Перенос

Подойдя к Горгулье, Поттер пробурчал: — Карамельные тянучки. В кабинете директора ничего не изменилось, разве что появилась пыхтящая от возмущения Минерва МакГонагалл. «Похоже, главную роль будет играть декан Гриффиндора», — решил волшебник, садясь в кресло. — Мистер Эванс, ваше поведение недопустимо! Не передать словами, как я возмущена, вы мне показались вполне приличным человеком! — вскричала МакГонагалл. — Уважаемая Минерва, что именно вас возмутило? — Гарри был полон спокойствия. — Не прикидывайтесь, что не понимаете, мистер Эванс! Что это за выбор… Тьфу, даже говорить противно, любовницы?! — Ну, чисто технически, ей семнадцать лет, вполне имею право. — МакГонагалл побагровела. — А вообще крайнее прискорбие вызывает тот факт, что персонал школы, а особенно вы, Минерва, пустили на самотёк ситуацию на факультетах. — Что вы имеете в виду, мистер Эванс?! — Поттер и Грейнджер — две ученицы вашего факультета. За пять лет вам было трудно заметить систематическую травлю девушек и прочих учеников без родословной? — При чём тут это? — Сегодня на уроке я показывал Патронуса. Мой зверёк прикоснулся к мисс Грейнджер, понравилась она ему чем-то, — тут Поттер, конечно, кривил душой. — В гостиной это происшествие, безусловно, объяснили с непристойной точки зрения. Конечно, поведение Патронуса было весьма необычным, признаю. Но! Выведенная из себя непрекращающимися издевательствами мисс Грейнджер пригрозила обидчикам от моего имени. Дальше вы все, наслушавшись пустых сплетен, вызвали меня. — Язвительно усмехнулся Гарри, откидываясь на спинку стула. — Откуда вы это знаете, мистер Эванс? — поинтересовался Снейп. — Слухи… — неопределенно ответил Гарри, а Северус почувствовал, что эта манера не отвечать начинает его бесить. — Слухи, значит. — Праведный гнев схлынул, и Минерва почувствовала себя идиоткой. — Совершенно верно, но если мисс Грейнджер не против, то тогда, конечно… — Мистер Эванс! — вскинулась шотландка. — Да, кстати, приструните этих рыжих придурков, в противном случае это сделаю я, — сказал Гарри, тяжёлым взглядом смотря в глаза декану Львов. — Что они снова натворили, мистер Эванс? — МакГонагалл за несколько минут прошла все этапы смены настроения: от ярости и до стыда, а потом наоборот. Сначала её «окунул» собственный факультет, а теперь этот юнец. — Предлагаю вам лично опросить девушек, — ответил волшебник. — Я могу рассказать только в общих чертах. — Непременно, мистер Эванс! Прямо сейчас. И да, извините меня! — взбешенная МакГонагалл вылетела из кабинета директора, прихватив по пути его омут памяти, который тот проводил печальным взором, посверкивая очками-половинками. — Что ж, полагаю, мы всё выяснили. — Директор усмехнулся в бороду. — Не буду вас более задерживать. Снейп с Поттером вышли из башни и какое-то время шли по коридору вместе. — Мистер Эванс, не желаете заглянуть в мой кабинет на стаканчик-другой Огденского? — вдруг спросил Снейп. «Похоже началось», — подумал тот и ответил: — Отчего же нет, профессор. — В таком случае извольте пройти за мной. — Снейп направился в подземелья. — Не слишком ли мы куртуазны, профессор? — усмехнулся Поттер. — Да, пожалуй, — Снейп тоже усмехнулся уголком губ. — Вы что-то говорили про переход на «ты»? Гермиона и Гарриет лежали в своей комнате на кровати Гермионы и разговаривали, когда в спальню вошла декан факультета. Девушки, ойкнув, подскочили и с испугом уставились на МакГонагалл, которая вытащила из кармана мантии уменьшенный омут памяти (девушки сразу узнали артефакт, который изучали по книгам). — Мисс Поттер, мисс Грейнджер, вы умеете извлекать воспоминания? — спросила она у переглянувшихся подруг. — В теории, профессор МакГонагалл, — достав палочку, Гарриет подошла к артефакту. Такого скандала Гриффиндор не помнил много лет! МакГонагалл бушевала, рвала и метала. Близнецам была назначена отработка с Филчем до конца учебного года шесть раз в неделю, декан выгнала их из команды по квиддичу и пообещала, что очередная выходка станет для них последней в Хогвартсе. Досталось всем участникам травли беззащитных учеников: кто потерял баллы, кто получил отработки, а кто-то просто выслушал в свой адрес много «лестного» от особенно грозной в этот вечер Минервы. Поттер сидел в кресле в помещении, где он никогда не бывал: в личных покоях Снейпа. Столик, несколько кресел, камин и множество полок с книгами вперемешку с какими-то коробочками разных размеров. Крутя в тонких пальцах стакан с горящим виски, Снейп проницательно посмотрел на широко улыбающегося собеседника. — Так кто ты и откуда, Гарри? — В Америку не веришь? — Ни на кнат, — подтвердил зельевар, делая маленький глоток. — Значит, в правду не поверишь тем более. Зельевар нахмурился. — В правду не поверю тем более… — откинулся на спинку кресла, глядя в глаза Поттеру. — Ты точно не имеешь отношения к Эвансам… — Ты так думаешь? — Имею в виду Эвансов, которые сейчас в Америке, если они вообще там есть, — поправился маг, ожидая возражений, но Поттер раскручивал жидкость в своем бокале, не отпивая и не отвечая. Гарри с интересом наблюдал за раздумывающим Снейпом. Интересно, профессор догадается сам, или придется давать еще одну подсказку? Что-то крутилось в голове «в правду не поверю», «Эвансы из Америки» и… Точно, кольцо Лорда! Тут Снейпа накрыло ошеломляющим пониманием, в голове билась фраза «Значит, в правду не поверишь» — вот что мешало ему сложить такую простую мозаику раньше! Поттер удовлетворенно смотрел, как бледнел его собеседник, думая: «догадался наконец!» Так будет проще. — Ты сын Лили! — выдохнул Снейп. — Вот почему так похож на Джеймса, вот почему кольцо приняло тебя, а Гарриет не отцеплялась от тебя тогда, в кабинете. Мерлин, как это возможно?! Я лично видел, как ты умер, Лили тогда была в отчаянии и позвала меня, но я не успел, да и успей я, вряд ли смог бы помочь! — он вскочил и принялся расхаживать по комнате. «Крепко его прихватило», — подумал Поттер, взмахом руки туша горящий на полу огневиски, который зельевар выронил из подрагивающих пальцев. — Дальнейший разговор, Северус, под Непреложный Обет о неразглашении без моего осознанного разрешения. — Хорошо, я готов. — Сейчас я скину тебе картинку, постарайся рассмотреть её сразу. Повторять у меня нет никакого желания. «Вокруг Снейпа шумел лес Дин, воздух был холодным, к запахам леса добавлялся металлический запах крови…» Гарри с сомнением посмотрел на свой бокал. — Надеюсь, ты не портил виски? — уточнил Поттер. Бледный как смерть Северус молча призвал новую бутылку с полки и поставил её на стол. Поттер хмыкнул и, распечатав виски, налил немного в бокалы, ожидая, пока зельевар всё осмыслит и придет в себя. — Мы проиграли? — Снейп говорил тусклым голосом и отпил из бокала. — Судя по всему, там все проиграли. Но, строго говоря, да, мы проиграли. — Мисс Грейнджер, это она на втором алтаре? — Её тело, да. — Поттер потер лицо ладонью и залпом выпил остатки виски в своем бокале. — Что ты собираешься делать теперь? И почему показал это мне? — Я собираюсь победить, Северус. Убить всех этих ублюдков! Никаких вторых шансов, никакого Азкабана, никаких откупов, — с ненавистью прошипел Поттер. Волшебник налил еще и снова залпом выпил «успокоительное». — А для победы нужны союзники. Ты меня, кстати, собираешься вербовать в Орден? — Откуда ты… — вскинулся было Снейп и сник. — Хотя да, что это я… Да, собираюсь, вернее, собирался. — Давай выпьем что-то отрезвляющее и пойдём, покажу тебе кое-что.

***

— Зачем мы сюда пришли? — они стояли в туалете Плаксы Миртл, когда Поттер неожиданно зашипел, заставив Снейпа отскочить, доставая палочку. — Пойдём, — махнул рукой тот и прыгнул в черную дыру, появившуюся на месте отъехавшей в сторону раковины. Зельевар с сомнением посмотрел вниз, попробовал подсветить Люмосом, но свет увяз в чернильной темноте. Чертыхнувшись и прошептав Нокс, он прыгнул. Гарри обнаружился на дне, он облокотился о стену и, стоя на чем-то хрустком, вертел в руке палочку. — Где мы? — Снейп зажёг Люмос и осветил пол, усыпанный костями мелких животных, вероятней всего, крыс. — В Тайной Комнате Салазара Слизерина, Северус! — усмехнулся Поттер и, хрустя костями, направился по коридору. — В прошлый раз ты мне так и не поверил. Не могу отказать себе в удовольствии посмотреть на твое лицо в этот! — За этой дверью, Северус, василиск. Огромный, пятидесятифутовый василиск Слизерина. — Ты спятил? — Я сейчас открою эту дверь, потом закрою. Жди здесь, я вернусь, как закончу с ним. — Поттер, ты точно спятил! Что значит «закончу»? Он тебя окаменит! — прошипел Снейп. — Или убью, или договорюсь. Хотелось бы договориться, конечно. Очень уж ценный ресурс. — Гарри повернулся к двери и прошипел что-то. — Кстати, на змееустов его взгляд не действует. Поттер шёл к барельефу, доставая нелегальную палочку, с которой, шипя и извиваясь, будто разъярённая змея, срывалась пламенная плеть, складываясь в кольца на шипящем каменном полу. Эта ослабленная модификация Адеско Файр была придумана Гермионой для борьбы с великанами и акромантулами Волдеморта, для более мелких целей применение было неэффективно. Гермиона как-то одним взмахом располовинила трёх атакующих акромантулов, а Гарри снес голову великану. Подумав, он достал и вторую палочку. Прошипев пароль и дождавшись шуршания из открывшейся дыры, Поттер зашипел: — Василиск! Ответь! — из дыры послышалось ответное шипение. Дверь, заскрежетав, открылась, и Снейп застыл, глядя на порождение ночного кошмара в конце зала. — Он, вернее, это она, не будет применять «взгляд», Северус. — Поттер повернулся и пошёл к василиску, Снейп последовал за ним на деревянных ногах, с силой сжимая палочку в кулаке. — Мерлин! Откуда она здесь? — стараясь не смотреть в глаза змее, спросил зельевар. — В смысле откуда? Она здесь живет. Даже Салазара помнит. Как считаешь, яд василиска тебе пригодится? Снейп вздохнул, посмотрел на свернувшегося кольцами василиска и Поттера, рассматривающего флакон с маслянистым густым ядом. — Откуда ты про неё знаешь, Гарри? — Лови картинку! В этот раз Снейп оказался в тайной комнате, где маленький Поттер сражался с Василиском. — То есть её кто-то натравил на тебя? — Снейп решил не спрашивать, как мелкий мальчишка вообще там оказался. — Не кто-то, а Волдеморт, — помолчав, ответил маг. — И этот факт ведет нас к следующему месту, которое надо посетить. — Поттер прошипел что-то Василиску, и она поползла обратно в логово. — Я нахожу всё больше отличий в мирах, — начал Поттер. — Змея сказала мне, что недавно, — для неё полвека — это недавно, — какой-то говорящий просил её убивать учеников. Она, конечно, не согласилась и чуть не убила наглеца, ведь Слизерин поместил её сюда для защиты школы и учеников, а не для их убийства. Наглецом был Волдеморт, но в моем мире Василиск подчинялся ему беспрекословно. — А как же легенды об Ужасе Слизерина, который изгонит из Хогвартса всех маглорожденных? — вздернул бровь Снейп. — О, брось, Северус, не говори, что веришь в эту чушь, придуманную чистокровными придурками? Это не выдерживает никакой критики! Волшебников и сейчас мало, а в те времена их было ещё меньше. Слизерин по-твоему идиот, чтобы их убивать? Он хотел, чтобы волшебники правили маглами, а для этого нас должно было стать гораздо больше. Мерлина, видимо, сам Салазар и учил. А у него минимум один родитель магл. - Вот, Северус, тебе пример последствий теории чистокровности, — усмехнулся Поттер. — Поперетрахают родственников, нарожают идиотов, и вот результат. Маги остановились у гобелена, на котором волшебник пытался научить троллей танцевать. — Откуда ты всё это знаешь, Гарри? — поинтересовался зельевар. — Мы с Гермионой за годы войны где только не побывали, библиотеки чьих только разорённых мэноров к рукам не прибрали. У неё было три сумки с незримым расширением для книг, и мы собирались делать четвертую. — Как же вас так… — Снейп не знал, как правильнее сказать. — Не знаю, — застыл Поттер. — Думаю, нас домовик выследил. Я отошёл от лагеря и вернулся, когда эти суки уже завершали ритуал над ней, еле-еле успел повредить алтарь и поймал кучу Ступефаев. Но мне все равно уже было, а дальше ты видел. Зельевар медленно кивнул, заново содрогнувшись от воспоминаний Поттера. Гарри под задумчивым взглядом Снейпа ходил взад-вперед у противоположной стены, пока там не появилась огромная двустворчатая дверь, скрывающая за собой комнату королевских размеров, с причудливыми колоннами и потолком, вся она была забита неимоверным количеством вещей, горы которых соперничали высотой с колоннами. — Я бывал тут когда-то, — произнес, осматриваясь, Снейп. — Ты не представляешь, что тут хранится. Гарри быстро шёл между нагромождений хлама, двигаясь к одному ему известной цели. Наконец, они остановились у бюста, стоящего на старом столе, на голову которого была надета красивая диадема. — Что это? — спросил Снейп. — Это? Это диадема Ровены Равенкло. Смотри, что сейчас будет, Северус. Поттер открыл флакончик с ядом, которым щедро поделилась василиск, и плеснул на легендарное украшение. Раздался чудовищный вой, над диадемой взметнулось чёрное облако, формируя искажённое яростью лицо, в котором стали появляться прорехи, их становилось больше, и вскоре всё закончилось так же внезапно, как началось: дым развеялся, в комнате снова стало светло. Осталась только потускневшая диадема с расколотым камнем посредине и два оглушенных мага, трясущих головами. — Что это было, Мордред бы тебя побрал, Поттер?! — Снейп приходил в себя, голова болела, вдобавок горела метка. — Это то, о чём молчал Дамблдор в том мире и, судя по твоему вопросу, и в этом. Пойдем отсюда. Немного позже, когда они вновь сидели в гостиной Снейпа со стаканами в руках, Гарри спросил: — Что ты знаешь о крестражах, Северус?