***
Вулканец резко распахнул глаза. Видимо, биологические часы подсказали ему, что пора вставать. Он вылез из удобной кровати и, совершив утренние процедуры, вышел из комнаты, надев темно-зеленый свитер и черные зауженные штаны. — Доброе утро, Спок. Как спалось? — приветливо окликнул его возившийся на кухне голубоглазый блондин. — Приемлемо, капитан, доброе утро, — спокойно ответил вулканец, подходя к человеку, — я могу вам чем-то помочь? — Ты сможешь помочь мне, если будешь звать меня Джимом вне мостика, как я тебя просил бессчетное количество раз, — усмехнулся блондин, ставя скворчащую сковороду на допотопную плиту. — Точнее будет сказать, двадцать три раза, Джим, — тон вулканца стал чуточку теплее, что безошибочно уловил блондин, разулыбавшись во все свои тридцать два зуба. — Садись за стол, я приготовлю свои фирменные оладьи, — пригласил Джим, половником наливая смесь из дрожжей, сахара, яиц, молока и муки на сковороду. — Может быть, следует разбудить доктора Маккоя до завтрака? — спросил Спок, сцепив пальцы в замочек перед собой на столе. — Ты не знаешь Боунса? Он нас убьет, если разбудим его в восемь утра в законный выходной, — хмыкнул Джим, следя за сковородкой. — Я оцениваю возможность совершения акта насилия в отношении одного из нас со стороны доктора Маккоя в ноль целых и ноль десятых процента, — веско возразил вулканец, — все-таки, он глава медицинской службы корабля и ваш друг. — Ты просто не знаешь, каким он бывает по утрам, — рассмеялся блондин, ставя на стол перед Споком тарелку с горкой одуряюще пахнущих оладий. — Уверяю тебя, ничего вкуснее этого ты в жизни не ел, — самодовольно ухмыльнулся молодой капитан, придвигая стул практически вплотную к демонстрировавшему прекрасную осанку вулканцу, — да не сиди ты так, будто штык проглотил, все свои, — он похлопал вулканца по прямой спине. — Вы говорите нелогичные вещи, Джим. Я физически не мог проглотить древнее холодное колющее человеческое оружие, — буркнул Спок, которому блондин подсунул под нос тарелку с оладьями, беря в руки столовые приборы. Землянин расхохотался. — Вот и говори потом, что вулканцы не имеют чувства юмора! Уголки губ строгого коммандера предательски дрогнули, но годы медитаций не прошли даром, и, удержав лицо перед начальством, опасно качающимся на стуле рядом с ним, он приступил к дегустации. В этот момент кухонная дверь резко распахнулась, ударившись о косяк, и на пороге возник небритый синеглазый брюнет лет тридцати, одетый лишь в мягкие домашние штаны и потертую майку с эмблемой Звездного Флота. От резкого звука блондин, балансирующий на двух ножках стула, потерял равновесие и завалился бы назад, если бы Спок не схватил его за плечо, помогая вернуть стул в приемлемое положение. — Черт возьми, Джим, а если бы зеленокровый хобгоблин не поймал тебя? Мне казалось, ты уже вышел из того возраста, когда еще не стыдно качаться на стуле, — привычно проворчал второй землянин, заходя на кухню и усаживаясь на стул напротив Спока. — Доктор, за все время нашей совместной службы на Энтерпрайз вы назвали меня зеленокровым хобгоблином пятьсот восемьдесят шесть раз, — невозмутимо подвел итог вулканец, отправляя в рот очередной кусочек оладьи, — эта неудовлетворительная статистика ясно дает понять, что у вас напрочь отсутствует не только логика, что простительно для землян, но и потребность в разнообразии, присущая вашему виду. — Ну и хрен с ним, с разнообразием, — фыркнул Маккой, — я доктор, а не аниматор. — Не понимаю, какое отношение многолетнее травянистое растение семейства Капустных имеет к вашей профессии, — с деревянным лицом сообщил Спок оладьям. — Обожаю вас обоих, — улыбнулся Джим, переводя взгляд с хмурого Маккоя на невозмутимого Спока, — как тебе мои фирменные оладушки, Спок? — Оладушки кажутся мне приемлемыми, Джим. Вы научите меня их печь? — ровно спросил вулканец. — Да, конечно, — обрадовался мужчина, — Боунс, хочешь, и тебя научу? — Я доктор, а не пекарь…***
Кхиори распахнул глаза и сел на кровати. Биологические часы подсказывали ему, что сейчас было уже девять часов пятнадцать минут и двадцать три секунды утра. Гарри сопел на соседней с ним кровати, и юный вулканец, заправив свою, побрел в ванную. К чему его мозг показывает ему эти безумно реалистичные сны? Что это, будущее или прошлое? Какую роль играли или будут играть в его жизни голубоглазый капитан Джим и команда звездолета со странным названием Энтерпрайз? Если учесть, что взрослый вулканец из его снов является Споком, то есть им самим, логично было бы предположить, что подсознание показывает ему картины его прошлой жизни. Между тем, Кхиори был абсолютно уверен, что не помнит ни Джима, ни Маккоя, ни свою службу на звездолете. Похоже, нелогичность этого мира стремится поколебать его уверенность в себе. Машинально приготовив легкий салат для себя и яичницу для домочадцев, Кхиори взглянул на часы. Как бы он ни был выведен из равновесия, завтрак он готовил с вулканской пунктуальностью ровно к десяти утра. К этому времени обычно в столовую спускался дядя Вернон. Во всем, что касалось еды, он был потрясающе точен. — Доброе утро, дядя Вернон, — спокойно приветствовал тучного мужчину Кхиори, накладывая на тарелку большой кусок яичницы с беконом. — Доброе, Кей, — пробурчал дядя, присаживаясь за стол, — благодарю. Вернон не был особо привязан к племянникам, а Кхиори он еще и сторонился: вулканец своим обликом напоминал ему о существовании волшебства, о котором Вернон, как деловой человек, предпочитал не вспоминать. При обращении к вулканцу он предпочитал называть его «Кей» по первой букве имени. Мальчик со снисхождением относился к человеческой слабости Вернона и был доволен нейтралитетом, установленным между ними. Кхиори было неприятно, когда люди сокращали его имя, ведь оно значило в дословном переводе с вулканского «звезда», и мальчик с нелогичной гордостью, присущей человеческой части его души, носил его, хоть и никогда не возражал против сокращения. На вопрос, почему он был назван именно так, тетя Пет лишь пожала плечами и сказала, что это надо спросить у ее ненормальной сестренки. Логика подсказывала, что не просто так землянке приспичило назвать вулканского ребенка вулканским словом, но у Кхиори было слишком мало данных для анализа. От своих размышлений Кхиори был отвлечен появлением на пороге кухни Дадли, тети Пет и Гарри. По всей видимости, они заранее скоординировались для того, чтобы не опоздать на завтрак, что вызвало у Кхиори нелогичное желание улыбнуться. Заметив дрогнувшие уголки губ их строгого шеф-повара, Гарри толкнул локтем Дадли, и Кхиори поспешно отвернулся, пряча лицо. Ему срочно нужна медитация. — Вы не опоздали на завтрак, что очень похвально. Садитесь за стол, — вулканец поставил перед каждым по тарелке с яичницей, а сам принялся за салат. — Ты все своей травой питаешься? — хмыкнул Гарри. Кхиори невозмутимо взглянул на него. — Ты продолжаешь нелогично утверждать, что я употребляю сорняки, подобно травоядным животным, хотя прекрасно видишь, что я ем салат, Гарри. — Да брось, ты же прекрасно понял, о чем я, — подмигнул брат. — Что я должен бросить? — поинтересовался Кхиори. Дадли сдавленно хрюкнул, спрятавшись за стаканом с томатным соком. — А ты говорил, дядя, что у Кхиори нет чувства юмора, — улыбнулся Гарри. Вернон пробурчал что-то невразумительное, прикрывшись газетой. — Так, доедайте, мойте посуду и бегом собираться! — скомандовала тетя Пет. — Куда-а? — привычно заныл Дадли. — Дядя Вернон заключил контракт с одной фирмой, по которому мы проведем «два дня наедине с природой в чудесном маленьком коттедже для всей семьи, находящемся на отвесной скале посреди бушующего моря», как было указано в брошюре, — бесстрастно напомнил Кхиори. — По-моему, ты не особо одобряешь поездку, — сказал Гарри, складывая грязную посуду в раковину. — Отчего же, я просто выражаю разумные опасения по поводу надежности данной фирмы, ведь ни контракта, ни лицензий я не видел, — подавив желание пожать плечами, Кхиори отправился в комнату, чтобы натянуть на лоб специальную широкую спортивную повязку, закрывающую брови и кончики ушей, и взять с собой побольше теплой одежды. Когда вулканец спустился на первый этаж, ему пришлось приложить максимум усилий, чтобы ничем не выдать своего удивления. Люди же даже не пытались себя контролировать. — Что это за хрень! В моем доме! — орал Вернон. — Не выражайся, милый, — пыталась образумить мужа тетя Пет. — Выпусти ее, выпусти! — кричал Дадли Гарри, который пытался поймать… сову, носившуюся по комнате. Внимание Кхиори привлекли листы бумаги, притороченные к одной из когтистых лап. — Вы ее пугаете. Перестань, — Кхиори схватил Гарри за плечо, и тот скривился от боли. — Эй, ты мне так руку оторвешь! — Приношу свои извинения, — вулканец разжал пальцы, мельком посмотрев на свою руку. Он порой непозволительно забывал о том, насколько хрупки люди в сравнении с вулканцами. Тем временем, птица слегка успокоилась и села прямо на обеденный стол, удостоившись укоризненного взгляда тети Пет. — Тупая птица, — буркнул Дадли, — вышвырните ее отсюда, или давайте зажарим и продегу… дегу… — Даже не пытайся, Ди, Кхиори у нас в семье умный, я красивый, а ты выбирай из оставшегося, — подмигнул Гарри. — У нее к лапе что-то привязано, — спокойно сообщил вулканец, медленно приблизившись к птице. Та не проявила агрессию и протянула ему лапку. Осторожно отвязав письма от совы, Кхиори открыл нараспашку окно, и птица покорно вылетела во двор. — Дрессированная, — прокомментировал вулканец, мельком взглянув на три практически одинаковых письма, — одно из них для меня, а два других для тебя, Гарри, и тебя, Дадли, — отдав им письма, Кхиори вскрыл свое. — Мам, пап! — послышался крик Дадли. — Ну, граждане волшебники… — тетя Пет шокировано переглянулась с Верноном. — И сын… Дадли… тоже? — слабым голосом спросил мужчина, опустившись в кресло. — Утвердительно, — Кхиори еще раз прочитал письмо, — они ждут нашу сову не позднее тридцать первого июля. То есть не позднее завтрашнего дня. Мне не известно, как вы, земляне, отлавливаете этих птиц… — Сложно было признать, что ты чего-то не знаешь, а? — поддел его Гарри, приобняв за плечи. — Давайте разбираться с проблемами по мере их поступления, — прохрипел Вернон, которому тетя Пет накапала успокоительного, — сейчас мы садимся в машину и едем в этот чертов коттедж отмечать день рождения племянников. С этими совами, письмами и чертовой магией разберемся на досуге.***
Сидя в машине и бездумно глядя на пролетающие мимо деревья, Кхиори пытался проанализировать ситуацию. Он был на сто процентов уверен, что способностей к магии у вулканцев нет. Подумав о том, что его человеческая мать могла передать ему такие способности, мальчик отмел этот вариант. Если бы Аманда была колдуньей, об этом знала бы ее семья. Кхиори вообще склонялся к мысли, что на той Земле, родом откуда была мама, не было никакой магии. Но во вселенной существует множество планет, на которых она возможна, и множество форм жизни, которые к ней способны. Если дело не в самом вулканце, значит, на его организм воздействовала планета… или местное население. Данных было недостаточно. — Эй, Кхиори, что ты думаешь обо всем этом? — тихо спросил Гарри. — Мы поступили в школу волшебства! Круто, правда? — Не уверен, — ответил вулканец, — я планировал окончить частную школу, поступить в университет, изучить астрофизику и ракетостроение… — Ты хочешь отказаться? Ты с катушек слетел? Что мы с Дадли будем без тебя делать? Мы же с детства не разлей вода! — Избавь меня от нелогичных земных фразеологизмов, — в уголках глаз Кхиори собрались морщинки, но в остальном лицо осталось неизменным, — было бы нелогично не использовать возможность отточить способности и узнать, с чем связано их появление. — Думаю, в тебе опять проснулся сумасшедший ученый, каким ты можешь быть, — улыбнулся Гарри. — Никакой сумасшедший ученый во мне и не спал, нелогичное существо, — буркнул Кхиори. В этот момент машина, наконец, остановилась. — Ну, насчет отвесной скалы и бушующего моря они не наврали, — изрек Дадли, пока домочадцы с оторопью разглядывали скалу, окруженную морем, на краю которой ютилась самая убогая хижина в мире. — Если учесть силу, с которой они расхвалили «коттедж», вон та дырявая лодчонка потянет по меньшей мере на океанский лайнер, — фыркнул Гарри. Если забыть о том факте, что, рассекая водное пространство, они едва не перевернулись и укачало всех, кроме Кхиори, переправа прошла отлично. В доме не было электричества, и несколько часов семья потратила на то, чтобы разжечь камин отсыревшими досками и каким-то мусором под ворчание дяди Вернона на тему «ну и где ваша чертова магия, когда она нужна?» Кхиори так и подмывало спросить, где же были его глаза, когда он подписывал контракт на ночевку в этом… помещении, но он решил не вступать в напрасный спор. Домочадцы, укутанные в теплые свитера и пледы, которыми Кхиори до отъезда набил багажник машины, сидели вокруг камина и делили скромный ужин. — За Гарри и Кхиори! — За именинников! Они чокнулись бутылками кока-колы, и Кхиори даже не стал комментировать нелогичность человеческих традиций. Ничто не предвещало беды, как вдруг… БУМ! Хижина задрожала. Вздрогнув от неожиданности, семейство, как по команде, повернулось к двери. За дверью кто-то стоял и явно пытался ее выломать. Но кто?