течный братик

— Вся твоя история будто высосана из пальца. Не, Юнги, ты уж извини, но публиковать такое не будет никто. Даже редактировать нечего. Сплошная похабщина, ни единый человек в здравом уме читать не станет. Мерзость, прости ещё раз, даже литературой не назовёшь. — Понимаю. — Что и всё? — он был явно недоволен моей реакцией, — Из чистого любопытства: ты так правда о своём брате думал? — Видишь, тебе любопытно, так же и другие заинтересуются. Уж что-что, а читателя я держать умею на коротком поводке, пускай и пишу сыровато. — Ты меня почти убедил, — Тэхён пощёлкал ручкой и устремил неудовлетворённый взгляд за мою спину, вероятно, на дверь, — Ладно, не ломай комедию, я заинтригован. Признаюсь, даже слабенькая эрекция была. Хах, извращенец. — И ты всё-таки дочитал. Тэхён утвердительно кивнул. — А ты его видел? — Кого? Чимина? Видел конечно. Ничего такой: красивым не назовешь, но и не урод. Хозяйственный, смышлёный… И всё пожалуй, такая пошлятина в голове не укладывается вместе с его образом. Лично я бы про него писать не стал, да и не чего. Закончив разговор, Ким ещё раз пробежался глазами по тексту, словно намереваясь запомнить особенно смачные моменты для конкретных целей. И это я то извращенец? Страшно захотелось съесть персик. — У тебя персика нет случайно? Ничего на это не ответив, Тэхён с презентабельным видом изъявил желание побыть в одиночестве какое-то время. Мне было известно для чего подлюге понадобилось уединение, и ему как ни странно думалось тоже самое, что я обо всём догадался. Проныры оба два. — Давай тогда, до четверга. Может перепишу.

***

— Мелкий! В этом ебаном доме когда-нибудь начнут появляться персики? — Да вот же они, Юнги, в шкафчике. — Кто ж в шкафу персики хранит? — Я храню, — он достал два приличных персика, вымыл очень тщательно и один протянул мне, как оказалось, вода была ледяная. Мы сели друг напротив друга. Я на самодельный скучный стул, а он в кухонное бледно розовое кресло. Поедая сочный фрукт, Чимин выглядел небрежно сонным и томящим. Капающий на бедра сок он сдирал короткими ноготками, будто намереваясь избавиться от своей надоедливой плоти. Я без особого энтузиазма следил за ним, ел персик и болтал шлёпанцем на ноге. — Ты почему в школу не ходишь? — У нас выходной вообще-то. Персик совершенно разочаровал меня, я пошёл его выбрасывать так и не доев до конца. Выходной значит. Понятно. Хотелось как-нибудь покошмарить и я стал думать, чем бы таким заняться сегодня. — На улице ветрено. Ты слышишь?! Чимин, сегодня погода хуйня полная. — Не выражайся пожалуйста, — он встал, чтобы выбросить косточку, и я заметил, что на нём лишь один носок, только на левой ноге, — Хочу немного поиграть на рояле, ты не против? Я убрал краски, — опередил он мой вопросы, — И вымыл там всё за собой, — и этот тоже. Обломщик. Ну, ничего. Будет играть хреново, порублю рояль ко всем чертям. — Играй, только до часу. Сейчас уже 11, так что тебе стоит найти свой носок и пиздавать уже только потом. — Зачем хоть, Юнги? — Для душевного равновесия, — на его лице читалось, будто я странный кретин, требующий непонятных вещей. Я просто не вынесу всего этого кошмара! Сегодня не самый лучший день как по цвету, так и по композиции. С Чимином говорить особо не о чем, на улице убого, а дома оставаться скучновато — в такие моменты ненавидишь мысль о том, что не куда себя деть, кажется сердце вот-вот взорвётся от адреналина, а руки ватные, любая идея бердовая. Фиаско. В итоге персик — это просто персик, и самое правильно в этой ситуации так на нём и написать. Незатейливая композиция в исполнении Чимина заглушила удар кусочка льда о дно стакана, я налил виски ровно с два пальца и, мысленно выражая братцу огромную признательность, что тот хотя бы закрыл в гостиной дверь, отхлебнул добрую половину от целого. При открытой двери слышимость, — ну, просто ебнешься. Один день из моей сраной жизни скрёбся сегодня ядовитым пауком — я это чувствовал. Чимин начал помогать себе голосом, я пил виски, скучал по писательству и пытался сосредоточиться только на единственной мысли о прозе. Парень помнит, как начал сочинять, едва обучившись грамоте. Что не так с последней работой? Несовершенство для несовершенных. Вроде как честный обмен, к тому же если брать только сторону читателя, то да, не поспоришь: смысловая нагрузка невелика, сюжет и вовсе отсутствует, персонажи не раскрыты, педофилия, гомосексуальность, инцест. Да-а, критику есть где развернуться! Такая канитель происходит со всеми вещами — у любой есть своё имя, предназначение, цель, срок, но ведь молотком не только гвозди можно забивать, да ведь? Да. И землю им рыхлить можно при желании. Мне нравится подобный пример, я его часто повторяю, наверное, для того, чтобы напомнить себе о неустойчивости каждого предмета. Стоит создать любое нечто или это самое нечто взять в руки, как иллюзии на его счёт тут же рушатся одна за другой. Вот и работа моя — пока читаешь, в ней что-то есть, но на самом деле просто всё уже было в самом читающем. Я же просто заметил, всего лишь: заметил, написал. Тяп-ляп и готово. Я подлил себе ещё виски на пару пальцев приблизительно, словно разогреваясь, перед тем, как начать по полной кутить. Когда я вот так панически размышляю о двух сторонах медали, подъезжает вывод о надвигающейся шизофрении или уже имеющейся, но во всех, кроме этого, случаях пассивной. Ровно в час Чимин прекратил играть. — Дрессированный какой. — Опять пил? — Опять пил. У меня к тебе дело. Тут мелкий не смог скрыть удивление — так и остался стоять в пол оборота ко мне босой на одну ногу и сонный. Я прихватил с собой копии рукописей, чтобы продемонстрировать их непосредственно действующему лицу. Обычно я не показывал Чимину ничегошеньки из написанного. — Прочти и скажи мне, что ты об этом думаешь. Мне тебя оставить? — не без издёвки уточнил я, но уже приглядел себе мало освещённый уголок на полу. — Да нет, зачем же? Я и при тебе прочитаю, ничего страшного, ты меня не отвлекаешь. Ой, да тут немного. Сев за рояль, он почесал нос и ухватился за первую строчку. — Это про нас что ли? Фу, опять твои ругательства дурацкие. — Читай внимательно, а то не поймёшь. Хотелось кинуться с моста или девке в объятья, хотелось ещё виски, крепких сигарет, свежую газету. Мелкий читал пока с безэмоциональным выражением лица, я знаю, что скоро ситуация изменится, и с охотой жду продолжения, перебирая всевозможные варианты развития событий.