***
Тем временем в небольшой деревушке Бадли-Бэббертон, на деревянной площади в центре поселения, с хлопком появился высокий человек в чёрной мантии и накинутом капюшоне. Он огляделся, задержал на мгновение взгляд на церковных часах и решительно двинулся по улице, на которой, несмотря на середину субботнего дня, почти не было людей. Пока неизвестный шёл до нужного дома, он встретил всего нескольких прохожих. Дверь скрипнула и отворилась сразу после стука, за ней посетителя встречал невысокого роста человек с седыми волосами, одетый в штаны явно от костюма и светлую рубашку. — Добрый день, мистер Крам, — поприветствовал он гостя. Виктор снял капюшон. — Добрый, мистер Слизнорт. — О, называйте меня Гораций, приятно встретить соратника по Ковену, знаете ли. — Прекрасно, а вы меня Виктор, — кивнул гость. — Прошу вас, проходите. Волшебники прошли в глубь дома и, спустившись по широкой каменной лестнице, оказались в просторном помещении, которое, очевидно, находилось под землёй. В комнате находился камин, стены были занавешены гобеленами, несколько шкафов с книгами вдоль них и четыре кресла, расположенные вокруг небольшого столика на вычурных ножках. — Прошу вас, Виктор, — Слизнорт приглашающе указал рукой на кресла. — Благодарю, — садясь в кресло, Крам заметил пару искусно скрытых за гобеленами дверей. Гораций подошёл к камину и, открыв находящуюся над ним небольшую дверцу, достал из оказавшегося там бара бутылку и пару бокалов. — Итак, Гораций, — начал Крам, когда они сделали по глотку вина. — Расскажите о так необходимом нам свитке. — О, свиток, — довольно протянул Слизнорт. — Я искал его почти тридцать, слышите, Виктор, тридцать лет! Вы знаете, коллега, когда-то мне пришла в голову прекрасная идея, — со смаком рассказывал он внимательно слушающему Краму. — Кто-то коллекционирует артефакты, кто-то книги, ну, а я людей, — расплылся в улыбке старый маг. — Моя коллекция, мой «Клуб Слизней» и позволил мне в конечном счёте отыскать свиток. Понадобились десятилетия кропотливой работы, сопоставления фактов и анализа родословных почти всех британских магических родов, включая священные 28, чтобы, наконец, узнать, что свиток находится у Гринграссов. — Торжествующим тоном закончил Гораций, явно восхищённый своим достижением. — Впечатляет, — протянул Крам отнюдь не восторженным тоном. — И что же, вам удалось договориться с ними? Слизнорт мгновенно поскучнел. — К сожалению, нет. Старый лорд и слушать не хочет о продаже семейной реликвии. — Может, нужно было предложить больше? — поднял бровь Виктор. — Я, под оборотным, разумеется, предлагал ему самому назвать цену, но, увы, — удручённо развел руками Гораций. — Печально, что ж, тем хуже для него, — кивнул Крам. — Расскажите подробнее про эту семью. — Старый род, входит в священные 28, в предыдущей и нынешней войнах держат нейтралитет. Родом управляет старый лорд, имеет сына, невестку и двух внучек, учащихся на факультете Слизерин. Что ещё… Боевые и финансовые возможности неизвестны, есть мэнор под Фиделиусом, впрочем, это единственное, что о нём известно, — усмехнулся Слизнорт. — Возможно, но не достоверно, имеются договоренности с Малфоями о помолвке кого-то из девочек с наследником. — Значит, вы уверены, что лорд не знает о том, кто заинтересован в свитке? — окинул он старика тяжёлым взглядом. — Исключено! — обиделся Гораций. — Я мастер зелий, знаете ли! Оборотное высшего качества, Феликс Фелицис и ещё некоторые специфичные зелья позволили мне остаться инкогнито! — Вы меня обрадовали, Гораций, — задумчиво сказал болгарин, крутя в пальцах бокал. — Что ж, примерно так я себе всё и представлял. Скажите, а Гринграсс может прочесть свиток и понять его ценность? — А вам, позвольте, что, не рассказали ничего про свитки? — вкрадчиво спросил отпивший из бокала Слизнорт. — Расскажут, как добуду свиток Ровены, — спокойно ответил Крам. — Но если Гринграсс поймёт ценность находящегося у него раритета, то задача значительно усложнится. — Нет, прочесть он его не сможет, обязательно нужны остальные. Единственный доступный для чтения без других — это свиток Салазара. — Ответил Слизнорт. — Хорошо. У вас есть место для содержания пленников? — Крам оглядел помещение. — Конечно! — Гораций указал на одну из замеченных Крамом дверей. — Там помещение специально для этого, защищенная комната, антиаппарационная защита и прочее. — Камера одна? — уточнил болгарин. Слизнорт некоторое время смотрел на собеседника, а потом противно захихикал. — Традиция кормить драконов грязнокровками никуда не делась, да, Виктор? — Вы, англичане, со своими бреднями о чистокровности, похоже, никогда не поймёте, какой ресурс представляют маглорожденные. — Жутко усмехнулся молодой маг. — Мы, по крайней мере, не скармливаем их животным. Хотя, признаться, мне такой обычай импонирует. — Задумчиво почесал подбородок старый прохвост. — Это не обычай и не традиция, а просто единственный надежный способ разрушить магический брак без риска получить откат за убийство уже ненужной супруги. — Холодно улыбнулся Крам. — Присмотрели уже себе кого-то? Вы ведь, насколько я помню, были в Хогвартсе во время турнира? — взгляд волшебника стал лукавым. — Присмотрел, — подтвердил Виктор. Слизнорт заблестел глазами, предвкушая развлечение. — Что вам нужно от меня, коллега? — Порт-ключи в это ваше помещение с камерами, защищённый способ связи и ваше непосредственное участие, — ответил тот. Гораций встал и принялся мерить шагами комнату, что-то бурча себе под нос, потом остановился и, повернувшись к гостю, подозрительно произнёс: — А что имеется в виду под «непосредственным участием»? Я, знаете ли, не люблю мероприятия с повышенной смертностью! Крам поморщился: его так называемый «коллега» не хотел марать свои изнеженные руки. — Не переживайте, вам необходимо будет находиться здесь и по моему сигналу разместить пленниц. Гораций вернулся в кресло. — Порт-ключи у меня есть, сквозное зеркало для связи тоже. Всё это я вам предоставлю, как только мы закончим. Когда планируете начать, коллега? — Пожалуй, сегодня, — ответил тот. — Кстати, Игорь просил меня узнать, как продвигается поиск причины развоплощения этого вашего полукровки? — Он такой же наш, как и ваш! — захихикал Слизнорт. — Никак. Пока непонятно, какого мордреда он попёрся в Мунго и как умудрился сгинуть там на целых пятнадцать лет. — Ясно. Что ж, тем не менее напишите об этом Каркарову. А теперь, пожалуй, мне пора. — Виктор поставил пустой бокал на столик и поднялся с кресла. Гораций поднялся вслед за болгарином и, подойдя к одному из шкафов, достал небольшую коробку. Вернувшись к столику, маг достал из коробки маленькое круглое зеркальце без оправы и протянул Краму. — Сквозное зеркало, — следом появилось четыре галеона. — Это порт-ключи. Все делают их из галеонов, — пояснил он. — Нет ничего менее подозрительного, чем деньги в кармане, не так ли? — усмехнулся Слизнорт. — Пожалуй, — согласился Крам. — Проводите меня? Оказавшись на улице, Виктор накинул капюшон и, вдохнув холодный зимний воздух, направился на площадь, которая была свободна от накладывающихся друг на друга антиаппарционных чар окрестных домов. Снова обратив внимание на церковные часы, он отметил, что до ужина в Хогвартсе остается ещё пара часов, после чего аппарировал.***
Гермиона остановилась у скамейки на набережной Темзы, где они с Гарри прогуливались после того, как проводили Крис и компанию. Легко улыбнувшись, она молча кивнула вопросительно посмотревшему на неё парню. Снег падал большими хлопьями, и девушка, запрокинув голову, любовалась небом, наполненным мириадами снежинок. Волшебник смотрел на свою потерянную и вновь обретённую любимую, которую медленно, белым покровом, укутывал снег. Девушка улыбалась и трогательно жмурилась, смаргивая попавшие в глаза снежинки, а рядом шумел огромный, в тысячи раз больше их магического мира, мегаполис, готовящийся к наступающему Рождеству. Сбросившие на зиму листву деревья оплели разноцветные гирлянды, в витринах магазинов стояли Санта-Клаусы и олени, люди на улицах улыбались, всё было пропитано предвкушением праздника и Рождественского волшебства. И на этом фоне тем нелепей казались все проблемы волшебного общества с их войнами непонятно за что и почему, чудовищным отношением друг к другу, расизмом и прочими «прелестями» средневековья. Гарри в который раз пообещал себе, что сделает всё возможное, чтобы не допустить повторения истории его прошлого мира. Он не хотел, чтобы этой красавице, сидящей рядом, пришлось скитаться по лесам, жить в палатке в постоянном страхе и лишениях, даже если придётся заняться геноцидом волшебного мира. Он потянулся к ней и поцеловал, девушка улыбнулась ему в губы и, обвив руками, ответила на поцелуй. Проходящие мимо люди улыбались, видя осыпаемую снегом целующуюся парочку на заснеженной скамейке. — Знаешь, Гарри, мне уже давно не было так спокойно, как сейчас. — Гермиона оторвалась от губ парня и, улыбаясь, смотрела ему в глаза. — Твои глаза, Герм, они волшебные. — Прошептал тот, нежно проводя большим пальцем по щеке девушки. Его возлюбленная тихо рассмеялась. — Уж кто бы говорил! Я тону в твоих глазах. — А что до спокойствия — да, — он встал и, подхватив засмеявшуюся Гермиону на руки, закружил под усиливающимся снегопадом. — Не желает ли самая красивая ведьма кофе? — Ведьма желает, — кивнула девушка. — Поставь меня на землю. — Не-а, так бы всю жизнь и носил, — направляясь к замеченному ранее кафе, ответил Гарри. — Так прямо и всю? — уточнила вглядывающаяся в лицо парня Гермиона. — Всю! — уверенно подтвердил Гарри. Волшебник с ведьмой на руках подошел к кафе, где им придержал дверь улыбнувшийся выходящий мужчина. — Спасибо, сэр! — кивнул Гарри, внося хихикающую девушку внутрь. К ним подошёл официант. — С мисс всё в порядке? — спросил парень заинтересованно. — В порядке, он собирается всю жизнь меня на руках носить, вот и тренируется. — Ответила Гермиона заулыбавшемуся официанту. — Я его понимаю, мисс! Что будете заказывать? — дождавшись, пока они разденутся и сядут за столик, спросил парень в белом переднике поверх костюма Санта-Клауса. — Гарри, когда я пыталась создать патронус и у меня не получалось, вдруг всплыла фраза про воспоминания: «…поэтому я просто придумал их». — Да, я сказал её тебе, когда мы занимались в ОД, — кивнул тот, делая глоток кофе. — Это был пятый курс. ОД, кстати, создала ты. — Но откуда я могла её узнать? Здесь ты мне такого не говорил. Или это воспоминания, про которые ты рассказывал? — Именно, любовь моя! — улыбнулся Гарри. — Душа одна! Ты просто вспомнила частичку своей, обрати внимание, именно своей жизни в том мире. Думаю, будут и ещё. — Мне пока трудно это осознать, Гарри, — помолчав, призналась Гермиона. — Понимаю. Мне тоже было трудно, когда я здесь появился, и пока я не аппарировал в Кроули и не увидел тебя, всё не мог поверить. — А Гарриет? — Это в Гринготсе, как увидел результат проверки, так и вовсе… Представь моё состояние: и ты жива, да ещё и сестра появилась у меня, у которого семьи никогда не было, а уж когда она тебя упомянула… — Поттер улыбнулся. — Кстати, Гарриет уже на второй день догадалась, про какую девушку я рассказывал. — И молчала ведь. Хотя я спрашивала. Ты тоже на наводящие вопросы не поддавался, — усмехнулась шатенка. — Герми, я знаю тебя вот уже десять лет, — Поттер встал и помог ей надеть куртку и, застегивая её, продолжил, — и мне прекрасно известно, насколько ты умна, поэтому я тщательно следил за тем, что говорю, — обнимая довольно улыбающуюся Гермиону, закончил он. — Не хочу возвращаться, — задумчиво произнесла гриффиндорка. — Я тоже. Вначале я хотел забрать тебя и Гарриет и уехать куда-то подальше. — Ага, в Австралию, куда ты отправил моих родителей, — кивнула Грейнджер, посмотрев на возвышающийся на другом берегу Биг-Бен. Поттер сбился с шага. — Как ты узнала? — ошарашенно спросил он. Гарри был уверен, что нигде не прокололся. — Первое подозрение возникло в Тайной Комнате, после моего дня рождения, — Гермиона взяла его под руку. — Ты довольно улыбнулся, когда я рассказала Гарриет и Невиллу про отъезд родителей. Дальше я посмотрела на это через информацию о близкой войне и твоем предполагаемом отношении ко мне, а после моего патронуса и последующих событий я уже была уверена. Что с ними стало там, Гарри? — остановившаяся Гермиона обернулась и с некоторым страхом в глазах смотрела на Поттера. — Ты стёрла им память, Герм. И отправила в Австралию, чтобы уберечь от Пожирателей. Что с ними стало дальше я не знаю, — он потер лицо. — Но думаю, всё с ними в порядке. Гермиона кивнула. — Примерно так я и думала. Спасибо, Гарри! — поцеловала она Поттера. — Но потом ты мне расскажешь, как умудрился это сделать!***
Большой Зал был наполнен гомоном, смехом и шумом рассаживающихся за столы студентов. Невилл, пропустив подруг вперед, сел рядом с ними на своё место и бросил взгляд на преподавательский стол, где Гарри о чем-то переговаривался с МакГонагалл и Снейпом. Вот он перехватил его взгляд, кивнул и, улыбнувшись, шевельнул палочкой. Лонгботтом повернулся и посмотрел на цветы, занявшие своё место перед девушками. — Герми, у тебя было свидание? — невинно осведомилась Гарриет. — Да… — мечтательно улыбнулась та. — То есть откуда ты знаешь? — встрепенулась Грейнджер. Невилл рассмеялся. — По твоему виду всё понятно, да и не было вас долго. — Потом расскажешь всё в подробностях! — велела брюнетка фыркнувшей подруге. Дождавшись, когда все усядутся на свои места, Дамблдор встал и обратился к затихшему залу. — У меня есть небольшое объявление, которое, надеюсь, порадует вас. Ко мне обратился директор Дурмштранга с предложением продолжить дружбу между нашими школами, начавшуюся на Турнире Трех Волшебников, и организовать встречу чемпионов с друзьями из другой школы. Я с радостью принял это предложение, и сегодня к нам приехал чемпион Дурмстранга, Виктор Крам, встречайте! — воскликнул он. Двери Большого Зала распахнулись, и вошел Крам, направившийся к преподавательскому столу, где развернулся и произнес: — Я рад приветствовать Хогвартс! Раздавшиеся выкрики, приветствия и свист поклонников квиддича и самого спортсмена прервал Дамблдор. — Так как Виктор уже закончил школу и студентом быть не может, то он на те несколько недель, которые будет гостить в Хогвартсе, назначается временным ассистентом мадам Хуч. Виктор любезно согласился преподать несколько уроков полётов, в чём, без сомнений, очень сведущ! Виктор, занимайте любое место! — приглашающе повел рукой Альбус. Невилл смотрел, как знаменитый ловец сборной Болгарии уверенно направился к их столу. — Гермиона, Гарриет, здравствуйте! Я очень рад вас видеть, вы стали ещё красивее, чем были, хотя это казалось невозможным! — рассыпался в комплиментах Виктор. — Виктор! — обрадовалась Гермиона. — Здравствуй, я тоже тебя рада видеть! — Здравствуй, Виктор! — пропела улыбающаяся Гарриет. — А теперь ешьте! — произнес Дамблдор, дождавшись, пока болгарин сядет за стол. Гарри поморщился, видя, как Крам, сев напротив девушек, оживленно с ними разговаривает. — Что такое? — негромко спросил сидящий рядом Снейп, опасаясь, что и с Крамом связана очередная грязная история из прошлого мира Поттера. — Мне никогда не нравилась эта обезьяна, — процедил зеленоглазый. — Полагаю, это связано с мисс Грейнджер? — усмехнулся зельевар. — Ты посмотри, он и тут к ней явно неравнодушен, — кивнул на стол золотого факультета Гарри. Хотя в том мире Крам не казался опасным, но внутренний вредноскоп Поттера завыл при появлении звезды квиддича. Хмыкнувший Снейп принялся накладывать себе овощи из стоящего на столе блюда. Лонгботтом аккуратно, по всем правилам этикета нарезал отбивную, прислушиваясь к разговору девушек и неожиданного гостя. Крама Невилл впервые увидел в делегации Дурмштранга, прибывшей на турнир Трёх Волшебников. Тогда, после прошедшей жеребьевки, определившей чемпионов, болгарин сразу выделил его девушек и старался проводить рядом с ними, особенно с Гермионой, всё свободное время, при этом Лонгботтома он будто не замечал. Невилл не стал возражать, понимая, что подругам необходимо общаться ещё с кем-то, помимо своего друга. К тому же болгарин вёл себя корректно и вежливо, в отличие от обитателей Хогвартса. Однако, несмотря на все это, Крам Невиллу не нравился. Парень сам себе не мог объяснить причины неприязни к знаменитому спортсмену. — Девушки, расскажите, как у вас дела, что изменилось за эти полтора года? — О, многое изменилось, — улыбнулась Гарриет. — Меня нашёл родной брат, который помогает нам с Гермионой и Невиллом. — Брат? Неужели? — Невиллу показалось, что в глазах удивившегося Крама мелькнуло неудовольствие. — Да, — подтвердила та. — С его появлением многое изменилось к лучшему. — Что ж, я рад за вас! — кивнул улыбающийся словно хищник Крам. Девушки не заметили его оскал и продолжали весело щебетать. — А ты, Виктор, продолжаешь выступать за сборную? — Гермиона сделала глоток чая. — Да, Гермиона, помимо этого ещё работаю в нашем министерстве. — В самом деле? Поздравляю, делаешь карьеру! — улыбнулась девушка. Крам активно интересовался делами подруг и всё время в Большом Зале развлекал их историями из своей спортивной жизни. После ужина, когда все четверо собрались в Тайной Комнате, девушки наперебой рассказывали натянуто улыбающемуся Поттеру про милашку Крама и то, как они общались с ним на четвертом курсе. В конце концов Гарри надоело слушать про болгарина и он, сославшись на дежурство, ушел к Снейпу. Подойдя к кабинету зельевара, он услышал его голос: «…передай это Марлин, что…» Дверь открылась, и навстречу Гарри вышла Вега Блэк, дочь погибшего Сириуса. — Поттер, что ты здесь делаешь? — услышал парень раздражённый голос зельевара. — Что?! — округлила глаза Вега. — Поттер? Лорд Поттер?! — Э-э-э… ну да, — совсем не аристократично промычал Гарри. Вега, получив то письмо от матери, испытала неимоверное облегчение и пообещала себе поблагодарить при случае их загадочного спасителя, который с тех пор так и не дал о себе знать, хотя мама и выражала некоторую обеспокоенность, что он все же что-то потребует за свою помощь. Пусть и не связанная никакими обетами и контрактами Марлин, получившая жестокий урок, теперь опасалась собственной тени. И вдруг оказывается, что этот самый их спаситель всё время был под носом у девушки, которая неоднократно, из интереса, посещала его занятия вместе с шестым курсом Равенкло. И ведь ни словом не выразил свою заинтересованность Вегой Блэк, даже не показал, что знает её. Несмотря на дикие слухи, ходившие по Хогвартсу про назначение любовниц в первый же день и прочую, как оказалось, чушь. Снейп с непроницаемым лицом наблюдал, как Вега обнимает Поттера и благодарит его за помощь, а тот немного растерянно и беспомощно переводит взгляд с неё на Северуса. — Вот скажи мне, Гарри, ты их коллекционируешь? — спросил Снейп, когда рассыпавшаяся в благодарностях Вега наконец отпустила парня и ушла к себе в башню. — Ничего подобного, — отмахнулся тот. — Ты меня в чьей-то компании, кроме сестры и Гермионы, видел? — Боюсь, что теперь увижу, — усмехнулся тот. — Почему ты мне не сказал, что это ты помог Марлин? Она сама даже мне не призналась, кто оплатил контракт. — Даже тебе? — хмыкнул брюнет. — И давно ты стал ей «даже»? А что до контракта, я рассказывал, что Сириус был моим крёстным, мог бы и сам догадаться. Снейп подумал, что, и правда, догадаться было нетрудно, а чёртов мальчишка продолжает его удивлять. Надо же, выложил миллион галеонов и забыл. — Давно, пару лет уже. Но пока на ней висел этот мордредов контракт, она ни о чём другом и думать не могла. — Ну теперь-то всё в порядке. — И вдруг засмеялся в голос, утирая слезы. — Что тут смешного? — напрягся Снейп, которому показалось, что мальчишка смеётся над ним. — О, прости, я представил себе лицо Сириуса, узнай он об этом в моем мире. — Да уж, — хмыкнул Снейп. Успокоившись, Поттер покачал в руке бокал с виски. — Послушай, а Орден впервые собирался у Лонгботтомов? — Впервые, — подтвердил зельевар. — Мы уже подумали об этом, хранитель Фиделиуса изменен, как и адрес камина. — Прекрасно, вот только мне непонятно, почему ты ещё жив? Петтигрю должен был доложить Воландеморту о твоей деятельности в ордене. — Не называй его по имени, — поморщился Снейп. — Видимо, Лорд считает, что я таким образом скрываю своё «шпионство». — Всё равно странно, почему вслед за крысой в камин не повалили толпой Пожиратели? Какой ведь был момент, разом накрыть весь Орден! — Ну, тут всё просто: Лорд опасается Дамблдора и не хочет попусту терять своих слуг, — ответил Снейп, делая глоток виски и прислушиваясь к ощущениям, когда оно жаркой волной скользнуло в горло. — Не хочет терять, значит… — усмехнулся Поттер. — Ты, кстати, не знаешь, где и когда будут нападения? — Лорд пока не объявлял, но думаю, стоит ждать или на Рождество, или после. Скорее после. Он даст ближнему кругу время отпраздновать.***
Фенрир бежал по зимнему лесу, в верхушках деревьев которого будто запутались клубы тумана, небо было затянуто тучами, через прорехи в них пробивался свет луны. Сивый был в бешенстве: тупая шавка, которую он отпустил поохотиться, посмела пропасть и не вернуться в стаю. Оборотень решил не сообщать об этом Повелителю, а попытаться разобраться самостоятельно. Он выскочил на широкую дорогу, миновал чугунные ворота и трансформировался. Поднявшись по лестнице четырехэтажного особняка с шестью башенками, он направился в большой зал, где проходили совещания Пожирателей. — Что удалось узнать, Сивый? — прошипел Воландеморт, сидя на высоком резном стуле с мягкой спинкой. — Повелитель, мы обследовали старый дом, как было велено. — И? Не испытывай мое терпение, пёс! — Там уже давно никого не было, Повелитель, — склонив голову, произнес Сивый. — Все запахи очень старые, а следов Макнейра и Керроу нет совсем. Волдеморт покрутил в длинных пальцах палочку. — Круцио! — и несколько минут удовлетворенно наблюдал за извивающимся на полу и воющим Сивым. Фенрир встал, пытаясь отдышаться и унять трясущиеся конечности, после того, как Воландеморт остановил заклинание. — Пошел вон, пёс! — махнул рукой Лорд Судеб. — Хотя постой, — остановил он пятящегося оборотня. Сивый обреченно остановился и, не осмеливаясь поднять голову, произнес: — Да, Повелитель? — Через неделю соберёшь пару команд своих шавок. — Да, мой повелитель, — Фенрир приободрился. Похоже, будет так любимая им «работа». — Всё, теперь пошёл вон! Оборотень вышел из зала и поспешил на улицу, где трансформировался и побежал прочь, пытаясь избавиться от чувства беспомощности и ужаса, которое настигало его всякий раз, когда он видел Лорда.