— Мин. Юнги.
Омега по слогам произнёс знакомое имя. Сам Юнги, когда услышал себя, почувствовал, как по спине текут мурашки, а сам скрылся за стеной, отходя от шока. Вроде и льстит, что уделал этого ублюдка, а вроде, чему здесь радоваться? За стеной продолжился диалог: — Знаешь, в отличие от тебя, я нашёл того, кто мог бы повторить всё то, что делал ты. А вот, тебе только и остаётся довольствоваться тем, что трахать всех, но не найти такого тела, как у меня. И кого здесь ещё больше жаль, а, сладкий? Парень наконец-то выпутался из оков этого альфы. Омега прошёл мимо него, скрываясь за спиной, разворачиваясь и продолжая, пока альфа сжимает свои кулаки: — Злишься, да? Ну, ничего тебе полезно, – улыбнулся он, складывая ручки на груди, – Знаешь, теперь ты чувствуешь то, что каждый чертов, раз ощущаю я, – в знак подтверждения своих слов, он ударяет, себя по груди, – Больно видеть, когда твою игрушку отнимают, да? У него в голосе послышались истеричные нотки, а сам он зарылся в свои шоколадные пряди. — Но, вот, только знаешь, что? Ты не являешься моей игрушкой, ты нечто большее для меня, придурок. Ты каждые, каждые чёртов раз, полощешь моё сердце тупым остриём, а я это прощаю, знаешь… знаешь почему? – уже тихо проговорил он.— Потому что, чёрт возьми, по уши тебя люблю.
— А ты пользуешься этим, — уже тише сказал он, так, чтобы альфа не услышал. Ему не обязательно слышать настолько израненные слова. Проскочив мимо стены, за которой спрятался Юнги, чудом его не заметив, омега скрылся за бархатной шторой. Мин последний раз взглянул на ублюдка, что стоял в прежней позе, пожимая кулаки и смотря в кирпичную стену, покрытую алым мраком. Юнги пообещал самому себе надрать всё-таки ему ебальник. Постояв секунд десять, Юнги пошёл догонять омегу, ведь он ему пока ещё нужен. *** Как только он вышел из-за шторы, его снова оглушила музыка, будто набатом колокола. Ощущения, будто в другой мир попал, повсюду гремела музыка – укрыться от неё было не возможно. Яркие вспышки слепили глаза, а нос постоянно дергало от противного дорогого парфюма и донельзя дешёвых сигар. Казалось, будто весь мир сходил с ума, и только один Юнги понимал, что происходит. Люди, в прямом смысле слова, теряли голову. Хотя о чём может идти речь, если он и сам был таким, пару месяцов назад? Белоснежные колонны выстроились рядышком, покрытые тягучей плёнкой тумана. За одной из них Юнги встретил стройного и молодого парня, невысокого к тому же. Юнги напрягло то, что парень слегка поддёргивался. Не теряя лишних минут, он решил привлечь его внимание: — Эй, ты как? С тобой всё нормально, может, помощь нужна? Парень стоял к нему спиной и на всякие попытки Юнги – дергал плечами и игнорировал его, что-то тихо шипя. — Отвяжись, – как-то вырвалось с уст на очередное вмешательство Мина. — Послушай, мне нужна твоя помощь, – Прости, Господи, Мин Юнги просит помощь у того с кем у него был секс. Замечательно. Знал бы, что до такого докатится, сходил бы в храм. Видимо, омеге тоже надоело, что его дёргают. В попытке уже наорать на своего надоедливого «друга», он разворачивается и убирает руки с лица, давая лицезреть всему миру (По-крайней мере Юнги точно) обворожительную потёкшую подводку. — Ты? — глаза незнакомца становятся, как две монеты. Он-то не ожидал, встретить недавно упомянутого Юнги вживую, — Что ты здесь делаешь? — Доброе утро. — Сейчас ночь, придурок, — фыркнул на заявление омега, складывая ручки на груди. — А минуты ранее ты говорил, что я трахаюсь не хуже, чем этот упырь, — самодовольно ухмыльнулся Мин, оглядывая шумный танцпол. — Что? Ты слышал? – опешил он, но во время привёл себя в порядок, – в любом случае, что ты хотел? Юнги был удивлён, недавно омега весь истошно всхлипывал и был в весьма не лучшем виде, больше похожего на побитого щенка. А сейчас быстро натянул маску безразличия. — Мне нужно кое-что узнать, — Юнги интересовало многое, крутилось в голове порядком, что, казалось, будто она ненароком сейчас расколется. Не желая, здесь больше стоять, у самых динамик колонок, он схватил, не сильно, за запястье омегу, уводя подальше от громыхающей музыки. — Окей, начну я. Какого хрена ты подслушивал? Надеюсь, ты смекаешь, что это конфиденциальная информация? И трепать о ней кому попало, не стоит? Омега коснулся своим пальчиком груди Юнги. Вынуждая того пятиться назад, явно нападая и будучи не довольным тем, что их разговор с альфой остался не меж собой. Юнги лишь тихо смеётся, натягивая полюбившуюся ухмылку. Убирая от себя палец, его очередь надвигаться. Выходит так, что Юнги слегка прижимает омегу к колонам. Но давая пути отступления, которыми он почему-то не воспользуется. — Послушай, во-первых, ты мне уж точно ничего не сделаешь, — тыкнул он его в грудь, – во-вторых… — Это ты послушай, не воспринимай меня, как покладистого, увидев ту картину, — омега выпрямляется, становясь одним ростом с Юнги, упёрто глядя ему в глаза, — не путай меня с букашкой, я та ещё сучка. Послышалось шипение со стороны незнакомца, на что Юнги лишь снова пустил смешок, приближаясь к его лицу: — Ох, милый, поверь мне. За последнее две недели меня этим не напугать, – Мин берёт руку омеги, придавливая её наверху и грозно рыча. Последние дни Юнги уже не может контролировать свой гнев, – У меня есть своя сучка, которая не пускает меня на порог своей квартиры, на протяжении, сука, двух недель, понимаешь? И ты этим пытаешься меня предостеречь? Пф… смешно. Поверь, сладкий, моя сука пострашнее будет. Поэтому ты мне говоришь, зачем ты скинул эти фотографии ему на телефон, откуда у тебя его номер, и, чёрт подери, кто этот ублюдок. — Окей, я впечатлён. Теперь отпусти мою руку, это оказалось занятным, так что не убегу. Мин выпускает руку омеги, действительно надеясь на то, что он не сбежит и ему не придётся снова перерывать весь бардель с ног на голову. Потому что он чувствуют, как его нервы не выдерживают, а ноги просто, сука, шатают, норовя сломаться. — Божечки, как мне жаль тебя ути-пути, – как странно, но этот парень стал дразнить Юнги, на что тот начал рычать, – бедную псинку выкинули на санный коврик и не дают приласкать? А его сучка не даёт? — Заткнись, блять! – рычит ещё сильнее, начиная скалиться. — Ну, всё угомонись. Псинка должна быть покладистой, иначе твоя сука тебя не приласкает. Господи, как это необычно называть Пак Чимина твоей сучкой, – в открытую начинает потешаться над ним. — Говори, – сквозь зубы шипит Мин, сжимая кулачки. — Хм… с чего начать, с чего начать, – специально, не торопясь думает парень. — Не тяни время… — Да, да, так вот. Откуда, говоришь, у меня его номер телефона? – прищурившись, уточняет он, — у меня есть свои связи, по которым не так сложно найти его номер. Его друг общается со многими отсюда, так что не сложно догадаться, что у нас есть общие знакомые. — Зачем тебе этим заниматься? Омега проигнорировал вопрос Мина, скользнув за его плечи, где музыка, как-то странно притихла. За своей спиной, Юнги отчётливо слышал перешептывания и свист. — Так ты ответишь мне на мои вопросы? И как тебя, чёрт подери, зовут? Омега перевёл свой хитрый и, даже, лукавый взгляд. Его ухмылка заставляла понервничать, а блеск в глазах почувствовать себя некомфортно. — Меня зовут Лин, — омега стал приближаться к Юнги, — скажи мне вот что – это единственное, что тебя сейчас волнует? Лин прижал Юнги к колонне, позади него. — Чт… ты творишь? – он захлёбывается от собственного возмущения, а сзади всё громче становится свист. — Охохо, – смеется омега, – да ладно, шутишь? Ты лучше глянь туда, Сладенький. Парень гаденько улыбается, придвигаясь ближе к уху и также гаденько шепча: «Смотри». Юнги и опомниться не успевает, как чувствует горячий шёпот и юркие ручки у себя на плечах, что разворачивают тебя. Резкий поток воздуха, нахлынувшего на тебя своим тёплым дуновением, заставляет дрогнуть, а глаза сморгнуть влагу. Ведь это не только тёплая волна воздуха, но и проникновенный, родной аромат карамели и кокоса. Настолько желанный и дорогой запах, что заставляет Юнги дребезжать всеми частями тела и течь, как суку. Настолько он скучал. — А вот и хозяюшка пришла забрать своего щеночка. Юнги рыкнул на него, не отводя взгляда от Чимина. — Ладно, ладно ухожу. С тобой было весело, не скучай, Милый, – омега снова приблизился к Мину, прижимаясь к спине, — Кстати, того ублюдка зовут — Мин Киёнг. Удивительно, не так ли? Мин Юнги. Юнги не особо обратил внимание на то, куда скрылся омега и когда. Единственное, что его волновало и заставляло его ноги подкашиваться — это собственная омега, которая вытворила черт, знает что в середине танцпола. Его чудо слишком красивое и горячее для посторонних глаз. Юнги не хочет, чтобы каждый присутствующий здесь раздевал его сексуальное нечто, мечтая, насладится его телом на всех поверхностях. Потому что у самого такие мысли, после того, как тот сочно прогнулся в спинке, оттопыривая свой прелестный зад. Так ещё простите, с какого ракурса. Мин видел, сука, всё. Ведь эта прекрасная задница была повёрнута к нему. И что спрашивается, его пушистый котёнок забыл здесь? В этом мире разврата и полной грязи? Зачем… снова здесь?А может, его котёнок не настолько чист?
Юнги не нравится, и он думает поскорее его уводить. Но вот только ледяной и жгучий взгляд не даёт. Сковывая, своим пристальным взглядом, прожигая всё и не давая шагнуть. Юнги понимает, что требует Пак, что тот просто дерзит и играется с ним, поддразнивая. Но вот только Мину что-то совсем не до шуток, а в голове заметка: припомнить весь этот цирк Пак Чимину и научить уму, разуму. Конечно, Юнги, где-то на отголосках нравится весь этот приватный танец и как дразнит его Чимин, но вот только страх и паника куда больше, чем собственное возбуждение. По окончанию танца Чимин истошно дышит, восстанавливая дыхание. Его грудная клетка рвано вздымается, а губы приоткрыты. Он смотрит точно на Юнги, ожидая последние шаги за ним, но тот понапрасну стоит и не двигается. В глазах Чимина лёд, но редкий, столь манящий блеск надежды, чтобы Мин подошёл. Его брови сведены, а губы слегка опухшие, как любит сам Юнги. С десяток минут они стоят и играются в гляделки, прежде, чем Чимин разочарованно фыркнет, закатывая глаза, и не направится в толпу, скрываясь от взгляда Юнги. Мин только через пять секунд соображает, что снова теряет его, срываясь на быстрый бег, толкая толпу в сторону. Чимин ещё долго будет стирать слёзы, прячась в толпе и профессионально избегая. Потому что это уже совсем больно и обидно. *** Чимин убегает в толпу, в надежде, что Юнги не найдёт его. Огибая людей, которые танцуют под незамысловатый трек, Чимин в попытке скрыться даже сбивает несколько людей. Единственное что он сейчас хочет — это напиться. Так, чтоб на следующее утро быть рядом с белым другом, чтоб ноги косило, голова болела и, всю комнату кружило, хочет утренней сушняк — это весьма странно, никто не хочет такой участи после попойки. Но вот юный омега хочет лишь это, лишь для того, чтобы хоть на секунду прервать мысли о Юнги. Потому что надоело. Поговорить — у него духу не хватает, подпускать и доверять желания тоже больше не возникает. Почему-то закралась мысль, что его снова хотят использовать для своих целей. Заприметив яркую неоновую ленту, что огибала, словно змея, полки и догоняла под барной стойкой, Чимин облегченно выдохнул. Во-первых, он оторвался от Юнги, во-вторых, он нашёл бар. И это уже не могло не радовать. Прибавив шаг и радуясь, что осталось пару шагов, Пак совсем не ожидает того, что какой-то парень собьёт его с ног. Больно шмякнувшись на попу, потирая своё плечо, омега что-то шипит. С минуты он сидит на полу, а виновник даже не попытался помочь. Когда боль утихомирилась, Чимин решил взглянуть на виновника торжества. Конечно, он думал, что человек, который его толкнул — какой-нибудь бугай, хотя на самом деле оказалось, что это просто парень, хрупкого телосложения. Хотя удар по плечу был нехилым. Парень также сидел на полу, скрючившись и подрагивая. Его лицо скрыто руками, а полутьма этой зоны прятала его вовсе. Единственное, что мог немного понять Чим, это то, что его пряди тёмные, на них интересно поблёскивает алые тени. Подойдя ближе, он начал тормошить незнакомца за плечи. — Эй, с тобой всё в порядке? — Чимин обеспокоено спрашивает, пытаясь поднять парня. Незнакомец молчит, ничего не говорит. Когда Чимин поднял его, он не стесняясь, решил разглядеть его. Омега чуть выше него, достаточно стройный и красивый. Но вот, когда Чимин решил осмотреть его внимательней — обнаружил, нечто весьма странное. Майка, что была на нём, характерно порвана на торсе и ещё в пару мест, будто кто-то её остервенело, терзал. Верхняя пуговица на джинсах расстегнута, и сама вещь немного приспущена. Парень почувствовал, что на него обратили внимание, поэтому он поспешил отдалиться, прикрываясь руками и что-то бормоча. —Послушай, давай я тебе помогу? — спокойно говоря, Чимин медленно подходил к омеге. Тот что-то шептал, содрогаясь и обнимая себя. — Нет… н-н..е..т всё в порядке… я сам… не надо, — тихо, словно шелест, омега говорил, постоянно заикаясь. — Всё в порядке, доверься мне. Я тебя не трону, только помогу, — успокаивающе и тихо подойдя вплотную, рискнув дотронуться до его плеча, — пойдём-ка присядем, где-нибудь, ладно…? Там всё и расскажешь. Чимин берёт омегу (а он уверен по сладостному запаху) под руку и ведет поближе к бару. Там можно разместиться, выпить и всё обсудить. Привести омегу в чувства и успокоить. Как только их путь был преодолён, Чимин начал расспрашивать: — Так что произошло? – вкрадчиво и нежно говорил Чимин на ушко омеги. Сам он был к нему чуть наклонён и успокаивающими движениями гладил его спинку, — Не переживай, ты можешь мне рассказать. Я не обижу и постараюсь помочь. Омега так же был скрючившимся, с закрытым лицом, так что Чимин не мог видеть лицо незнакомца. Пак немного нахмурился, но после спокойно выдохнул, поглаживая омегу по голове: — У тебя очень красивые и мягкие волосы, — ласково улыбнулся, — Но я бы хотел взглянуть на твоё лицо, позволишь? Омега трясёт головой в знак протеста. — Но нам нужно познакомиться, чтобы мы могли довериться друг другу, ладно? Хорошо, — после ответил Чимин, когда омега промолчал, — давай первым начну я, — он мило улыбается и просит бармена налить негазированной воды, — Я омега и меня зовут Пак Чимин, мне двадца… Чимин не успевает договорить, поскольку в ту же секунду, как он произносит своё имя, незнакомый до ныне омега резко вскидывает голову, и Пак устрашается и, словно, всё его тело каменеет в одну секунду, ведь тот, кто перед ним – неожиданно является знакомым. Он не раз за две недели мрака и бездны в душе, словно путешественник без огня, без спасительной лампы, смотрел на те, глубоко порезавшие сердце, шипы – фотографии. Он не раз видел того омегу в тёплых и сильных руках альфы, зная какую защиту те оказывают. Прекрасно понимает насколько малиновые губы альфы обжигающие на коже. И прекрасно знает, как радужка цвета кофейного ликёра, приобретает новый раскрас чёрного кофе, под воздействием возбуждения. Поэтому, именно сейчас в голове Пака паника и, будто какой-то не объяснимый щелчок, набатом бьёт по голове, заставляя каждый орган встрепенуться и отдаться лёгкой болью. Его сердце стучит громко, пальцы немеют и покрываются лёгкой плёнкой влаги, его скручивает и чувство, будто сейчас вывернет наружу. Его слюна скапливается в полости рта и как-то неимоверно становится душно, что хочется снять с себя всё. Ему так становится плохо от осознания, кто сидит рядом. Потому что он понятия не имеет, как ему разговаривать с тем, кто разрушил его жизнь в один момент. Тот, кого больше всего в своей жизни не хотел повстречать, из-за кого было так невыносимо больно. Ведь все эти дни омега изнывал от того, что его собственный альфа не может к нему притронуться и тем более зайти на порок его дома. Потому, как его сердце не может этого пропустить. Потому, как это всё ещё больно, от ощущения брошенности и сладкой лжи, которую так искусно преподнёс Мин. Однако, омега внутри него, борющейся за то, чтобы простить, никак не может преодолеть разлом и глубокий порез на сердце. Чимин сидит и молчит, так как совсем не знает, что сказать. Всё внутри ноет и норовит сбежать отсюда, толкая всех и переворачивая всё, что стоит на его пути. Хочется потеряться, сбежать ото всего, забыться и заснуть. Никогда больше не встречать его или Юнги. Охотное желание потонуть где-нибудь, захлёбываясь в собственной боли и воды. Он просто хочет запереться подальше отсюда, где-нибудь на другом конце мира и никого не пускать, захлёбываясь в слезах. Пак встал из-за барной стойки, норовясь сбежать. — Ох, нет! Прошу, Чимин, не убегай! Прости… прости, я-я могу всё объяснить, — омега схватил его за руку, всхлипывая. — Мне не нужны твои объяснения, — холодно отозвался он, — Единственное, что я сейчас хочу, так это то, чтобы скорее уйти из этого места. — Чимин, прошу! Я… Ты… это не то, о чём ты подумал! То есть… Это не так… Я расскажу! Чимин нахмурился, сильно дёрнув руку, которая до сих пор была в плену омеги. — А о чём я ещё мог подумать? Конечно, я всё правильно подумал. Ты и Юнги прекрасно смотритесь, — хмыкнул, присаживаясь обратно на стул. Так как его начало это конкретно подбешивать, поэтому он решил заказать виски. — Нет! То есть, на самом деле…Это правда не то… Омега опустил голову, вымученно вздохнув, ручками перебирая потрёпанную одежду. Чимин обратив на это внимание, не смог проигнорировать. — Почему у тебя такой вид? — Чимин искоса наблюдал за ним, неторопливо потягивая виски. На удивление он был достаточно трезв, после сурового-то глотка из бутылки – странно. — Это не так важно, важно то, что я тебе должен сказать, — в порыве воодушевлённости, омега резко вскинул голову, хватая свободную руку Чимина, и сжимая в своей. — Допустим, — тяжело вздохнув, он поставил стакан, полностью переключаясь на собеседника, — Как тебя хотя бы зовут? Ты моё имя знаешь, а я вот нет. — Ах, точно! — омега воскликнув, не заметил, как с его плеча упал кусок ткани. Оголяя девственно бледную кожу, несколько голодных глаз, уставились на обнажённую часть тела. Заметив, острые взгляды на омегу, Чимин поспешил натянуть ткань обратно, словно мамочка, заботившаяся о ребёнке, — Спасибо, — стушевавшись, ответил парень. — Меня зовут Чон Лин… и Чимин, если ты позволишь, я прошу… Я хочу рассказать всю правду… Молю, это просто ошибка, недопонимание. И Юнги вообще здесь не причём, здесь виноват только я. — Говори. Единственное, что он сказал, не перебивая, слушая омегу, погрузившегося в рассказ. — Начну с того, что всё это началось с меня и моего альфы Киён-и, — омега начал подрагивать, но быстро сфокусировавшись на рассказе, взял себя в руки, — В общем, наши отношения весьма запутавшиеся. Изначально, когда встретили друг друга, были влюблены до беспамятства. Но дальше наша история не была похожа на все эти « сахарные» периоды пар. Киёнг отдалился от меня, охладел, — омега наклонил голову вниз, дёргая край майки, — Я не чувствовал той, прежней любви, заботы и уюта. Только холод и одиночество. Я думал, что во мне что-то не так, — усмехнулся Лин, — но не только во мне проблемы, но как оказалось и в нём. Как-то я застукал его с другим омегой. Целующемся. Окей, мы поговорили, и он наплёл мне какую-то лапшу на уши. Я, конечно, же поверил на влюблённую голову. А дальше всё это до жути прибавилось. Я часто видел его измены. Видел всех его шлюх. У нас было много скандалов, пока он не сообщил, что я ему больше не нужен, он наигрался. Но так запросто я сдаваться и отпускать его не собирался. Я знал, какая мощная у нас связь и, что без меня он так просто не протянет. Я многое от него терпел, пока он вновь не воспользовался мною, поиграв в любовную сказку и бросив в конце. Сказка с плохим концом, однако, — грустно хмыкнув, омега глотнул из своего стакана негазированную воду, — Эта паскуда на моих глазах… глазах…с моим лучшим другом…я… — Он переспал с ним, да? — Да… Тогда мне стало очень больно. Решив, отплатить ему той же монетой. Я начал гулять, ходить направо и налево. Со многими переспав и на утро, приходив с засосами на шее, я понимал, что бешу его этим. Он жуткий собственник, и даже, если больше я не его омега, я знал, насколько его это выводит. Он тоже участил с сексом на одну ночь. Так мы и причиняли боль друг другу. Только пока эта тварь не чувствовала ничего, помимо азарта, я чувствовал режущую боль и злость на сердце. Так, в одну ночь я и познакомился с твоим кавалером. Юнги мне сразу приглянулся. Ну, ещё бы жгучий красавчик, не подпускающий к себе, типично, не правда ли. Если бы только не то, как классен он в постели. Тебе повезло, — подмигнул ему омега. А вот Чимин ревностью захлёбывался и негодованием. Это дерзость и наглость говорить о том, о чём он ещё сам не попробовал. Так ещё в подступающую течку и воздержания в касаниях его альфы. — Не кипяшуй, эта была предыстория. Теперь, вся суть. Я и Юнги в тот вечер друг другу знатно помогли. Напившись и переспав, я и не думал, что могу хоть на миг забыть Ки, погрузившись в другого человека. Тогда я почувствовал симпатию к Юнги, но только ему нужен был лишь секс на одну ночь. Мне второй раз вогнали нож в под дых. Я разозлился на него, за то, что он выкинул меня на улицу, оставив лишь эти фото. Но поверь, я никак не ожидал встретить его вновь, в этом, же клубе. Я видел, в каком он был отчаяние, будто что-то в нём разломалось. И я решил помочь ему. Да и себе выгода. Самому напряжение стоило снять. А тут такой партнёр. Видимо, он был в каком-то тумане, совсем ничего не понимал. Вроде, я его, притянув, начал целовать, извини, — видя, как в момент Чимин погрустнел, Лин исправился, — И вроде всё пошло, но в какой-то момент он оттолкнул меня и ушёл прочь. Моя гордость была задета. Наплевав, я направился в бар. Однако, по пути наткнулся на толпу, в которой центре событий оказался какой-то омега и двое альф, — омега вновь ухмыльнулся, — Сначала, я разглядел своего ненаглядного альфу, а затем, обнаружив самого, Мина Юнги в центре событий, был удивлён. Оба альфы скандалили из-за одного робкого и скромного омеги, с блондинистыми волосиками. Я сразу понял, что Ки снова домогается кого-то, но был весьма удивлён кто встал на защиту того самого омеги. К твоему сведению, Юнги никогда, за всё время, что он находился в этом клубе, ни разу не влезал в драки или конфликты. Всегда обходил стороной. Ему было всё равно, кого там собрались избивать или насиловать. А тут сам Юнги проявил интерес к какому-то незнакомому омеге. Услужливо предоставив защиту и предложив довезти в целости и сохранности домой. Тогда я заревновал. Потому что не мог понять, чем тот омега смог очаровать Юнги. Я думал, что я намного сексуальнее. Не мог понять, чем он лучше. И да, Чимин, это был ты! Ты тот омега… Только сейчас я понимаю, чем ты так очаровал его. Но тогда я был ослеплён мраком и одиночеством. Недолго думая, и поискав у себя на телефоне, я наконец-то нашёл те фотографии. Я нашёл твой номер и скинул эти грязные фото. Чимин! Чимин, только теперь я осознал, какую глупость совершил. Я не мог поверить, что вы с Юнги вот так запросто нашли своё счастье, мне было завидно на вас смотреть. Я следил за ним. Так что видел все ваши счастливые денёчки. Я не мог понять, почему Юнги не со мной и мы так же, как и вы счастливы. От части, я хотел всё это показать Киёну, показать, что смог его забыть и стал счастливым. Но такими действиями, я лишь разрушил ваше счастье и не получил, того чего хотел. Чимин, Юнги вообще не знал об этих фотографиях. Число я подделал в фотошопе, а номер твой нашёл у знакомых. Выбрав день и скинув тебе, я ждал у твоего дома. Я знал, что ты пойдёшь прямиком к нему на работу. Дождавшись, и увидев нужную мне реакцию, я лишь на долю секунду стал счастливым, злорадствуя, а затем, понял, что чужое несчастье сделало лишь очередной надрез на моём сердце. Сейчас мне так жаль, Чимин, что так вышло. Я не такой… такой… мне так не хотелось жить, будто что-то оторвали от меня, когда Киёнг ушёл от меня… прости, я такой глупый. Прошу, поговори с Юнги, он ни в чём не виноват, это…это всё я… Омега вновь навзрыд рыдал, подрагивая. Чимину стало его жалко, ведь он сам недавно ощутил на себе эту боль. Легко поглаживая его спину, Чимин поднял его плечи и обнял, зарываясь ладонями в волосы. Лин окутал его своим запахом грейпфрута и хвои, и лишь сильнее, почувствовав, что его не ударили, а на удивление обняли, окольцевал его шею руками, сильнее зарываясь в шею и тоже вдыхая успокаивающий запах. — Где сейчас твой альфа? — утирая чужие слёзы, Чимин поинтересовался. — Почему ты так добр ко мне, Чимин? За что…? Я не заслужил такого обращения. — Перестань. Я знаю, что такое предательство. Четыре года назад меня тоже предали, конечно, я никому не мстил, но ощущения не из приятных. Я понимаю тебя. Так что, допустим, мир. Так, где твой альфа? — Не знаю… Я думаю, он, как обычно развлекается со своими шлюхами, — Лин, утирал свои слёзы, смешно хмурясь, — Но зачем тебе? — Омега встрепенулся, резко вскинув голову. — Хочу найти этого упыря, — хищно улыбнулся Чимин. Почему-то именно сейчас в нём разыгралась та супер уверенность, что зачахла за эти две недели, — Так сказать, научить уму разуму. Чон рассмеялся, откидывая голову назад, зарываясь в волосы. — Что? Чимин смотрел на него с непониманием и тревожностью. Истерика? — Да нет, ничего, — аккуратно он махал ручкой, — Просто вы с Юнги и в правду удивительные. Истинные всё же. Он точно так же назвал Ки. Юнги то же самое сказал, — мягко улыбнулся он. — Но… я видел, как вы говорили… и… —Ах, это… Ничего серьёзного. Он хотел разузнать у меня для, чего я тебе скинул фотки. И он так сокрушался… Неважно, в общем, поговори с ним! — Да, кстати… Почему ты так одет, что с твоей одеждой? Лин отвёл голову, какой раз комкая край майки. Чимин подумал, что возможно он задал слишком интимный вопрос, однако мысль о том, что это совершил Киёнг, чётко отпечаталась в подсознание. — Это… да там не важн- — Говори, — довольно строго заявил он. После заметив, как омега вздрогнул, исправившись, положил ладонь на его колено, — Пожалуйста. — Он…он хотел взять меня силой, но… я отказался. Тогда он рассердился и начал… начал насильно раздевать меня. Я…я вырывался и вот… плоды моих сопротивлений, моя одежда порвана, хотя так плевать на неё. Он называл меня бестолковой шлюхой, не пригодной ни для чего, кроме, как развлекать. Он так кричал на меня, мне так больно… Я так устал его любить, — омега снова плакал, а у Пака от такой картины сердце сжималось. Прижав его к себе, он успокаивающе говорил, что всё будет хорошо. — Какая же он блядина, — от негодования плевался он ядом, — Он не достоин твоей прекрасной и чистой любви. Ничего сейчас поговорим с ним. — Чимин! Чимин, тебе нельзя к нему! Чимин хотел уйти, как Лин схватил его за руку. — Сиди здесь, ладно? Я скоро. Чимин улыбнулся ему, попросив бармена налить ещё воды. Коснувшись шоколадных волос, он мягко коснулся его макушки, поцеловав. Сейчас его чувства весьма непонятны. Голова кругом, ноги косят от потихоньку накатывающего спиртного, не успевшего до конца осилить молодое тело омеги. Мысли путаются и на секунду кажутся более ощутимыми. Неожиданно всплыло то, что Юнги и вовсе (отчасти) не причастен к интимным фотографиям, а тут ещё этот столь откровенный омега и его альфа. Всё смешалось и спуталось, где-то столь упрямые и сплочённые ниточки прошлых убеждений, порвались с треском, воссоздав новые, на много прочнее — ниточки действительности. Где Юнги был лишь пешкой. Сейчас Чимину так плохо, стыдно и обидно. Всё это время его альфа хотел лишь поговорить. Рассказать свою действительность, свою правду. А что сделал Чимин? Не впустил на порог дома, выгнав, как шавку. И даже сейчас он ищет его. Ищет омегу, пытаясь вновь наладить контакт. И Чимину, правда, стыдно. Теперь он совсем не знает, что делать и, как извиняться перед Юнги. Простого «прости» разве хватит? А нужен ли его Юнги такой омега, как Чимин? Запутавшись в собственных мыслях, Чимин не обратил внимания, как добрался до заветной двери в vip-зону. Так как Чонгук, каким-то чудесным образом, достал билеты в «хорошее местечко» — это означало, что ему доступны любые комнаты и спиртное в клубе. Ему не составило проблем быстро пройти через двух «шкафов-альф» и оказаться на просторном балконе, открывающий вид на танцпол. Приблизительно, перед тем как уйти, Лин сообщил, что, возможно, после неудачной попытки взять его, он весь в чувствах пойдёт в вип-зону. Где напьётся и снимет кого-то на ночь. Смок дыма, от сигарет, парил везде, но именно на втором этаже его оказалось больше всего. Музыка не играла настолько остро, хоть и само помещение выходило в центр зала. И здесь не так уж много, кто сидит. Всего-то четыре столика занято. И за одним, как не странно, скопилось больше всего человек. Омеги и беты. Хотя Чимин увидел даже пару альф. Чем ближе он подходил, тем больше он мог понять обстановку. Мужчина сидела на одном из диванов, окольцевавший столик со спиртным, а вокруг него восседали парни и девушки. — Ты Мин Киёнг? Как только Чимин подошёл всё внимание посветили ему. Многие присутствующие особи недовольно фыркали, осматривая фигуру Пака с ног до головы. Некие даже шипели, а тот, что в середине, лишь перестал пить, выглядывая из стакана. Подняв вопросительно бровь и ухмыляясь, мужчина ответил: — Да, малыш, меня зовут Мин Киёнг. Ты что-то хотел? Киёнг отставил стакан на столик, прищурившись, оглядывая Чимина. Омега слегка скорчился, когда услышал это склизкое и омерзительное «малыш». С уст Юнги звучит намного приятнее, да что там, куда возбуждающе и, будто так оно и должно быть. — Я пришёл поговорить. На лице мужчины заиграла хищная ухмылка, от чего Чимину стало не по себе. Когда альфа скинул чужие руки и рыкнул «убирайтесь», вставая из-за стола, Чимину стало даже страшно. Но даже так он старался не терять лицо, стойко выдерживая обстановку. В то время как все разбежались, мужчина подозвал к себе пару человек в костюмах, которые всё это время стояли за спиной. Что-то, шепнув одному из них, альфа снова смотрел на Чимина, изучающее огибая взглядом изгибы его фигуры. Чимину пришлось поежиться от такого напора, однако от острого взора альфы это не скрылось. — На ловца и зверь бежит, так ведь, Чиминни? — Ч-что? Откуда вы знаете моё имя? *** Наступив на что-то склизкое, на полу, попутно об кого-то ударившись, Юнги теряет из виду Чимина. Оглядываясь в поиске белобрысой макушки и не находя ничего, сам удивляется, как эта мелочь умудрилась спрятаться. «Любим играть в прятки, Минни? Ну, хорошо, значит, сыграем» — Юнги ухмыляется, думая, что парень обязательно его услышал. На самом деле Юнги уже всё рано, где его искать. В любом случае, конец очевиден: он его найдёт. Просто немного терпения. Ему приходится углубиться в толпу и последовать к столикам, а оттуда на балкон, для лучшего обзора. Есть две лестницы: первая, ведёт в вип-ложу, а вторая на обычный балкон. Юнги выбирает второе, протискиваясь сквозь пьяных и очень потных парней. Кто-то умудряется ущипнуть и шлёпнуть по заду, в толпе. Мин лишь рычит, повернувшись и встретившись с молоденьким омегой. Наглость и невоспитанность детей, так думает Юнги, поднимаясь по лестнице. Он думает, что здесь будет по спокойнее, однако, когда он встречает точно таких же «невоспитанных детей», что лобызаются на диване, знакомит свою ладошку со лбом.«Да ладно, серьёзно? Моя выдержка тоже не титановая, Вселенная, привет!»
Но после, всматриваясь в этих «детей» с десяток секунд, Юнги потихоньку узнавал знакомых ему молодых людей. Не сказать, что общался с ними на уровне «лучших друзей», но отметочка «я тот, кто разбил вашему другу сердечко» и «Виделись несколько раз» прочно держится. — Голубки, я не помешаю? Юнги заваливается на диван, рядом с молодыми людьми. К нему поворачивается парень, который восседает на чужих бёдрах. Его лицо исказилось в гримасе, готовой испепелить человек, что помешал им. Однако, вторая гримаса, что заискрилась следом на лице, заставила Мина улыбнуться. — Ты! Что ты тут забыл? — Тэхён, вроде, воскликнул, отчего парень снизу зашипел на него, — Извини, — тихо прошептал парень и поцеловал в носик того, что снизу. Юнги от этого аж тошнить начало. — Я ищу Чимина. — Его здесь нет, он вниз спустился, танцевать, — Тэхён испепелял его, слезая с бедёр парня помладше, — Что ты хочешь сделать, когда найдёшь его? Я спрашиваю на правах друга. Как бы, между прочем, добавляет Тэхён, вместе с тем скрещивая руки на груди. — Я хотел бы с ним поговорить. Раз домой я к нему зайти не могу. Приходится вылавливать здесь. Младшей начал какую-то возню. Судя по его слегка затуманенному взгляду, парень отходил отчего-то грандиозного. — Ты ведь изначально пришёл сюда не за Чимином, верно? Почему ты тут? — поддал голос младший. Юнги тяжело вздохнул, ероша волосы: — Верно. Но не думайте, что пришёл сюда развлекаться, окей? Я пришёл уладить кое-что с одним омегой, который скинул фотографии и наклеветал на меня. Однако, чёрт возьми, не успел всё спросить, увидев Чимина. Ах… Вот почему ваш друг постоянно бегает от меня? Может, вы хотя бы разъясните? Младший ухмыляется на заявление хёна. — Потому что он боится, — спокойно отвечает Тэхён, поглаживая руку своего любовника, — ему скорее страшно, просто он пока не готов. Я думаю, страх того, что либо ты сообщишь горькую правду, либо Чимин простит тебя в любом случае, потому что влюблён в тебя по уши. И он этого боится, что, не смотря на внутреннюю боль, простит тебя. — Чимин поговорит с тобой, когда будет время, Хён, мы его хорошо знаем. Он не убегает от проблем, только выжидает подходящий момент. Младший протягивает рюмку, но Юнги отказывается с коротким «Спасибо, за рулём». — И где мне его теперь искать? Вы его друзья, лучше знаете. — Ну… Я могу поспорить на сто баксов, что он сейчас в баре, — младший парень отпивает крепкий напиток, поморщившись. — Я могу согласиться с Чонгуки, — «отлично второго зовут Чонгук», — Чимин любитель выпить, а тут ещё любовная рана на душе, так что… да. Бар — самое выгодное место, где он может быть. — Спасибо. — И да, ты у нас в долгу. Мы помогли, лишь для того, чтобы Чимин был счастлив, понятно? Так что, если ты, мудак, ещё раз обидишь моего лд, я тебя собственноручно грохну, — в подтверждение своих слов, Тэхён закатывает свои рукава. — Я понял тебя. Чао, Голубки. Спустившись в бар, Юнги обнаружил лишь пару-тройку пьяниц и парня с опущенной головой. Как ни странно, но почему-то именно этот молодой человек показался ему предельно знакомым. Оказавшись чуть ближе, альфа был немного поражён. Он уж думал, что не встретит этого омегу, однако жизнь — любительница приносить крышесносные сюрпризы. — Эй, ну, привет, снова, — Юнги присаживается рядом, разглядывая омегу. С уст парня посыпался мучительный стон. — Да ну ладно, опять ты? За что меня так жизнь наградила? — Сам не в курсе. Чимина случаем не видел? Омега сидел с опущенной головой, ни разу её не подняв. — Ты в норме? Юнги помотал плечо парня, но после неудавшихся попыток, взял за подбородок и направил на себя. — Вау, что произошло? Ты почему плакал? — Не твоё дело, Юнги! Отвяжись! Омега вновь вскрикнул и воспротивился против действий альфы. Странно, ведь одежда, да и образ значительно различался от того, что было полчаса назад. — Прекрати! Что случилось? Юнги схватил его руку, дёргая на себя, привлекая внимание. — Юнги, это мой альфа. Тебе это незачем слушать. Лин, как завороженный смотрел в одну точку, как вдруг вскрикнул. — Чёрт! Юнги, — омега поднял свой раскрытый взгляд на Мина, — Тебе срочно нужно к Чимину, он в опасности! Блять, Киёнг! Чимин пошёл с ним разбираться, он же… он же его… Юнги встал из-за стула, настояв о том, чтобы Лин остался в баре, на случай помощи. Спросив, куда ушёл Чимин, Лин указал рукой. Альфа излучает ауру полного гнева на собственного омегу. Сейчас Юнги идёт на пролом, словно литерный, сшибая всех с ног. Встречая свою ладонь со лбом во второй раз, Юнги шипит: — Ёбаный в рот, Пак Чимин…«Какого хрена этот непутёвый омега попёрся хрен знает куда, к хрен знает кому. Чёрт тебя дери, Чимин! Ты сучка получишь, с полна. Значит, как со мной решать проблемы, на секундочку с собственным альфой, у него духу не хватает! А, как с посторонними так это с запросто! Ух, погоди у меня, милый, я иду по твою душеньку».
Пока Юнги шёл за Чимином, у самого Чимина были некоторые проблемы. *** Чимин отходил назад, пытаясь наткнуться на дверь, хоть и прекрасно знает, что она где-то далеко. Альфа надвигался стремительно быстро, угрожающе сверкая клыками. — Малыш, ты хоть знаешь, кому в руки попал? Знаешь, что я хочу с тобой сделать? — Не трогай меня! Вскрикивает Чимин, натыкаясь на диван. Тут-то и засада. Сзади дверь, нужно перелезть через диванчик, развернуться и добежать до двери, а там ребята или туалет. — Малыш, не бойся меня, я лишь поиграю с тобой. Ты так прелестно пахнешь. Такой сладкий. Альфа проходится своим языком по большому пальцу, якобы что-то слизывая. Чимин качает головой в знак протеста, высматривая лучший способ для отвлечения. На глаза попался стол, на котором стоят напитки. Альфа был совсем близко, когда Чимин толкнул своей ногой столик, переворачивая его и резко поднимаясь, перепрыгивая через спинку сидения. Чимин бежит сломя голову к выходу, почти, добегая. Однако не успевает. Его швыряют к стене, заламывают руки и кричат грязные прозвища. Футболка Чимина летит вниз, а к его телу приковывают внимание. Пак кричит на весь этаж, из-за чего Киёнг даёт пощечину, предупреждая, что будет за непослушание. Слёзы накатываются сами собой, а истеричное поведение накатывает сильнее, ведь спасти себя становится всё труднее, а кричать о помощи не кому. Чимин хочет оказаться в родных объятиях Юнги, под его защитой. Именно сейчас он молит всем Богам, чтобы Мин пришёл и спас его. Когда Киёнг соприкасается своим языком мочки Чимина, тот судорожно вдыхает от страха. Пытаясь скинуть чужие руки и мешая к себе прикоснуться, Чимин, не обращая внимания на рык, с размаху бьёт ногой в паховую зону альфы. Тот, как и ожидалось, рычит и шипит на него, отпуская руки и потихонечку опускаясь вниз, скрючиваясь. Получая в спину море проклятий, Чимин ускоряется и добегает до двери без препятствий. «Да простит меня весь мужской род» Дверь поддалась лёгко. За ней, кстати, не обнаружилось охранников, что вызывало подозрения. Чимин преодолевает лестницу, улавливая звуки распахнувшейся двери позади и рык альфы. Пак ёжится и думает куда дальше. Выбор между толпой, где однажды его уже поймали, и сторона туалета. Слыша подступающие шаги, омега выбирает убежать и спрятаться в кабинке туалета, а там набрать Тэ. Альфа вновь чуть не поймал омегу, хватанув его за волосы, но Чимин вовремя ударил его локтём. По дороге Пак чуть не упал и не поскользнулся, однако выстояв, он кое-как добежал до двери, ведущей в туалет. Забежав вовнутрь и судорожно дыша, от паники и накатившего страха, пытается запереть дверь, в которую уже ломятся. Хлюпинький замок еле спасал его, от выламывающего дверь мужчины. И как он ещё остался цел и невредим? Неожиданно какие-то шумы и попытки взломать дверь прекратились. Чимин уж думал, что один из подручных альфы помчался за инструментами или тот решил с разбегу вынести дверь. На время всё утихло, так думает Чимин. Потихоньку подходя к раковине, трясущимися руками открывая кран и поднимая голову, он всматривается в зеркало напротив. Только сейчас он понимает, что остался без футболки. Мурашки побежали по телу от потока холодно воздуха. В помещении играла, тихая и расслабляющая, музыка из колонок и вкусно пахло, однако Пак совсем не обратил на это внимание. Подходя к одной из кабинок и останавливаясь около неё, Пак опускается на корточки и обнимает себя за плечи, пытаясь согреть. В заднем кармане мобильный телефон, на котором мало зарядки. Но при этом он все, же решается набрать Тэ, слушая нудные гудки и поглядывая на дверь. Из телефона слышан женский голосочек, оповещающий о недоступности этого абонента. Тогда не растерявшись, но грубо высказавшись, набирает Гука. У того тоже не абонент. Встав, чтобы согреть себя, он начал ходить по комнате, в панике думая, что делать? Ночь провести не выход. А выходить так это вообще собственноручно пойти на смерть. Залезая в контакты, остаётся единственный выход. Гудки, будто из телефона ударяются о стены помещения и глухо отдаются в сердце Чиминни. Спустя несколько секунду, он думает, что пора кинуть трубку, что он не ответит и всё это вовсе гиблое дело, однако он поспешил с выводами. Из динамика доносится хриплый и знакомый голос: — Чимин? Чиминни, где ты? Малыш, я тебя везде ищу, найти не могу. Пак не мог поверить, что Юнги ему ответил. Даже его расхаживания прекратились, остановившись и молча вслушиваясь в родной голос. Прикрывая ладошкой свой рот, чтобы не было слышно всхлипов, он молчал. Будто голос может пропасть. Почему-то именно сейчас ему стало невообразимо хорошо, облегчённо. Он даже успел поймать себя на мысли, что дико соскучился по голосу хёна. Услышав всхлипы Чимина, он тихо спросил: — Малыш, где ты? Он с тобой что-то сделал? Скажи мне что-нибудь. Чимин отмерзает, прокашливаясь и всхлипывая. — Хён, хён… забери меня. Пожалуйста, — умоляюще вопрошал Чимин, обратно присаживаясь на корточки. — Конечно, Минни, заберу, только где ты, родной? — Туалет. Юнги незамедлительно кладёт трубу, направляясь прямо к указанному месту. </i>«Только бы не опоздать, только не опоздать»</i> — как мантру читает Юнги. А Чимину остаётся только ждать, умостившись на корточках, облокотившись спиной о грязную и не менее холодную туалетную кабинку. Юнги пробирается сквозь толпу, толкая и рыча на всех, кто ещё возникает. Он ускоряется, как может. Где-то там его ангелочек, котёнок сжался в грязном и противном туалете. Как приставит, так внутренний альфа бушует и негодует, срываясь с цепи. Так ещё эта паскуда, что точно не отделалась от его Минни. Уже приближаясь к туалетам, Юнги замечает знакомую, до омерзения, фигуру. Альфа стоит у стены туалета, охраняя дверь. У Мина желваки заплясали на скулах, а руки сжались в кулаки. Его внутренний альфа рычал, вырывая себе путь наружу, чтобы надрать ебальник этому монстру. Его глаза полностью тёмные, а кровь бурлит под кожей, словно лава, обжигая внутри. Мысли мутнеют, а инстинкты забрать своё и защитить плотно окольцовывают разум альфы. Юнги стремительно направляется к двери, разминая руки. Преодолев расстояние в несколько шагов, он сразу кулаком проезжается по чужой скуле. Альфа не ожидал такого, поэтому в последнее мгновение успевает наткнуться на стену, удерживаясь за неё и потирая щёку, по которой нещадно текла кровь. Юнги довольствуется этим, ухмыляясь, но на этом заканчивать он не стал. В тот момент, когда противник не ожидал очередной атаки, он коленом попадает в под дых. Беря за загривок, Юнги направляет его голову на себя: — Что ты сделал с Чимином, ублюдок? — он рычит и ещё сильнее дёргает за голову, от чего тот шипит. — К сожалению, я ничего не успел с ним сделать, — Киёнгу судя по всему было по барабану на угрозу и причинения себе вреда. Он лишь ухмылялся. — Тогда какого хуя ты всё ещё здесь? Какого хуя сторожишь эту дверь? Когда, блять, у тебя собственный омега сидит в баре и захлёбывается слезами? — Забирай его себе, раз так беспокоишься, — беспечно ответил тот, — Вы же так прекрасно трахались. Тебе Лин, а мне тот сладкий малыш, что за этой дверкой. Альфа облизал свои губы, на что Юнги кривится от отвращения. — Ещё раз назовёшь его «сладким» и встретишься, своим поганым, лицом с моим коленом. Послушай, ты не отдашь своего омегу кому, попало, а особенно конкуренту. Твои инстинкты берут вверх, твой внутренний зверь готов всех мочить да замачивать. А ты говоришь об обмене? Ты придурок или да? Тебе бы сейчас по-хорошему свалить к своему омеги и утешить его, пустоголовый кусок дерьма, — Юнги отпускает его голову и отходит на несколько шагов, не отпуская бдительность, — Как ты до сих пор не понял? А? Ты хоть понимаешь, насколько ты счастлив? Мм? Какой счастливчик. Истинные встречаются не часто, а могут и вообще не встретится, а тебе такой шанс выпал! Ты встретил своего омегу, одного единственного, с особенным дурманящем запахом, таким домашнем и родным. С особенной красотой и именем. А мог бы вообще не знать, как его зовут и, как он выглядит. Я сам столько лет искал своего омегу, что уже отчаялся, а тут, как снег на голову, появился Чиминни. Мой маленький и особенный, столь прекрасный омега. Я чуть не проебал своё счастье, о котором так долго мечтал. А ты так на плевательски относишься к чувствам своей пары. Он изнемогает по вашей близости. Ты ему нужен. Не души ты его. Либо будь добр отвечай за свои поступки, либо опусти его, сделай его счастливым. Юнги подошёл к нему и хлопнул по плечу. Альфа был в растерянности, Юнги, конечно, не уверен, что произвёл нужный эффект, но, возможно, посеял семена сомнения. — И да, вот ещё что…, — Юнги говорил через спину, — многие даже не встречают свою пару ввиду их смерти. Они могут не встретиться, так как один из них погиб раньше встречи. А теперь подумай, а что было бы, если Лина с тобой не было больше никогда? Юнги больше ничего не слышит и не видит, сейчас его задача вытащить отсюда Чимина и увезти домой. Белая, уже облупившаяся краской, дверь отделяла альфу от его омеги. Поддев дверь разок, та не отпёрлась. Несколько попыток увенчались впустую, видимо, заперто изнутри. Единственный способ достучаться до Чимина. — Минни, маленький мой, я здесь. Это Юнги открой мне. С минуты тишина и дверь вновь не поддаётся – не открыл. — Милый, это правда, я. Мин Юнги твой альфа, который пришёл тебя спасти, открой мне. Чимин сидит на грязном полу и совсем не понимает, что происходит. Он замёрз, ему страшно и плохо, органы все крутят, а ещё поясница нещадно ноет. Ноги отказываются подниматься, на посторонний шум и вроде как знакомый голос. Конечно, ему никак не хочется такой кончины. На грязном полу в туалете клуба, бежавший от психа, что хотел его изнасиловать. Только с раза третьего Чимин почувствовал знакомые рычащие нотки, призывающей повиноваться и подняться. Чем ближе он на своих ватных ногах подходил к двери, тем ощутимей был родной запах. Судорожно с трясущимися руками, парень кое-как открыл замок, пропуская своего альфу. Как только тот оказался в комнате, Пак сразу упал на руки. Зарываясь в его пиджак, прижимаясь настолько близко, так, чтобы омега согревался и чувствовал всё тепло. Носик Чимина сразу находит себе тёплое местечко у шеи, вдыхая родимый аромат. Юнги оглаживает его по голове, второй проводя по оголённой пояснице. — Где твоя футболка? Тихо, боясь нарушить тишину, шепчет Юнги. На что Чимин лишь пожимает плечами. Постояв минутки, пять, Юнги первый отстраняется, хоть и с сопением Чимина о том, что ему холодно. Мин целует его в лоб, снимая с себя пиджак и надевая на Чимина, застегивая на все пуговицы. — Поехали домой. После этих слов, Юнги потихонечку выводит Чимина из туалета. Альфа подхватывает его за талию, а руки Пака размешает у себя на шее, после чего поднимая над землёй, собираясь понести до машины. Чимин ещё долго что-то верещит у него на руках, бултыхаясь. Но громкая музыка, не даёт услышать лепет его омеги, на что Мин лишь посмеивается. Он наклоняется, дабы поцеловать омегу, так думает Чимин, а на самом деле — кусает его за сладкую щёчку. На чужих руках нереально расслабляешься. А ещё понимание о том, что эти руки теперь полностью в твоём распоряжении и то, что эти самые руки тебя несут, так вообще в далёкий Рай улетаешь. Чимин и думает только о руках, не замечая, как Юнги наклоняется к нему очень низко. И он уже успел на придумывать, как его поцелуют…Однако, это оказался обычный кусь в щёчку…Хотя это тоже не плохо, хоть какая-то близость. *** — Ах… Да…. Чон…Чонгуки… Мнгх… Омега плавится от горячих прикосновений альфы, который проделывает поступательные движения через одежду. Его губы опаляют нежную кожу на шее, покрывая мокрыми поцелуями, вперемешку с засасыванием кожи. Его руки блуждают вдоль талии, приподнимая кофту и залезая под неё. Большие пальцы нащупав, ласкают соски, а губы мажут по плечу. Как-то резко все движения и прикосновения альфы прекращаются. — Чонгуки, прошу, не останавливайся…ах… — Ты только глянь на это, — ухмыляется Чонгук и целует открытое плечо. Тэхён, по команде, поворачивается и натыкается взглядом на знакомую парочку. Юнги явно держит Чимина и, как-то странно наклоняется. — Поебать, не маленькие, сами разберутся, — омега разворачивается обратно, припадая губами к ключицам и нажимая рукой на ширинку. Отчего альфа издал протяжный стон, вперемешку с рыком. — Полностью с тобой согласен, детка… Когда они уселись в машину, Юнги и слова не обронил, ухаживая за Чимином. Ремень надеть помог, усесться тоже и в лобик не забыл поцеловать. Так они ехали некоторое время, до тех пор, пока не доехали до первого светофора. Остановившись, у светофора, до поворота в сторону дома Чимина, омега робко сказал: — Юнги…, — омега перебирал пиджак«Пак Чимини теперь нам некуда бежать. Мы в четырёх стенах с твоим альфой и подступающей, но не столь выраженной, течкой…»