compunction

Хелен быстро пошла на поправку, дом от хлама был очищен, и жизнь должна была налаживаться. Дио чувствовал временное облегчение, но в том-то и дело, что облегчение казалось лишь временным. Где-то в глубине души он до сих пор чувствовал себя паршиво из-за произошедшего, а, кроме того, всё чаще начал вспоминать то, что творил в прошлом. Слова Эрины про прошлое имели вес лишь первое время, но навязчивые мысли стали посещать голову всё чаще, и приходилось временами выпивать (в меру, разумеется, перед глазами до сих пор стояла чёткая картина пьяного Дарио Брандо), чтобы забыть об этом. Беременность протекала тяжело. Эрина часто мучилась от боли, и это было не нормально. Она говорила о риске выкидыша, что не сильно обнадёживало. Эрина была здоровой женщиной, которая была способна рожать даже после первого ребёнка (врачи тем более хвалили её состояние, говоря, что не каждая женщина может похвастаться таким здоровьем, особенно после родов). Дио не верил в случайности, поэтому и не верил в то, что эта беременность была просто неудачной, и что если бы они попытались ещё раз (а это вряд ли), то всё прошло бы гладко. Нет, Дио считал, что будто сама судьба не желала, чтобы у них был второй ребёнок, и всеми силами пыталась вернуть всё на свои места. В газетах всё чаще стали мелькать новости про Джека Потрошителя, и Дио злился ещё сильнее. Дело было гораздо серьёзнее, кроме того, что маньяк разбушевался, те, кто писали статьи или расследовали дело, были явными идиотами. Даже псу было бы ясно, что бушующий несколько лет убийца был уже не Джеком Потрошителем. Он давно вышел за пределы Уайтчепел, и его жертвы были далеко уже не проститутки. Да, в большинстве своём молодые девушки, но и мужчины среди жертв были. И метод убийства был совсем другим, найденные трупы были почти лишены крови, без каких-либо вырезанных органов, при этом было ясно, что перед лишением крови их убивали ударом тупым предметом по голове. Дио даже шутил про то, что убийца просто добр, и не хочет, чтобы его жертвы мучились, пока он лишал их крови, но Эрина шутки не оценила, кинув на мужа мрачный взгляд. Чёрный юмор она никогда не одобряла.