***
Тем временем в студии Юнги
— Юнги, ты чем-то обеспокоен? — спрашивает Тэхён, подойдя к старшему и положив свою руку ему на плечо, пока тот играл на пианино. Юнги лишь хмурится, прекращая играть, и, слегка повернув голову вправо, спрашивает: — А должно? — спокойно, с ноткой безразличия спрашивает старший, слегка ухмыляясь. — Ты просто какой-то уставший, — Тэхён убирает руку с плеча Юнги и просто смотрит на него. (Включаем музыку: Ruelly — War of Hearts) Юнги, приняв исходное положение, продолжает перемещать пальцы по клавишам один за другим, создавая мелодию. Когда начинается припев, Юнги, медленно прикрывая глаза, уходит в музыку. Неторопливо перебирая клавиши, наслаждаясь каждым звуком. Этот мотив полон печали, боли, сострадания, спокойствия — список можно перечислять вечно. Каждая созданная мелодия, для Юнги важна, любая мелочь, любая нота. Юнги начал играть на пианино с десяти лет и продолжает до сих пор. Его пальцы медленно перебирались по клавишам пианино. То черное, то белое. Каждая нотка дрожала вибрацией в теле, отдаваясь приятной дрожью. Вся студия была наполнена грустной и ранящей мелодией. Она передавала всю боль, ненависть, грусть — всё то, что испытывал Юнги в это мгновение. Стоя рядом с пианистом, Тэхён вслушивался в каждую ноту, которую играет старший. Он понял, что чувствует его душа и что чувствует сам Юнги. Когда Юнги закончил, его пальцы были на клавишах, глаза по-прежнему прикрыты, а дыхание замедленное и тяжёлое. Выдыхая, он медленно открывает глаза, смотрит вдаль и видит Чонгука, но это ему лишь кажется. В этот момент мятноволосый быстро моргает, и он исчезает. — Что это сейчас было? — немного удивленно спрашивает Тэ, улыбаясь уголками губ, но ответа не последовало. — Я написал эту мелодию для Чимина но он её ещё не слышал, я хочу сыграть её на его девятнадцатилетие, — небольшая пауза. — Иди домой пораньше, ладно? — старший встает из-за пианино и, перемещаясь на диванчик, смотрит на Тэ. — А ты? — Буду ночевать здесь. — А как же Чимир? Разве он сейчас не ждет тебя? — на этих словах мятноволосый слегка задумался, но после быстро отогнал мысли. — Я не хочу сейчас видеться с ним, — на одном дыхании проговаривает Юнги, бросая безразличный взгляд на Тэ. — Ты голоден? — Юнги лишь слабо кивает. — Я пойду куплю чего-нибудь, — произносит младший и, забирая с собой деньги, уходит. Юнги вздыхает и задумывается: «Правильно ли я поступаю, снова бросая Чонгука одного?» — думает Мин, смотря вдаль.Спустя тридцать минут
Тэ приходит с пакетом, кладёт его на стол, где они обычно кушают, и достает оттуда еду. — Что ты купил? — спрашивает Мин, вставая с дивана, и подходит к младшему, рассматривая, что купил Тэ. — Кимбап*, ким**, кальби***, — закончив список, Тэ лишь улыбнулся и начал накрывать на стол. — Я уже боялся, что ты какую-то фигню купишь, — фыркает Мин, садится за стол, и они начинают трапезу.***
Время близилось к пяти вечера, оно летит слишком быстро, Юнги с Тэхёном, наверное, весело проводят время, пока Чимин сидит на кровати и просматривает фотоальбом, где они с ним были такими счастливыми, а сейчас всё изменилось. Чимин издает тяжелый вздох, и снова слёзы, он закрывает глаза, но они продолжают течь из глаз. «А если хён не любит меня?» — проносится в голове Чимина, слишком медленно создавая удар в сердце; эта мысль с каждым новым таким ударом сильнее затягивала в пучину скользкого страха. Он слишком любит, слишком боится потерять того, с кем пробыл почти полгода вместе. Чимина захватывает паника и сильный страх, слёзы не прекращают течь, а в сердце слишком больно, чтобы вот так просто это принять. Душа кричала, не в силах перетерпеть эту боль. — Хён, вернись! Не бросай меня! А-а-а-а! — всхлип, и Чимин глотает слёзы. — Вернись! Верни-и-ись! — слишком больно, чтобы вот так просто это принять и слишком больно, чтобы сказать, как сильно ему не хватает Юнги. А ведь где-то в студии сейчас Мин сидит и кушает рядом с Тэхёном и не задумывается о том, что его малышу его не хватает. Сейчас Юнги на это абсолютно плевать. А ведь только вчера всё было хорошо…