Свет уже позади

      Шрам проснулся от шума улицы, доносившегося через окно. Свет, упавший на его лицо, был чудовищно ярким и ослепляющим даже с закрытыми глазами. Он поморщился, едва сдержавшись, чтобы не закрыть ухо подушкой.       «Какого дьявола они все так разгалделись с утра?..»       Он так удобно спал, закинув ногу и руку на что-то, но решил повернуться на другой бок, в надежде закрыться от солнечных лучей и поспать еще немного. Шрам, поворачиваясь, приоткрыл глаза и замер, увидев женское лицо прямо перед своим носом. Он тут же убрал ногу и опасливо замер; Вита мирно дремала, но по ней никогда не было ясно спит ли она до конца.       Сердце забилось так сильно и быстро, что он чувствовал его биение даже в горле, как бывает после долгого бега. Ощущение чудовищной неловкости окатило его с ног до головы.       Неужели?.. «Да нет, нет, что ты за дурак» — в ужасе одернул себя парень.       Неужели эту ночь он проспал чуть ли не в обнимку с ней?       Кажется, так оно и было. Шрам кинул еще один взгляд на темноволосую девушку. Как это было уютно и приятно — он бы и еще несколько суток так проспал, если честно. Попривыкнув к свету и шуму, он успел немного вспомнить события вчерашнего дня; танцы, шест, вкусный и холодный напиток… Кажется, все было в норме?       «Что ж, отлично,» — ухмыльнулся он, — «кажется, мы неплохо провели время вчера.»       Отлично Шраму было только пока он резко не сел на кровать. В голову будто бы со всей дури ударили чем-то тяжелым, и этот удар отозвался глухой, противной болью в висках. Он раздосадованно потер их пальцами, надеясь, что это поможет, но легче ему никак не становилось.       Комната резко стала казаться ему душной, и он, все же встав, двинулся к окну с твердым намерением его открыть. Ноги волочились так тяжело, будто несчастному к каждой из них прикрутили по гире. Добравшись до окна и открыв его, Шрам облокотился на подоконник, высунувшись наружу чуть ли не по пояс.       Солнце, стоящее в зените и давно ожившие улицы явно намекали на то, что проспал он неприлично долго.       Сильнее, чем на воздух ему хотелось только попить — и уж явно не того, что они пили вчера. «Вот уж не думал, что все будет настолько плохо — старость не радость… Господи, чтоб я еще раз…» — причитал он сам себе, отползая от подоконника в сторону небольшого столика в углу, где каждое утро появлялся кувшин со свежей водой; кажется, служанка приносила. Не глядя под ноги, он с шумом спотыкается о стеклянную бутылку, опрокидывая её на пол. Шрам замер, едва не выругавшись — не хватало ему еще Виту разбудить. Наклонившись к бутылке, он не разобрал на её этикетке ничего помимо многозначительной и краткой надписи «portum vinum».       «Это еще что?..» Шрам почесал затылок, а после принюхался и узнал терпкий кисловатый ягодный запах — не очень-то похоже на легкое пиво. Но его куда больше напрягало не наличие бутылки, а полное отсутствие воспоминаний о том, как он ее заполучил. Он опять глянул на бутылку, а после на спящую, тяжко, но облегченно вздыхая: «Да уж, хорошо, что дело не дошло до чего-то покрепче, иначе ситуация могла быть куда более неудобной…»       После парень наконец добрался до кувшина с водой. Наплевав на стаканы, стоящие на подносе, он прислонил широкое горло к губам и пил, пил, но никак не мог напиться — отвратительное ощущение сухости во рту водой было не перебить даже при всем желании. Минералки в средневековье, к сожалению, было не найти.       Решив прогуляться, Шрам поковылял к выходу и, вывалившись из комнаты, сполз по лестнице. В столовой уже во всю гудела толпа голодных жильцов, которые уминали здоровенные куски мяса, разливали супы и компоты — не очень-то похоже на завтрак. Парень поспешил покинуть этот бьющий по ушам галдеж и выйти подышать, но на улице не было лучше: яркий тошнотворный свет вперемешку с шумом телег и ором прохожих яростно били в голову, и ничего не оставалось, кроме как сползти на ватных ногах в грязный, но хотя бы темный угол. Со временем гул перестал так жестоко давить на виски, и он смог спокойно облокотиться на по-приятному холодную каменную стену, на которой пролежал, как казалось, целую вечность, пока не услышал возле себя тяжелое шарканье. Приоткрыв глаз, парень увидел свисающий над ним, закрывающий все вокруг силуэт: густая черная борода, большие медвежьи лапы и маленькие глазенки, что тщательно рассматривали валявшегося у стены бедолагу. От неожиданности Шрам шарахнулся в сторону и прилично ударился, но хозяин заведения даже не шелохнулся, а лишь рассматривал парня даже с каким-то сочувствием. Он отошел на несколько минут, а вернулся с небольшой деревянной кружкой и протянул ту Шраму. Резкий запах ромашки и чертополоха ударил в нос, отбивая любое желание это пить, но бородач настоял и терпеливо ждал, пока тот опустошит стакан, вспоминая, как эта буйная парочка ворвалась в таверну под самое утро. На удивление, стало куда лучше, и даже противный ком в горле наконец отступил. Парень уже потянулся за мешочком с деньгами, догадываясь к чему идет дело, но бородач отрицательно помахал руками и встал, понимающе и по-доброму потрепав того по голове, и удалился обратно на кухню.       Возвращаясь в комнату, Шрам нащупал у себя комканую тряпку, ранее служившую кошельком, но на сей раз абсолютно пустую. «Прекрасно» — раздраженно плюнул парень, понемногу осознавая откуда в комнате появились незнакомые бутылки. Вдруг со стороны кровати послышалось слабое шебуршание, и над подушкой поднялась растрепанная русая голова.       — Чт… Что вчера было? — мутно девушка прошлась взглядом по комнате и остановилась на напарнике.       — А я-то надеялся, что ты мне расскажешь.       Улыбаясь, он подсел рядом и стал разглядывать Виту, что не переставала что-то скомкано бурчать и ощупывать голову. — Как себя чувствуешь?       — Что-то не так… Что-то… — продолжала мямлить девушка то встряхивая голову, то продолжая копошиться под растрепанными локонами, будто пытаясь найти ответ где-то под ними.       Что с ней такое? Картинка перед ней то замедлялась, то ускорялась, мешая сконцентрироваться, а тело будто вовсе отделилось от хозяйки и жило своей жизнью, неловко переваливаясь в кровати. Что это? Что?! Что-то новое, но в плохом, в омерзительном смысле этого слова. Неправильно! Так не должно быть, и это сильно пугало. Она резко вскочила с постели, желая поскорее разобраться в этой ерунде, но ноги все еще нагло разбредались по полу, а все датчики, механизмы назойливо стучались в голову, злорадно сообщая, что более не хотят подчиняться.       — Воу! Воу! Тише ты! — Шрам успел поймать подругу и осторожно посадил ту обратно на кровать, не сильно торопясь отпускать. — Первое похмелье — штука коварная! Давай-ка осторожней.       — Да нет же!       Парня грубо отпихнули, но он продолжил наблюдать за Витой, что, шатаясь, все-таки смогла подняться на ноги и что-то отчаянно искала в проецированном экране, продолжая бурчать: «Что-то не так, что-то не так!» Наконец она замерла. Шрам немного напрягся и встал посмотреть, что же девушка там такое увидела, но тут же застыл, обводя взглядом ровно выведенные цифры на голограмме возле рисунка с батареей «21%».       Вита долго вглядывалась в злосчастное число, будто сомневаясь в трезвости своего рассудка, а после тихо прошептала, но парень отчетливо слышал нотки злобного ропота.       — Что. Вчера. Произошло?       — Ничего такого! Мы просто заглянули на ярмарку!       Девушка, кажется, не приняла такой ответ и все продолжала пытливо выедать его взглядом, так что пришлось сглотнуть ком и продолжить.       — Мы просто… Просто развлекались! Играли, ходили по палаткам с шмотьем и танцевали, — последняя фраза неприятно отозвалась в ноющих ногах. Кажется, поплясали они вчера знатно, будто бы целую вечность отыгрывали задорную мазурку и… Скомканные мысли Шрама вдруг болезненно пронзило острой иглой, несущей с собой отвратительное чувство осознания, — всю… Всю ночь напролет.       Вита молча стояла приоткрыв рот от шока. Всю ночь? Танцевали всю чертову ночь?! Почему она ничего не помнит? Почему?! Парень все так же стоял, не решаясь пошевелиться, пока к голове медленно, будто цепляясь за внутренности своими когтями, подползало понимание со страхом вперемешку. Тогда он даже не думал о каком-то заряде… Не думал. На целый длинный, потрясающий, восхитительный вечер он совершенно забыл, кто на самом деле кружил вместе с ним на сцене и с кем рядом проснулся этим уютным утром.       — Ничего не понимаю, — обреченно выдохнула девушка и обессиленно свалилась на кровать, — я бы не забыла про энергию. Не забыла бы! Это невозможно!       Шрам уже хотел было наконец двинуться с места и как-то утешить понурую подругу, но та вдруг резко и уверенно вскочила.       — Мы уходим. Сейчас же!       — Что? Сейчас? — опешил парень, когда поднявшаяся Вита начала шарить по всей комнате.       — Мне еле хватает зарядки, чтобы пройти еще два барьера, так что нельзя терять времени.       «Что ж, вот и закончился отдых.» — разочарованно успел подумать Шрам, садясь на кровать и мысленно прощаясь с такой чудной комнатой, что успела стать ему чем-то вроде дома. Однако стоило ему только отвлечься от этой неприятной беседы, как слух прорезал вопрос, заставивший тело окоченеть, а на лбу выступить крохотные капельки пота. Руки похолодели.       — Ты не видел мой нож?       — Нет. Не видел. — как можно непринужденней ответил парень, который, сам того не понимая, встал и начал методично бродить по комнате, следуя за Витой, пока та перерывала каждый угол.       — М-может, мы сможем обойтись без него?       — Ни в коем случае! Его надо найти, иначе останемся совсем безоружными. Черт… Куда он мог деться? — бурчала себе под нос снующая возле кровати девушка, а после совсем опустилась на колени и полезла под кровать. Шрам рванул с места, вспоминая что именно лежит под пыльным матрасом, но не успел он приблизиться, как напарница, пошарив рукой под кроватью что-то нащупала и достала пустую стеклянную бутылку.       В комнате воцарилась мертвая тишина. Она долго рассматривала емкость, обводя пальцами аккуратную гравировку «Портвейн» на стекле. Не успел парень что-то сказать в свое оправдание, как Вита прервала эти никчемные попытки жестом и снова начала шарить среди схем и графиков на появившейся голограмме. Наконец она нашла нужный показатель и еще долго всматривалась в строку, где воспроизводились всевозможные примеси в ионном растворе, изредко переводя взгляд на бутылку, а затем обратно. Воспоминания, что прятались где-то за мутной пеленой, стали потихоньку просачиваться в рассудок. Да… Ярмарка. Она помнит странные конкурсы, прогулку и… Танец тоже. Внезапно у этой амнезии появилась четкая, режущая граница. Дружелюбный голос Шрама, дребезжание стаканов, смех, а дальше — пропасть.       — Ты напоил меня?... — наконец девушка прервала тишину и посмотрела на напарника, но в ее взгляде не было даже капли злобы или недовольства. Только лишь разочарование с едким привкусом предательства, что заставило все внутренности парня завязаться тугим узлом.       — Что? Нет, не называй это…       — Ты напоил меня!       — Так, нет! Тихо! Спокойно!       — Конечно! Вот почему я ничего не помню сейчас! Вот почему я не вспомнила об энергии!       Вот теперь, впервые за долгое время он смог видеть настоящий гнев. Она яростно вцепилась в бутыль, и, казалось, что та готова треснуть и разлететься на части прямо в руках.       — Подожди! То была совершенно безобидная низкоградусная штука! Могилой клянусь, я не помню! Хоть убей — не помню, как это оказалось здесь! — пошел на попятную Шрам, когда разъяренная девушка подбиралась все ближе. Ему оставалось лишь благодарить бога за то, что рядом с ней нет ножа. Вита только недовольно фыркнула и, выбросив бутылку, продолжила копаться под кроватью.       — Видимо, пользоваться мозгами в привычку так и не вошло.       — Да не бурчи ты! И так башка раскалывается… — парень подобрал бутыль и стал деловито рассматривать, — в трезвом рассудке я бы не растратил все деньги на эту дрянь.       Девушка живо прекратила поиски и встала, уставившись на Шрама.       — Что ты сказал? — переспросила та, сначала полагая, что ей просто послышалось (что, к сожалению, невозможно). А парень опасливо замер на месте и уже жалел о том, что ему вчера не откусила язык какая-нибудь дворовая шавка. — Какие деньги?       — Кхем… Деньги? Я разве что-то такое сказал?       — Да. Сказал, — подозрительно сощурилась напарница, подходя к нему. — Откуда у тебя деньги?       — Эм, выиграл вчера, — как можно спокойней проговорил Шрам, — ты что, не помнишь?       — Не думаю.       Она подбиралась все ближе, не отрывая от него сердитых глаз. В какой-то момент парень наткнулся на стену позади себя — бежать некуда, а Вита подорвалась с места и грубо прижала того к деревянным доскам.       — И где же ты их выиграл?       — На… Шесте! На том высоком столбе! Я же залез на него, помнишь? — недолго думая, выдавил из себя Шрам. Но дико колотящееся сердце, почти ощутимо стучащее в ладонь девушки, кой та прижимала скованное тело к стене, говорило само за себя.       — Не ври мне.       — Я не вру! — отчаянно сипел парень под страшным давлением. Спустя несколько секунд грозного молчания и попыток просверлить нахалу лицо одним лишь взглядом, она сдержанно вздохнула и постаралась заговорить чуть более спокойно.       — Мы договаривались, помнишь?       Да, они договаривались. Пару барьеров назад, Шрам обещал, что больше не будет лгать, и сейчас он стоял и самолично разрушал данное ей слово. Тишина длилась вечность, да он бы и еще одну вечность подождал, лишь бы не смотреть девушке в глаза. Но с каждой секундой что-то все больше выедало его изнутри, и оставалось лишь обессиленно выдохнуть.       — Хорошо.       Вита отпустила плечи и встала, ожидая ответов.       — Но… Лучше сядь.       Немного поколебавшись, она села и приготовилась внимательно слушать.       — В общем, — замялся парень, — тот мужик требовал оплату за комнату… У нас ее не было.       — И..?       — И… Я подумал, ну. Было бы неплохо, знаешь, ею обзавестись, кхем, да?       — Ну?       Что ж, он оттягивал этот момент как мог. Уж лучше умереть быстро и безболезненно.       — Я продал твой нож, — живо протараторил Шрам, ежась у стены.       — Что ты сделал?! — резко вскочила она с кровати.       — Нам нужна была комната, я решил проблему!       — А со мной нельзя было посоветоваться?!       — Ты бы отказалась!       — Конечно я бы отказалась!       Вита встала и начала нервно расхаживать по комнате.       — Ты о чем только думал?!       — Я о чем думал? О нас! О нас думал! Мы нуждались в отдыхе.       — Ха-ха! Не-е-ет! Ты о себе думал! Ты, лентяй, просто хотел отлежаться, только и всего!       Шрам уж не выдерживал. Если раньше он и пытался говорить как-то спокойно и тихо, то сейчас от такого крика даже сама Вита вздрогнула.       — Да, хотел! Да, я хотел отдохнуть! Хотел пожить как человек хотя бы пару дней без всей этой борьбы за еду и кров ценой своей шкуры. Вернуть ненадолго ту жизнь! Мою жизнь!       — Ту, которой не было? — огрызнулась девушка, но вовсе ошалела, когда тот, не раздумывая, выкрикнул, — Да!       Она молча смотрела, как Шрам отдышался и злобно продолжил, пялясь на девушку.       — Двадцать лет… Двадцать лет я жил, не отказывая себе ни в чем! У меня было все! Дом! Работа, которую я любил! Друзья! Родители... ВСЕ! Пока в ней не появилась ты! Ты и твой больной на голову профессор, что запер меня здесь!       — Не смей его так называть — это во-первых, — скалясь, пророкотала Вита, — а во-вторых, по твоему, я во всем виновата?!       — А кто еще затащил меня сюда?!       — Я спасла тебе жизнь!       — Не помню, чтобы я тебя об этом просил!       — То есть, мне стоило оставить тебя подыхать в холодильнике?       — Да! Отличная идея! Я хотя бы не мучился здесь с тобой!       — Да ты что? А как же твои слова «Я рад, что все это по-настоящему»?! — съязвила Вита.       — Кажется, я только что передумал! — выплюнул парень, что привело ее в бешенство.       — Ну да! И почему я не удивлена? Люди никогда не знают чего они хотят! Никогда не сдерживают обещания! НИКОГДА!

— Ты обещал туда больше не ходить! Ты обещал, Том!

      — Ох, посмотрите! А ты ведь у нас идеал, да?!       — По крайней мере, я не веду себя как бестолковый, неразумный, эгоистичный ребенок, которому не дали то, что он пожелал!       — Уж лучше быть бестолковым ребенком, чем ходячим куском льда с вечно надменной рожей! — Последнее, что выкрикнул Шрам, направляясь к двери. Это просто невозможно! Дура! Упрямая дура и все тут!       — И куда это ты пошел?!       — Пойду прогуляюсь! — ядовито отрезал парень и захлопнул дверь, и единственное, что успело проскочить через проем — язвительный ответ.       — Не помри по дороге!