Halsey - hold me down
Утро Чимина не задалось с самого начала, ведь на его телефон пришло сообщение от неизвестного номера, с пару вложений. И так как любопытство всегда подводило Чимина, этот день не был исключением. Он зашёл в непрочтенные сообщения, открыл контакт и выронил телефон. То что было во вложениях шокировало Пака, что рядом стоящий диван был его единственным спасением. Не подняв телефон, Чимин рухнул на мебель. Подобрав всё-таки свой мобильный, Пак посмотрел: Первое фото. От кого: неизвестный номер; Кому: Пак Чимину Н: Хей, сучка, как дела? Как жизнь? Мммм? Хоть мне и похуй. Знаешь, а у меня всё заебись, кстати, а Юнги очень даже ничего;) Да что там... Ходячий секс. А какой зверь... ммм~ Жаль, что он достался не тебе, крошка~ Хотя, погоди, совсем не жаль, хахаха! На первом прикреплённом фото красуется Юнги вместе с незнакомым омегой. Стоят они непозволительно близко, так, что ягодицы омеги протираются точно по паху Мина. Тот в прочем и не против, и это видно по его лицу. Пошловатая улыбка, расстегнутые три пуговицы, джинсы тоже расстегнуты, ремень в правой руки сложен так, будто альфа готовится преподать урок незнакомцу. Походит больше на то, что Мин выпил, будто сейчас они уединятся в одной из кабинок и займутся сексом. Фон тёмный, как в клубе, само фото немного смазано, из-за чего не очень понятно, что за место. А внизу подписано ХХ.ХХ.ХХ Неделю назад?! Тут Чимин впал в ступор, ну не могут эти фото сделаны быть неделю назад. Как? Юнги всегда был рядом с Чимином, ни на шаг не отходил, кроме... Того вечера, когда ему срочно нужно было уйти, по делам, каким неизвестно. Но Пак не хочет в это верить, поэтому просматривает последние фотографию. После неё у него два состояния: первое, хочется блевануть, второе... Разрыдаться? Последнее фото всё также смазано, но вот тут отчётливо видно белую плитку, как в туалете. А в центре тот же омега, и Мин, который держит камеру, и видно пол лица, а поза их такая, что... что... видно, как этот омега...отсасывает Юнги... вау... тут Чимин вышел. По его сердцу будто ножом полоснули, а по венам яд разлился. Утерев прозрачные бусинки, что бежали по щёчкам, Чимин берёт себя в руки и намеривается поговорить с самим Юнги. Возможно это всё ошибка...? По-крайней мере, так хочет верить сам Чимин. И всё-таки для начала он хочет услышать ответ Юнги. В спешке собравшись, натянув лёгкую курточку и кроссовки, не смотря на то, что на улице давно осень, он отправился в офис.Crossfire – Stephen
Улица встречает его не очень уютным ветром, будто сама погода отражает всё настроение Чимина. Мелкие капельки покрапывают, а тучи сгущаются. Чимин в раздумьях и самокопаниях. Что могло пойти не так? Почему Мин оказался там, так ещё с другим? Может он его вообще не любил? Из жалости предложил встречаться? В голове не укладывается. Да и откуда у того омеги его номер? Много вопрос, а ответов нет. Голова гудела и кружилась от столь большого количества информации, сейчас вся улица ходит немного кругом. Ноги косят, а рука ищет обо что бы опереться. Но рядом стоящая стена оказывает радушный приём, когда Пак облокачивается на неё. Минутное помутнение, звон в ушах, учащённое дыхание, колотящие сердце и капли дождя, что небрежно стекают по лицу блондина. Глубокий вдох. Выдох. Чимин открывает глаза и земля уже не ходит ходуном, ноги не косят, а помутнение прошло. Честно, что творится он до сих пор не понимает. Просто нужно идти... Чимин добегает за пятнадцать минут, спотыкаясь на пути и, даже один раз упав так, что ладошки стёрлись и по ним побежала кровь. Не смотря на это он заходит в офис, сразу замечая молодую девушку на ресепшене. Та в свою очередь улыбается и спрашивает что произошло? За пару недель некоторые сотрудники знали кто такой Чимин. — Господин, Пак, с Вами всё хорошо? - встревожено спрашивает девушка. — Нуна, пожалуйста, давай без формальностей, - улыбнулся Чимин, — мне нужен Юнги, срочно. Покусывая губу сообщает Чимин, добавляя это «срочно». — Господин Мин в своём кабинете. Но он не в духе, будь аккуратен, – подмигнула. — Ммм... ага, спасибо. Чимин забежал в лифт и нажал на нужную кнопку. Лифт незамедлительно поехал, и Чимин в панике начал думать, что же он скажет, когда встретит Мина. Какова будет его реакция на фото? Может он скажет, что изменял ему... А может скажет, что это неправда и заключит в тёплые объятия... Приехав на этаж, Чимин находит нужную дверь и без стука вваливается в кабинет. Юнги стоит у стола, копаясь в каких-то бумагах, почёсывая затылок. Он замечает Чимина ещё, когда тот вошёл. Он замечает его мокрые волосы, промокшую одежду, растерянный вид, трясущиеся руки, что держат ручку двери. Он замечает, как лицо его парня искажено в ужасе, его глаза наполняет не понятная боль и страх, а губы мелко дрожат. Мин обнимает парня, но тот отстраняется. — Минни, что случилось? — Это ты мне скажи, что случилось. Он проходит к столу Мина. Лицо не выражает никаких эмоций. Его глазки красные, а ещё они поблёскивают. — Что это Юнги? Я просто не понимаю..., - он задирает голову наверх. — Чимин, о чём ты... Пак швыряет свой телефон на гладкую поверхность стола, так что он прокатывается к рукам Юнги. Альфа две секунды смотрит на телефон, что так эффектно прикатился в руки, а затем берёт. Фотографии, которые видит Юнги, нехило приводят его в шок. Потому что, блять, когда это было? На фото это точно он и какой-то омега. Который... делает некоторые непристойности... — Что скажешь, Юнги? - Чимин не подходит к нему, не устраивает допрос с пристрастием, нет. Он стоит и выжидает. А Юнги молчит, он не знает что и сказать. Да, это он. Но когда? Юнги в ступоре. Он не изменял ему, его в этом клубе около двух месяцов не было... Чимин отворачивает голову, криво усмехается, он часто смаргивает... Понимая, что ответа не будет, омега выхватывает из рук альфы телефон, быстро уходя. Юнги стоит и не бежит за ним, он только слышит отголосок захлопнувшейся двери... На этом память Чимина отказывается вспоминать, что было дальше. Помнит только, как сердце щемило, помнит, как что-то громко разбилось вдребезги и горько помнит, как слёзы застилали пеленой глаза, нещадно щиплясь. Смутно вспоминает, как добрался до дома, то и дело останавливаясь. Немного вспоминает, что у него была истерика, так же вспоминается вечные звонки от Тэхёна и столько же от Чонгука. Парочку от Джина, удивительно, и ровно столько, сколько Тэ и Чонгука вместе взятых, пропущенных от Юнги. Дальше помниться многочисленные звонки в дверь, крики и мольбы, чтобы Чимин впустил... Голос Юнги, кажется, что да... Наверно поэтому он не открывает. Чимин не помнит, да и как-то не хочется. Тьма...? ~~~Syml – Where's my love
Чимин очухиваться, стоит услышать настойчивый звон в ушах. Ах... погодите, это же в дверь звонят. Чимин подскакивает и сразу ужасается, как же у него раскалывается голова. Будто на неё обрушились все кары этого бренного мира. Не забыв, накинуть, полюбившийся плед за эти недели, Чимин бежит открывать дверь, по пути охая. Какой же дебил решил позвонить в десять часов вечера? Пак раскрывает дверь... и кого же он видит? Конечно, своих лучших друзей, кого же ещё могло занести в столь позднее время; по крайней мере для Чимина, ведь тот готовился спокойно по разбередить старые раны, покопаться, ножичком сковырнуть, поплакать, а потом, как сильный и не зависимый уйти в мороженый запой, в совместку с дорамой. Но увы и ах, накрылись его планы медным тазом. — Я слушаю..., – прохрипел Чимин. Чонгук и Тэхён не трогали Чимина все эти ужасные дни, положившись на него. Как оказалось - зря. Парень совсем загнулся. На пороге они встретили не своего любимого плюшевого медвежонка Минни, не его широкую, детскую улыбку, не распростертые тёплые объятия; а бледного, резко похудевшего, с яркими скулами, с безжизненными глазами, отражавшие всю тоску по человеку, что совершил такую ошибку; глаза, что отражают всю боль, дребезг, принятие и отказ. Видят всё то, что так старательно когда-то прятал в глубинах души Чимин. Видят все страдания. Понятно почему Пак так старательно не брал трубку и никого не впускал домой. Даже Юнги отказывался слушать, хоть тот и приходил и вымаливал прощения, в конце и вовсе отчаявшись, но с надеждой, что младший его простить, даст объясниться. — Господи... Минни, что же он с тобой сделал...? – Тэхён прикрыв рот ладошкой, еле сдерживая капельки слёз и клянясь, что порвёт на тряпки этого Мина, и поебать кто он там. Тёплые и родные объятия обрушиваются на Пака, обнимая и тиская. — Я ему кости все переломаю, мокрого места, блять, не оставлю... Что он сделал, Чимин? - шипел позади Тэхёна Чонгук. — Сладкий, только после меня. Я, блять, лично ему яйца по отрываю за то, что сделал. — Так опасные Вы мои, спокойно. Я хочу сам с ним поговорить, как успокоюсь... — Какой, блять, говорить? Гнать его надо. - недовольно буркнул Ким. — И яйца с костями оторвать и сломать, в конце перемолоть. - добавил его парень. — Родной, как же ты меня хорошо понимаешь... — Эй! Я тоже тут. И, пожалуйста, пожалуйста, не трогайте Юнги. Я прошу. Просто успокойтесь, хоть я и знаю, что всё это в шутку. — Чимин, вот почему ты вечно прощаешь то, что причиняет тебе колоссальную боль?!Не отвечай, потому что ты глупый малыш! – негодует ТэТэ. — Да потому что люблю! Резко оба друзей замолчали, понимающе смотря на него. — Понимаешь? Люблю... и не могу... я наверно уже простил, просто больно немного. Я ещё не могу это принять. Я ненавижу себя за это, – начиная заикаться и захлёбываться, – ненавижу за то, что уже простил, но духу собрать не могу. Не могу так легко спустить это с рук, потому что больно. И я не хочу, чтобы ему причинили боль. Пускай он и скотина, но честно не нужно... – вовсю уже рыдает Пак. — Ну, ну, мой одуванчик, тихо... Тшшш... Не плачь, ты сильный, ты справишься... Боже, Минни, ты же всю неделю терпел эту адскую боль в области груди. Малыш, почему же ты с нами не поделился, – Тэхён обнимает Чимина, он так сожалеет за то, что был идиотом и не помог, – прости.... Минни... мы же взвалили весь этот груз на тебя... Чонгуки, пожалуйста, помоги мне отнести его в комнату. Чонгук моментально подскакивает к двум омегам и помогает отнести Чимина в гостиную, по путно закрывая дверь. Чимина усаживают на диван. — Может тебе водички, милый мой? - обеспокоенная "мамочка". — Нет, не нужно. Дабы успокоить Тэхёна, Чимин улыбается и крепко обнимает. — А вы для чего, кстати, зашли? - ухмыляется Чим, – что-то потребовать? — Почему сразу это? - надул губки Тэ. — Да вы только за этим и приходите. — Не правда! - посмеялся Чонгук. — Согласен. Так для чего пожаловали? - лыбиться Чимин, как кот. — Хотели в клуб сходить, но с твоим-то состоянием... Чимин резко подскакивает и перебивает Чонгука. — Я согласен! — Чимин, у тебя только что была истерика...- Тэхён скептически посмотрел на омегу. — Неважно, Тэ! — Нет, важно! Никуда ты не пойдёшь. На выход, Чон Чонгук. — Тэхён, я иду. Я хочу отдохнуть. — Чимин... — Да ладно, пускай идёт. Он уже сколько дома сидит? — Чонгук, ты уверен, что это хорошая идея? — Да, Тигрёнок. Это хорошая идея. Тем более мы за ним следим. Чонгук подошёл к своему парню, что очень переживал, наклонился и поцеловал его. Тэхён, сидевший на диване, опешил, но не стал отталкивать, лишь сильнее прижался к альфе. Чонгук же за спиной махал рукой, давая понять Чимину, чтобы тот шёл одеваться. Пак лишь усмехнулся, побежав собираться. Чонгук самый добрый и крутой альфа, что повстречался ему на пути. Тэхёни в надёжных руках. Чимин уверен в этом. Последний штрих в виде блеска для губ, завершает подготовку для похода в клуб. На сегодняшний вечер Чимин выбрал чёрную кожаную куртку, такие же по цвету чёрные джинсы, с дырочками на коленях и зацепками на бёдрах. И белую футболку, что заправлена за пояс джинс. Ребята, что ждали внизу, были тоже готовы. Когда Чимин спустился, было принято выдвигаться. ~~~ Тёмный, криминальный и один из самых богатых районов Сеула, разбавляют яркие, неоновые вспышки вывесок. Толпа народа клубится у входа в элитный бордель, а некоторые настойчиво пытаются туда пробиться. Чимин, Тэхён и Чонгук были на месте. Чон показал одному из охраны какую-то карточку, видимо подтверждающую, что им можно войти. Честно, сам Чимин не понимал, как его взбалмошные друзья умудрились достать пропуск, так ещё и в тихое местечко. Красные светодиодные лампы окрашивали всё помещение. Подстать свету обивка и вся мебель была выполнена в красных и чёрных тонах. Напитки, алкогольные или безалкогольные, кишили на всех столах, где-то разлитые, где-то разбитые. Воздух был наполнен табачным дымом, будто туман. Музыка кричала со всех колонок, а на танцполе мокрые, пьяные или под наркотой люди, на барных стойках или на столах танцевали, под заказ, соблазнительные беты, омеги, альфы. Это настолько грязное и продажное место, что здесь, в принципе, нельзя стесняться. Все люди, что сюда приходят, снимают с себя маски и ведут разгульный образ, не стесняясь, трутся друг о друга, танцуя. Здесь можно без стеснения заняться сексом на столе или в уголке, припечатывая к стене. Грязно и мерзко, но это самое то, для снятия стресса. И Чимину бы тоже снять напряжение таким путём, но он пока не готов отдавать свою попку кому попало. Местечко в котором они разместились, было относительно потише, нежели в самой гуще танцпола. Ребята отправились за выпивкой, краем глаза Чимин заметил, как Тэхён цепляет за руку Чонгука. К слову, сам Чимин остался за столиком. Благо на нём никто не танцевал развратные танцы. Чимин всматривается в каждого, кого замечает. Понимает, что как же, наверно, круто забыться хоть на один вечер. И сожалеет, что так же не может, не может так просто забыть одного козла. Чимин тяжело вздыхает и ерошит волосы: — Да пошёл он на... Не успел он договорить, как его взгляд цепляется за... В тёмном, укромном месте, на противоположной стороне танцпола, куда не попадает свет, а лишь лампа освещает малый участок, стоит Юнги. Его, сука, альфа( да, да он собственник)с каким-то парнем, очень похожим на того с фото. И вправду очень похож... — Чимми, мы пришли, не заскучал? — Тэ, дай стакан...– не отрываясь от Юнги, Чимин тянет руку. — Ээээ, чего? - Тэхён вглядывается в место, куда смотрит его друг. —Дай.Мне.Выпить. - поворачивает свою голову и миленько улыбается омега. Тэхён медленно наливает виски и передаёт, трясущимися руками, стакан, не забыв положить лёд. Пак резко вливает в себя жидкость. — Йоу, Чимин, ты чего? – Чонгуку дико смешно с поведения своего друга. Он заваливается на диван, при обнимая Тэхёна, у которого глаза, как два блюдца. Ведь Чимин схватив бутылку коньяка, остервенело делает два глотка, после чего, с громким звуком, ставит её обратно. Вытерев, тыльной стороной ладони, свои губы, Чимин метнул свой взгляд обратно на объект своей любви. — Он же знает, что у него будет охуенное утро? – уточняет Чонгук у Тэхёна, на ушко. — Чонгуки, посмотри вооон туда, – указывает пальчиком Тэ. Чон смотрит туда, куда указал Тэхён, понимая в чём дело. Он резко втянул воздух сквозь стиснутые зубы, выговаривая тихое « бляяять» — Чонгук, сидеть, – надавливает на плечо, Тэхён, – сиди, дорогой. — Тэ, а как же яйки? — Я сейчас тебе их оторву, сиди и не рыпайся. — Почему? — Сами, – шёпотом ответил омега. Больше Чонгук ничего не сказал, лишь понимающе качнул головой. А Чимин в то время налегал на все спиртные напитки. Тэхён старательно отнимал всё, то что брал его друг, порой дерясь за святые стаканы. Через некоторое время в нос Чонгука резко впился знакомый запах. Его глаза метнулись на омег. — Чимин, твой запах, он усилился... У тебя скоро течка? Может лучше...– замялся Чон, впиваясь в бедро своей омеги. — Неважно, Гуки...– махнул рукой Чим, будто бы ничего серьёзного. Вигуки переглянулись: — Чимин...не будь настолько безответственным к себе, - начал Тэ. — Ребят, всё будет отлично, я позабочусь о себя. Плюс, это же не сама течка, окей? Так, а теперь я пошёл плясать.Jah Khalib – BRN
Какая-то неодолимая злость настигла Чимина, когда он увидел, что его Юнги всё ещё стоит и говорит с тем незнакомцем. Вскочив на ноги, Чимин движется в центр танцпола, зачёсывая волосы пятернёй. Чёрная кожаная курточка летит прочь, оголяя острые ключицы и горячую шею, с обворожительное родинкой на ней. Люди, что видели молодого и сексуального омегу, расходились, пропуская и раздевая своими взглядами, подсвистывая и выкрикивая омерзительные, вульгарные вещи. К слову, Чимина это мало волнует, его главная цель – привлечь внимание. Проходя в середину, он встаёт в позу, готовый погрузится в танец. Музыка раздаётся, лаская слух, и приводя тело в экстаз. Из колонок льются басы, заставляя бёдра парня плавно покачиваться. Его таз, торс и ноги эротично проделывают волну, возбуждая смотрящих. Его руки зарываются в белую копну волос, зачёсывая, в то время, как тело движется согласно музыке. Когда темп становится плавным, одна из рук медленно очерчивает рельеф груди, задевая сосок, проскальзывает по кубикам пресса и соблазнительно опускаясь на пояс, слегка проплывая рукой, цепляется за него. Вторая оглаживает ключицы, пробегаясь пальчиками по влажной, выпирающей косточке, и заканчивая шеей. Таз плавно подвиливает, иногда разводя ноги в заманчивом жесте, иногда аппетитно присаживаясь и, ровно с таким же завлекательным характером, обольстительно поднимался; выпрямляя ноги, проводя руками по коленкам, прогибая спинку и оттопыривая задницу назад. По толпе прошёлся нервный вздох, а в дали послышался свист. Наглые, увешанные кольцами, ручонки, придавая остроту всему образу, проходятся и обжигают всё тело. Будто случайно задев футболку, он приподнимает её, медленно так, неспешно, даруя зрителям малый, лакомый кусочек подтянутого живота. Фривольный, юркий язычок смачивает, вязкой слюной губы, даруя ослепительный отблеск, делая их ещё более желанными. Всё это действо сопровождается игривым, бесстыдным, раздевающем взглядом, направленным на одну персону. Юнги чувствует этот прожигающий взгляд, который имеет особенную магическую силу, он понимает чего добивается Пак и в какую игру тот хочет сыграть. Он чувствовал пристальное внимание уже тогда, как только послышалась мелодия, уже тогда он чувствовал не прикрытое желание своей пары. По окончанию чувственного, жаркого танца, Пак пристально смотрит на Юнги, ожидая дальнейших действий. Тот смотрит в ответ, не находя ни слов, ни мужества, чтобы что-то сделать. Лишь шок от того насколько горяч его парень и осознание того во, что он вляпался... ••• Чёрные дерби ступают на мокрый асфальт, что усеян алыми люминесцентными огнями. Холодный морозный воздух, заставляет поёжится, а из-за рта с каждым вздохом вылетает пар. Перед глазами снова мелькает яркое зазывающие название: « Sweet lies » Дом, милый дом... Ароматные Шлюхи находится в пределах элитного борделя. Запахи различны и вкусны. Здесь ты можешь утолить жажду, природу, безумие. Громкие бассы, яркие неоновые лучи, духота состоящая из дорогого парфюма и дешёвых сигарет. Пот, стоны, роскошь, грязь, продажные шлюхи, измены, похоть и ни единой мысли, что это место чистое, невинное, девственное. «Это место не элегантно» — так думает каждый его постоялец. Оно прогнило, налилось чёрной кровью, сексом и развратом. Юнги не знает, что его затягивает сюда, но это единственный способ узнать правду. Разобраться в своих отношения, ведь это единственное за что он хочет уцепится. Сейчас он стоит на пороге элитного борделя, где толпы шлюх, наркотиков, дешёвой выпивки, накуренного тумана, музыка, что ударяет по ушам, и пол в такт трясётся. Сейчас он снова тут... Обстановка как была, так и осталась. Вязкий дым, тусклые стены, алые огни, басы и развратные шлюхи, заманивающие прямо в цепкие коготки. И самые сладкие, разнообразные запахи. Поведя носом, Мин учуял отголосок, маленький кусочек, впитавшегося и полюбившегося запаха. Такого родного и любимого. «Что он тут забыл? Быть не может...» однако, Юнги мгновенно выкинул эту мысль, сославшись на поехавший чердак. « Так надо это поскорей заканчивать и мириться...» Осмотрев всё помещение, он заметил ярко-рыжую копну волос. Лёгкая улыбка тронула лицо Юнги. Некоторые воспоминания моментально вспомнили себя, проскакивая перед глазами альфы. От некоторых даже посмеяться захотелось. Расслабленной походкой, пробираясь сквозь запьяневшую толпу, его дорога ведёт точно в бар, где засел его давний друг. Бармен что-то бойко освистывает, протирает стакан, параллельно ставя шот и отправляя его прямиком к хозяину. Тот ловко ловит, моментально опустошая стакан, наполненный сладко-жгучей смеси. Его изящная кисть, с массивными перстнями, зарывается в густые медные волосы. — Хосок-и! Как жизнь, брат? – В порыве нежности брюнет кладёт свою широкую кисть, на плечо коренастого друга. Тот перекидывает взгляд через плечо. — Неужели? Кого я вижу? Мин Юнги! Какими судьбами, друг? – уже полностью разворачивается он, – ко мне пришёл? Уже соскучился? – в шутку, прищуривая глаза, сказал Хосок. — Да, вот, одного тут ищу, – отвечает, присаживаясь на стул, – ты случаем не знаешь кто это? Мин достал свой смартфон, открывая нужную папку и предоставляя фото. Конечно, фото не то, что с деликатным характером, оно более приличное... Рыжеволосый альфа почесал затылок, присвистывая. — Дай-ка посмотрю. – телефон Юнги плавно перетекает в руки Хосока, – ну... Знаю его... Бегал тут, всё пытался затащить меня в постель. Чего ради, спрашивается? - отпил из своего стакана, новый, только что сделанный виски, услужливо поставленный барменом, – в общем, шлюха местная. Не иначе. – пожал плечами. — А зачем ищешь? Только не говори, что вот эта простефульда охмурила тебя и ты, и он истинный. Умоляю заткнись. – продолжил свою речь Хосок, умоляюще глядя на Мина, – иначе, ты падёшь в моих глазах. — Угомонись, нет ничего такого, – Хосок посмотрел не добро, – Да правда это всё! Просто... вот этот тип жёстко рванул мою жизнь, – грациозные кисти вплетаются в смолисто-чёрные пряди, оттягивая. — Поясни, – второй глоток и жгучая капелька скатывается по подбородку. — Ммм... , – тянет Мин, – у меня вроде как появился истинный, – тёплая улыбка, поясняющая, что Юнги что-то вспомнил. — Ого, ого!!! Истинный?? А почему вроде и кто он? Я хочу познакомится, только если... — Нет, Хосок, это не тот о ком мы только что говорили и того, кого я ищу. Вроде потому что, – тяжёлый вздох, – потому что... Вот этот тип, отправил вот эти фотографии моему омеге. Листни и сам увидишь... , – не весело предложил брюнет. Тихое «ого» вырвалось из уст Хосока, как только тот по команде пролистал дальше. Почесав репу и шумно выдохнув: — И? Что дальше? Фотки весьма галантны, что сказать. Мин посвящает в курс событий последних дней. На протяжение всего пересказанного, Хосок и «охал» и «ахал», и ёрзал, и даже кричал несколько раз « шалава!!». — А у тебя есть фотография твоего истинного? И Юнги теряется от резкого интереса Хосока, переключившегося так быстро на другую тему. Хоть и показывает. Показывает самую яркую тёплую, до дрожи в костях, любимую фотографию младшего. Своего малыша и пушистого котёнка. Там, где его малыш улыбается нежно-нежно, сладко-сладко, так по домашнему, так по любящему. Его взгляд направлен куда-то в сторону, ведь фотография совершена в случайный момент. Он навсегда запечатлелся в памяти Юнги, на всю жизнь в сердце. — Красивый. – лишь говорит Хосок, тепло улыбаясь. Смотря в глаза друга и с грустью, и с гордостью и с нежностью. Вечер проходит неплохо, так думает Юнги, хоть он и не выпил больше, чем сок. Через десять минут разговора про омег, и про то, что сам Хосок обзавёлся парой и даже то, что тот беремен от него. Когда он успел? шабутной Хосок. Юнги, в общем, в шоке от новости друга и искренне порадовался, только если бы не то, что сказал потом: — Эй, Юнги, смотри, – Хосок указывает пальцем в сторону танцпола, – это разве не он? Мин по команде разворачивается и лицезрит человека, которого он искал. Невысокий молодой человек, парень стройный и очень симпатичный. Он вальяжно бредёт в гущу людей и скрывается за бардовой плотно-задёрнутой шторой. Видимо, отделявшую какую-то комнату. — Хосок-и, я пошёл, – Юнги хлопнул друга по плечу, допивая остатки апельсинового сока, – пожелай удачи. — К чёрту. – Поднимает стакан, будто тост. Брюнет не разворачиваясь, показывает большой палец. Вот так у них принято желать удачу. Бордовая, винного цвета, тяжёлая, бархатная ткань, она словно блок, отделяющая от ответов. Его цель прямо за шторой, всего лишь ткань, так думает Юнги. Тогда почему так сложно ступить за неё? Дёрнув увесистую преграду, Мин шагает во внутрь. Оказывается он в коридоре. Местами грязном, местами до бела чистым. Грязно-мятного цвета стены, что не характерны для здешнего места, серая блестящая плитка отражает люминесцентные белые лампы. И длинный коридор, с различными разветвлениями, проходами и дверьми. Здесь тишина, лишь отголосок всего безумия, что творится за этим местом. Фоном Юнги замечает агрессивно настроенные голоса. «Наверно, парочка чего-то не поделила» — проносится в мыслях. Каждая дверь сменяется другой, коридор всё меньше и меньше. И каждая из них, к слову, заперта. Ну раз двери все закрыты, а выход один, можно понять куда делся тот парень. В конце горит яркий неоново-красный мягкий свет. И, кстати, именно оттуда доносятся голоса. Только не понятно что же они лепечут. Как не пытался Юнги прислушаться — этого не хватало. Примкнув к стене у поворота, Юнги выглянул посмотреть кто это. В алых тонах комнате, с прожекторами такого же цвета, с кожанами диванами и одним столиком, стояли два человека, кричащие друг на друга. Одного он узнал, это тот омега, а вот второй... Судя по всему альфа... И даже очень знакомый альфа... где же он его видел? Юнги бы очень долго думал над этим вопросом, если бы не знакомое имя, проскользнувшие, словно молния среди ясного неба. — Зачем тебе Пак Чимин? Что ты собираешься с ним делать? — Я хочу трахнуть его.