Аудиенция (сборник по "Изгою")

Глухое «Бздын-н-нь!», прозвучавшее практически над ухом, прокатилось по полу, разошлось кругами в одноразовом стаканчике с кафом, едва не опрокинувшемся на стопку инфокарт-накладных, и неприятно отдалось в пятой точке. Кренник секунду молчал, прислушиваясь к ощущениям, и лишь убедившись, что лично ему на голову ничего не валится, перевел вопросительный взгляд на старшего бригадира погрузочной смены. Застывшее в гримасе притворного страдания лицо последнего говорило лишь о том, что директору К. С. Даррекс-третий собирался неубедительно соврать. Но не успел. — Юбилейный, пятидеся.. — один из операторов доковых погрузчиков, судя по характерной полосе на комбинезоне, бесцеремонно распахнувший дверь кабинета шефа, осекся и подавился словом. — Пятидесятый кто? — Кренник сложил ладони домиком и посмотрел на болтающегося в дверном проеме сотрудника поверх получившейся конструкции. Выбранный тон явно произвел нужное впечатление, поскольку тот вместо того, чтобы незаметно исчезнуть с извинениями, застыл на месте, старательно изучая собственные ботинки. Прямо как шаак перед дракозмеем. — Что, сэр, не кто, — прошелестел оператор. — Там… шаттл в балку врезался. Опять. Кренник окинул взглядом безупречные накладные перед собой, так и не начатый стаканчик с заварным кафом и собственное отражение в полированной столешнице, поднял руку и щелкнул пальцами, давая сигнал охране. В кабинете сразу стало неправдоподобно тихо. — Две минуты на объяснение, господа. Отведенного времени, как водится, не хватило, и дослушивать полную боли, страданий и язвительных комментариев в адрес косоруких пилотов исповедь пришлось уже в ангаре, стоя прямо перед той самой балкой. — Понимаете, сэр, мы уже и иллюминацию вешали, и красили и полосами, и ромбиками, и хатт знает чем, и транспарант цепляли, ничего не помогает, — так и липнут, как намазано им тут. — Бригадир развел руками, вздохнул и мрачно покосился на ползущий за буксировочной тележкой шаттл. Обломанные законцовки сложенных крыльев таращились в пустоту завитушками незакрепленной обшивки — проблесковые фонари и антенны срезало начисто. — Но тут такое дело, раньше сюда только «крабы» летали, а у них крылья покороче будут… «Крабы» — малые транспортники для перевозки особо опасных грузов, названные так за сходство с обитателями Скарифских отмелей, за счет конструкции отличались отвратительной маневренностью в атмосфере, но достаточной дуракопрочностью, чтобы гарантировать сохранность груза даже при неудачной посадке. Проблема заключалась в том, что единственный ангар, обеспечивающий максимально быстрое перемещение доставляемых на борт станции кайберов к месту их установки, не очень подходил этим неповоротливым транспортам по ширине. И монтажники не нашли ничего лучшего, как попросить о решении проблемы Галена. Гален подошел к вопросу в свойственной ему манере, широким жестом перечеркнув на чертеже боковые несущие стойки и вместо них предложив смонтировать одну поперечную балку. Транспорты стали разворачиваться на месте прямо в ангаре, избавив от головной боли всех ответственных за груз на целых четыре года, но потом… потом ангар пришлось вернуть к прежнему профилю. Кренник покачался на каблуках, разглядывая причину всех бед. Балка, протянувшаяся от края до края ангара и проходящая точно под «балкончиком» с офисами начальника смены, центром управления полетами и диспетчерской, примерно посередине из скучно-серой превращалась в кошмар эпилептика, радуя взгляд безумной черно-желтой раскраской. И, если мысленно вычесть из картинки щедро развешенное по ее краям погрузочное оборудование, по виду очень напоминала часть «скелета» станции. Негромко хмыкнув, Кренник прошел немного вперед, развернулся и снова задрал голову. Отсюда стало видно, что балка не цельная, а сваренная из трех кусков, причем швы однозначно указывали на джеонозианскую работу. «Утилизация остатков, значит…» — еще раз смерив балку взглядом и порывшись в памяти на предмет ее прочностных характеристик, Кренник пришел к выводу, что та выдержит не только грузовой шаттл, но и полноразмерный трансгалактический контейнеровоз и сомнется только вместе со всем сектором. А вот демонтажу не подлежит в силу риска обрушения соседних помещений. — М-да… Старший бригадир подобрался, скосив глаза на охрану, и на всякий случай скорчил самое несчастное из возможных выражение лица. — Напомните-ка мне рабочую высоту ангара и допустимый посадочный коридор высот для грузовых «дзет», мистер Даррекс, будьте так любезны, — Кренник со скучающим видом расправил складку на рукаве и принялся изучать нанесенную на пол полустершуюся разметку. — Шестьдесят два метра, коридор 2-40, — покорно отозвался бригадир и нахмурился, сообразив, что даже с полностью поднятыми крыльями шаттл должен проходить под балкой с запасом в двадцать метров. — Превышают коридор? — Превышают, слизняки летучие. — Ну, в таком случае за каждое превышение коридора — десятипроцентный вычет из базовой месячной ставки пилота и оператора, из вашей — двадцатипроцентный. Полуторный прогрессирующий коэффициент за повторное нарушение. — Кренник поддел носком сапога валяющийся на полу осколок сверхпрочного пластика от проблескового фонаря шаттла и поморщился. — Ремонт пострадавшего борта за счет экипажа. И балку покрасьте не этим вот… а колером для внешней обшивки. А то она у вас поцарапанная, несолидно. Бригадир содрогнулся, представив себе сумму вычетов за год, но предпочел кивнуть молча. — И вот еще что… — Кренник расплылся в широкой улыбке. — Я уверен, что ваши подчиненные достаточно азартны, чтобы делать ставки на то, сколько еще пилотов «поцелуется» при посадке. Сомневаюсь, что вы остаетесь в стороне. — Пять тысяч за юбилейного, пятидесятого, — сквозь зубы сообщил бригадир. — О! Десять за сотого, — Кренник все еще улыбался, но охрана за его спиной придвинулась ближе, подавляя своим присутствием,— а вот ваша ставка, мистер Даррекс, — увольнение. Без выходного пособия. И права… переписки. Трехзначная цифра была достигнута двадцать шесть месяцев спустя, через неполных двое суток после окончания срока персонального контракта К.С. Даррекса-третьего. Однако, в силу непреодолимых причин, не возымела для него никаких последствий, ведь Даррекс к тому моменту был откомандирован на Джеду, где пропал без вести. Но от выплаты прогрессирующего вычета его преемника на должности это не спасло.