняв себя руками и с глубоким сожалением посмотрев ему в спину, — ты хороший человек, но мы совсем не подходим друг другу. Я знаю, что нам обоим будет нелегко. Так просто ничего не забывается. Если твоё вчерашнее предложение о моём возвращении к учёбе ещё в силе, я хочу снова ходить на лекции в университете и уйти из группы расследования. Так будет больше шансов, что никто не сможет ничего заподозрить. Всё, что я видел и слышал по делу Киры, не выйдет за пределы штаба. Я даже могу подписать все необходимые документы. Поверь мне, так будет лучше.
Справившись с приступом головной боли, Эл с неясной тяжестью на сердце и непривычной пустотой в голове осознал, что потерпел полный крах. Это был первый раз в жизни, когда омега бросал его в самом начале отношений. Нервный смех начал подступать к горлу и он с трудом удержал себя, чтобы истерически не рассмеяться над собственной глупостью и завышенным самомнением. Он полагал, что сможет одурачить своего противника, но сам оказался вдребезги разбит нанесённым ударом. Привыкнув всегда побеждать в битве интеллектов с сильными соперниками, он был не готов почувствовать себя разгромленным привлекательным и наделённым большим умом парнем, намного младше него самого. Молча выйдя из кухни, детектив почувствовал, что в желудке всё неприятно скрутило и у него напрочь отпал аппетит. Он плохо помнил, как добрался до деревянного стола на ножках в прихожей и силой воли заставил не находящего в груди покоя внутреннего альфу умолкнуть, забившись в самый дальний угол. С охватившим его ледяным спокойствием он выдвинул ящик и вытащил оттуда спрятанный злосчастный пакет. Сохраняя остатки гордости, он с невозмутимым видом вернулся на кухню и вплотную приблизился к закусившему нижнюю губу подозреваемому, в руки которого неприязненно всучил пакет с логотипом лондонской аптеки.
— Полагаю, мне нужно уважать выбор Ягами-куна и считаться с ним, — совершенно безразлично заговорил Эл и отрешённо взглянул на дёрнувшегося после официального обращения к нему японца, широко распахнувшего янтарные глаза, в которых была растерянность и лёгкая печаль. — Я услышал его пожелания и больше не буду обременять своей компанией. Всё, что случилось здесь, останется между мной и Ягами-куном, — холодным деловым тоном заключил он и, пройдя несколько шагов, обернулся к сумевшему взять себя в руки омеге, от которого всё ещё исходил раздражающий обонятельные рецепторы липкий запах страха, — Ягами-куну нужно принять случившиеся с ним изменения и найти для себя новый смысл жизни.
В подавленном состоянии покинув кухню и больше не сказав ни слова, Лоулайт направился к лестнице, желая подняться на свой этаж и выпить лежащие в ванной комнате таблетки от головы. Добравшись на ватных ногах, которые могли подкоситься в любой момент, до двери в свою комнату, он остро чувствовал, что непрерывную работу мозга, с быстрой скоростью обрабатывающего произошедшее, нарушала тяжело стучащаяся кровь в висках. От тупой боли, железными тисками сдавливающей голову, он не сразу схватился за золотистую ручку и открыл дверь. Только в комнате, словно в полусне, альфа понял, что его бросало из стороны в сторону и он чуть не налетел на стоящее в углу тёмной спальни с занавешенными окнами кресло. В раскалывающейся голове набатом звучали чьи-то голоса, сливаясь в единый и раздражающий шум. Каждый шаг к ванной давался ему с огромным трудом и никогда прежде его колени так сильно не подрагивали, а сердце не колотилось в сумасшедшем ритме где-то в горле.
Предательски трясущимися руками Эл открыл дверь и на ощупь нашёл выключатель, зажигая в ванной комнате свет. Неровно ступая по чёрно-белой плитке к раковине из серого мрамора, над которой висел заветный шкаф с лекарственными препаратами, он думал, что пробежал несколько километров на большой скорости, отчётливо слыша звук своего прерывистого дыхания. Схватившись рукой за спутанные волосы, он был не в силах чувствовать оглушительный и непрерывный стук в висках, словно кто-то бил по ним увесистым молотком. Мельком посмотрев в зеркало, детектив увидел, что на лбу выступил холодный пот и в ушах продолжало звенеть от голосов, которые он когда-то слышал. Он был не в состоянии уловить мечущуюся в уме мысль, которая казалась смутно важной. Из носа тонкой струйкой пошла кровь и он задержал дыхание, не желая вновь вдыхать металлический и тошнотворный запах крови, преследовавший его повсюду много лет назад. Пытаясь дотянуться рукой до верхнего шкафа и достать таблетки, он больше не мог абстрагироваться от хаоса и путанных мыслей в голове, готовой расколоться на две части. Почти достав пальцами стальную ручку, он почувствовал сильную усталость и ноги перестали держать его на месте. В глазах стало темнеть и его сознание отключилось.
***
С усилием разлепив непослушные сонные веки, Лоулайт уставился в тёмный потолок, в углу которого его глаза обнаружили небольшую паутину. Озадаченно нахмурившись, он со стоном попытался сесть на жёстком старом диване болотного цвета, от долгого лежания на котором у него разболелась спина. Обводя полутёмную комнату внимательным взглядом, альфа не мог припомнить, чтобы в доме имелось такое пыльное и плохо освещённое помещение с высокими окнами, за которыми был слышен шум проливного дождя. Поднявшись с неудобного дивана и размяв спину, он прошаркал по скрипучему полу к залитому крупными дождевыми каплями окну с намерением открыть ставни и впустить свежий воздух.
Только после того, как Эл взялся за ручку, он понял, что окно было наглухо закрыто и не поддавалось напору, сколько бы он не прикладывал усилий. Напрягая память, он пытался вспомнить, были ли вообще в доме такие старые окна, по которым неистово хлестал осенний дождь, мешающий рассмотреть расплывчатый пейзаж. Детектив видел лишь низкие тёмно-серые тучи, закрывающие собой небо, и слышал завывания ветра, немыслимо раскачивающего ветви деревьев. Он настолько углубился в раздумья, что не сразу заметил в забрызганном дождём стекле чью-то тень.
Ненадолго Лоулайт впал в ступор от поднимающегося откуда-то изнутри панического страха, обволакивающего сознание и лишающего возможности говорить. Ему было слишком хорошо знакомо это ощущение. Он как будто в одну секунду перенёсся на пять лет назад, но совершенно в другую обстановку. Если в прошлый раз он был на своей территории и знал все пути отступления, то сейчас не имел никакого понятия о своём местонахождении и обустройстве комнаты, отдалённо напоминающую библиотеку в детском приюте, которую перед его уходом собирались закрыть на ремонт. По спине пробежало стадо мурашек при пугающей мысли, что он оказался загнан в плен собственного разума. Последние кошмарные сны сумели доказать, что в действительности он был слаб перед игрой воображения. Как бы он не хотел проснуться, ему не удастся вырваться из сна. Он чувствовал, как сильнее застучало сердце и горло вдруг сдавило спазмом. Он не хотел поворачиваться назад и встречаться с воплощением очередного мрачного кошмара.
— Прекрасная погода за окном, не правда ли, малыш Лоули? — раздался позади него из темноты тихий зловещий шёпот, сломавший царящую в комнате мёртвую тишину и показавшийся ему до ужаса знакомым.
— Бекап?.. — в неверии медленно полуобернувшись в сторону источника звука, с запинкой шокировано произнёс Эл, широко распахнув от искреннего изумления глаза.
— Ты знаешь, что я ненавижу это глупое прозвище! Удивительно, что тот, кому безразлично собственное имя, продолжает называть меня заголовками жёлтых газет. Признайся, сам его придумал? Я всегда знал, что ты лишён полёта фантазии, — раздражённо прорычав, с язвительной насмешкой проговорил сидящий в синих потёртых джинсах и чёрной водолазке с длинными рукавами Бёздей, широкая улыбка которого была больше похожа в полумраке на презрительную гримасу.
— Ты не настоящий. Ты должен быть мёртв...я видел, как твоё тело перевозили из морга. Я сам закапывал твою могилу... — дрожащим от позабытого страха голосом, словно в бреду, повторял Эл, опираясь спиной о деревянный подоконник, в который намертво вцепился трясущимися руками. — Ты не можешь быть здесь...ты плод моего воображения... — с неровным дыханием выдавил он, испуганно смотря на черноволосого альфу с болезненно-бледным лицом и кроваво-красными глазами, которые пылали лютой ненавистью и скрытой яростью.
— Мертвее всех мёртвых, малыш Лоули. Знаешь, я так тронут, что ты пришёл на мои похороны, даже запачкал руки, выкапывая могилу. Пытался избавиться от чувства вины? Лучше бы ты тогда не отправлял вместо себя в психиатрическую лечебницу этого старого мудака, — на синих губах Бёздея, который должен покоиться в заколоченном гробу глубоко под землёй на кладбище за детским приютом, перспективного претендента первого поколения, у которого был гениальный ум и склонность к детективной работе, человека, который знал его имя при первой встрече, расцвела издевательская усмешка, — из него ужасный собеседник. Почти всё время молчал, как рыба, и читал свежий выпуск Таймс. Правда, в один из таких визитов, маясь от скуки, я узнал у него об истинной цели его приходов и немого глазения на меня, как на обезьяну в зоопарке. Роджер сказал, что ты просил его проводить со мной один час в неделю. В тот раз маразматик признался, что жалеет о том, что ты сохранил мне жизнь. Он также сказал, что, будь он на твоём месте, позволил бы мне сжечь себя заживо. Дряхлому старику повезло, что нас разделяло бронированное стекло моей клетки. Я бы разорвал зубами его шею. Рувье всегда винил в проблемах приюта меня и по несколько раз в месяц вызывал на ковёр в свой кабинет. Ты знал, что он глубоко ненавидел меня? Он не понимал, что ты во мне разглядел, раз выбрал меня после А.
— У тебя были все задатки, чтобы стать прекрасным детективом. Я возлагал на тебя большие надежды, но ты избрал другой путь. Не думаю, что ты был рад умереть от сердечного приступа, — справившись с испугом, более спокойно произнёс Эл и сочувственно взглянул на облизывающего запачканные в клубничном джеме пальцы темноволосого альфу, под глазами цвета крови которого была глубокая чернота. — Сказать по правде, я не мог найти в себе смелости прийти к тебе лично. Один раз я приехал в тюрьму и уже пересёк внутренний двор, но внезапно остановился и осознал, что боюсь посмотреть на тебя. Я не знал, что сказать при встрече. Ты позволил себя поймать, не уклонялся от правосудия. Я просто не хотел видеть, во что ты себя превратил, — опустившись на гнетущих ногах на холодный паркет и прислонившись спиной к стенке, он шумно выдохнул и устремил взгляд на призрака человека, внешне похожего на него, словно брат-близнец.
— Когда Ватари забрал меня из детского приюта и привёл в Вамми-хауз, я был необщительным и замкнутым ребёнком. Я отвергал все попытки воспитанников моего возраста завести со мной дружбу, потому что знал, что отличаюсь от них. Мне была известна точная дата смерти родителей, но я был всего-лишь ребёнком, который мало что может сделать. Каждый день смотря поверх их лиц, я видел, как стремительно убывают цифры. Я думал, что это галлюцинация или какое-то психическое расстройство. Я не говорил им о том, что со мной что-то не так. Если бы в приюте Вамми узнали о моей странности, меня посчитали бы законченным психом. Скоро дети перестали пытаться наладить со мной контакт и предпочли игнорировать меня. В один из дней я заметил, что за мной кто-то постоянно ходит и сидит там же, где бываю я. Подкараулив преследователя, я увидел голубоглазого мальчика со светлыми волосами и очаровательной улыбкой, от которой у меня перехватило дыхание. Он был старше меня и первым завёл разговор. С того дня А стал моим первым другом. Мы вместе проводили время и сидели за одним столом в столовой. Как-то раз я предложил А видеться вне столовой, опасаясь, что над ним начнут издеваться старшие воспитанники. В то время я не пользовался популярностью, и у меня сложилась плохая репутация. Он посмотрел тогда на меня, как на полного идиота, и заявил, что не верит сплетням, потому что знает меня лучше, чем я сам. Видя, как он усердно учится, чтобы стать первым в Доме Вамми, я стал ответственно относиться к учёбе и не прогуливать занятия. Вскоре я догнал А и занял почётное второе место, — с мимолётной улыбкой, как будто игнорируя его существование, тихо поведал Бёздей, с наслаждением облизывая вымазанные в клубничном джеме пальцы, которые с лёгкостью могли сдавить человеку трахею.
— А пришёл бы в ужас, увидев, кем ты стал, — одарив хмурым взглядом из-под насупленных бровей черноволосого альфу, чьё мёртвенное лицо исказила саркастичная ухмылка, твёрдым голосом поделился Эл своим мнением, параллельно думая, почему у бывшего приемника были с рождения такие необычные и пугающие глаза, которые нередко снились ему в кошмарах.
— Он не видел во мне монстра, ему даже нравились мои проклятые глаза. А с яркой улыбкой говорил, что они делают меня особенным. Когда я узнал, что являюсь альфой, я решил стать сильным, чтобы всегда защищать А и быть с ним рядом, — с какой-то ностальгией тихо вспоминал Бёздей, рука которого была наполовину засунута в стеклянную банку из-под клубничного джема, которым он запачкал не только худое лицо с застывшим мечтательным выражением, но и изношенную одежду. — Становясь старше, я почувствовал, что А и есть моя пара. Я искал подходящий момент, чтобы признаться ему в своих чувствах. Как только я набрался храбрости поговорить с ним, появился ты, малыш Лоули, и всё испортил, — оскалившись в жуткой улыбке, словно дикий зверь, злобно прошипел мёртвый приемник, гневно блеснув красными глазами, — мало того, что ты забрал в единоличное пользование Ватари, который по-настоящему любил нас и заботился о нашем благополучии, оставил на посту директора Рувье, но и завладел всем вниманием А! Я видел, с каким обожанием он смотрел на тебя при знакомстве, словно ты был недостижимым идеалом. Ты удостоил нас кратким визитом и разговором с таким высокомерным видом, как будто мы отнимали твоё время! Напыщенный, манипулятивный ублюдок с глазами панды! Я возненавидел тебя с первой минуты! — яростно зарычал Бёздей и со всей силы неожиданно кинул пустую банку в противоположную стену, едва его не задев в порыве неконтролируемого гнева.
— Я правильно сделал, что сначала отправил тебя на лечение в психиатрическую лечебницу, Бекап. У тебя всегда были проблемы с контролем гнева, — с утвердительной интонацией рассудил Эл, настороженно уставившись на встающего на ноги темноволосого альфу, который стёр тыльной стороной рукава остатки клубничного джема с губ, на которых блуждала ядовитая ухмылка.
— Если бы врачи слышали тебя, малыш Лоули, они посадили бы тебя в одну со мной палату и надели смирительную рубашку. Они пришли бы к выводу, что тебе нужна незамедлительная психиатрическая помощь. Только ненормальный может толкнуть человека к суициду. Это из-за тебя А повесился, а я покинул приют Вамми и начал убивать. Ты стал всему виной и за это заслушиваешь участь, которая намного хуже смерти, — угрожающим шёпотом сказал с жёсткой улыбкой Бёздей, неотвратно надвигающийся на него с горящими кроваво-красными глазами, — тебя и Ватари так заботило следующее поколение одарённых детей, которые заменят тебя, что вы перестали видеть в нас людей. Мы были подопытными крысами в ваших нескончаемых экспериментах. Ты спокойно спишь по ночам, зная, скольким детям сломал психику и жизнь? Если бы Ватари не привязался к тебе, как к сыну, он бы не бросил приют и не допустил бы гибели А. Я не забирал бы жизни тех, кто должен был умереть. Я бы успел сказать А, что люблю его и хочу прожить с ним всю жизнь. Я не стал бы убийцей. Это ты сделал меня таким!
— Даже после всех совершённых тобой убийств я не переставал искать в тебе проблески человечности, Бекап! После твоего проникновения в дом и нападения на меня пять лет назад я окончательно убедился, что ты родился клиническим психопатом и смерть А тут совсем не причём! — чуть громче обычного, выкрикнул сквозь зубы Эл, когда черноволосый альфа, как взбесившийся пёс, с безумным блеском в глазах крепко схватил его рукой за горло и вдавил в стенку, резко ударив кулаком в незащищённый живот и заставив согнуться пополам.
— Этот дрянной мир раскалывается на глазах. В нём не существует справедливости, а значит и в тебе нет надобности, малыш Лоули! Я хотел доказать тебе это, устроив череду убийств в Лос-Анджелесе. Я собирался уничтожить твою репутацию, раздавить твою гордость и забрать славу, которой ты не достоин! Лишь благодаря Мисоре Наоми, покладистой марионетки из ФБР, ты смог запихнуть меня в тюрьму! Признай, что ты проиграл мне задолго до появления Киры! — злорадно крикнул ему в лицо Бёздей с сумасшедшей улыбкой на лице, ослабив на секунду руку, которой стиснул жёсткой хваткой его шею, лишая кислорода.
— Я встречал за свою жизнь немало асоциальных психопатов и Кира, в сравнении с тобой, всего лишь нарцисс, страдающий комплексом Бога! Ему до тебя далеко, Бекап! — выбросив руку и ударив фантома бывшего приемника по правой скуле, хрипло просипел Эл и вдохнул грудью воздух, кривя лицо от ноющей боли в районе живота.
— Кира убивает преступников по всему миру, обладая оружием, которое ты не можешь у не отобрать, малыш Лоули! Он просто-напросто испорченный ребёнок, страдающий манией величия! Ты всегда был падок на психов с красивой внешностью и зачатками мозгов. Что делает его особенным для тебя? Почему ты вместо того, чтобы посадить его за решётку, пытаешься защитить? Разве ты не должен остановить его во что бы то ни стало? — с глумливой насмешкой вопрошал Бёздей, которого он ловко ударил с размаха в ответ ногой, выбивая воздух, и с глухим рыком повалил на пол, усевшись сверху и нанеся в порыве охватившей его беспочвенной злости несколько случайных ударов по лицу.
— Я вижу, что ты владеешь боевыми искусствами не хуже меня, хотя лишь порождение моей фантазии. Бей ты в полную силу, я бы упал навзничь, — с кривой улыбкой оценил Эл, отплачивая нанесённую пятилетней давности рану и с тёмным удовольствием смотря на стекающую алую кровь из рассеченной брови и разбитых губ оппонента, сложившихся в хитрую усмешку.
— На самом деле ты сам не знаешь, жаждешь ли ты заполучить Киру, как военный трофей или как понравившуюся омегу, малыш Лоули. Ты полный профан в любовных делах и больной на голову ублюдок. Ты хочешь скинуть Киру с его пьедестала, увидеть его сокрушительное падение и подчинить своей воле. Ты считаешь Киру злом, но посмотри на себя, — истерически смеясь во весь голос, с мрачным весельем говорил Бёздей, запрокинув голову и вместе с ним посмотрев в появившееся в стене круглое зеркало, в котором он увидел своё отражение с волосами и глазами, отливающими синим цветом, — ты — сущий Дьявол, L, и твоё место в аду.
***
Рывком проснувшись от собственного крика и резко сев в испарине на влажных простынях, Эл растерянно осмотрел наполненную дневным светом спальню, проникающим через раздвинутые плотные шторы цвета морской волны. Тяжело дыша и стискивая дрожащими пальцами одеяло, комком лежащее в сведённых судорогой ногах, он был дезориентирован и не сразу понял, что находится в своей комнате. Его сердце сильно колотилось о рёбра, отдаваясь звоном в ушах. Не сразу сбросив с себя сонное оцепенение, он стёр рукой с лица градом катящийся холодный пот и попытался выровнять дыхание. Голова не переставала гудеть даже после пробуждения, когда в ней вихрем пронеслась мысль о том, что в последний раз он был в ванной и собирался принять таблетки. Лишь спустя минуту детектив заметил, что со лба на прикрытые одеялом колени упало синее мокрое полотенце. В недоумении вскинув брови, он дотронулся до холодной ткани, послужившей хорошим компрессом. Переведя взгляд на прикроватную тумбу с электронными часами, показывающими зелёными цифрами двенадцатый час, он был несказанно удивлён, что так долго провалялся в забытье.
Взяв с деревянной тумбы стеклянный стакан, доверху наполненный водой, Лоулайт жадно осушил его на одном дыхании и ненадолго прикрыл глаза, смочив пересохшее горло. Он неподвижно сидел с пустым стаканом в руках, пытаясь избавиться от неприятного осадка, который не отпускал его после приснившегося реалистичного кошмара. В свинцовой голове стремительным потоком сами собой проносились сцены сумбурного сна, больше похожего на игру подсознания с его прошлым, которое он давно решил оставить позади. Он оказался морально не подготовлен снова увидеть Бейонда Бёздея, который был мёртв вот уже полтора года. Мелкая дрожь по-прежнему сотрясала тело при одном только упоминании о выпускнике приюта Вамми, который не оставлял его в покое даже после смерти. Сколько бы он не рассуждал, всё не мог взять в толк, что больше всего испугало его в этом кошмаре.
Отрешившись от мыслей об умершем приемнике, ступившего после побега из детского приюта на путь криминала, Эл с тихим вздохом откинул в сторону скомканное одеяло и поставил прозрачный стакан на место, не помня, чтобы он там раньше стоял. На подрагивающих ногах поднявшись с кровати, он разогнул спину и деревянную шею, зарываясь пальцами босых ног в пушистый ковёр, устилающий лакированный пол. Решив первым делом ополоснуться под душем и смыть с себя липкий пот, он переместился в ванную комнату, закрыв дверь. Судя по последним воспоминаниям, именно тут он потерял сознание. Резко остановившись, как только эта мысль оформилась в голове, альфа лишь сейчас обратил внимание, что сам бы он не мог в бессознательном состоянии добраться до постели и положить себе холодный компресс.
Охрану и домработницу, которая брала в праздничные дни выходной, Лоулайт сразу исключил и остался только Ягами Лайт, который оказал ему помощь, дотащив до кровати и даже поставив на тумбу стакан с водой. Не зная, как относиться после утреннего инцидента к тому, что кареглазый омега проявил по отношению к нему заботу, он стянул с себя белую и прилипающую к телу водолазку, ловко забросив её в стоящую у двери корзину для белья. Расстёгивая пуговицу на висящих на бёдрах синих джинсах, он услышал звук открываемой двери и быстро поднял голову, встречаясь взглядом с появившимся на пороге юным гением, который обеспокоенно осматривал его с ног до головы.
— Ты уже проснулся. Как ты себя чувствуешь? — не скрывая волнения, неуверенно спросил Лайт, щёки которого при виде него внезапно слегка покраснели. — Я принёс запасное полотенце... — смущённо отводя глаза и стараясь не смотреть на него, негромко пробормотал омега, протягивая кремового цвета полотенце, — как закончишь, спускайся вниз. Я приготовил обед.
— Спасибо... — забирая приятно пахнущее полотенце, с долей неловкости сказал Эл, про себя недоумевая о причине странного поведения подозреваемого, который раньше спокойно смотрел на его обнажённое тело, когда он раздевался перед принятием душа, — Ягами-кун не мог бы выйти?
— Да, конечно, — со странной робостью пробубнил младший Ягами с чуть заалевшими кончиками ушей, суматошно прикрывая за собой дверь в ванную комнату и оставляя его одного в смешанных чувствах лёгкого смятения и непривычного умиления.
— С каких это пор Ягами-кун стал меня стесняться? — задумчиво вопросил Эл вслух, сведя на переносице тёмные брови. — Лоулайт, смирись. Ты никогда не сможешь узнать, что на самом деле творится у него в голове, — взлохматив волосы, раздасованно прошептал он, снимая и отправляя вслед снятой водолазке джинсы и нижнее бельё.
Забравшись в большую и облицованную плиткой душевую кабину, Эл включил краны и отрегулировал поток тёплой воды, под упругие струи которой с блаженством подставил спину, закрыв глаза и отпустив все посторонние мысли прочь. Виски всё ещё пульсировали и голова стала казаться ему неподъёмной, как гигантская скала. Коснувшись пальцами запотевших стеклянных дверцев, детектив прислонился к ней гудящей головой, пережидая новую волну боли, заставившую его крепко сцепить зубы, чтобы не прикусить себе язык. На этот раз стало всё намного хуже. Он понимал, что пытаться самому выяснить причину вернувшихся зрительных галлюцинаций сродни поиску иголки в стоге сена. У него не было нормального режима сна, и он может по многу дней не смыкать глаз, ловя преступников по всему миру. Раньше он тоже страдал недосыпом и работа его мозга снижалась из-за нехватки в организме глюкозы. Почему это случилось с ним именно сейчас? Могло ли быть это связано с его приездом в Лондон, где всё началось, или это последствия чужого влияния?
В шоке раскрыв глаза и невидящим взглядом уставившись в стенку кабины, которая уже успела наполниться паром, в голове Лоулайта хаотично стали мелькать мелкие детали, на которых он до этого момента не акцентировал внимания. У него не было недостающих фрагментов, чтобы запутанный пазл сложился в целостную картину. Медленно подняв голову, он убрал руки со стекла, на котором остались отпечатки от ладоней, и, сделав пару шагов назад, выключил металлические вентили, перекрывая подачу воды. Теперь всё встало на свои места. В том, что с ним происходит, нет его вины и возвращение в Англию никак не связано с теми изменениями, которые начали приобретать серьёзный и тревожный оборот ещё в Японии. Его состояние было похоже на заражение опасным для здоровья вирусом, лекарство от которого принимать уже было неэффективно и бесполезно.
Эл слишком поздно понял, что подхватил неизлечимое заражение в тот день, когда вместе с Ватари отвозил младшего Ягами в ближайшую от штаб-квартиры больницу. Его врождённая альфа-сущность стала набирать силу и с каждым днём активнее проявлять себя, влияя на его поступки и мысли. Чем ближе он находился к источнику заражения, тем больше была вероятность, что он уже не подлежит дальнейшему лечению. Войдя в конфликт с внутренним зверем, который с необузданной жаждой хочет отобрать контроль над его телом, взять то, что по праву принадлежит ему, не считаясь с человеческой моралью, он непроизвольно взбередил старые шрамы, наносящие сильный ущерб психологическому здоровью. Новые чувства, некстати охватившие его за последний год, что-то всколыхнули в сердце, закрытом ото всем, кроме его маленькой семьи.
Всё это время Лоулайт искал отговорки и до последнего лгал самому себе, прикрываясь сентиментальной привязанностью к подозреваемому, сумевшему увлечь его настолько, что он даже не заметил, как по-настоящему в него влюбился. Он прекрасно понимал, что представляет собой младший Ягами и какими последствиями чревато продолжительное общение с ним. Он не сможет одолеть того, кто ненароком вызвал в нём целую бурю неизведанных доселе чувств. Он просто не переживёт потерю ещё одного близкого сердцу человека. Он сойдёт с ума и больше не сможет жить с неподъёмным грузом вины на своих плечах. Он окончательно сломается и будет ни на что не годен.
Разрываясь между долгом детектива и зовом природы, Эл сам того не ведая, загнал себя в опасный капкан, из которого не мог самостоятельно выбраться, истекая душевными ранами. Единственным оптимальным шансом на спасение из западни было принятие важного решение о том, чего больше всего он желает сам прямо здесь и сейчас. Если сохранить репутацию детектива, распутывающего любое сложное дело, то пожертвовать жизнью человека, который с вероятностью в пять процентов может быть его истинной парой. Если прожить остаток счастливой жизни с тем, кто может спокойно вонзить ему в спину нож, то перестать быть L. Он должен положить конец всем терзающим его сомнениям, чтобы обрести душевную гармонию.
— Любовь — это поле битвы, где сильный пожирает слабого. По факту она строится на строгой иерархии из победителя и проигравшего. Забавно, что от одного взгляда Киры-куна я в пух и прах проиграл в любовной войне, только войдя в азарт, — с кривой усмешкой горько произнёс Эл, выйдя из душевой кабины на мягкий коврик и вытеревшись насухо огромным махровым полотенцем, которое повязал на талии.
Накинув на мокрую голову другое полотенце и став вытирать похожие на сосульки волосы, Лоулайт встретился глазами со своим двойником в зеркале, с усталого лица которого не сходила печальная улыбка. Чувствуя, как головная боль начинает медленно сходить на нет, он вернулся в спальню и вошёл в смежную комнату, которая являлась гардеробной. Здесь было много шкафов и выдвижных тумб из добротного светлого дерева с официальной и повседневной одеждой, а также большая коллекция часов и подаренных мужских одеколонов на праздники Линдой, которыми он почти не пользовался. Пройдя к высокому платяному шкафу, альфа вытащил оттуда свежий комплект одежды, в который спокойно переоделся с полотенцем на голове, норовящим каждую секунду упасть на пол. Внимательно осмотрев имеющуюся спортивную обувь на открытых полках шкафа, он остановил свой выбор на привычных теннисных кедах.
Проведя пальцами по влажным волосам, Эл стал искать среди одинаковых ящиков чёрный фен, которым обычно пользовался его помощник, чтобы высушить ему голову. Отыскав устройство, к которому впервые прикасался, он некоторое время задумчиво рассматривал его со всех сторон и вспоминал действия пожилого омеги. Включив шнур в розетку и нажав среднюю скорость, он услышал жужжание и, подражая Ватари, принялся сушить вымытые волосы, абстрагируясь ото всех посторонних мыслей. Через некоторое время выключив фен и положив его на место, он вышел в спальню с сухими и слегка тёплыми волосами, которые всё равно торчали во все стороны.
— Алло, это я, — тихим голосом поприветствовал Эл, взяв лежащий на прикроватной тумбе мобильный телефон и ответив на входящий звонок со знакомого номера.
— Привет! Ты ещё в городе? Я звонила, чтобы предложить вместе пообедать где-нибудь, если ты ещё не ел, — послышался на другой стороне провода беззаботный голос Линды, по которому он успел снова соскучиться, хотя виделся с ней на днях, — недалеко от моего дома открылось новое кафе и во всех социальных сетях оно пользуется бешеной популярностью. К тому же, на выложенных в сеть фотографиях видно много сладкого!
— Прекрасная идея. Я как раз не занят. Мне заехать за тобой? — прежде чем ответить, искренне улыбнулся Эл, чтобы давняя знакомая, знающая его не первый день, не заподозрила по его голосу, что с ним что-то не так.
— Нет, давай встретимся через два часа прямо там. Я сброшу тебе адрес. Мне ещё нужно зайти в пару магазинов с приколами в городе. К другу приезжают на выходные племянники и он не успевает украсить к Хэллоуину дом. Попросил меня помочь с покупками. Я надеюсь, что он скоро созреет для того, чтобы пригласить меня на стаканчик глинтвейна в паб, — негромко рассмеявшись, второпях проговорила художница, которая, судя по шуму на заднем фоне, действительно была в общественном месте и не могла долго говорить.
— Хорошо. Буду ждать тебя внутри. До встречи, Линда, — с мягкой улыбкой монотонно попрощался Эл и положил трубку телефона.
— Кто такая Линда? — вдруг раздался вопрос стоящего в дверях Лайта, заданного в нейтральном тоне, но ему на мгновение показалось, что в его голосе точно прозвучали желчные нотки.
— Одна моя хорошая знакомая. Предложила встретиться и пообедать, — невыразительно и апатично ответил Эл, прочитав присланное омегой сообщение и положив гаджет в карман синих джинсов, — думаю, до вечера меня не будет. Я настоятельно прошу Ягами-куна не совершать в моё отсутствие необдуманных действий. Вчера я дал достаточно чёткие инструкции охране насчёт Ягами-куна. Дом в его полном распоряжении. Тут есть библиотека, бильярдная комната и даже бассейн на нижнем этаже. Ягами-куну не должно быть скучно.
— Ты никуда не поедешь, Рюдзаки, — скрестив руки на груди и направив на него твёрдый взгляд горящих решимостью светло-карих глаз, с полной серьёзностью возразил Лайт, вызвав на его бесстрастном лице несказанное удивление.
— Интересно, по какой причине Ягами-кун стал решать за меня, что мне делать? — с мрачной заинтересованностью поинтересовался Эл, повернувшись к юному гению, янтарные глаза которого мимолётно вспыхнули стальным блеском.
— Мне не нравится твоё состояние. Я нашёл тебя валяющимся без сознания на полу с высокой температурой. Я пытался привести тебя в чувство, но ты говорил какой-то непонятный бред. Я плохо расслышал, что ты бормотал, Рюдзаки, но сильно испугался. Я уже собирался звонить в скорую, как ты внезапно затих. Я думаю, что ты мог подхватить простуду. Тебе нужно показаться врачу, — приблизившись к нему, с тревожными нотками в голосе объяснил младший Ягами, к цветно-ягодному аромату которого добавился резкий запах волнения. — Я смотрел по телевизору сводку погоды на сегодня. Во второй половине дня обещали ливень. Ты хочешь получить воспаление лёгких? Тебе лучше остаться здесь и соблюдать постельный режим, если не хочешь ехать в больницу, — положив ладонь ему на лоб и озадаченно нахмурившись, с упрёком произнёс кареглазый омега, на правой скуле которого алел свежий синяк, прикрытый каким-то кремом тельного цвета.
— Это сделал я? — аккуратно притронувшись кончиками пальцев к щеке парня, невольно вздрогнувшего и недоумённо воззрившегося на него, с металлом в голосе спросил Эл, вспоминая небольшую потасовку с плодом своего воображения, когда находился без сознания. — Я не ведал, что творил. Я прошу прощения за это у Ягами-куна, — сдержанно извинился он, убрав руку от мягкого безупречного лица японца, словно боясь обжечься.
— Ничего страшного. Я не сержусь. Саю говорит, что я тоже во сне могу махать руками. В этом нет твоей вины, — ободряюще поделился Лайт, положив руку ему на плечо и несильно его сжав. — Господи, твои волосы похожи на воронье гнездо, — со странной улыбкой заметил подозреваемый, запустив пальцы в его растрёпанные волосы и став мягко приглаживать ими непослушные тёмные пряди.
— Я благодарен Ягами-куну за заботу обо мне, но впредь прошу его не дотрагиваться ко мне без моего разрешения. Мне неприятны чужие прикосновения, — обхватив пальцами тонкое запястье растерянного молодого дарования и убрав его руку со своей головы, с совершенно безучастным лицом холодно попросил Эл, огромной силой воли держа под жёстким контролем рычащую альфа-сущность, — я также хотел бы попросить его не указывать мне, что делать. Он не имеет на это никакого права. Единственный, кто может критиковать мои слова, так это Ватари. Должно быть, Ягами-кун запамятовал, что мы должны делать для всех вид, что не заинтересованы друг в друге. Мне бы не хотелось, чтобы по возвращению в Токио он забыл о нашей договорённости.
— Я помню... — сжав руку и опустив её вниз, с секундной запинкой опроверг младший Ягами негромким шёпотом и слегка приподнятым подбородком — тебе не придётся мне об этом напоминать в Японии.
— Если у Ягами-куна ко мне больше нет вопросов, я пойду. Настоящий джентльмен не должен заставлять леди ждать, — с ноткой чопорности в голосе спокойно проговорил Эл, обойдя замеревшего омегу, прикусившего изнутри щёку и сохраняющего невозмутимый внешний вид. — Чтобы Ягами-кун не переживал, я возьму с собой зонт, — с тонкой насмешкой успокоил он подозреваемого, чьи плечи были расправлены и красивая спина была идеально ровной, словно висящее в комнате зеркало, в котором он увидел напоследок бегущие из его глаз непрошенные слёзы, не вызывающие теперь у него в душе никакого отклика.
«Кира-кун считает, что может безнаказанно дразнить меня, прикрываясь истинной сущностью? Когда он поймёт, что внутренняя омега лишь показывает истинные желания, он найдёт свой путь в жизни, но уже без меня. Эта игра Ягами-куна в перетягивание каната может длиться целые годы, которых у меня нет. Лоулайт, ты проиграл ещё в первую секунду вашей встречи, и тебе хватило мгновения, чтобы увидеть его настоящую суть. Я признаю своё поражение и готов платить по счетам. Я не верю в существование Ада и Рая, но не волнуйся, Бекап, очень скоро Ангел Смерти заберёт меня. Мы снова увидимся с тобой и продолжим наше противостояние» — искривив губы в кривоватой ухмылке, иронично подумал Эл, удаляясь всё дальше по коридору к своему кабинету, из которого перед встречей с Линдой ему нужно забрать одну жизненно важную вещь.
