***
Не выспавшись, её живот крутит, руки трясутся, а ноги попросту отказываются держать её прямо. Она множество раз перечитывает его имя на металлической таблички, до тех пор, пока наконец-то не решается постучать. – Входи! – голос Эрика, как лай. И она входит, но ничего не может ответить, окидывая взглядом комнату. А он выглядит просто восторженным. Комната - хлам. Бумага раскидана по полу. Содержимое ящиков выброшено через всю комнату и даже его любимый цветок опрокинут, а земля втоптана в ковёр. – Я, эм, кое-что искал… – его оправдание, но он улыбается. – Я надеюсь, вы нашли то, что искали, Мистер Колтер, – она говорит равнодушно, осторожно размещая свою сумку в углу и отряхивая своё пальто. Она не позволит этому задеть её. В сущности, она даже не наградит его реакцией. Вначале Сара начинает подбирать бумагу, аккуратно складывает её и кладёт назад на его стол. Чувствует на себе прожигающий взгляд, куда бы она не пошла. Чем больше она убирает, тем больше находит других вещей, которые он сделал. Бумага даже под его ногой и под колёсиками стула. Содержимое стаканчика для ручек раскидано по всему столу, а одну из них он, как обычно, грызёт и смотрит испытывающим взглядом. Силу его раздражения можно почувствовать даже на другом конце комнаты. Настолько, что он как по сигналу закуривает сигарету. Требуется всего минута, чтобы комната пропахла дымом, и Сара на секунду прикрывает нос, заканчивая раскладывать вещи по ящикам. Она осмеливается взглянуть на него, и он сидит именно с тем выражением лица, какое она и представляла. Это напомнило ей о тлеющем драконе, сидящем на куче монет, ожидающего одной той вещи, которую никогда не получит. Она улыбается. – Тебе смешно? – Нет, сэр, – она поднимает горшок, ставя его назад на шкаф. – Могу я открыть окно? Эрик видит, как она лихорадочно оглядывается через плечо, терпеливо ждёт. Кажется, даже это выводит его из себя; её явно длительное терпение. С ним. Её идиотская семья. Её маленькая, банальная жизнь. Эрик никогда совершенно не имел терпения, и он всегда считал это часть амбициозности. Он никогда особо не смотрел на вещи с другой стороны. Вначале, он находил это увлекательным. Слабость. Лёгкость подчинения. Вечные спасибо и пожалуйста, и низко опущенная голова на поникших плечах. Человеческой натурой двигает любопытство и адаптация, а то, что Убогие умудрялись контролировать это даже в детстве, было неестественно. Сейчас это просто выводит его из себя. Но действительно это его бесит только потому, что он видит борьбу в молодой девушке из Отречения. Несмотря ни на что, она приходит каждый день и сохраняет уровень профессионализма, когда даже среднестатистический Эрудит отказалась бы. Она также не была Дивергентом. Он проверил и узнал, что в её роду их так же нет. Последнее известное дело о Дивергенте было закрыто больше месяца назад. Его беспокоит наличие такого увлекательного объекта перед собой, который напрямую отказал ему и ненавидел землю по которой он ходит. Но это только сильнее разжигает его интерес. Он был известен своими умственными способностями ломать всё, на что он положит свой глаз. Женщина тоже относилась к этим вещам. У него был выбор. Можно тыкнуть в любую из них, которая в отношениях, замужем, не обращая ни на что внимания и получить то, что он действительно хотел. Пришла мысль, что он только что мог наткнуться на единственную, которая действительно запала в его душу, и эти большие голубые глаза всё ещё смотрят на него, спрашивая. Вечно, блять, спрашивая его. Понимая, что у него занимает ненормальное количество времени, чтобы ответить, он специфически выдыхает слово «Нет», плотно сжав зубы. – Хорошо, – она снова занимается собой, и он цепляется взглядом за длину юбки. Она немного выше колен, намного короче, чем у любого другого Отречённого. Теперь он думает, что она была подослана к нему. Делать то, что он думал невозможно. Отвлекать его. Эрик никогда не отвлекался. Его выдох заставляет её снова взглянуть на него, только на мгновение. Её лицо выглядит загадочно и он не может себя остановить. – О чём ты думаешь? – он делает глубокую затяжку своей сигареты, прежде чем положить её в пепельницу напротив него. – Ни о чём… – Не пытайся меня наебать. – Ладно… – Сара оборачивается, чтобы видеть его, нервно складывает руки вместе, находясь в центре внимания. – Я думала, что курение вредит Вашему здоровью. Эрик выпускает смех. – Теперь ты переживаешь за моё здоровье, Убогая? – Я не переживаю за твоё здоровье, это мудрый совет. Любой врач сказал бы… тебе… – она судорожно подыскивает слова, когда он встаёт. – … они скажут тебе, что это плохо, – дуги её бровей сходятся на переносице, а дыхание учащается. Запах сигарет свеж, вместе с чем-то, что она всегда чувствует только от Эрика. От этой мысли она старается на него не смотреть. Сара наблюдает за его руками, когда они дёргаются, и она молится, чтобы он не бил её, чуть не поморщившись от одной только мысли. Она быстро сглатывает. – Может Вы бы хотели, чтобы я что-нибудь сделала, Мистер Колтер? – Оу, теперь я Мистер Колтер? – он ухмыляется, незначительно кивая головой и опираясь своими большими руками рядом с ней. – Конечно, есть множество вещей, которые я бы хотел, чтобы ты сделала, но тебе не понравится ни одна из них. – Я вполне готова к любому поручению… – Я говорю не о работе, Сара, – её молчания более чем достаточно, чтобы у него от возбуждения пробежали мурашки. Она решает заговорить, её рот несколько раз открывается, но не производит ни звука. – Хочешь, чтобы я рассказал? – Если это не касается работы, то нет, – произнеся эти слова, она делает шаг назад, а он шаг вперёд. – Я всё равно тебе расскажу. Думаю, пришло время поделиться своими мыслями, – Эрик издевается, внезапно хватает её за руку и толкает назад к столу. – Я сижу в своём офисе, день за днём, пока твоя невинная задница меня отвлекает. Вот о чём я думал две минуты назад. В смысле, ты ведёшь себя, как Отречённая, но для меня, нет, – он поднимает её на стол, скидывая несколько аккуратно сложенных ею бумаг, и она теряет дыхание, но смотрит на него пристально. – Потом я подумал, может она Дивергент… потому что ты и я оба прекрасно знаем, как бы это было для тебя опасно… но это тоже не то… – он с силой разводит ей ноги, подходит ближе, пока не стоит прямо перед ней и задирает вверх ткань юбки. – Затем у нас появилась маленькая проблема с тем, как ты одеваешься. Просто, и в то же время провокационно. Твоя юбка на тринадцать сантиметров короче стандартной. – Если мы носим колготки, длина может варьировать от колена, – говоря это Сара словно задыхается, выдавая реакцию своего тела, и он ухмыляется. – И это… – он оттягивает резинку чулков. – Это ненормально. Скажи мне, тебя отправили на эту позицию по каким-то другим причинам кроме замены? – Это глупый вопрос, и ты это знаешь, – обхватывает её за подбородок и поднимает её лицо к нему, её губы приоткрываются. Он надавливает пальцем на уголку её рта, проводит по губе и собирает влагу, приоткрывая её рот сильнее. Её ярко голубые глаза ослепляют его наивностью. Внезапно его голова дёргается вперёд, и он говорит ей в рот. – Тогда почему я тебя так сильно хочу… – его контроль тает на глазах, когда его пальцы надавливают на её кожу, слова сказаны почти яростно, словно он ненавидит её, словно винит её. Его другая рука беспорядочно движется по её левой ноге, затем стаскивает резинку чулок. – Потому что это неправильно. – Неужели? – Эрик тянет её к себе сильным толчком в бёдра. – …Потому что правила устанавливаю я, – теперь он не смотрит в её глаза. Он конкретно сосредоточен на надоевшей одежде зажимающей его болезненный стояк и отвратительном расстоянии между ними, в то время как он со злостью прикусывает свои губы. – … А я устанавливаю свои, – Сара убирает его руки со своих бёдер, одёргивает ткань юбки и соскальзывает со стола. Встаёт у стены, подальше от него, она видит, как он облокачивается на стол, стараясь не смотреть на выпуклость в его штанах, в то время, как он проводит языком по своим зубам. Он издевательски смеётся. – Пошла вон. Проваливай, пока я тебя не вышвырнул. – Да, сэр, – она открывает дверь, чтобы уйти, но успевает только выйти в холл, когда он догоняет её быстрым шагом, Сара хватается за свою сумку и прижимает её к груди. Дальше, её пальто летит через её голову. Клэр уставилась с другого конца холла, её странный вдох не остаётся незамеченным. – Иди домой до тех пор, пока я не скажу тебе другое, – угрожает он, захлопывает дверь перед её лицом. Внезапно в её голове всё смешивается. Была ли она теперь отстранена от работы? Афракционер? Она официально провалила? Взгляд Клэр словно обжигает кожу, поэтому она быстро хватает куртку и стремительно проходит мимо, не говоря ни слова, даже когда Клэр зовёт её назад. Лифт на нужном этаже и двери закрываются в тот момент, когда надоедливая секретарь уже оббежала свой стол, всё еще пытаясь позвать её. Внутри, она механически шагает, слёзы текут несдерживаемым потоком, пока она тихо бубнит, поправляя волосы, и нервно смотрит на отсчитывающие цифры. Приехав в яму, она практически выпрыгивает из лифта и тут же врезается в мускулистую грудь… – Эй, эй, эй… что за спешка милая? Сара быстро анализирует ситуацию. Перед ней стоит маленькая компания Бесстрашных, четыре парня, одна девушка. – Она плачет, Джерри, оставь её в покое, – говорит девушка, её волосы зачёсаны в конский хвост. – Ты знаешь, что Убогая принадлежит Лидеру. – Да ладно… – бубнит один из ребят, отталкивая её руку. – Это правда? Ты принадлежишь одному из Лидеров, Убогая? – говорит парень, которого зовут Джерри. – Да, ну… Я не знаю… Вроде того… Может нет, – её истерика запутала её же, мысли безнадёжно спутались. Парень обнимает её за плечи, притягивая, и на ватных ногах она падает ему на встречу. Он разворачивается от лифта, уводя их от компании, и уж чересчур дружелюбно. – Какого хуя, Джерри, брат. Ты ведь несерьёзно! – Я хочу пойти домой, – Сара пытается вырваться, но он притягивает её назад. – Не беспокойся, дорогая. Я куплю тебе вкусный горячий напиток. Который поможет тебе. Ты ведь не можешь пойти домой в таком состоянии, верно? – говоря это, он смотрит на стены, и в её голове тут же вспыхивает воспоминания о камерах с Эриком. – Я сказала… – она энергично извивается, стараясь выбраться из его хватки. – … Я хочу пойти домой! – А я сказал… ты идёшь со мной. Скрип от её обуви разносится эхом по безлюдному коридору, когда он тащит её, и заталкивает в щель. Его потные руки хватают её за пальто, задирают её юбку, а она отчаянно пытается от него избавиться. – Ои! Джерри смотрит наверх, его глаза тут же округляются, после чего, не проронив ни слова, оставляет её. Растерянная, Сара поправляет на плечах пальто, даже не обращая внимания на своего спасителя. Теряя желание заботиться о себе. – Он сделал тебе больно? – голос Уэйна заставляет её посмотреть наверх. – Нет. Уэйн откидывает волосы со своих плеч, беспорядочно перекидывая их на одну сторону. – Я видел тебя на камерах лифта. Никогда прежде не видел такую расстроенную Убогую… Это тоже хорошо, – когда она не отвечает, он цокает языком. – Было бы мило услышать «спасибо». – Спасибо, – но он замечает, как она сжимала один из пальцев. Она выглядит совершенно избитой. – Дай посмотреть. – Всё нормально, – вздыхает она. – Могу я идти? Уэйн смеётся. – Ты ведь не серьёзно? Эрик знает, что ты… – Эрик вышвырнул меня. Насколько мне известно, я теперь или уволена или афракционер, а я ведь даже не знаю почему. – Мир, где человек человеку волк, – он пожимает плечами. – Всё же, мне нужно сказать Эрику. – Скажи ему сам. Я иду домой. Так же, как я бы сделала, если бы не все особи мужского пола в Бесстрашии! – Воу, полегче. Ты просто к этому не привыкла. И естественно, они хотят трахнуть тебя… посмотри на себя… ты ведь такая красивая, – Сара медленно смотрит на него. Никто никогда прежде не называл её красивой, и она чувствует, что краснеет. В ответ он ей улыбается, флиртуя. – Теперь, давай не будем усложнять ммм?***
В то время как они вошли, Эрик разговаривал по телефону, но он тут же скинул, завидев их вдвоём. – Не стоит отпускать свою Убогую слоняться, тут есть пара подозрительных ублюдков, Эрик, – не важно подъёбывал ли он сам себя или нет, Сара поняла, что это шутка по его ухмылке. Эрик пробегает взглядом по потрёпанному виду Сары и то, как она держит голову опущенной к полу, сжимая один из своих пальцев. – Найди его, – всё, что получает Уэйн самым убийственным тоном Эрика, и он сразу же уходит, точно зная, что делать. – Я пыталась… – начинает Сара. – Просто заткнись. Она тихо сидит на пластиковом стуле напротив него, сложив руки, почти так же, как и в первый день. По большей части он её игнорирует, играя в компьютер, когда медленно течёт время. Дверь с грохотом открывается и Джерри в прямом смысле закидывают в комнату. Когда он валиться на пол, обхватывая себя руками, Сара в ужасе встаёт. – Садись, – командует ей Эрик, направляясь к Джерри. Уэйн беззвучно располагается у двери и внимательно смотрит. Она не может ничего поделать, но думает, что он уже видел это раньше. – Ты трогал мою Убогую? – Эрик присаживается на корточки, насмешливо ухмыляется и Джерри остаётся неподвижным. – Я, эм, я не знал, что это твоя Убогая, Эрик. Изви…. Ему не удаётся закончить. Эрик быстро встаёт, смотрит на Уэйна, затем на секунду улавливает взгляд Сары. Его глаза непроницаемые и словно покрылись коркой льда. В этот момент она клянётся, что никогда не забудет этих глаз. Он поворачивается, словно закончил, но как только Джерри расслабляется, он разворачивается, пиная его в бок. Когда его ботинок достигает цели, раздаётся глухой стук и Сара в ужасе дёргается на край стула. Молодой Бесстрашный крючится на полу, пытается себя приподнять. – Вставай, – Эрик говорит спокойно. – Нет, ты блять нормальный?! – хрипит Джерри, чуть кашляя. – Вставай или Уэйн поднимет тебя за шкварник, – медленно, Джерри начинает разворачиваться, пошатываясь, поднимается на ноги. Он тяжело дышит, сжимая бок от боли. – Теперь извинись. – Перед Убогой? – Моей Убогой, – наступает короткая пауза и Сара переводит взгляд с одного на другого, беззвучно умоляя Эрика прекратить это. Со вздохом отвращения, Джерри выдавливает блёклое извинение. – Хорошо. Теперь, за твоё преступление… – говорит Эрик скучающим тоном. – Понижение в должности и избиение. Думаю, звучит как нельзя лучше, не так ли, Уэйн? – Золотые слова, – ухмыляется Уэйн. Глаза Джерри бегают, когда Эрик наносит первый удар прямо в нос. Это слишком щадяще по сравнению с тем, что Сара представляла на что он способен. Но она быстро понимает, что он сделал это специально, потому что Джерри встаёт с окровавленным носом, всё ещё полностью понимая, во что он сам себя ввязал. Следующий удар приходится ему в челюсть и Джерри кричит, выплёвывая половину зуба на пол, и падает на шкаф. Капли крови попадают на кремовые чулки на ногах Сары и она кричит, вскакивает и отшатывается на другой конец комнаты. Тело Джерри соскальзывает вниз, и он, всхлипывая на полу, сжимает свои раны. Она наблюдает за тем, как расхаживает Эрик, пробегая рукой по своему выбритому виску, когда он оборачивается, она понимает, что он потерял контроль. Он опирается на шкаф, пиная Джерри в живот. Вначале парень пытается защититься, пока не получает ногой в лицо, что заставляет его бессвязно плакать, в полубессознательном состоянии, умолять о помощи. Сара прикрывает рот рукой, мысленно она хочет что-то сказать, но её тело окаменело, наблюдая, как на него обрушивается удар за ударом, и она уверена, что слышит треск рёбер парня. Она бы даже не удивилась. Эрик бубнит. – Эти руки… трогают… – когда поднимает парня с пола и швыряет его на стол. – Успокойся, приятель, – говорит Уэйн, с едва заметной нервозностью в голосе. Но бесполезно. Лидер бесстрашия ломает запястья парня, переходит на костяшки, пальцы, ладони, до тех пор, пока они не распухают, а кости просто не торчат. – Ты убьёшь его! – визжит Сара, но с таким же успехом она может говорить со стеной. Неистовые крики Джерри затихают, и Эрик бьёт его голову об край своего стола, позволяя телу громко упасть на пол. В комнате воцаряется тишина и даже Уэйн выглядит слегка шокированным тем, что увидел, его кадык выступает, когда он громко сглатывает. Эрик втягивает воздух, проводя большим пальцем под носом и распрямляет плечи. – Вынеси его в яму, – Уэйн двигается, только когда они встречаются взглядами, берёт Джерри за ногу и тащит его к двери, останавливаясь только от голоса Эрика, в то время, как Лидер отрывает салфетки и вытирает руки. – Проследи, чтобы до всех дошло напоминание о возможных наказаниях и последствиях преступлений. Когда Уэйн не прощаясь уходит, Эрик ищет Сару, только чтобы застать её трясущийся у стены и боящейся даже взглянуть на него. Кровь Джерри красными пятнами виднеется на её одежде. –Из-за тебя, – зло выплёвывает он. – Снова, – он приближается так быстро, что её голова бьётся об стену, когда она отходит и он бьёт кулаком рядом с её головой, глухой звук удара костяшек об стену заставляет её задыхаться. – Пожалуйста, не…. делай мне больно, – шепчет она. По каким-то причинам её губы влажные и животный ужас отражается в радужках её глаз. Он почти видит своё отражение. Эрик закусывает свою губу, рассуждая, стоит или нет ему просто избавиться от неё и закончить с этим… до тех пор, пока она не закрывает свои глаза, отстраняя его от наводящих мыслей. Пока он колеблется, она затаив дыхание снова умоляет его. – Пожалуйста… – одна рука ложится на стену, другая достаёт до его пиджака, в слепую неловко касаясь ткани, в отчаянии стараясь его слегка оттолкнуть. Это сводит его с ума. Пока её глаза всё ещё закрыты, он быстро целует её, и учитывая, как она трясётся перед ним, застаёт её врасплох. Рука, которая отталкивала его, теперь хватается за ткань и она неуверенно поднимает на него глаза, от его неожиданного порыва её губы припухают и эти блятски вопрошающие глаза. Запуская пальцы в её волосы, он распускает кичку, позволяя локонам волос спадать вниз, обрамляя её раскрасневшееся лицо и вдавливая её тело своим, теперь и его дыхание сбивается. Поднимая тело Сары по стене, он без особых усилий заставляет одетые в чулки ноги обвиться вокруг него, прежде чем отстраниться и усадить её на стол. С небывалой поспешностью, с лёгкостью справляется с её пальто, он оставляет засосы на её бледной коже шеи, чувствуя, как Сара откланяется назад, позволяя ему большее. Пробуя солёный привкус изысканной кожи, на пару со своим именем срывающимся с её сладких губ, он протяжно стонет. Вначале, его имя звучит сомнительно протестующее, пока не переходит в тяжёлые вдохи и стоны. Он быстро разбирается с её платьем, задирает его до бёдер, а потом и вовсе снимает через её голову. Эрик вздрагивает, когда она больше не пытается от него прикрыться, он всё это видел и теперь любые попытки были бы абсурдом. На минуту он оглядывает, её грудь аккуратно обрамлена лифчиком. Горошины её сосков выпирают, и он жадно дотрагивается до них, надавливает и непрерывно массируя. Эрекция в его штанах - грёбаная пытка, пока он не позволяет словам сорваться с губ. – Я хочу, чтобы ты дотронулась до меня, Сара, – небесные глаза распахиваются, уставившись на его руку, расстёгивающую ремень, а затем и ширинку на своих штанах. Если бы он был в настроении смеяться, сейчас было бы самое время, потому что его член буквально выскочил из боксёров, но он попросту не мог, захлёбываясь в своей собственной похоти. Хватает её за руку, чтобы направлять, она шипит, в её глазах мелькает неуверенность. Он пробегает по порезу на её пальце, очевидно от недавнего происшествия, затем кладёт кончик в свой рот, лаская его языком, а другой рукой показывает Саре, как ей стоит двигаться, что бы играть им. Он отпускает, стонет от таких ох нежных рук, задающих медленный ритм, и теперь проталкивает её пораненный палец в её же рот, только чтобы снова перевести его вниз, и почувствовать теплую влажность. На мгновение, в его голове появляется мысль, как она отсасывает ему, и он позволяет сорваться ещё одному гортанному рыку, поднимающемуся из его груди. Он кусает её губы, подтягивает девушку ближе и просовывает пальцы под её трусики, проглатывая её удивление, раздвигая ей шире ноги. От его движений, темп на его члене увеличивается, и он старается сдерживаться, чтобы не кончить прямо на неё. Сок её возбуждения покрывает его пальцы, тепло слишком манит… Она смотрит вниз, когда он на минуту вытаскивает свои пальцы из под её нижнего белья и покрывает свою эрекцию её желанием. Маленькие ручки движутся быстрее, и он понимает, что возбудил её ещё сильнее. Откинувшись назад, она прижимается к руке позади себя и его член теперь настолько близок к её вагине, что мысль отодвинуть материал и войти в неё затмевает разум. Но он забывает об этом, когда чувствует, как его яйца стягивает, он работает пальцами до тех пор, пока не достигает пика, двигая ими снова и снова, и она откидывает голову. Она теряется в беспамятстве. Теряется в беспамятстве для него, как он и представлял. – Кончай, Сара… – он подначивает её рваным голосом, за секунду до своего собственного удовлетворения. И как хорошая маленькая Отречённая, она словно по требованию, стонет, его пальцы входят волнами, а её руки начинают двигаться небрежно. Он кончает на её бёдра, в то время, как она хнычет от нахлынувшего экстаза. – Блять, – Эрик стонет в неизбежном опустошении. Его униформа слишком липкая и сковывающая, а капли пота стекающих по его спине только увеличивают неудобство. Но он получил только половину из того, что хотел, и чувствовал себя всё ещё совершенно неудовлетворённым. Когда Сара поднимает голову, она краснеет от того, что между ними было, отпрянув назад и в сторону. Эрик быстро подцепляет со стола салфетки, вытерев член, протягивает ей коробку, приводя себя в порядок. Но её настроение слегка изменилось. Она сползает со стола, в спешке вытирается, хватает с пола платья, и натягивает его через голову. Эрик не говорит ни слова, просто садится за стол, наблюдая за её отчаянными попытками привести в порядок волосы и найти сумку, когда она, судя по всему, с трудом держится на ногах. Сара быстро уходит. Не важно жалела она или нет, но он не останавливает её от раннего побега домой. Возможно, он был немного поспешен в своём своевременном наказании, которое ждало её дома. Но он не знал и не мог предугадать, как хорошо она прогнётся от его приказа, подстёгиваемая происшествиями этого дня. Она однозначно пожалеет, что снова вывела его из себя…***
Трёт кожу между ног, но пар от горячей воды только усиливает на ней его запах и отчетливый запах секса. Используя мыльную пену, Сара с остервенением моет волосы, до тех пор пока не чувствует, что каждая клеточка её тела болит и саднит. К своему облегчению, когда она вернулась домой, то никого не встретила. Но сейчас она могла слышать их внизу… и плач… Наспех обсушившись и натянув ночное платье, она мчится вниз по лестнице, замирая на полпути при виде больной матери за столом, поглаживающей по спине Мэри. – Что случилось? – она спрашивает, страх начинает покалывать её кожу. Сбегает оставшуюся часть лестницы и подсаживается к Мэри, Мэри снова громко всхлипывает. – Что… – на бумаге она замечает его имя, точно такой же бумаге, которую она писала Дэлтону. – Почему Эрик прислал тебе письмо? – Меня просят по воскресениям работать в Бесстрашии! – воет она. – … Мама! – она икает. – Я недостаточно взрослая, пожалуйста! – Мэри, не будь дурой. Ты будешь в порядке, это же отличные новости. Губы Сары кривятся от отвращения. Её сердце бешено бьётся в груди. Поселившей в ней ужас поглощает. Быстро разворачивается к входной двери, Мэри сдавленно зовёт её, но Сара игнорирует протесты. Она быстро натягивает пальто, одевая обувь на голые ноги. – Куда ты собралась?! – визжит её мать. – Сара! Разъедаемая злостью, Сара останавливается, оборачивается, а затем делает два шага в комнату, подкрадываясь к ним, и выделяет каждое слово. – Я как раз делаю то, что должна бы делать ты, Мама. – Да как ты смеешь… – Придержи это для кого-нибудь, кого действительно заботит твоё мнение. – Ты неблагодарная маленькая… – Сара не слышит конец предложения, громко хлопнув за собой дверью. Бежит по улицам Отречения, которые переходят в раскиданные валуны и дикие заросли, но страх даже не зарождается в её душе. Сейчас она за гранью этого. Вначале охрана смеётся над её одеждой, пока с жадностью не смотрят на спадающие на спину волосы и голые ноги. Когда они пропускают её, она чувствует, что они пялятся ей в след. Даже в лифте к крылу Лидера она не нервничает. Она упорно стоит, хоть её и захлёстывают мысли. Когда лифт останавливается на нужном этаже, она рада, что не видит Клэр, а свет в коридоре приглушённый. На секунду она задумывается, а здесь ли ещё Эрик, однако свет под дверью является верным знаком. Сегодня она застанет его врасплох. Он никогда бы не ожидал её в это время. Сара открывает дверь без стука и она медленно распахивается. Эрик кажется бледнее обычного, темнота окутывает его глаза, когда он поднимает взгляд, снова грызя конец ручки. Его испуг почти незаметен, но она видит, по его быстрому морганию. – Чем обязан такой чести? Хотя, это ли мне действительно стоит спрашивать? – Я здесь, чтобы просить тебя отменить твой приказ относительно моей сестры. Он хмыкает, небрежно откидываясь на своём стуле. – У меня нет ни одной причины, чтобы это сделать. С чего вдруг я отменю приказ? – Ты делаешь этот только для того, чтобы отыграться на мне. Ты победил, хорошо? Я… – она сглатывает. – Я сделаю всё, что ты хочешь. На его лице появляется ухмылка. – Как истинная Отречённая… – он прекращает злорадствовать, когда она скидывает пальто, обнажая свои голые ноги, которые до этого он не сумел рассмотреть, и остаётся в ночном платье. В том самом, с бантом и кружевом, которое ему так приглянулось. Со своими ещё слегка мокрыми волосами, она вздрагивает от холода. Проворными пальцами осторожно развязывает бант, мучительно медленно, спускает со своих плеч. Она наблюдает за тем, как Эрик слегка отклоняется назад и елозит в кресле, одна нога постукивает вверх и вниз, пока он ждёт. Лёгкий материал соскальзывает на пол к её ногам, и она нервно переступает через него, и одновременно снимает обувь. По какой-то причине, ей кажется, что она наступает на дикую кошку, которая выжидает, что бы атаковать в любую минуту. Его глаза всматриваются в её глаза, а не на её тело и у неё нет ни малейших идей о чём он думает, спасибо его непроницаемому лицу. Затаив дыхание, она просовывает ноги в отверстия ручек кресла, оседлав его. – Как Бесстрашно с твоей стороны… – мурлычет голос Эрика, он изучает её лицо, но даже не поднимает руки, чтобы коснуться её. – Пожалуйста. С трудом дышит, когда он наклоняется к ней, Эрик говорит близко к её губам, слова тихие. – Слезь с меня, – но даже не даёт ей возможности, так как он не совсем элегантно поднимается со стула, заставляя её свалиться спиной вниз. – Ты принижаешь мой интеллект, – он идёт к двери, открывает её, даже не смотря на то, что Сара нагая, как новорожденный ребёнок. – Выметайся. Иди домой. – Но я… – Что бы ты не думала, ты ошибалась, Убогая. Ты действительно думала, что попытка соблазнить меня сработает в качестве сделки? Сара быстро хватает своё ночное платье с пола, натягивает его через голову. – Да не знаю я, чего ты от меня хочешь! – говорит она, пытаясь пройти мимо него, но он сильной рукой сдавливает её локоть, дёргая её назад. – Я хочу, чтобы ты хотела меня. По настоящему хотел меня, а не потому, что должна. Это попросту оскорбительно… – Как я могу? Посмотри на себя! – она говорит, пытаясь высвободить руку. – Ты… ты монстр! Монстр, который продолжает меня ранить любыми возможными способами! Каким образом я должна тебя хотеть! – Потому что ты должна быть умной. – Это не желание. Неужели твой мозг развращён настолько, что ты думаешь, это действительно сработает? Целенаправленно оккупировать мою семью, физически и психологически угрожать и причинять мне боль? Ты намного глупее, чем я думала… и вполне возможно, наивнее любого другого лидера пяти фракций, – теперь на руке появляются обжигающие синяки от его сильнее сдавливающих пальцев, и она шипит. – В этот раз ты реально серьёзно облажалась, – идя к столу, он тащит её с собой, забирает свои ключи и телефон, затем снова шагает к двери, закрывает свой офис и тянет её. – Что ты делаешь? – пытается она, но он не удосуживается ответить. Они едут на лифте, затем идут по нереальному количеству коридоров и тоннелей, которые она никогда бы не смогла запомнить. – Эрик! Он открывает дверь ключом-картой, вталкивает её в тёмную комнату и за ними раздаётся щелчок блокирующейся замка. Только теперь он отпускает, и она теряет его во мраке комнаты. – Где мы? – она говорит и как по сигналу включается свет, показывая тревожно чистую квартиру, которая, как она догадывается - Эрика. – Добро пожаловать домой, – ухмыляется он.