Девушка из Бруклина

      Ночью мы всегда решительнее, чем днем, когда нужно действовать, ибо в темноте не видно того, что можно заметить при свете дня. Меня всегда волновал этот вопрос, хотелось понять, почему в разное время происходят разные вещи. Мама всегда это называла дыханием времени, считая, будто все подвластно дню и ночи, словно разные божества управляют нами в темные или светлые часы суток. Наверное, это были всего лишь ее домыслы, не значившие ничего, но ее можно понять: она родилась в совсем другое время, когда нашу страну раздирала война.       Мы с Вив находились на узкой улице, на свежем воздухе, где весь мир черный, кроме звезд и щепотки-луны, которые еле проглядывали через сизые облака. Можно было подумать, будто скоро начнется дождь, но, скорее всего, это лишь очередная иллюзия нашей непостоянной погоды. Где-то вдали жужжала поливочная машина, орошавшая еще не остывший после жаркого дня асфальт. Из бара продолжала доноситься музыка, которая стала еще более дерзкой, этот рок-н-ролл пробирал до костей, но мы пока не хотели возвращаться обратно ко всем.       Я поднял глаза к небу, вглядываясь в очертания туч и видя различные странные силуэты, а воображение, одурманенное алкоголем, дорисовывало фигуры. Иногда я задумываюсь над тем, а остались ли там, в вышине, другие планеты, и если да, то как они ведут себя после всего, что произошло здесь? Может быть, нам стоило бы чему-то поучиться друг у друга. Ведь говорят, что совсем немного, и человек сможет полететь в космос, и не только спутники будут бороздить бесконечные просторы, пытаясь отыскать планеты, заселенные живыми существами. Станем как герои «Запретной планеты» [1], или, как Скотт, будем становиться все меньше, пока не станем ростом с карлика [2]. Кто знает, может быть, в Голливуде уже давно предсказали наше будущее, а писатели-фантасты, что печатают свои рассказы в «Фэнтези и научная фантастика» [3], смогли заглянуть в иные миры.       Мы с Вив стояли в свете тусклых фонарей, смотря друг другу в глаза. Разгоряченной после танцев и коктейлей кожи касался теплый ветер. Ее глаза странно горели в полумраке, и я ощущал, что она хочет что-то сказать, но не может подобрать нужных слов. Мне хотелось заговорить первым, но слова застряли где-то глубоко в горле.       «Слова никогда не объясняют настоящих отношений между двумя существами, Джед», — почему-то вспомнились мне слова матери.       Она никогда не любила все выражать через слова, считая, что ее простые рассказы никогда не передадут всей глубины чувств, что были между ней и моим отцом. Иногда мы с сестрами обижались на это, считая ее иногда эгоисткой, которая совсем не желает делиться с нами воспоминаниями, ведь мы совсем не помнили отца. Ну, может быть, только я, мне было десять лет, когда он умер, Эйлиш — восемь, Мейв — шесть, а Энни — четыре.       Теперь я понял маму, стоя на улице с Вив. Ее руки лежали на моих плечах. Она то опускала, то поднимала глаза, словно набираясь храбрости, чтобы сказать самое важное. Я просто прижал ее к себе, ощущая, как рука скользит по дорогой ткани платья. Не знаю, где ей удалось достать такой наряд, но нынешние девушки всегда знают, где продают что-то красивое подешевле.       — Нужно идти, — вдруг сказала Вивьен, немного отодвигаясь от меня.       — Мы можем еще постоять здесь, — предложил я, чувствуя, что магия этого странного момента почти разрушена.       Вивьен ничего не ответила, лишь прикусила нижнюю губу. Никогда не замечал такой привычки у нее. Она потупила взгляд и через пару секунд снова посмотрела мне в глаза.       Это произошло как-то неожиданно: Вивьен кинулась ко мне и поцеловала в губы, словно вовсе не было того случайного поцелуя во время танца. На языке ощущался привкус алкоголя и сладкого мятного сиропа, которым часто разбавляли коктейли для девушек. Она дрожала в моих объятиях, но не собиралась прекращать поцелуй.       Спустя пару мгновений Вив отстранилась и сделала шаг назад. Она подала мне руку, и я вложил свою в ее маленькую ладонь. Вивьен потащила меня в сторону клуба. Вот теперь пришло время возвращаться.       Прошло пару часов, прежде чем мы всей шумной компанией вышли на улицу, точнее, нас выгнали. Подобные заведения в наше время не работают до самого утра, хотя было бы много желающих провести всю ночь в стенах этого закрытого заведения.       Мы с Вивьен, оставив всех, побрели в сторону ее дома, но так и не дошли до пункта назначения. По пути нам попалось круглосуточное кафе «Dandy», и мы решили посидеть там.       Из крови уже выветрилась часть алкоголя, наверное, свежий воздух помог избавиться от части тумана. Но мы еще были немного навеселе, правда, официанты, кажется, так и не поняли почему. Только спустя время мы осознали, что молодые девушки в голубой форме и белых фартуках догадались, где мы были и чем занимались.       Мы заказали гамбургеры, холодную колу, порцию картошки на двоих и кетчупа. Ели мы лениво, словно растягивая удовольствие, как это делали герои фильмов, когда он и она были на свидании в ресторане.       — Странное завершение вечера, — вдруг сказала Вивьен, макая картошку в плошку с кетчупом.       — Думаю, что самое логичное, — ответил я, вытягивая из кармана куртки небольшой бумажный пакет. — Все хотел отдать тебе, но эти танцы и этот дикий рок-н-ролл…       — О… — просто протянула она, аккуратно беря коричневый пакет.       Она развернула его. Я решил подарить ей брошку, простую безделушку, купленную в одном из универмагов, где часто бывали цветные женщины. Мне понравилась эта нежно-голубая бабочка: мне почему-то представлялось, что она подойдет к глазам Вивьен.       — Девушка-консультант сказала, что сейчас такие в моде, — почему-то начал я оправдываться, будто она сказала, что ей не нравится. — Я…       — О, спасибо, — прерывисто ответила она, кидаясь через стол ко мне и поспешно целуя в щеку.       Она сразу же приколола ее на платье, и хотя брошь терялась на фоне лиловой ткани, но вещица действительно была безумно красивой и шла именно Вивьен. Она улыбнулась, словно прочитав мои мысли.       — Итак, что все это значит? — вдруг спросила она, и я не понял, что она имеет в виду. — Это значит, что я теперь твоя девушка? Так ведь?       — Ты все так же можешь быть моим другом, — просто ответил я. — Если хочешь, все может остаться как прежде.       — Думаю, что теперь это будет не очень уместно, особенно учитывая то, как на нас смотрят эти официантки, — смеясь, произнесла она. В ее голосе не было ни капли серьезности, но я ощущал, что это вовсе не игра и забава с ее стороны.       — Мы можем сделать вид, что их тут нет, — ответил я, беря ее за руку. — Ну или забыть об их взглядах.       — Вероятно, теперь так все будут смотреть. А еще утром миссис Клеманс устроит мне что-то вроде выговора, будет ругать за то, что меня не было всю ночь, и даже мой день рождения не будет мне оправданием. — Она снова взялась за свой гамбургер, поглощая его по слоям, раскладывая на ингредиенты.       — Что ты делаешь? — спросил я, впервые замечая за ней такую особенность.       — По отдельности порой вкуснее, — улыбаясь, сказала она. — Не переживай, это всего лишь мои причуды.       — Так что там миссис Клеманс? — Я решил сменить тему разговора, потому что порой не стоит спрашивать у людей что-то личное, особенно если они не хотят делиться.       Иногда я ловил себя на мысли, что Вивьен вовсе не из нашей компании, словно иногда ее тяготит подобная жизнь. Так вот, сейчас был именно такой момент, будто гамбургер был невкусным или не таким, каким она привыкла его есть. Но я решил на обращать на это внимания, всегда прогоняя эти догадки подальше. Если у Вивьен есть тайны, то наступит момент, когда она сама захочет поведать их мне.       — Миссис Клеманс? — Она хмыкнула. — Скажет, что абсолютно не прилично девушке ходить по городу ночью, тем более с мужчиной.       — Но она же меня знает, — постарался поспорить с ней я.       — Да, но ты знаешь, как она строга и как отстала от жизни. — Мы оба рассмеялись.       Когда на улицах Бруклина забрезжил нежно-золотистый рассвет, мы расплатились за свой ранний завтрак и вышли на улицу. Пока воздух еще не был лишен свежести, не успев нагреться, а солнце не вошло в зенит, даря последние остатки августовской жары, мы просто стояли посреди улицы, наслаждаясь тем, как утро постепенно теряется в новом дне, что забурлит совсем скоро. Улицы наводнятся людьми, все будут спешить по делам и на работу. Начнет ездить общественный транспорт, и все наполнится звуками. Ну а пока мы наслаждались почти тишиной.       После мы двинулись в сторону Клара-стрит, встречая первых горожан, начавших свое утро.       — Спасибо за самый лучший день в моей жизни, — вдруг сказала Вив.       — Не стоит благодарности, — отмахнулся я.       — О! Нет, стоит. Знаешь, я никогда не любила отмечать свой день рождения. Родители всегда любили приглашать лишь своих гостей, совсем забывая, что это детский праздник. Сегодня, конечно, не было ощущения детской беззаботности, но все было намного интереснее, могло бы быть. Я всегда мечтала попасть в подобное заведение, чтобы хоть одним глазком увидеть, что там происходит.       — Я рад, что угодил тебе. — Мы подошли к ее дому. — Вив…       — Да? — Она встала напротив меня, чтобы видеть все, что выражает мой взгляд.       — Ты когда-нибудь откроешь мне свои тайны?       — Однажды. — Она приблизилась ко мне и легко поцеловала в щеку.       — Я завтра смогу увидеть тебя? — Еще один вопрос сорвался с языка.       — Завтра не получится, мне надо заниматься, ведь экзамен уже через неделю.       — Да, я и забыл, — слегка обиженно ответил я.       — Не обижайся. — Она снова чмокнула меня в щеку. — Мне пора.       И Вивьен скрылась за дверьми своего дома.