Piano

      В глазах застывает ужас. Страшно. До потери сознания, до побелевших костяшек, стянутых израненной пугающими отпечатками прошлого кожей, местами треснувшей и слезшей. Сознание медленно проясняется, заставляя поднять затуманенный взгляд на неожиданного гостя. Он не готов. Не так быстро. Нужно прогнать мальчишку. Ничего не получится. Сердце в миг сжимается, не желая разгонять кровь по замерзшему телу, причиняя неимоверную боль её обладателю. Дыхание сбивается, не желая приходить в норму, заставляя страдать от нехватки кислорода. Только не сейчас. Только не опять.       Кроличья улыбка медленно сползает с лица, а в глазах застывает страх. Парень непроизвольно дергается в сторону хрупкого даже с виду мужчины. Руки осторожно поддерживают ослабшее тело, боясь навредить еще больше.       — С вами все хорошо? Юнги-ши? Может, вызвать скорую? — обеспокоенный взгляд черных, как ночная мгла, глаз, обрамленных пушистым рядом ресниц. Волнуется.       Какой мелодичный голос, — про себя думает Мин. — Ну, же, не отключайся, приятель, давай.       Юнги медленно прикрывает глаза, стараясь вздохнуть как можно глубже. Вдох — выдох. Еще раз. Уже лучше.       — Всё в порядке, прости, минутная слабость, — вымученная улыбка на перекошенных искусанных губах.       — Проходи. Чонгук, верно? В последнее время чувствую себя совсем плохо. Естественно. Спать за сутки не больше трёх-четырёх часов, занимаясь написанием ненужного хлама, который все равно никто не услышит, — думает Мин. — Недосып — одна из причин нервоза, Юнги, тебе еще этого не хватало…       — Да. Я звонил вам вчера, хотел прийти вечером, но у меня отменили первые две пары, так что я решил зайти пораньше, — стараясь не смотреть в глаза, говорит парень. — Видимо, зря, ха-ха. Нужно было позвонить, простите, — виновато опустил голову Чонгук, скрывая лицо за чуть отросшей челкой неокрашенных черных волос.       Нервно топчась у порога, парень так и не решается зайти внутрь. Он (как всегда) поступил опрометчиво, заявившись домой к своему предполагаемому преподавателю по фортепиано, но не было сил ждать вечера. Он всю ночь не мог сомкнуть глаз, представляя свою первую встречу с обладателем чуть хриплого, но очень приятного и глубокого голоса. Когда Чон наткнулся на объявление в Интернете еще в декабре, ему пришлось работать сутки напролет, чтобы заработать на несколько месяцев занятий, ведь родители были бы явно не в восторге от того, что их мальчик собирается заниматься музыкой. Он не представляет зачем, но безумно хочет. А сейчас Чонгук стоит перед мужчиной, чувствуя себя полным идиотом, и не знает, что сказать, ведь мужчине явно плохо.       — Извините, извините. Мне стоит уйти, — кусая нижнюю губу от волнения, говорит парень и слегка ворошит свои волосы, поднимая взгляд на мужчину. Тот, в свою очередь, не отводит взгляда от мальчишки, так нагло заявившегося к нему домой с утра пораньше. Нормальные люди в такое время или на работе, или спят. Юнги молчит, осмысливая всю ситуацию с другой стороны: позвонить он не успел так же, как и отказать настырному мальчишке. Тот пришел к нему домой и теперь виновато ежится, чувствуя свою вину. Может быть, это знак?       Стоило Чонгуку поднять взгляд, как он тут же пожалел о своем решении. Он даже забыл о том, что собирался только что уйти. Теперь у него была возможность полностью рассмотреть мужчину. Небольшого роста, с белым вихрем окрашенных волос на голове, с забавно вытаращенными лисьими глазами в раздумьях и приоткрытым влажным ртом. Даже темные круги под глазами (явно из-за недостатка сна) и слишком бледный, болезненный оттенок кожи не портят приятных черт лица. Юнги одет совсем просто: белая футболка с длинными рукавами, бесформенным мешком виснувшая на теле, и широкие мягкие домашние штаны теплого кремового оттенка, открывающие вид на изящные для парня щиколотки ног.       — Чонгук, — вырываясь из своих дум, хрипловато говорит Юнги. — Оставайся. Давай хотя бы познакомимся для начала, а потом обговорим график наших занятий? Только прошу, не приходи ко мне больше так рано, я ведь тоже человек, хочу поспать утром, а то уже в обмороки падаю от недостатка сна, — плавным движением руки приглашая удивленного парня в дом.       Чонгук на мгновенье замирает, не веря уставившись на мужчину, а затем одаривает того такой солнечной улыбкой, на какую только способен был, вызывая добродушную ухмылку у Юнги.       — Обувь снимать? Я переобулся в подъезде, так что она чистая.       — Ты совсем того?       — Я просто волнуюсь.       — Проходи уже. И, Господи, да сними ты уже эти кроссовки. Не люблю, когда у меня по квартире ходят в обуви.       Все-таки стоит попробовать.