«Теперь, когда я знаю, что ты реален, пожалуйста, не исчезай».
***
Больше месяца прошло с того момента, как Чанёль впервые увидел Бэкхёна в том заброшенном доме. Иногда он вспоминал тот день, когда внезапный дождь вынудил его зайти внутрь, где у него начались чересчур правдоподобные галлюцинации; галлюцинации, которые вдохнули в него жизнь, вернув душу. Парень не мог объяснить, что с ним происходит, но каждый раз, когда он видел Бэкхёна, по всему его телу разливалось приятное тепло. Даже если только Пак наблюдал за тем, как он рисует, потому что тот всегда казался ему спокойным и слабым. Чанёль боялся. Он так сильно боялся, что эта слабость помешает ему остаться; боялся, что Бён исчезнет так же внезапно, как и появился в его жизни, никогда больше не вернувшись. Тем не менее Чанёль продолжал посещать сеансы Чунмёна, рассказывая ему всё о своём воображаемом друге и даже о том, как когда-то перестал принимать лекарства. Но спустя какое-то время после доктор Ким выписал ему новые. И, к счастью, принимая препараты, Чанёль не перестал видеть Бэкхёна. Он ненавидел первый приступ паники, который произошел на глазах Бёна и закончился тем, что Чанёль избегал его несколько дней из-за стыда. Но Бэкхён ничего не сказал насчёт произошедшего, он не осуждал его и никогда не говорил о неприятных вещах, в том числе о болезни Чанёля. Время от времени у Пака случались депрессии посреди ночи, после которых он приходил уставшим и невыспавшимся к Бёну, но он, его ангел, всегда мог поднять ему настроение. Что касается Сехуна, то тот всегда был рядом с ним в школе, но только потому что они учились вместе и делали домашние задания в паре. Однако О больше ничего не предпринимал, не пытался привлечь внимание Пака к себе, да и вообще, кажется, потерял блеск в глазах. Он целыми днями ходил грустный, и это разбивало сердце Чанёлю, пытавшемуся несколько раз поговорить с парнем. Но тот всегда находил какое-нибудь паршивое оправдание, лишь бы уйти. «Мне нужно идти в библиотеку» «Прости, я должен вернуться пораньше домой» Но сегодня он не собирался убегать, а Чанёль не собирался его останавливать. Как только звонок с урока прозвенел, Пак поспешно схватил за руку Сехуна и, дождавшись, когда из класса все выйдут, отпустил. — Почему ты от меня убегаешь? О не ответил, неожиданно для Пака начиная тихо плакать от лёгкого испуга. — Эй, спокойно, не плачь, — Чанёль не знал, что делать, он ненавидел, когда кто-то плакал перед ним, и это было уже не в первый раз. — Мне так плохо, Чанёль... — сказал он в перерыве между рыданиями. Растерявшись, Пак не придумал ничего лучше, как обнять рыдающего парня. Он ничего не говорил, только слушал то, что О хотел ему сказать, даже если это не имело смысла. — Я-я не знаю. Кажется, что всё вокруг потеряло всякий смысл, понимаешь? Я чувствую, что мама скучает по мне, мне её так не хватает... Больше нет сил находиться дома и видеть отца. Он хочет жениться на той женщине — как же я её ненавижу! Она хочет украсть место матери. Ненавижу! Чанёль не мог понять Сехуна, потому что он не знал, что тот чувствовал, ведь у него самого всегда были мать и отец, которые любили его. Но он считал, что парень всё же немного преувеличивает. Ну, может быть, в буквальном смысле так и будет. Она будет спать в той же постели, что и его мать, будет пользоваться той же кухней, находясь рука об руку с человеком, с которым была его мать много лет. — Твой отец должен следовать своей дорогой, Сехун... Ему это нужно. Посмотри на ситуацию его глазами и пойми, что он так же одинок, как и ты. Парень фыркнул и ничего не ответил, зная, что в любом случае подумает об этом чуть позже. — И ты тоже... — глухо сказал он, касаясь рубашки Чанёля и поднимая на него взгляд. — Я хотел быть с тобой, как только тебя увидел. Ты не был против тогда, ночью, но я не понимаю одного, — голос постепенно затихал. — Почему... Сейчас их лица были настолько близко друг другу, что оба парня могли почувствовать, как размеренные дыхания касались их кожи. Первым очнулся Чанёль, хватаясь за плечо Сехуна и отстраняясь. — Нет... — прошептал он. — Пожалуйста, нет. Тогда Чанёль сделал то, что оказалось ещё более болезненным для О. Он поцеловал его в лоб и ушёл, оставив разбитого парня в пустом классе. Чанёль какое-то время прятался за деревом перед зданием школы; желая того или нет, но он беспокоился за Сехуна. Увидев, как парень вышел из главного входа и сел в машину, которая, вероятно, принадлежала его семье, Пак успокоился.* * *
— Извини ещё раз, что пришёл так рано, — сказал Чанёль психиатру, покидая его дом после очередного сеанса. — Дело в том, что мне хотелось бы провести больше времени кое с кем, — объяснил он. — Этот "кто-то", случайно, не твой воображаемый друг? — Да... — кивнул парень, грустно улыбнувшись. Чунмён попрощался с ним и закрыл входную дверь, скрываясь в глубине дома. Чанёль глубоко вздохнул, предвкушая скорую встречу с Бэкхёном. Но он не надеялся, что увидит парнишку намного раньше, чем думал. Пак развернулся, чтобы уйти, но тут же замер на месте, увидев его. Он был тут, перед ним, кутаясь в огромный вязаный желтый шарф и поправляя волосы, треплющиеся на холодном зимнем ветру. — Б-Бэк. Но у него были другие глаза, удивленные, он не похож на Бэкхёна. Единственное, что связывало его с настоящим (какой абсурд) Бёном — образ, его образ, который был таким же совершенным, как и в последний раз. — Я не думал, что смогу увидеть тебя вне дома, я... Чанёль не смог закончить, парень напротив помотал головой, прежде чем сорваться с места и убежать. Чанёлю понадобилось немного времени, чтобы понять, что произошло, и побежать за ним. — Бэкхён! — крикнул он, не обращая внимания на людей вокруг, которые наверняка приняли его за ненормального. — Бэкхён, подожди! Бэкхён! Но парень бежал всё быстрее и быстрее, и как только он скрылся за поворотом, Пак его потерял. Ужас и страх — это то, что начал чувствовать Чанёль. Сердце билось так сильно в груди, что он мог чётко слышать его глухие удары. Парень оглянулся по сторонам, но... Бэкхён исчез. Несмотря на усталость, он побежал вперёд, побежал в тот дом настолько быстро, насколько мог. Бэкхёна внутри не было, но Пак всё ещё мог ощущать тепло матраса под своими руками. Как он не понял раньше? Тепло. — Ты реален, — бормотал парень. — Пожалуйста, — он медленно поднялся и снова оглянулся, как сделал это чуть ранее на улице. — Пожалуйста... — повторил Пак ломающимся голосом, вновь падая на колени и хватая дрожащими пальцами подушку, на которой спал Бэкхён. — Теперь, когда я знаю, что ты реален, пожалуйста, не исчезай.* * *
Чанёль так и не смог уснуть этой ночью и сосредоточиться на учёбе на следующий день. У него для этого не было ни единого шанса. Голова изо всех сил пыталась всё переварить, стараясь не терять надежды из-за того, что произошло. Почему Бэкхён лгал ему? Как он узнал, что Чанёль болен, страдая от галлюцинаций? Пак был уверен, что никогда не видел его раньше. Однако он не мог спросить, потому что Бён бы всё отрицал, сказал бы, что не реален в любом случае, Чанёль знает. Тогда единственная вещь, которую он может сделать, — это разоблачение Бэкхёна. Сделать так, чтобы он больше не смог солгать. И Чанёлю в этом поможет лишь один человек: О Сехун. Когда прозвенел звонок с урока, все ученики быстро покинули кабинет, в том числе и Сехун, с убитым выражением лица, которое ни на секунду не покидало его в последние дни. Чанёль последовал за ним и, когда тот свернул на перекрестке, появился из-за спины парня, схватив его за запястье. — Эй, что за... О замолчал, застигнутый врасплох. — Чанёль, ты меня напугал, — никакого ответа; Пак вёл себя очень странно. — Чанёль! Не пугай меня. — Иди за мной, ладно? Сехун хотел было возразить, но промолчал и пошёл за ним. Сам же Чанёль точно знал, что тот парень не отказал бы ему; он помнил о чувствах, которые были у О к нему, и хотел воспользоваться этим хоть раз. Они вышли на небольшую улицу и подошли к пустому участку — если не считать сухих уродливых деревьев, растущих рядом с заброшенный домом. Сехун ясно осознавал, что всё это из-за времени года, но сейчас обстановка казалась фильмом ужасов, с тёмными облаками, плотно закрывшими небо, и замёрзшими деревьями, уже успевшими избавиться от листвы. И этот дом, пугающий деревянный дом; чем ближе к нему подходили парни, тем сильнее Чанёль сжимал запястье Сехуна, боясь, что тот внезапно убежит, когда он так близок от истины. — Мне больно, Чанёль, — шептал О дрожащим голосом. — Я хочу уйти. Пак не остановился. Он вошёл в дом, потянув за собой растерявшегося парня. Дойдя до нужной двери, он открыл её: Бэкхён был в комнате и рисовал. — Попался, — губы растянулись в довольной ухмылке, а Бён, заметив его, непонимающе качнул головой в сторону. Чанёль втащил внутрь комнаты Сехуна, в попытке показать ему якобы воображаемого дружка, чтобы наконец-то его раскрыть. Но в доме по-прежнему стояла напряженная тишина, ни Сехун, ни Бэкхён до сих пор не обмолвились между собой словом. Всё это заставило биться сердце Чанёля сильнее. — Скажи мне, что ты видишь, Сехун. Сделай только это, — Пак ни на секунду не прекращал прожигать Бэкхёна взглядом из-за страха, что он исчезнет. Но тем не менее Чанёль был уверен, что Бён — настоящий. Не хватало только подтверждения О. — Сехун! Скажи, что он реальный! — парень кричал, не выдержав всего этого молчания. Он устал видеть испуганного Бэкхёна. И в первый раз, как они вошли в комнату, Чанёль перевёл взгляд на О. Он выглядел смущенным, бегло осматривая комнату. Пак подошёл к нему и без какой-либо деликатности повернул голову в сторону, где на матрасе сидел Бэкхён, нервно сжав губы. — Здесь! Скажи мне, кого ты видишь! — Что ты делаешь? — испуганно спросил Бён. — Я никого не вижу, Чанёль, — с какой-то грустью в голосе сказал Сехун. О повернулся к Паку и успокаивающе погладил его по волосам, хотя он сам был достаточно напуган. — Не знаю, зачем ты меня сюда привёл, я немного сбит толку, как тебе может показаться. Но здесь никого нет, Чанёль... И в этот момент небо обрушилось на голову парня.