По небу не плывут корабли.

Крепко схватившись за широкую ручку из скотча, Май, низко нагибаясь, потащил из холодного шумного из-за расположенной вблизи дороги балкона коробку с елочными игрушками к уже поставленной елке. Руки успели окоченеть, "веревка" неприятно сдавливала пальцы, оставляя на них глубокие рубцы. Было невероятно тяжело, словно он сейчас нес не шарики из тонкого стекла, а как минимум половину трупа, наверняка такого же замерзшего, как и он сам. Вот кто его просил выходить из теплой квартиры в одной только легкой футболке Антона, доходящей ему всего-то до середины бедра? Любимые книжки как всегда неустанно подкидывали достаточно нестандартные примеры к самым стандартным ситуациям, буквально всовывая его в реальность самых невероятных коктейлей из прочитанных историй. Естественно обычный Май никак не мог знать, сколько же весит половина тела убитого человека, но чуткое воображение даже из обычной подготовки к празднику делало что-то из рядов детективных историй, простеньких, где даже в начале рассказа опытному читателю не составило бы труда вычислить местного злодея, но наделенных своей собственной загадкой. Разгадка именно этой коробки не заставила себя ждать - неизвестно по каким причинам они с Антоном сложили всю мишуру к новогоднему сервизу, а Май благополучно об этом забыл. Открытие заставило вернуться в реальность и досадливо прикусить губу, помахивая неудачному расследованию рукой на прощение. - Май, зачем ты тащишь эту тяжесть, можно было же сказать!- с кухни послышался негодующе-осуждающий возглас, и его руки отпустили коробку под бережным напором чужих пальцев, сама же виновница озвученных недовольство только легко вспорхнула вверх, пролетев над головой все ещё не разогнувшегося блондина и непричастно разлеглась под зелеными веточками искусственной ели. Прийти в себя блондина заставили теплые родные пальцы на пояснице, совершенно нагло наглаживавшие кожу и пускающие тысячные войска мурашек вдоль позвоночника. Быстро приняв вертикальное положение, Май незамедлительно развернулся к нарушившему такую идиллию между ним и картонной красавицей с практически готовой обвиняющей речью в тёмных глазах. - Ну, я же почти дотащил! Не те...- начавший было возмущения парень вмиг оказался заключённым в крепкие тиски нежных рук. Грудь впереди с гулко отбивающим сердцем лишала возможности мыслить связно, а уже через несколько секунд худые руки, сжавшиеся в кулаки, съехали по груди и торсу, оставшись безвольно висеть вдоль тела. Не улавливая реальность, ночноглазый подпрыгнул вверх, уцепившись слабыми руками за шею своего немого собеседника, заставляя того наклониться к себе, и прижавшись к тут же улыбнувшимся губам в тихом, нежном поцелуе. Он извинялся. Он понимал, что повёл себя в лучшем случае как ребёнок, и только что едва не высказал самому родному и любимому человеку что-то неприятное, даже обидное. А как он, Май, будет без этих зелёных глаз и слишком ласковых рук..слишком мягких губ и приятной дрожи внутри, стоит только почувствовать их на своих. - Возьми меня...-тихий шепот прозвучал раньше, чем блондинистая голова смогла понять происходящее и значение своих слов. Слабые попытки сопротивления здравого смысла остались без внимания под гнетом внезапного напора всегда нежных губ. Они принялись играть по-черному, лаская самые чувствительные места на тонкой шее, заставляя и так покрасневшие от смущения щеки загореться ещё ярче, а приоткрытые в слишком частом дыхании губы издавать едва уловимые в шуме бесконечных вдохов- выдохов приторно-сладкие стоны. Голову заволакивал непонятно откуда взявшийся туман, который зеркала глаз отражали с исправной точностью, затягивая, призывая раствориться в от чего-то огненно-черных сейчас глазах, защищенных густыми лесами закрученных и беспорядочно разбросанных на отведенной им территории ресниц. Заставив себя всей силой воли человечества, Май хрупко оттолкнул от себя безоговорочно подчинившегося парня, бросив его на диван, и уселся сверху. Ставшая короткой футболка стремительно оголила стройные бедра, тут же привлекая внимание болотных глаз. От одного только пожирающего взгляда по всем уголочкам его тела, у Мая полетели искры возбуждения перед глазами, превратившись в огненные потоки жара, окатившего от корней волос до пальчиков ног. Ласковая череда лёгких поцелуев на уголках губ заставила Антона улыбнуться и, точно зная, что от этого его парень загорится ещё сильнее, проехаться невозможно теплыми ладонями по скрытой одеждой спине и остановиться на аккуратных ягодицах. Вздрогнув в родных полуобъятиях, Май прикусил нижнюю губу, расставив свои ноги пошире и попробовав поерзать на коленях своего мучителя. Нетерпеливые губы в миг атаковали беззащитную шею, заставляя вновь зацелованные губы разомкнуться в частом дыхании, а голову немного откинуться назад, чтобы предоставить больше места, чтобы это никогда не кончалось. Его неминуемо опрокинули назад, раскидав золотистые в неярком освещении волосы по обивке дивана. На маленькую фигурку ночноглазого, словно голодные волки, накинулись воспоминания вчерашнего, вызывая дрожь нетерпения и множественные извержения внутренних вулканов, отчего становилось невыносимо жарко, как и от накрывших его рот напористых губ, вытворявших что-то невероятное. Май и представить не мог, что его нежный и всегда заботливый Антон может быть таким..горячим, несдержанным, немного грубоватым. С каждым витком вражеского языка в полости его рта блондина пробивали новые и новые приступы неконтролируемого возбуждения. Худые руки ревниво оглаживали широкую спину возлюбленного, проверяя на что-то незнакомое, но не находя такого, смело принимались цепляться ногтями за гладкую кожу под раздражающей сейчас футболкой. Кое-как стянув её с рельефных мышц любимого, Май, не удержавшись, оторвался от приковывающих к себе губ, вонзившись острыми зубками в точеные линии ключиц, после мягко, по-кошачьи, зализав кончиком языка два небольших краснеющих следа. Часто вздымающаяся грудь отчётливо почувствовала громкое, словно раскаты грома, сердцебиение Антона рядом со своим таким же сильным. Вырвавшийся из пут влажного языка, болотноглазый властно вжал хрупкие плечи в обивку сильнее, одним движением сняв свою вещь с оставшегося полуголым парня, который тут же смущённо прикрылся обеими руками. Выдохнув, брюнет осторожно убрал обе части тела по бокам от молочной груди, низко наклонившись к покрывшейся мурашками коже, повторил будоражащий все мысли укус за левую ключицу. С любимых губ незамедлительно вырвался загнанный стон, а гибкая болезненная фигурка выгнулась приглашающей дугой, на которую медленными дразнящими ласками опустился дождь трепетных поцелуев по всей шее, тихие укусы на ключицах, сменяемые кончиком горячего языка, укусы жарче на беззащитно торчащих сосочках, диафрагме, впалом и вжатом в позвоночник животе, впадину которого неоднократно прошагали раскалённые широкие поцелуи, остановившийся только у трогательных косточек таза. Тяжело, прерывисто дыша, Май не знал, куда себя деть, то и дело притягивая голову любимого ближе к себе, а иногда пытаясь оттолкнуть, когда цунами всяких разнообразных эмоций топили его, накрывая с головой и мешая полноценно дышать. Решив проявить немного инициативы, блондин, что-то невнятно прошептав своему парню, перевернулся на живот и пошло оттопырил округлые ягодицы, отчаянно краснея, он потянул вверх и немного в сторону своё бельё, позволяя лучше себя рассмотреть. Нежно-зеленого цвета бельё потянули вниз, заставляя отпустить низ миниатюрного тела. Окончательно освободив любимого от одежды, Антон осторожным движением обоих ладоней раздвинул молочные ягодицы, нагло проведя острым кончиком языка по темноватому, по сравнению с остальным цветом кожи, плотному колечку мышц и пытаясь протолкнуться в горячую дырочку. Сильные ладони принялись с напором ограживать широко разведанные упругие бедра, острые колени, тонкие икры. Совершенно неожиданно для себя в добавок к приятным ощущениям брюнет легко шлепнул тут же крупно вздрогнувшего парня по оккупированным округлостям, заставив блондина протяжно простонать, прижавшись плечами и грудью к мягкой подушке, чтобы его любимому было проще попасть в него. Горячие пальцы протолкнули одного из своих собратьев между немного влажных от слюны мышц. Тихонько всхлипнув от накатывающих приятных ощущений, синеглазый нетерпеливо поерзал ягодицами в воздухе, хрипло выпрашивая второй палец, а после и третий, заботливо смазанные лубрикантом приятного виноградного запаха. Плавные движения больших фаланг уносили куда-то далеко, сбрасывали с облаков на землю и вновь поднимали мощным воздушным потоком. С огромным сожалением выпустив источники эмоций, заставляющих дрожать все внутри, Май с досадливым хныком раздвинул ноги шире и наклонился ниже, чтобы показать ЧТО с ним сотворила вся совокупность напавших ласк. Найдя каменную твёрдость за своей спиной ладонью, белокурый ласково принялся поглаживать, с огромной любопытной жаждой обводить маленькие набухшие венки. Рычание и довольные стоны за спиной только сильнее возбуждали, как и сильные пальцы, заставившие охватить шевеление под тонкой тканью белья. Неумелыми рваными движениями Май принялся стягивать бельё с узких бедер своего партнера, освобождая что-то огромное и горячее. От представления этого великана внутри себя подкосились ноги и кольцо мышц нервно задергалось, оповещая хозяина о том, что терпеть больше не в его силах. Заставив свой голос звучать более или менее различимо в своей хриплости, блондин мягко, соблазняюще оповестил любимого о своих желаниях, попятившись немного назад и прижавшись вплотную к доверчиво державшемуся в его ладони органу. Дальше все смешалось в одну на двоих быструю цветную карусель, состоящую из отголосков боли и сладкого тягучего наслаждения внизу живота. Осторожные первоначальные толчки быстро растеряли свою робость, становясь равными, властными, объемными. Вжатый всеми волнами неизведанных ранее эмоций и горячим телом позади в подушку Май судорожно дышал, находя место между протяжными хриплыми стонами и влажными звуками соприкосновения за спиной. Конец настал также неожиданно, как и пришло решение перешагнуть установленную до этого черту дозволенного. Он слишком сильно влюбился. Ему было слишком хорошо в сильных руках обнимающего его со спины парня, губы которого беспорядочно касались его плеч, даже забыв о том, что необходимо восстановить дыхание, чтобы не умереть от асфиксии. -Я люблю тебя..-блондин нежно коснулся губами державшей его руки в ответ, поближе прижимаясь к точно улыбнувшемуся сейчас обладателю зелёных глаз. -Пожалуйста, будь со мной всегда..-ответили ему в тон. Это было лучшее признание. Конечно же он всегда будет рядом. По-другому никогда не сможет быть. Они связаны слишком сильно, чтобы их кто-то смог разделить.. Ночные глаза неспешно закрылись, отдавая своего хозяина в мир снов.