***
Первое, что думает Эрик - он её сломал. Каждый раз, когда он двигается, она двигается. Даже незначительно. Она не смотрит на него и не произносит ни слова с того момента, как поприветствовала его утром. Его агитирует видеть кого-то настолько жалко слабого, как она, с её бледным лицом и потемневшими глазами. – Ты заболела? – он откидывается на стуле, не двигается, ждёт, пока девушка поднимет взгляд. Когда она это делает, её глаза покрыты розовой пеленой. На пару с синим цветом, её взгляд почти отсутствующий. – Нет, Мистер Колтер, – её глаза скользят вниз к рукам. Ответ слишком короткий, чтобы его удовлетворить, он хрустит плечами и плотно сжимает зубы, – Тогда что с тобой не так? – его тон вторит его взгляду. – Я мало спала, Сэр. – Почему? Сара вскидывает голову, на его вопрос. Он должен знать, почему. Это из-за него. Она порывается соврать, но вспоминает, к чему это привело в прошлый раз. Сжавшись, она сухо говорит. – Мне снились кошмары… о Вас. На минуту он останавливается, осматривая её сверху вниз. Глубоко вздохнув, он наклоняется к самому столу, приближаясь к ней. – Не ты первая, не ты последняя, – когда она на доли секунды бросает косой взгляд в его сторону, он ликующе усмехается. Эмоции девушки выдают её с потрохами. Это первый раз, когда он видит, как она гневно хмурится. Может быть, она и не так уж сломлена… – Приведи ко мне Клер и подожди снаружи. – Да, Мистер Колтер.***
Когда Сара смотрит, как Клер выходит из кабинета, он её пугает, неожиданно появившись из-за двери. – Я не хочу, что бы меня беспокоили. – Да, Сэр. Она закрывает глаза, пока ждёт. Она привыкла стоять плотно сжав ноги, так получалось выстоять дольше не чувствуя боли в каждой клеточке тела. Все же у неё болят ступни, и она сжимает пальцы в ботинках, убивая время. Жужжание лифта, привлекает её внимание, и появляется та же девица, что и прежде. Теперь в другой обтягивающей юбке и топе, объявляет о своем приходе, цоканьем каблуков. Сара лениво думает, неужели она считает себя особенной, раз получает его внимание. Неужели женщины действительно получали от него наслаждение? Она с трудом находила в нём что-либо привлекательным. Разве что его мощный подбородок… Она тут же краснеет, подумав о чём-то настолько противном. – Он тут? – женщина говорит, пронзая её всё тем же колким взглядом, быстро поправляет волосы и плотно сжимает губы. – Да, но… – она не успевает договорить, так как женщина тут же хватается за дверную ручку и Сара протягивает руку, чтобы остановить её. – Не трогай меня, маленькая крыса! – оттолкнув Сарину руку, её губы презрительно дёргаются. Некогда красивое лицо растворилось, она оказывается чистой ведьмой, загримированной макияжем. – Он не хочет, чтобы его беспокоили. Если бы ты потрудилась выслушать меня с первого раза, мне бы не пришлось тебя трогать, – внезапно, Сара приходит в себя. В ней говорит не Отречение. Это эмоции прошлой ночи, сочившиеся из неё, подначивавшие её. Язык её тела меняется, и девица усмехается от её внезапной неуверенности. – Ах… Посмотрите на неё… – она имитирует сочувствие, воркуя. – Такое очаровательное, маленькое создание… – руки женщины движутся к её лицу, но Сара заставляет себя стоять неподвижно. – Такая невинная… – гладит её волосы, Сара медленно выдыхает воздух через нос, затем отскакивает, но поздно, ногти женщины впиваются в её щёку, оставляя глубокие порезы. Она автоматически пытается прикрыть лицо, не осмеливаясь произнести и слова. – Не трогай меня. Не… На середины фразы Эрик открывает дверь, ужасно раздражённый. Сара делает шаг назад, она знает это выражение лица, и возможно, если она сделается меньше, он не выместит всю злость на ней. – Нина, отвали. Отреченная удивлённо вскинула голову, улавливая, как глаза Эрика скользят по её щеке. В них что-то вспыхивает, и он поворачивается к Нине, сжимая челюсть. – Почему ты всё ещё здесь? – Я… Я хотела тебя увидеть, – теперь Нина не звучит столь уверенной, это называется карма, но Сара молчит, держа голову опущенной. – Не обманывай себя, – всё, что он говорит, хватая Сару за запястья и втаскивая в свой кабинет. Он грубо сажает её, и она валится на сидения, не устояв на ногах, вскрикнув, некрасиво приземляется на стул. Когда Эрик появляется и прижимает к её лицу салфетку, девушка автоматически перехватывает его руку, неуверенно поглядывая на него. Его запястье слишком широкое, что бы она могла обхватит его своими тонкими пальцами, и он подозрительно улыбается, присев перед ней. В этот момент, он проявлял заботу, но когда дело доходит до Эрика, за этим всегда скрывается что-то ещё. – Я слышал, что ты ей ответила. Должен признать, я впечатлен. Впечатлить его, не входило в её жизненные цели, и впечатлить его значило нарушить свод правил её фракции. Она замечает, как он наклоняется ближе. – Пожалуйста… – она медлит. – Пожалуйста, никому не говорите об этом, Сэр. Выпрямившись, он смотрит на неё сверху, засматриваясь на изгиб носа и опуская взгляд до верхней губы, которую он так отчаянно хочет кусать до тех пор, пока она не начнёт плакать. Мягкий голос, который его умоляет, тонкий, будоражит его, и он почти желает снова услышать её мольбу. Эрик мог бы заставить её умолять, если бы хотел, и заставить её не составило бы труда, играться с ней. Но вместо этого, он держит себя в руках. Он поставит её на колени, когда придёт время. Когда он научит её смотреть на него с разных сторон. Это всего лишь вопрос времени, которого у него предостаточно. Без её ведома, Эрику нравились эти игры, и к несчастью он выбрал именно её своей новой жертвой. Эта её абсолютная невинность, изводила его по ночам. И это приводило его в бешенство, от которого он должен был избавляться. Красивая Убогая редкость, и каждый, у кого есть глаза, видел, что скрывает под собой тряпье Отречения. Собственническая часть его уже знала, что у неё нет шанса. Эрик вкусит запретный плод, одним способом или другим. – Ничто не выйдет за пределы этого офиса, Сара. Её напуганные глаза уставились на него. В конечном счёте, он решает, что хочет видеть именно такой взгляд, когда вставит ей. Он не может придумать ничего более удовлетворительного.***
– Убогая, не отставай! – Эрик рявкает через плечо. Её прозвище снова вступает в силу, на пару с его дьявольским присутствием. Он бежит впереди неё, сворачивая туда и сюда, вниз по различным коридорам. Его голова высоко вздёрнута, а плечи расправлены. Они останавливаются в коридоре. В общем-то, она бы не назвала это коридором, скорее обрыв с высеченными комнатами у стены. Он заходит один, сказав ей подождать, и она ждёт. Когда он возвращается, то отдаёт ей ящик среднего размера, который весит, слишком много для своего размера. На обратном пути он заметно замедляет ход. – Начинай запоминать план этажей. Со следующей недели ты будешь сама выполнять мои поручения. – Да… – не видя ничего под ногами, она концентрирует всё внимание на нём, и спотыкается, падая вперёд. Девушка крепко держит коробку, позволяя своему телу удариться об пол, а не содержимому ящика. Её колени режет, а локти врезаются в бетонный пол, ударяя её голову об коробку. Но она не издаёт много шума, испуганно смотрит на силуэт Эрика, который остановился и развернулся, глядя на неё через плечо. На секунду он смотрит в сторону туннеля, словно решая её оставить, с ненавистью во взгляде, он сокращает не большое расстояние, что бы помочь жалкой Отречённой. Сара в панике пытается подняться на ноги, но он слишком быстрый, дёргает её наверх. Эрик поднимает коробку с пола и перемещает её назад ей в руки. – Неуклюжая… не так ли. – Простите, Сэр, я просто не вижу пол… – она дёргается, когда он смотрит на её ногу и присаживается на корточки. Сара чувствует жжение в коленях, догадываясь, что скорее всего, она порвала чулки. Она сильно напрягается, когда кончики его пальцев прижимаются к её ранам. Их тепло, заставляет её затаить дыхание, и учитывая, что она его не видит, ей слишком страшно двигаться. – У тебя кровотечение. – Всё в порядке, Сэр. Не могли бы мы… – Сидеть, – он забирает у неё коробку, отталкивает её с прохода, и заставляет опереться о стену. Внезапно, она жалеет, что просто не уронила чёртов ящик. – Поскользнешься в следующий раз, я даже не обернусь, – Эрик говорит медленно, ловит её взгляд, что бы донести свои мысли. – Не думал, что основные элементы ходьбы тебя обошли стороной. – Я… Я… – она замолкает, когда он усмехается. Это была шутка? Вместо того, что бы спросить, Сара молчит, наблюдая, как он сдувает с её колен грязь, затем, слегка задирает её свитер, прежде чем стряхнуть грязь с локтей. Неожиданно, он убирает ей за ухо выбившуюся прядь волос. – Думаю, жить будешь, Сухарь, – говорит ей. В её глазах мелькает моря эмоций и мыслей, он может это сказать с одного только взгляда. Эрик решает испытать удачу, наклоняется и проводит языком по самой глубокой ране, от колена, наверх, медленно, наблюдая, как широко распахиваются её глаза. Она завелась? Он не мог быть уверен. Он полагал, что девочки из Отречения никогда бы не смогли понять, что значит страсть или что он имеет ввиду. Но она, конечно, ничего не сказала. Холодный воздух покалывал мокрую дорожку от его языка, и Сара едва дышит. В её глазах, это действие можно классифицировать, как сексуальное, и она была полной дурой, если бы так не думала. Зачем он это делает? В этом заключается вопрос. Поэтому она делает то, что умеет лучше всего, отвлекает внимание. – Вы отправили письмо Дэлтону? Эрик быстро встаёт. – В тот же день… Идём, – и он быстро удаляется от неё. Сара в спешке пристраивается за ним, в страхе потеряться и в уверенности, что так ей ничего не попадется под ноги, и она не облажается снова.***
Как бы она не хотела этого признавать, но Эрик оказался её спасительным кругом в Бесстрашии. Держа на расстоянии придурков Бесстрашия, которые пытались травить её. Это было даже забавно, как быстро они меняли свою пластинку, когда он оказывался неподалёку. Она старалась держаться поближе к нему, всегда в шаге за его спиной, иногда чуть ли не врезаясь в его руки, когда он неожиданно останавливался. Дважды она действительно врезалась в него, но для такого мужчины, как он, это было незаметно. Она была низкой и худенькой, и он никогда ей ничего не говорил. Когда это случилось впервые, он наградил её колким взглядом, но на этом история закончилась. – Я хочу, чтобы ты осталась здесь до конца дня, – скучающи объявил Эрик, останавливаясь перед дверью в лазарет. – Ты пройдёшь короткий курс первой помощи, так же, как и остальные и потом пойдёшь домой, – он задумчиво поглядывает сквозь Сару ей за спину, в мыслях он явно не здесь, а где-то в другом месте. – Куда Вы идёте? – это было совсем не то, что она хотела спросить. Он перевёл на неё острый взгляд, но всё вокруг него было острым, даже его намеренья. – Я Лидер Бесстрашия. Я не должен тебе говорить. – Простите, Сэр. – Мисс Беннет, – он кивает. Направляясь туда, откуда они только пришли. Оставленная одна у дверей лазарета, она сглатывает, её тело двигается до того, как разум начинает протестовать. Она подходит к столу, находящемуся прямо перед ней. Медсестра за стойкой старше неё, наверное, на год или два, её красные волосы стянуты в хвост. В первый раз Сара получает в ответ улыбку. – Я полагаю, ты здесь для прохода первой помощи? – Да, Мэм. Красноволосая девушка запрокинула голову от смеха, – Прошу, не называй меня так. Имя - Стеиси, – затем, постукивая по столу. – Тебе нужно подписать пару бумаг, для подтверждения, что ты начала курс и, когда его закончишь, смотри, что бы мы правильно записали твоё имя. Сара проверяет все данные и быстро подписывает. – Я не знала, что нам нужно это проходить. – Не нужно, но Эрику нравится, когда все кто на него работает, имеют квалификацию во всём … Я бы сказала, что он делает это по приколу, но кто я, чтобы судить. К тому же, остальных это не парит, – она немного прищурилась. – Как тебе работать на Эрика? – Нормально. – Тебе не нужно мне врать, мой брат его помощник и я знаю, он полный мудак, – она улыбается. – Я бы предпочла не отвечать, я вынуждена сохранять конфиденциальность. Встав из-за стола, она указывает рукой на коридор. – Что же, Мисс Беннет. Ты добьёшься успеха, если сохранишь свою нынешнюю позицию. Коридор длинный и тусклый, лампочки над ними мигают, включаясь и выключаясь. Стейси ведь не думает, что она пойдёт по этому коридору одна. – Сара… Можешь звать меня Сара. Эм, кого я ищу? Стейси снова рассмеялась. – Я тебя учу, – затем девушка направилась по указанному ей же пути. К огромному облегчению Сары.***
Сара с лёгкостью врёт. Уже третий раз. Её родители тряслись над царапинами оставленными на её лице и очевидными синяками на коленях. Её оправдание было то, что она упала, что было на половину правда. В какой-то момент, виноватое выражение всё же появляется на её лице, когда она умалчивает, что сгоряча нагрубила, за что ей и расцарапали щёку. Учитывая, что до этого она получила пощечину, пока это был лучший день, и знакомство со Стейси, стало прекрасным его завершением. Они, казалось, ладили, не смотря на то, что были абсолютно противоположными. Она даже впервые посмеялась должным образом, пытаясь оживить манекен и бинтуя фальшивые раны. В эту ночь она даже лучше спит. Первый раз, за долгое время. Девушка просыпается всего один раз, брыкаясь и пиная одеяло, вся в поту, когда ей сниться он. Но он ей сниться и в другом отношении, в одном, где он идёт впереди неё, и она не успевает за ним, не важно, как сильно пытается его догнать. Проснувшись, она пытается понять его значение, и с чего вдруг она вообще пыталась его догнать? Она сваливает всё на профессиональную привязанность. Привязанность, которая становилась только хуже, с каждым днём, которые тянутся вечность. Он пугал её до жути, каждое неожиданное его движение, заставляло её дрожать и ждать насильственных действий. Теперь их стало меньше, он выплёскивал злость на других, а не на ней. Было похоже, что он привык к новому лицу в виде неё, и к тому, как она справлялась с проблемами. Или и вовсе забыл про неё. Неделя перешла во вторую. Она получила всего лишь небольшой синяк на предплечье, за то, что была не достаточно быстрой, шлепок по щеке за заикание, и редкие взгляды. Ничего, что теперь она не могла бы вынести. Девушка становилась храбрее, говорила быстро, отвечала честно и делала некоторые вещи до того, как он просил. Некоторые его прикосновения не всегда были злонамеренными. Иногда он прикасался к её плечам, поглаживал её руку или легко тянул за волосы, желая привлечь внимание. Но ничего схожего с близким контактом, как при её падении. Чем больше она взаимодействовала с Бесстрашием, тем больше узнавала об их насильственных наклонностям ко всему и каждому. Пощечина была не больше, чем предупреждение, удар, однако, который она видит в драке двух девушек, обычное развитие событий в Бесстрашии. Всё это было ужасно запутанно, и она старается не смотреть на драку. В то время, как ждёт, пока довольное выражение Эрика сойдёт с его лица и они смогут уйти. Но оно не уходит. Аплодисменты и поздравления Бесстрашных взорвались болью в её ушах, заставив её прикрыть их, что бы успокоиться. Эрик остановился на металлической лестничной площадке, и встав в тень наблюдает за всем, ещё с того момента, когда разразился спор. Затем двух девушек разняли и оттянули в разные стороны, пока не был объявлен официальный бой. Воодушевление в лице Эрика и маниакальный блеск в его глазах, показывал его истинную любовь, которая, казалась бы, преобладала в этой фракции. – Смотри бой, – он командует ей, отталкивает руки от ушей и сжимает её щеки, поворачивая её к напряжению и боли. Это шло вразрез со всем чему её учили. Это был двойной акт эгоизма со стороны бойцов и зрителей. Когда у одной из них начинает стекать изо рта кровь, Сара съеживается, поворачивается всем телом, в попытках найти выход. Но когда его рука царапает её бок, а бедра вталкивают её в перила, она оказывается в ловушке, стоя лицом к кольцу людей, две сильные руки по сторонам от неё. Теперь всё на чём она может сосредоточиться, это на своём дыхание, чувствуя себя мышкой в клетке. – Скажи мне, что ты думаешь… – его зловещий голос, звучит у её правого уха, его дыхание от слов, скользит вниз по её шее. Когда толпа становится ещё более громкой, его руки скользят по металлическому барьеру, прижимаясь к ней. Она слишком напугана, что бы двигаться, его грудь так близко к её спине, что она чувствует тепло между ними. – Я думаю… Я думаю это неправильно. – Я думаю, им это нравится. Не так ли? – он позволяет себе опустить губы на её шею, его большой палец гладит её дрожащую руку. Плотно сжимая глаза, она посасывает нижнюю губу, складывая руки вместе, словно в молитве, но слишком напуганная, чтобы двигаться. – Эрик… пожалуйста… – кажется, это подстёгивает его, и он резко кусает её напряженную шею, его горячие, мокрые губы у никогда не тронутой кожи. – Остановись… – её слабо дрожащий голос, почти утонул в рёве толпы. Кажется, это отрывает его от своего занятия, и он убирает руки с барьера и тянет её свитер, дотрагиваясь до её кожи, он безнадежно испорчен. – На данный момент, – он шепчет слова многообещающе.***
На протяжении недели Эрик стабильно спокоен, когда всё меняется, это повергает в шок. Настроение Эрика хуже, чем отвратительное и она никуда от этого не может деться. Люди приходят и уходят, он выплёскивает ярость на них. Но от посетителей она узнаёт, что произошёл мощный сбой электропитания в одной четверти здания, оставив некоторые участки Бесстрашия недвижными и погружёнными в темноту. Когда маленький парень объявляет, что очевидной проблемы нет, он бесится ещё сильнее. Он кричит на парня, погружая комнату в мёртвую тишину, когда тот уходит. Она не двигает не одним мускулом. Движение привлекает внимание и это неправильный вид внимания. Пальцы Эрика сверлят клавиатуру, яростно прикусив щеку, он резко встаёт. Он что-то бурчит себе под нос, направляется к двери, махнув ей рукой, подзывающим жестом. Сара не сразу следует за ним в коридор, чем бесит его ещё больше, заставив его повернуться, чтобы обругать её. Но она подскакивает к нему, улыбаясь своими щеками яблочками, что бы возможно задобрить его, и протягивает ему его телефон. Кажется, это работает, потому что он ничего не говорит. На лифте они спускаются в яму, пробираются по коридорам, и наконец погружаются вниз, идя по холодной, бетонной лестнице. Она ведёт их всё дальше и дальше под Бесстрашие. Тут темно, хотя глаз выколи, и Сара борется с желанием протянуть руку, что бы удержать его. – Поторопись. У него в руках карманный фонарик, которым он светит перед собой, но у неё появляется чувство, что её ног нет, так как он перекрывает собой большинство света. Её душа уходит в пятки, когда она неправильно истолковывает его направление, но девушка каким-то чудом, успевает догнать его. Они добираются до самого дна, и окунаются во вгрызающийся в кожу холод, заставляющий Сару обхватить себя руками, задумавшись, чувствует ли что-либо Эрик кроме злости, потому что выглядит он совершенно непоколебимым. – Где мы? – её любопытство берёт верх, когда он проводит светом по огромным, переливающимся трубам над их головой. – Как ты думаешь? В блятском подвале, Сара… – Эрик начинает осматриваться по сторонам, его строгое лицо выдаёт разочарование. – Что Вы ищите? Яркий свет направляется на её лицо, её глаза ослепляет, и она вынужденно прикрывает их рукой. – Веди. Себя. Тихо. Они идут дальше, периодически освещая какие-то трубы, заворачивая в маленькую квадратную комнатку, с распределительными щитами высоко над их головами. Мешок с инструментами оставлен здесь с предыдущих попыток, и Эрик садиться на корточки, просматривая его содержимое. – Возьми фонарик, – рявкает он, и подаёт его через плечо. – Вы знаете, что делать? – он её игнорирует, поднимается с инструментами, зажатыми в руках. Там металлическая вентиляционное отверстия, и он с треском открывает его, обнаруживая множество досок и тонны переключателей, которые, она предполагает - предохранители. Рыча, он снова открывает крышку. – Где это блять? – Где что? – Ты что, внезапно за ночь в Искреннюю превратилась, Убогая? – он хватает её за плечо и тянет вперёд. – Там должен быть ещё один щиток. Найди его. – Почему никто не знает, где он находится? – ведь кто-то должен знать. – У нас не было сбоя в работе больше двадцати лет, – она направляет фонарик на трубы, оставив Эрика матерясь размещать по местам вентиляционные решётки. Бегло оглянувшись назад, чтобы убедиться, что он всё еще там, она трясётся, продвигаясь по пещеристым коридором, её дыхание сбивчиво от холода. Трубы разных размеров и форм, с ещё большей вентиляционной решеткой, куда бы, возможно, и она смогла поместиться. Над собой, она замечает край пластика, чем-то схожий со щитком, который она только что видела, но низкий рост не позволяет ей увидеть его полностью. – Сэр… Там, наверху, – и как обычно, она подпрыгивает от страха, не заметив, как он умудряется оказаться прямо за её спиной. – Молодец, Убогая, – должно быть он видит щиток полностью, учитывая его рост. – Теперь, забирайся туда. – Подождите… что? – она визжит, когда Эрик поднимает её за талию, ударяя об вентилятор, заставляя хвататься за решетку, соскальзывающими руками. – Ты увидишь предохранитель, он будет выброшен, – он подталкивает её выше и она хватается руками за юбку. – Ищи предохранитель! – поэтому, забыв про своё достоинство, она подтягивается выше, опускаясь наверх металлической поверхности. – Не много левее, – она тащится, пока не находит его. – Я нашла. Он здесь, – это намного интереснее, чем сидеть в офисе, и она чувствует, что хоть раз действительно помогает. Эрик никогда бы сюда не забрался сам. Опираясь на локти, она протягивает руку, хватая предохранитель, и протягивает его Эрику, который наконец-то опускает её. Он играет им в руках, а затем бесцеремонно выкидывает через плечо, доставая новый из кармана куртки. – Наверх, – он кивает головой, и она доверчиво поворачивается к нему спиной. Её снова поднимает наверх, в этот раз его руки крепко сжимают её бёдра, и она подбирается к щитку ближе, доставая до него, что бы вставить недостающий элемент на место. Снизу, Эрик гораздо больше заинтересован её чулками, натянутыми до самых бёдер. Он никогда об этом особо не задумывался. Он предполагает, что они крепятся у неё на поясе. И он едва может сопротивляться желанию, позволить рукам соскользнуть и дотронутся до их материала, и она мгновенно замирает, когда он это делает. – Тебе нравится, Убогая? – когда она молчит, это говорит больше, чем тысячи слов. – Расскажи мне, это стандартные чулки, которые все носят или только ты? – Их делает моя сестра, они намного удобнее, чем стандартные колготки, которые нас заставляют носить, – она чуть ли не на грани потери сознания, и это заставляет его мысленно глумиться над ней. – Твоя сестра Мери, не так ли? Она похожа на тебя? Он скидывает её, но девушка встаёт напротив, поправляет кардиган и втягивает побольше воздуха, чтобы придать себе уверенности. – Работа моей сестры в Отречении выделяется. – Это не то о чём я спросил. Эрик наблюдает, как она недоверчиво прищуривается, смотря через ресницы. – Моя сестра брюнетка. – Она младше тебя? – Ей шестнадцать. Он странно улыбается. – Жаль. Сара краснеет от гнева, сжимает руки в кулак, не беспокоясь о последствиях. – Оставьте мою сестру в покое. Он отклоняется назад, засовывая руки в карманы. – Это угроза? – быстро развернувшись, он идёт назад в квадратную комнату. Она быстро следует за ним, теперь фонарик у него, и девушка боится, что он может сыграть злую шутку и оставить её здесь. В трубах раздаётся громкий звон и жужжание, одна из лампочек в комнате загорается. – Хочешь, чтобы что-нибудь было сделано, займись этим сам, – спокойно отмечает Эрик. – У тебя есть ещё одна сестра, не так ли… Элизабет, – он жестом предлагает ей пойти впереди, и она идёт, бросив на него быстрый взгляд. Ох, как она забавляет его. Он задерживает взгляд на её спине, от маленьких плеч вниз, до её талии, вечно скрытой ужасным свитером. В своих мыслях он представляет, как разворачивает её на себе, стягивает с неё серое тряпьё и подсаживает к себе на бёдра, вжимая в стену, до тех пор, пока она не умоляет его, повторяя его имя, кричит. Не зная, откуда Лидер Бесстрашия знает их имена, и почему он решает спросить о её сёстрах, Сара решает, что если не ответит, разозлит его только сильнее. – Лизи четырнадцать. Она не похожа на меня… До того как Вы спросили, – она чувствует, как он прожигает её взглядом, от чего становится очень некомфортно. – Рыжеволосая… огненная. Думаю, она могла бы стать Бесстрашной. Её душа уходит в пятки, заставляя замедлить шаг. Девушка плотно сжимает губы, стараясь не смотреть на него. – Откуда Вы знаете о моей семье? – Я работал с твоей матерью, Сара. И ты думаешь, я бы позволил ускользнуть хоть какой-то детали, когда не доверяю своим сотрудникам? Ты работаешь на меня… Я знаю всю твою жизнь… – он позволяет словам повиснуть в воздухе. – Может я попрошу Мери… Сара разворачивается, её рука поднимается, но он успевает её перехватить до того, как она бьёт пощечину. – О, о, ооо… Смотри, что я наделал… Убогая, и акт насилия! – он смеётся, сжимая её запястье. – Ты очень плохая девочка, Сара. – Оставь мою семью в покое, – её голос слабый, девушка уже неуверенна в самой себе. Она наблюдает за выражением его лица, ища реакцию на своё поведение. Она понимает его намёк, который он пытается донести. Он контролирует её и если Сара не подчинится, то её семья заплатит ужасную цену. Она представляет свою сестру Мери, рядом с Эриком и её начинает тошнить. – Они не имеют к Вам никакого отношения. Он приближается к её лицу, слова дразнят и обжигают её кожу. – Ослушаешься меня ещё раз и будут. А сейчас, тащи свою задницу наверх.***
До сих пор у Сары не было необходимости использовать телефон. Эрик никогда ей не звонил и ничего не присылал. Поэтому когда рано утром начинает пищать мобильный, ей требуется минута, что бы сообразить. Она сонно отвечает, не понимая, зачем бы так отчаянно могла понадобиться, в столь раннее время, и зачем ему пытать её еще больше. Будто ему всё еще мало. Она слышит ветер, задувающий в динамик, когда отвечает на звонок. – Собирай вещи, мы едем в Дружелюбие, – Эрик говорит с нотками нетерпения. У неё нет никаких шансов отказаться, даже учитывая, как она не хочет идти. Приказ окончательный. – Сейчас? – сонно, она поправляет белокурые волнистые волосы, упавшие на спину, подавляя зевок, который считался грубостью. Её ночная рубашка зашнурована на груди. Её творческая сестра добавила оборку к рукавам и шнуровку к вырезу на груди, чтобы придать вид выданным ночным рубашкам, а не оставлять их больше похожими на простынь. – Нет блять, через год… да, сейчас, – но она слышит его голос сразу с двух мест. Один из телефона, а другой из своего окна. Шум двигателя прямо у крыльца дома, так же как и ворвавшийся в её комнату отец, вводят её в ступор. – Эрик здесь! – объявляет он. – Да… я уже знаю, – Сара отвечает сухо, попутно зевая подавленный зевок. – Он внизу! – Что! – вскочив с кровати, она судорожно бегает по комнате, в попытках найти ленту для волос, лифчик, что-нибудь. Чуть не сбивая отца с ног своими резкими движениями. – Он желает тебя видеть, сейчас. – Просто дай мне… – Сейчас! – он шипит. Сара послушно впадает в состояние Отречения, послушав своего отца не с первого раза. Она винит в этом мужчину снизу. – Да… конечно, – она кусает губу, натягивает платье так низко, как может, и заставляет себя полностью осознают, что не здраво мыслила, только проснувшись. У лестницы, она чувствует, как трясутся её колени, свет снизу освещает каждую ступеньку. Босиком она делает шаги очень медленно, её рука скользит по перилам, девушка видит, что он стоит у двери, что-то набирая в телефоне. Эрик поднимает глаза, и она замирает, как вкопанная, под его взглядом. Свет пронзает белизну её платья, делая грудь заметней. Ткань элегантно струится ниже колен. В голове мелькает мысль об ангеле, сдувая весь контроль, которым он связывал себя на протяжении двух недель. Он никогда не видел её ни с чем кроме туго стянутых волос, а теперь они спадают на её плечи, обрамляя её личико. Наряду с голубыми глазами и очевидно раскрасневшимся лицом от смущения, он не может не облизнуть губы. Это было последним, что он ожидал увидеть, и она глупая, глупая девочка, наградила его этим моментом. – Мисс Беннет, – он усмехается. Бесконечные планы расцветают в самых тёмных уголках его сознания. – Мистер Колтер.