compunction

По пути на работу Дио в доме наткнулся на ту самую служанку снова. Он всерьёз подумывал о том, чтобы уволить её, потому что она смотрела на него с таким пугающим восхищением, бегала хвостиком следом, когда видела его, и пыталась всегда завязать диалог. Как бы Дио не был груб с ней – никакого толка. И то, что он раннее натыкался на неё, когда она зарыла лицо в его рубашку, а рука была в промежности, тоже его напрягало. Дио знал, что она его хочет, это было ясно с её первого дня в этом доме, хотя он и давал ей шанс, но он не знал, что она его так хочет. В своё время ему повезло, что у него не было сумасшедших бывших. Редко какая девушка возвращалась к нему после секса, а те, что возвращались, исчезали после одного лишь грубого слова. Никто за Дио не следил, и никто не домогался. Это скорее напоминало больше ситуацию с ДжоДжо. У него не было девушек после Эрины, но была одна сумасшедшая, которая даже следовала за ним домой, чем очень пугала. Пугающе было буквально всё: от самого факта, что ей было за двадцать, а ему едва исполнилось шестнадцать, до того, как настойчиво она его домогалась. Дио пытался, как обычно бывало ранее, отвлечь её внимание на себя, но она смотрела на него высокомерно, и говорила, что единственный, кто ей нужен - это его, Дио, брат. ДжоДжо под напором признался, как это началось. Они тогда только начали играть в футбол, и после первой победы они грандиозно напились, и этой девушке, нет, женщине, не повезло оказаться рядом. Дио помнил, когда ДжоДжо напивается – он становился агрессивным, поэтому почти весь вечер провёл на поисках пропавшего брата. Как оказалось, он уединился с этой женщиной, едва ли не силой затащив её подальше ото всех, но в итоге Дио понял от её красочных описаний (ДжоДжо был пьян и мало что помнил, а она не боялась поделиться воспоминаниями о своей «первой и единственной любви»), ей это даже понравилось. Но Джонатан так и остался девственником – женщина сама сорвалась на него, как только они уединились, и нашла лучшее применение для своего рта, что она так же красочно описывала. Достаточно красочно, чтобы Дио начало тошнить, и он попросил её прекратить. То, что она была ненормальной, было ясно сразу, но после рассказа Дио понял, что ситуация совсем плоха: вот так вот бросаться на едва знакомого парня, а потом ещё и выслеживать его, было совсем краем. Ему пришлось попотеть, чтобы течную суку отправили в тюрьму, но он этого добился, о чём не говорил ДжоДжо. Лучше пускай он жил с мыслями, что она просто разлюбила его и исчезла, чем узнает, что Дио пришлось из кожи вон лезть, чтобы избавиться от неё, и только спустя несколько лет он, Дио, осознал, что сделал это не из-за того, что она раздражала его, а потому что действительно переживал за Джонатана. Временами он даже думал о том, какова вероятность, что эта служанка – родственница той женщины, может, даже дочь, потому что служанка была совсем молодой, а женщине было, наверное, около двадцати шести. Они даже были похожи, кроме неистового желания завалить недоступного мужчину, обе брюнетки с волнистыми, почти кудрявыми, волосами, и у обеих глаза были наполнены отвратительной щенячьей покорностью, с которой они смотрели только на «возлюбленных». Такие глаза чаще встречаются у проституток, которые встают на колени перед клиентами, всем своим видом выражая желание расстегнуть его ширинку. Дио позволит ей ещё поработать, но он клялся себе в том, что уже на грани. Скорее всего, девчонка полетит отсюда к чёрту как только снова начнёт домогаться его, Дио, и, возможно, её жизнь будет разрушена, если она покусится на его дочь или жену. С этими мыслями он прибыл в суд и забыл об этом на весь день.