«Чанни... Я здесь».
***
Когда ты сошёл с ума, все вещи со временем перестают удивлять тебя, а мир, обрушиваясь бесконечное число раз, в конце концов перестаёт причинять невыносимую боль. Он атакует тебя, затрагивает душу, но вместо ран формируется защита.И сейчас Чанёль был защищён. Но только ничего не понимал. Обезумев, он налетел на стену, больно ударяясь головой об твёрдую поверхность и разбивая себе лоб до крови. Но это ничто по сравнению с его горящим взглядом. — Вот же сука, — процедил сквозь зубы парень. Каждый раз, когда Бэкхён поднимался с места, он оставлял после себя частичку тепла. Парень приносил жизнь, куда бы он не пришёл. Чанёль всегда это чувствовал. Он не замечал ничего такого, находясь рядом с Сехуном, но по какой-то причине не понимал этого. Или, возможно, понимал, но в глубине души. — Где он? Я могу его увидеть? Психиатр старался сохранять спокойствие, подозревая, что Пак в буквальном смысле взорвётся, когда снова встретится с Бэкхёном. Колеблясь, Чунмён сказал, что сам отвезет его к парню.* * *
Чанёль оставался отстранённым на протяжении всей поездки в машине, и вскоре авто припарковалось у какого-то здания. Он пошёл за Чунмён, не глядя вокруг и не понимая, кто все эти люди вокруг него и куда они приехали. Парень игнорировал крик, пробегающих мимо людей и боль, которая, казалось, исходила из многоэтажной постройки. Он почувствовал лёгкое торможение, пока лифт бесшумно поднимался, и, когда створки разъехались, они вышли и прошли буквально несколько метров, прежде чем доктор Ким остановился и открыл дверь перед ним. Комната оказалась просторной и светлой: застеленная синим покрывалом кровать, небольшой столик с парой тарелок на нём и личные вещи, которые, к удивлению Чанёля, были ему знакомы. Он не удержался и спросил у мужчины: — Где мы? — В больнице.* * *
Пак закрыл дверь за Чунмёном, который предупредил его, что скоро вернётся и что будет лучше, если за это время парень не натворит дел. Чанёль хотел знать, что происходит. С каждой минутой возникал новый вопрос, который требовал своего ответа. Он хотел знать всё. Парень осмотрел комнату и замер, всматриваясь в угол. Первый ответ. В углу комнаты в светло-голубой одежде стоял Бэкхён, широко раскрыв глаза и рот. Понадобилось немного времени, чтобы сердце ускорилось в груди, а всё вокруг отошло на второй план. На несколько секунд их взгляды задержались друг на друге, пока внезапно Чанёль не подбежал к парню, касаясь его везде, где только мог. Это был Бэкхён, такой же реальный, каким и был всегда. Заметив совершенно безразличное и отстранённое выражение лица Бёна, Пак разозлился и схватил его за руки, прижимая к стене, как и при первой встрече. Но на этот раз Бэкхён никак не реагировал. — Т-ты хоть понимаешь? — сквозь зубы выдавил Чанёль.— Ты хоть понимаешь, что сделал со мной? Тишина. Чанёль сильнее сжал тощие запястья парня. Он был очень худым — это единственное различие между ними. — Раз нет, то я объясню, — Пак насмешливо улыбнулся. — Ты заставил меня влюбиться в тебя! Заставил чудовищно страдать, позволяя думать о том, что на самом деле я влюбился в кого-то, кого даже не существует. И после этого, знаешь, что ты сделал? Ты ушёл. Пуф! Именно так. — Как ты здесь оказался? Это слишком для Чанёля. Он со злостью ударил кулаком в стену рядом с головой Бёна, глядя прямо ему в глаза и сдерживаясь, чтобы не ударить снова. — Это так важно, Бён Бэкхён? Если тебя действительно так зовут. — Т-ты не мог, ты не должен быть здесь, нет, — Чанёлю не обязательно было это слышать, это только мысли, которые случайно вырвались у парнишки. Бэкхён, казалось, раскаивался, смотря в пол и тяжело дыша. Он ещё не оправился от шока, и то же самое было с Чанёлем, который не мог справиться с гневом. Наверное, это ещё не скоро закончится. Ни у одного из них. — Ты знал, что был моей первой любовью, Бэкхён? Да, ты сумел это сделать, — Чанёль не говорил печально, он не хотел обманывать, поэтому яростно выплевывал слова. — Я столько раз говорил тебе, что ты реален, но ты только и делал, что лгал, лгал до конца! Я тебя ненавижу... — Перестань... — попросил Бён слабым голосом, чувствуя сильную боль в груди. — Ты мне противен! — Остановись, — тихо умолял парень. — Остановиться? Я могу остановиться, Бэк. Могу оставить тебя, даже если это последнее, что я хочу сделать в своей жизни, но я заставлю тебя всё мне объяснить, от начала до конца. И именно ты избавишь меня от путаницы в голове. — Чанёль... — Бэкхён осторожно схватился дрожащими пальцами за край рубашки парня. Вдруг Пак заметил струю крови, обильно текущую из носа Бёна и пачкающую светлое покрытие палаты. Вместо злости напало странное оцепенение, парализовало тело Чанёля, он стоял, не в силах двинуться, пока этот хрупкий мальчишка опирался на него и подрагивающим кулачком размазывал текущую беспрестанно кровь. Никто из них не знал, что делать, но, к счастью, появился Чунмён. Оценив обстановку, мужчина поспешил вызвать медсестру, а затем вернулся к ним и помог Бэкхёну дойти до кровати. Бёну пришлось приложить огромное усилие, чтобы отпустить ткань рубашки из рук по-прежнему неподвижного парня. — Всё будет хорошо, врач скоро придёт, — прошептал ему психиатр. Спустя несколько минут в палату вошёл врач и попросил выйти в коридор всех, кроме медсестры, которая пришла вместе с ним. Чунмён помог Чанёлю покинуть помещение, потому что тот до сих пор не мог отойти от произошедшего. Мужчина привёл его в кафе и велел сесть за столик. — Два кофе, пожалуйста. И принесите побольше сахара, думаю, сейчас ему он понадобится, — попросил Чунмён, глядя на два пакетика сахара рядом с салфетницей. Когда горячий напиток поставили перед ним, Чанёль взял сразу несколько пакетиков сахара и поочередно стал высыпать содержимое в чашку. Он знал, что доктор Ким хотел поговорить с ним, но парню было трудно обратить внимание на его слова. — Чанёль, ты в порядке? — Почему у него потекла кровь? — резко спросил Пак, игнорируя вопрос психиатра. — Бэкхён болен. — Я понял, ладно? — он тяжело вздохнул, пытаясь сдержать раздражение и страх. - Что с ним? — У него острый лимфобластный лейкоз. Ты знаешь, что это? Парень отрицательно покачал головой. — Это рак, Чанёль. Прогрессирующий рак, который требует быстрого лечения. Пак с трудом сглотнул, мелко дрожа. Он глубоко дышал, успокаивая себя и ища смысл в словах мужчины. — Блять... — пробормотал он немного потерянно. — Всё настолько плохо, да? Чунмён кивнул головой, подтверждая опасения младшего, и сделал пару глотков крепкого кофе. Он понимал, что за сегодняшний день Чанёль узнал слишком много для него новой информации и что, по сути, он не ответил даже на половину его вопросов, которые тот ему задавал. Но даже так мужчина оставит часть из них нетронутыми, давая шанс Бэкхёну самому ответить на них и объясниться. — Как давно у него эта болезнь? — Четыре года. — Тогда, если Бэкхён будет на постоянном лечении, то он может выздороветь, правда? Он будет... Он будет жить, да? Доктор Ким лишь печально улыбнулся, не ответив. Они молча допили свой кофе, и Чунмён попросил Чанёля прийти в другой день, потому что Бэкхён не мог пережить ещё один стресс за сегодня. В итоге парень согласился и ушёл.* * *
Чанёль вернулся. Намного раньше, чем сказал психиатр, он вернулся в больницу и остался в одиночестве перед дверью палаты Бэкхёна, не осмеливаясь войти. Так продолжалось до тех пор, пока вышедший из лифта Чунмён не нашёл его, усмехнувшись над слабостью парня. Мужчина вошёл в палату первым, и, когда тот прошёл внутрь, Чанёль смог увидеть Бэкхёна. Он лежал на кровати с кислородной маской на лице, а к худой руке, пронзённой иголкой, тянулась прозрачная трубочка капельницы. Бён-его-мнимая-первая-любовь-Бэкхён с усилием приподнялся на кровати, больше не чувствуя себя виноватым. Чунмён подбежал к кровати, силясь помочь парню, и поднял изголовье несколькими нажатиями на механизме. Пак тем временем наблюдал за всем из угла помещения и не отводил взгляда даже тогда, когда Бэкхён смотрел на него. Парень всматривался в слегка влажные и больные глаза. Но, несмотря на это, у Бёна был по-прежнему тот же взгляд, как и в первый день. Взгляд, такой схожий с его, и именно он объединял их. Оба знали боль, знали, насколько жизнь может быть жестокой, даже будучи в столь молодом возрасте. — Что ты забыл здесь? — холодно спросил Бэкхён после того, как снял маску, так пугающую обоих гостей. — Я-я... — Чанёль растерянно повертел головой в стороны. — Я не знаю, честно. — Если не знаешь, то мог бы позволить мне спокойно отдохнуть, ты так не думаешь? — не сменяя безразличного тона, бросил он. — Не разговаривай так со мной! — в сердцах высказался парень. Чанёль обладал качеством видеть за рамками того, что видят другие, но дело было не только в его сумасшествии. — Твои глаза... Они говорят, что ты не хочешь этого, — мягко произнёс он на этот раз. — Думаешь, что знаешь всё? — Бэкхён саркастически улыбнулся. — Тогда постарайся разглядеть в моём взгляде то, что мне наплевать на тебя и что я исчез из твоей жизни, потому что больше не могу находиться рядом с психом. — Тогда почему так долго оставался? Зачем пришёл в тот дом? Мне нужны только ответы, потом я уйду, — Чанёль глубоко вздохнул, чувствуя, как сердце внутри груди сжалось. — Я знаю, что ты всегда был искренен, Бэк... Во всём, что говорил мне. — Ты неправильно понял. — Нет! Ты сам позволил мне думать именно так, — Пак сделал несколько шагов вперёд. — Скажи, как ты узнал, что я болен, расскажи всё... Может, тогда бы я понял. Послушай, я... Я всё ещё люблю тебя и много размышлял над этим ночью. Это трудно, потому что сначала я думал, что ты только хотел меня травмировать, потом думал, что ты никогда бы не поступил так. Просто объясни мне, тогда, возможно, я простил бы тебя и смог бы забыть всё, включая то, что ты врал мне. Объясни... Бэкхён нервно сглотнул ком в горле, чувствуя, как тело слегка дрожит. — Как я понял, тебе не составляет никакого труда представлять что-то нереальное с самого начала твоей болезни, да? — парень коротко улыбнулся Чунмён, сохранявшему серьёзное выражение лица, без желания улыбаться. — Это была всего лишь игра для меня, лады? Теперь убирайся отсюда. — Я не верю тебе. — Мне что-то нехорошо, Чунмён, уведи его отсюда. — Бэк... — прошептал мужчина, безмолвно спрашивая, действительно ли он этого хочет. — Нет, всё в порядке. Я уйду сам, — Чанёль подошёл к двери, но у него ещё есть, что сказать перед уходом. — Не думай, что я поверил твоим словам. Я понял, что ты хочешь оставить всё на своих местах, и раз так, то я откажусь от тебя... Думай об этом, как если бы ты предложил мне временное перемирие, на которое я согласился. Прощай, Бэкхён, — Пак вышел в коридор и, закрыв за собой дверь, ушёл. Мгновение. Бэкхён начал плакать навзрыд, падая назад и утыкаясь в подушку. Тяжелая жгучая боль разрывала изнутри. Бён почувствовал, как рука мужчины легка ему на спину, поглаживая. Чунмён шептал ему приятные слова, но он не мог перестать плакать. Та самая неимоверная боль, боль, которую парень никогда не хотел ощутить. Он не думал, что Чанёль действительно смог полюбить его за столь короткое время, но он потерял надежду на счастье. Его любовь ушла по его вине, и он не смог ничего сделать. — Ты уверен, что хочешь, чтобы так всё и продолжалось? — спросил мужчина. — Так должно было быть с самого начала, Чунмён... Но всё изменилось, судьба напортачила.* * *
Чунмён поговорил с Бэкхёном, когда тот успокоился, сказал, что это было несправедливо по отношению к ним обоим, в особенности для Чанёля. Что Бён должен ещё раз увидеться с парнем, как только ему полегчает, и объяснить, как всё было на самом деле, потому что он всем был обязан Чанёлю и прежде всего самому себе. Всё закончилось тем, что Бён согласился с неохотой. Он будет искренен с Чанёлем и расскажет ему всё, что он захочет узнать, а Пак сможет сделать собственный выбор. Когда настал день встречи, состояние Бэкхёна ухудшилось. Он попросил Чунмёна привести к нему Чанёля, и мужчина предупредил его, что парня госпитализировали из-за приступа паники, во время которой он даже был ранен, а также из-за полного отсутствия взаимодействия со всем, что происходило вокруг него. — Тогда, думаю, будет лучше, если я сам приду к нему, — застенчиво сказал Бён. — Хорошо. К нему пускают посетителей. Бэк, он будет слушать тебя, можешь не сомневаться. Решившись увидеться с Чанёлем, он находит его в практически пустой палате. Парень сидел на углу кровати, согнув колени и уперев подбородок в них. Он не поднял взгляда, когда появился Бэкхён, ни один из пальцев на его руках не двинулся с места. Пак не понимал, что теперь он был не один помещении. — Чанни... Я здесь.