Алиар: Мир без души

— Вот и всё, — тихо сказал Джон. Тэрн кивнул. В руке у Повелителя Мечей была эта дурацкая маленькая бутылочка, которую Тэрн ненавидел, как никого и никогда. — Я уже сказал тебе всё, что мог. У меня нет никаких напутствий. Ты — истинный герой Алиара. Ты проживёшь достойную и счастливую жизнь, потому что ты хороший и порядочный человек. Будь счастлив, Тэрн. Я горжусь тобой. Тэрн хотел сказать: "Я тобой тоже", — и хотел сказать: "Давай пей уже". Он промолчал. Джон встал напротив статуи Творца: у самой трещины в Пропасть между мирами. Из-за низкого роста Дэйниэла они стояли лицом к лицу. Джон ухмыльнулся и разом опрокинул в себя бутылку. Ничего не произошло. Он спокойно окидывал взглядом статую Дэйниэла. Тэрн выдохнул. Он был одновременно опечален за Джона и рад за себя. Он сделал всё, что мог, и не его вина, что не сработало. А потом Джон рухнул на пол, прямо и ровно, как стоял. И впервые за тысячелетия тело Повелителя Мечей не рассыпалось прахом после смерти. Тэрн подошёл и взглянул в его серые, стальные глаза. Они всё ещё были самыми живыми в Алиаре, и Тэрн поскорее закрыл их, чтобы запомнить такими. Он ещё не знал, где похоронит Джона. Но знал, что через много лет над его могилой будет самый красивый яблоневый сад в Алиаре.

***

— Подхватила какую-то заразу! — старушка зашлась громовым хохотом, жутким в таком хрупком старческом тельце. — Ой, не могу! Сколько раз я это слышала? Заразу, заразу подхватила! Точнее и не скажешь. Сидящий рядом дюжий парень тоже хохотнул. Кина прислонилась к борту телеги. Ей было всё равно, смеются они над ней или оскорбляют её. Пусть только довезут куда-нибудь… У неё уже давно не было ни коня, ни денег. — Да через годик твоя зараза начнёт по полу ползать и грызть всё, что плохо лежит! Правильно я говорю, Малыш Терс? Малыш Терс заржал ещё сильнее. Кина вытаращила глаза. Ну да. Конечно. Естественно. Странно, что она не догадалась. Хотя когда ей было? Она была так поглощена погонями и побегами… Но всё это было неважно… — Ой, не могу... насмешила ты меня, девочка! Что, бросил тебя женишок твой? А ты с горя по лесам скитаешься? Глаза Кины оскорблённо расширились. Она хотела сказать, что всё не так, она замужем... но тогда объяснять пришлось бы слишком многое. — Эх, молодо-зелено. Бедная, глупая... поди, родители из дома выгнали, идти некуда... вона как отощала... и волосёнки спутались... решено! У меня жить будешь. Малыш Терс открыл рот от изумления. — Слышь, Элтири... а твои-то не против будут? — пробасил он. Старушка лихо махнула рукой. — Ха! Кто будет против — тому ка-ак дам ложкой по лбу. Сразу передумает! И стало очевидно, что всё так и будет. — Что, согласна ты, девонька? Только у нас работать надо, не дурака валять. Ну да ты девка правильная, по глазам вижу. Как зовут-то тебя? Кина уже открыла рот, но осеклась. Если брат Елло когда-нибудь наберёт власть и станет искать её... — Алисия меня зовут. Спасибо, спасибо вам за доброту... Она расплакалась. Малыш Терс растерянно глядел на неё и молча сочувствовал беде. Элтири гиканьем подгоняла коня. Откуда, откуда в мире столько добрых людей?.. Вёрсты оставались за спиной — а с ними злые враги, рухнувшие надежды и одинокая жизнь в лесу. Кина думала, как теперь она начнёт новую жизнь. Родит ребёнка. Разыщет Джона. А может быть — проживёт одна со своим сыном или дочерью, счастливо и спокойно, и никакой подлый монах никогда до неё не доберётся.. О чём она точно не думала — так это о том, что через несколько лет Ульа станет святым дедом и, объезжая свою паству, случайно наткнётся на неё... и сопоставит время, и так испугается, что вырастет помощник Повелителя Мечей, что ей вновь придётся кружить по всему Алиару — на этот раз уже с ребёнком. Кина не могла думать, что когда-нибудь ей придётся оставить сына чужим людям. Что она будет убита на следующий день. И что даже после своей смерти она не сможет открыть сыну, кто его отец, потому что поймёт, что иначе Джон так и не получит свою долгожданную свободу.