***
— Гарриет… — к сидящим на скамейке во дворе замка подругам подошла Вега Блэк. Девушка была заметно взволнована, у неё подрагивали губы, она нервно сжимала в руке какой-то свернутый пергамент и еле сдерживала рыдания. Невилл с Гермионой вопросительно смотрели на недоумевающую брюнетку, которую обнимала не сдержавшая слёз равенкловка. — Что… Что происходит, Вега? — изумленно спросила Гарриет. — Спасибо, спасибо! Гарриет, спасибо! — лепетала Вега, обнимая ничего не понимающую Гарриет. — Вега, успокойся, что происходит? — Поттер пыталась успокоить девушку. — Спасибо, что рассказала про меня с мамой Лорду Поттеру и попросила помочь нам, — выдавила безуспешно вытирающая слезы блондинка. Гермиона переглянулась с Невиллом: они-то знали, кто Лорд Поттер. Вега с пятое на десятое рассказала им про контракт. — И что Гар… Лорд Поттер сделал? — встревожилась Гермиона. — Он просто пришёл, дал кучу денег… и всё. Даже ничего не потребовав взамен! Просто пришел, дал денег и всё. — Повторила Вега, продолжая вытирать слёзы. — Мама написала, что уже погасила долг и контракт расторгнут. Мы теперь свободны! Гарриет… — прорыдала блондинка. — Прекрати, Вега, не стоит… — лепетала смущённая Гарриет, зная, что она не просила Гарри помогать Блэкам, было просто невыносимо стыдно за незаслуженную благодарность. Ещё миллион раз осыпав благодарностями Гарриет, Вега ушла успокаиваться и приводить себя в порядок. Поттер с Невиллом изумленно молчали, а впечатлённая Гермиона откинулась на спинку скамьи. Она подумала, что зеленоглазый удивляет её с каждым разом всё сильнее. Грейнджер и сама была такой: «Помоги, если можешь, если не можешь — пытайся помочь». Она и с Гарриет познакомилась, когда вызвалась помочь затаскивать в поезд огроменный сундук. Поступок Гарри вызывал восхищение и даже лёгкий трепет. — А где Гарри? — спросила недоуменная Гарриет у Василиска, вызвав у той вопросительное шипение. — Может, он подойдет позже? — предположил Лонгботтом. Гермиона оглядывала Тайную Комнату и пыталась вспомнить, видела ли она Поттера после завтрака, выходило, что нет. — Давайте заниматься, — сказала Грейнджер. — Вряд ли он нас похвалит, если обнаружит, что мы бездельничаем, — девушка ушла за специальную ширму для переодеваний в углу комнаты. Снейп встретил Поттера в подземельях, когда тот явно шёл к нему. Парень был задумчив, отвечал невпопад и явно думал о чём-то своём. Профессор решил подождать, должен же он прийти в себя? Но тот, не прерывая своего странного состояния, потащил его на верхние этажи замка. «Очередной крестраж»,— устало подумал Северус. Они пережили вопли злобного мудака, посмотрели на развеивающееся облако чего-то тёмного и побрели обратно в подземелья. «Это становится похожим на работу, блять!»— подумал зельевар, и ему вдруг пришло в голову: ведь это здесь они всё знают, а там? А там подростки скитались по стране, догадываясь и проверяя предположения, рискуя жизнью. — Северус, мне необходимо узнать, кто участвовал в нападении на маглов несколько дней назад. Погибла семья из трех человек. Мать и двое детей: пятнадцатилетняя дочь и шестилетний сын. — Глухим голосом произнес маг кивнувшему зельевару. — Что там произошло и зачем тебе это? — Я, наверное, никогда не привыкну к этому дерьму. — Поттер помолчал и продолжил рассказывать. — Кто-то напал на семью маглов…***
Капитан Симонс был на очередном задании «поддержи жопу бобби», в этот раз они оказывали поддержку полицейским, устроившим засаду на местных нариков, «доивших» продуктовый магазин. Задание ни у кого не вызывало энтузиазма, обдолбышей пришлось ждать всю ночь, а Крис, их снайпер, шутила, что неплохо было бы получить пару буррито от благодарных владельцев. В этот момент рация произнесла самые страшные слова, как потом понял Фарел. — Симонс, срочно вернуться в ППД, срочно! Злобно пнув россыпь гильз под ногами, Фарел зажал тангенту рации и коротко бросил: — Принято. Переключив частоту, приказал подчинённым собираться у служебного броневика, принадлежавшего их подразделению СО19. — Что, командир, — пропела Крис, — уже настучать кто-то успел? — Не думаю, один подстреленный нарик и куча обосравшихся зевак, не повод срывать нас так срочно. — Что, черт побери, у них там произошло? Фарел размышлял над неожиданным вызовом, краем глаза следя, как его бойцы поднимаются в провонявший топливом и пороховыми газами броневик. Дождавшись, как и обычно, последнего поднявшегося, его заместителя Майка Риммана, Фарел одним слитным движением запрыгнул внутрь, приземлился на жесткий откидной стул и захлопнул бронированную заднюю дверцу. — Всегда поражался, как у тебя так получается? — блеснул улыбкой в полутьме Майк. — Поехали, — проорал Фарел водителю, снимая шлем. — Вот уйду на пенсию, займёшь моё место, начнешь крутиться между начальством, которое всегда свою жопу за наш счёт пытается прикрыть, журнашлюхами и пулями. Тогда и не такие фокусы сможешь проделывать. Чёрная бронированная машина наконец-то вырулила на дорогу и начала разгоняться. Команда, как обычно, зубоскалила и пыталась флиртовать с Крис, единственной девушкой в его подразделении. Все знали, что это бесполезно, но послеоперационный ритуал этого требовал. Фарел смотрел, как развлекаются подчиненные, но беспокойство, поселившееся после вызова, не отпускало, более того, оно усиливалось. И неожиданно завибрировавший телефон в нагрудном кармане кольнул его плохим предчувствием. На экране было имя его старого друга, Чарльза Роана, служащего в АБООП. — Слушаю, — произнес Фарел, уже зная, что ничего хорошего в этом звонке не будет. — Фарел, — голос был безжизненным, — я сейчас в твоем доме… — Кто? — голос оказался необычайно спокоен. — Милли и дети. Прости. Когда мы приехали, всё было уже кончено. Голос приятеля доносился как через вату, забившую уши, в голове набатом стучал пульс. Большой палец до боли впился в кнопку отмены звонка, а в внезапно затихшем салоне бронетранспортера уже звучал его голос. — Боб, смена маршрута! Едем ко мне домой. — Есть, сэр, — выдохнул водитель, судорожно вспоминая, где находится дом капитана. Детектив Агентства по борьбе с особо опасной организованной преступностью Чарльз Роан, выругавшись про себя, вышел на улицу. Находиться в доме, наполненном густым запахом крови, было трудно. «Дерьмо! Отлично начался денек! За звонок старому приятелю, чья семья сейчас остывала в небольшом коттедже в благополучном пригороде Лондона, начальство, если узнает, точно не поблагодарит. Да и пошли они к черту!» С Симонсом они дружили уже более десяти лет, познакомившись во время подавления Тоттенхэмского бунта в 1985 году. И вот, провидение выбрало именно его на роль приносящего дурные вести гонца. Позвонил он импульсивно, но, уже услышав гудки вызова, внезапно сообразил, кому он звонит и что собирается сказать человеку на другом конце «провода». «Надо предупредить ребят». В голову пришла здравая мысль. При попытке остановить Симонса кто-то может и пострадать, человеколюбием полицейский спецназ никогда не отличался. На границе слышимости появился завывающий голос сирены, который приближался, как приближался и тот, кто ехал вместе с ним. — Сержант! — скомандовал Роан, — передай криминалистам и оцеплению, чтобы не пытались им мешать, — он кивнул в сторону приближающегося воя сирены. — Да, сэр, — понятливо кивнул тот и забубнил что-то в рацию. Симонс прошёл через небольшой и ухоженный, но затоптанный газон, на автомате думая, что будет нелегко снова привести его в порядок. Дверь в дом висела на одной петле, судя по следам, её вскрывала полиция, один из представителей которой, стоявший у двери, молча отодвинулся с дороги капитана, провожая его сочувствующим взглядом. Внутри его ждал персональный ад, который он никогда не сможет забыть. На окровавленном диване лежала голая его пятнадцатилетняя дочь, нелепо раскинув ноги, сейчас укрытая одной из простыней, которые использовали медики. Недалеко от камина, почти в такой же позе, находилась Милли, его жена. Обе его девочки были чем-то изрезаны, изрублены, были в крови и ожогах. Симонс за годы службы насмотрелся всякого, но сейчас его трясло. На журнальном столике лежал его маленький сын, он тоже был в крови, а его лицо было страшно искажено, будто он испытывал ужасную боль. Кровь была повсюду, по всей гостиной были капли, потёки, в некоторых местах её будто плескали щедрой рукой. Фарел почувствовал лёгкий укол в предплечье, опустив взгляд, он увидел Крис, вытаскивающую из его руки одноразовый шприц. Как его выводили из дома, капитан уже не помнил, как и не помнил, каким образом оказался на их базе в Лондоне.