compunction

Они поженились вскоре после этого, не желая задерживаться. Отец Эрины долго сомневался, но пары дней переигрывания Дио в хорошего парня хватило, чтобы он дал согласие. Сама Эрина тогда была немного недовольной, потому что хотела, чтобы отец знал истинное лицо Дио, а не его маску. Дио был уверен, что истинного его не знает даже Эрина. Но он не особо запомнил день свадьбы так, как их брачную ночь. Наверное, потому что этого он ожидал куда больше, чем обмен кольцами. Когда они наконец оказались одни в комнате, которая была украшена специально для них, ни один из них не чувствовал переживаний. Целуясь на излишне мягкой постели, вместе пытаясь расстегнуть пиджак Дио, их руки даже не дрожали. Всё было так, как должно быть. В ту ночь Дио почему-то вспомнил один из своих самых странных опытов в сексе, около двух или трёх лет тому назад, когда ему едва переступило за восемнадцать. В тот период около него и ДжоДжо часто ошивались две близняшки, отличить которых друг от друга было сложно, но возможно. Девушки действовали на нервы, постоянно хихикали и поглядывали на них, думая, что никто их не замечает. Дио тогда сразу сделал вывод, что они из тех девушек, которые не особо вписываются в нормы приличия, и по их взгляду понимал, чего они хотели. Девушки были аристократами, и также успели побывать в поместье Джостаров, когда Джордж устроил очередную встречу. Тогда они уже не медлили, сразу подошли к Дио, пока никто не видел, и выложили, что хотели бы уединиться с ним и ДжоДжо, если у них, конечно, есть две свободные комнаты. Тогда они планировали забрать себе по парню и просто заняться сексом, что было вполне естественно, учитывая внешность их объектов симпатии. Тогда ему пришлось выйти на улицу и искать ДжоДжо, чтобы доложить о предложении близняшек. Джонатан, однако, выкуривал сигарету и с сомнением смотрел куда-то перед собой, и Дио понял одно: ничем таким заниматься он не хочет. Дио вообще искренне поражался Джонатану: при их знакомстве он вообще был далёк от понятия джентльмена, и вполне мог спокойно переспать с понравившейся девушкой, однако сейчас он упорно отклонялся. Тогда Дио сказал ему, что он так и умрёт девственником, и вернулся в поместье, уводя близняшек с собой. Но терять они возможность не хотели. Они втроём были в комнате Дио, целуясь поочерёдно, и Дио это казалось безумным. Мало того, что это были две девушки, так ещё и сёстры, которые свободно лапали друг друга и целовались, кидая взгляды на стоящего в стороне Дио. Если бы кто-то об этом узнал, то в лучшем случае их бы ждало просто тяжкое наказание. Дио плевал на все нормы приличия и правила. Он не верил в слухи о том, что можно ослепнуть, если мастурбировать, и считал, что нет ничего плохого в однополом сексе. Сам он, конечно, не пробовал и не хотел, но Дио вырос в таком районе, что таком не удивляешься, и это кажется даже чем-то естественным. Дио вообще мало что может удивить. Близняшки сами же и принесли с собой презерватив, и в процессе раздевания Дио разочарованно заметил, что их корсеты были из тех, что заставляли грудь казаться больше. Но девушки оказались куда более неприличными, нежели прошлый опыт Дио. Привыкший к тому, что женщины хоть и могут быть развязанными, но всё же одевающиеся прилично, он очень удивился, увидев, что ни одна из близняшек не надела под корсет и платье ещё юбки, и уж тем более ни о каких сорочках и панталонах не было и речи. Казалось, у них были грандиозные планы на этот вечер, и отступать они не собирались. Дио обнимал Эрину так, как не обнимал ни одну из своих прошлых любовниц. В тот момент, когда он вспомнил опыт группового секса, Дио осознал, что первая брачная ночь должна быть особенной. Учитывая, что это первый раз Эрины, он собирался сделать всё максимально хорошо для неё. Чтобы она запомнила этот день не просто как их свадьбу, а ещё и как ночь, когда у неё был, возможно, лучший секс в жизни. Дио не уверен, что в будущем не сможет лучше. Эрина была приличной, в отличие от тех близняшек. И всё же, она начала нервничать. Было видно, что она вся дрожит, и дрожит от волнения. Поэтому Дио был осторожен, снимая всю лишнюю одежду с неё, поражаясь тому, что она оставалась леди даже на собственной свадьбе, хотя они оба знали, чем закончится день. Аккуратно водя руками по её телу, задевая наиболее чувствительные места, заставляя дрожать от желания, а не от волнения. Старательно целуя её шею и грудь, иногда оставляя засосы, за что его дёргали за волосы, но не торопясь приступать к делу. Эрина отчаянно хваталась за чужие плечи когда ладонь Дио коснулась внутренней стороны бедра, а после провели по промежности. Эрина застонала. — Д-Дио… - Она впилась ногтями в его плечи и зажмурилась, когда один палец медленно вошёл. Дио видел её смущение. Она старательно пыталась свести ноги, лицом утыкаясь в его плечо, при этом дыша рвано. Они оба были покрасневшие от возбуждения и жара, но Эрина, казалось, была ещё на пару оттенков краснее из-за смущения, пытаясь избегать какого-либо контакта взглядом. Внезапно пришло осознание, что смущённая донельзя Эрина доставляет Дио некое удовольствие, можно сказать, даже садисткое. Поцеловав её в шею, напоследок прикусив кожу, он спустился ниже и сменил пальцы языком, что заставило его девушку, нет, уже жену вскрикнуть. Она схватила его за волосы, пытаясь оттянуть, но Дио придвинул её ближе за бёдра. Он планировал заставить её кончить от этого, и он сделает это. Несмотря на то, что никого нет даже рядом с их комнатой, она всё равно сдерживала голос. Прикусывая губу и даже хватаясь зубами за подушку, Эрина старательно пыталась заглушить стоны от приятных ощущений, из-за которых ей было стыдно. Было слишком хорошо, слишком много, и это было чем-то новым. Раннее Эрина брезговала к себе даже притрагиваться, хотя такие случаи были (Дио пришлось выпытывать у неё это признание, дразня ощущениями, но не позволяя довести всё до конца), но с мужчиной было нечто иное. Особенно с ним. Дио был слишком опытным, даже для его возраста. Эрина выгнулась настолько сильно, что было слышно, как хрустнул позвоночник, после чего расслабилась, тяжело дыша. — Это было весьма быстро, - Дио навис над ней, облизывая губы, вгоняя Эрину ещё больше в краску. — У меня же это первый раз, - она отвела взгляд, после чего, сжав в руке простынь, выдавила из себя вопрос: - Н-но… Что насчёт тебя? — Ты же не думаешь, что это было всё, что я хотел сделать? У нас вся ночь впереди, любимая, - он приблизился к её уху. – И я не планирую давать тебе передыхать как минимум до рассвета. Вновь возбудить её не было особой проблемой. Проблемой было добиться того, чтобы Эрина перестала смущаться и вновь развела ноги, но полагаясь на всё тот же опыт, Дио смог добиться этого. Когда Дио впервые оказался внутри неё, ему вдруг пришла внезапная мысль, что он чего-то добился. Ощущение, будто он шёл к этой цели годами, и, наконец, смог её достигнуть. Иными словами, грубыми, но вполне точными, он смог трахнуть Эрину Пендлтон, ныне Джостар. Эрина была узкой и горячей. Горячим было всё её тело, и этим своим теплом она пыталась поделиться с ним, крепко обнимая за шею и сжимая коленями его талию. И на этот раз она не была тихой. Стоны то и дело вырывались, и Дио даже не успел тогда даже до конца войти, как ей уже начало сносить крышу. Дио напомнил себе, что у неё это впервые. Двигаться было сложно, чертовски хорошо, и невозможно жарко. Сжимая одну ладонь на её бедре, а другую на груди, он старательно пытался задать своим толчкам ритм, но постоянно вздрагивающая от едва ли не каждого движения Эрина всё сбивала. Тогда он улыбнулся самому себе, вновь опускаясь к ней и позволяя ей себя обнять, и крепко сжать в руках её в ответ. Она была его женой, которую любил он, и которого она любила в ответ. Двигаться стало проще, когда они сжимали друг друга в объятьях. Как будто пытаясь передать друг другу те ощущения, что они получали, и не сдерживаясь в стонах, потому что понимали, что сейчас они только для них двоих. — Я люблю тебя, - сказала она, когда Дио взял её лицо в ладони. Вместо ответа он поцеловал её настолько нежно, насколько он, Дио, вообще на это способен. Вновь обняв её, на этот раз крепче, Дио уткнулся лицом ей в плечо, ускоряя темп. Всё оказалось слишком хорошо, даже для него. У Дио были партнёрши лучше, значительно опытней, но с Эриной было иначе. Она была девственницей, и, кроме того, она его возлюбленная. И от этого ощущения были куда ярче, чем должны быть. Он вновь поцеловал её, заглушая крик, который едва сорвался с её губ, и позволил себе, наконец, кончить вместе с ней. Дио завалился на бок, тяжело дыша, осознавая, что ему этого действительно не хватало вот уже… Сколько времени он был без секса? Год? Два? Это было именно тем, что было ему нужно. Наконец-то он получил своё. Осталось только перевести дыхание. В конце концов, он обещал, что он не даст Эрине нормально выдохнуть до рассвета. Первая мысль по пробуждению была «Я переспал с бывшей девушкой ДжоДжо». И только потом Дио вспомнил, что она, прежде всего, его жена, а уж потом бывшая девушка ДжоДжо. Глянув на спящую на его груди Эрину, и, окинув взглядом покрытое засосами тело, Дио радовался двум вещам. Первое было тем, что одежда, которую носят женщины, полностью закрыта, и бояться, что кто-то увидит это, не надо. Второе – это то, что оставленные следы принадлежат ему, Дио, а значит, можно сказать, что её тело теперь его. Вспоминая бывших своих любовниц, Дио не помнил ни одну, у которой оставалось бы больше двух засосов ниже шеи и ключиц, однако Эрина была едва ли не полностью ими покрыта, даже на бёдрах было видно около трёх штук. Потянувшись к одеялу, он укрыл их двоих, стараясь не нарушать чужой сон. Внезапно, он вновь вернулся к вчерашним воспоминаниям о близняшках. Вспомнил он о них в их брачную ночь лишь по одной причине, но ночью у него не было времени об этом думать. Тогда, когда одна из них оседлала его, Дио, а вторая прижималась грудью к его спине, покрывая поцелуями плечи, дверь в комнату внезапно распахнулась. Сам Дио был с закрытыми глазами, но судя по тому, что девушки даже не сдвинулись с места и не закричали, то гость мог быть только один. — Привет, ДжоДжо, - сказал тогда с улыбкой Дио, приоткрыв глаза. – Не хочешь присоединиться? Дамы тебя очень хотели видеть, а ты их расстроил. – Он слегка двинул бёдрами, и девушка застонала, обняв его за плечи. – Ну же, не стой столбом. Я был бы очень рад твоему участию. Джонатан был очень удивлён, и, кажется, даже смущён, однако, промямлив что-то про «важные дела» ретировался, вызвав недовольство у близняшек. Невинный ДжоДжо, который боялся даже посмотреть в сторону неприлично одетой женщины. Дио это даже в какой-то мере умиляло – парню было уже восемнадцать, он был выше и мускулистее любого своего сверстника, да и тех, что старше него, тоже. Однако он упорно отказывался от какой-либо «неприличной связи», что вызывало вопросы. Дио думал о том, вызвано ли это внезапными сильными эмоциями к своей первой любви, или же Джонатан был из тех, кто считал, что до свадьбы нельзя заниматься сексом. А раз до свадьбы нельзя, то и девушка должна быть достаточно интересной, чтобы заставить его оторваться от археологии или футбола. Иными словами, он, видимо, был сторонником серьёзных отношений и категорически против случайных связей, которыми злоупотреблял Дио. Сам же Дио наоборот считал, что случайные связи были гораздо удобнее, а серьёзные отношения, свадьба и семья – излишняя головная боль. И вот теперь он лежит в одной постели со своей женой, женщиной, которую любит… Бывшей девушкой ДжоДжо. В тот вечер несколько лет назад Дио, выходя из комнаты, оставив близняшек отдыхать в его постели, вновь нашёл ДжоДжо курящим на балконе. Обычно Джонатан не позволял себе так часто курить за вечер, однако, судя по всему, за последний час он выкурил сигареты три, и курил весьма нервно, с дрожащими руками. Причину этой нервозности Дио не знал, но отпустил штуку о возбуждающем зрелище, которое ДжоДжо застал, и теперь тот так нервно курит после оргазма от рукоблудства, ведь только это ему и остаётся. Тогда ДжоДжо бросил на него злой взгляд, не смутившись – или этого просто не было видно в темноте – всем своим видом показывая, что он таким не занимается. Дио, однако, на слух не жаловался. ДжоДжо хоть и был «чист и невинен», проще говоря, девственником, но рукой не брезговал, и слышно его порой по утрам было достаточно хорошо. Дразнить этим, всё же, смысла не было: такие люди как Дио, которые не находят в мастурбации ничего страшного, были редкостью и считались едва ли не больными. Если Дио бы начал об этом шутить, то непонятно, кто бы ещё попал под удар: Джонатан, за то, что делает, или он сам. Случаи наедине исключение – ДжоДжо бы никому не проболтался, не просто потому что это было неприлично, а потому что они, всё же, были братьями, и у них были свои тайны, только между ними. Вроде шуток про мастурбацию, да. Почему Джонатан тогда вообще был нервным, Дио так и не выяснил. Однако это осуждение в его глазах в тот вечер, которое забылось на следующий же день, почему-то вспомнилось сейчас. Он вспомнил осуждающий взгляд Джонатана Джостара, когда смотрел на обнажённую Эрину Пендлтон, нет, миссис Эрину Джостар. Бывшую девушку Джонатана Джостара. Дио помотал головой. Они женаты. Эрина любит его. Нужно перестать её ассоциировать с девушкой ДжоДжо. Прежде всего, сейчас она была его, Дио, женщиной, и будет ею ближайшее время, а то и больше. Она более семи лет как не девушка ДжоДжо. ДжоДжо уже нет. Он мёртв и не вернётся. Мёртв ли? Снова эта навязчивая мысль возникла в голове. Если бы он был жив, то он бы давно объявился, да? Взял бы то, что принадлежит ему, и отомстил бы Дио, так оно и должно быть. Но ДжоДжо ведь был не из мстительных. Это было лишь раз, когда он отыгрался на Дио, но за честь другого человека – не свою собственную, так мог ли он вернуться? Зная то, насколько Джонатан по-глупому добр и наивен, Дио не удивится, если он просто уступил ему, Дио, спокойную и счастливую жизнь в роскоши и с женой, пусть это и была Эрина. Хотя, он, наверное, слишком высокого мнения о ДжоДжо. Он мёртв, и на этом точка. Дио вздохнул и обнял Эрину. Внезапное чувство, давно забытое в детстве, возникло и накрыло целой волной, не как обычно это происходит в плохих романах – постепенно, а охватило сразу и целиком. Желание защищать. Смотря на умиротворённое лицо Эрины, понимая, что она сейчас максимально беззащитна и слаба, но позволяет себе быть такой рядом с ним, Дио, он хотел её защищать. И если ДжоДжо был из тех, кто готов защищать целый мир, потому что тот, кого он любит, живёт в этом мире, то Дио был тем, кто защитит того, кого любит, даже если для этого придётся уничтожить этот мир. Даже если придётся причинить ей же боль, он защитит её. Подобное чувство он испытывал далеко в детстве, тогда, когда был совсем маленьким. Когда мать склонилась над его кроваткой, слегка покачивая, и пела колыбельную, улыбаясь даже несмотря на побои. Дио не помнил ничего из своего раннего детства, как и любой нормальный человек, но это он помнил отчётливо. Став старше он часто вспоминал это, думая о том, что даже несмотря на эти побои, его мама была красивой, и достойная лучшей жизни, чем эта. Дио часто думал о том, как он вырастит, заберёт её из этого дома и они буду жить в лучших условиях, только они вдвоём. Без отца. И, возможно, только тогда он бы и был счастлив. В то время наибольшим желанием Дио было поскорее вырасти, чтобы суметь защитить драгоценную мать и сбежать вместе с ней, чтобы жить счастливо. Потом она умерла, и защищать Дио стало уже нечего. Сжимая Эрину в объятьях, Дио думал о том, что больше не допустит этого. Он не даст дорогому ему человеку вновь исчезнуть. С такими мыслями он закрыл глаза, возвращаясь ко сну.