***
Вблизи замок производил еще более удручающее впечатление. Выцветшие ковры, покрытые ржавчиной доспехи в нишах, паутина в углах под потолком… — Так, действуем тихо и быстро. У нас на все про все одна ночь, — Салазар кивнул остальным и незаметной тенью скользнул в один из коридоров. Им с Ровеной потребовалось приложить усилия, чтобы сдержать воинственный пыл друзей. Годрик и Хельга, славящиеся своим бешеным темпераментом и привычкой сначала бить, а потом разбираться, рвались немедленно открутить голову «тому камикадзе», который посмел довести их детище до подобного состояния, но сохранившие остатки хладнокровия Слизерин и Рейвенкло убедили их, что для начала неплохо бы осмотреться… для полноты картины, так сказать. — Да, — взгляд Ровены стал подозрительным — уж больно зверские выражения лиц были у этой боевой парочки. — И не вздумайте устроить мордобой… без нас. — Мы? — Хельга невинно улыбнулась. — Ты бы лучше за Салли приглядела. Не дай Мерлин, они с его зверушкой что-нибудь сделали…***
Некоторое время спустя. Тайная комната.
«Зверушка», пробудившаяся от спячки одновременно со Шляпой, страшно обрадовалась возвращению хозяина. В прямом смысле — страшно. Человек, обладающий менее крепкими нервами, чем Салазар Слизерин, пожалуй, схлопотал бы сердечный приступ, увидев, как на него стремительно несется гигантская чешуйчатая туша, скалясь всеми двумя рядами ядовитых клыков. — Шехаиссс… — Хосссяин… — Живой… — Ссс трудом… — А?***
Башня Рейвенкло.
— М-мама? Если бы привидения могли падать в обморок, Серая Дама лишилась бы чувств. — Тс-с, — Ровена прижала палец к губам. — Ты что здесь делаешь? — Я?! — Ну, не я же! Ах да… Давай-ка, рассказывай, что за безобразие у вас тут творится! И что это за кошмар пьяного скульптора вон там, в углу? — Э-э… Это твоя статуя. — Что?! — Тс-с! — Да я так ужасно даже в посмертии не выглядела! — А по-моему похоже… — Так! А ну-ка не сметь хамить матери! И не думай, что я все забыла, злостная расхитительница семейных реликвий!***
Гостиная Хаффлпафф.
— Барсук? — возмущению Хельги не было предела. — Почему здесь везде барсук?! — Ваш символ, госпожа… — лопоухий домовик, явившийся с кухни, сжался под грозным взглядом. — Мой?! Да вы что тут ошалели все?! — Простите? — Куница, идиот! Мое тотемное животное и символ — куница! Хищное, ловкое создание, а не какой-то жирный барсук! Как такое могло произойти? — Историческая ошибка? — Ну, я им устрою ошибку! Постой, а почему мой факультет расположен рядом с кухней? И где моя коллекция оружия?***
Кабинет Директора.
— Мой мальчик… — Годрик любовно погладил серебряный меч с рубином на рукояти и поднял глаза к потолку, откуда раздавался безмятежный храп сиятельного директора. — Считай, здесь тебе повезло, несчастный! — Можно подумать, это его заслуга! — обиделась Шляпа. — Да ты бы знал, сколько раз за тысячу лет твою игрушку пытались стырить! — Кто посмел?! — Да каждый второй! — И? — Я не дала. Ныкала. Потом, правда, приходилось обратно возвращать… эти твои потомки! — Ты моя умница, — Годрик погладил раздувшуюся от гордости Шляпу. — А то! А вообще, с наследием вашим беда-а, беда-а… — Не понял? — Ох, щас спою!***
К утру все четверо основателей вновь собрались в холле. Информация была добыта, план составлен, оставалось только… — Барсук! — Дыши, Хел, дыши…***
Вечер 1 сентября. 1991 год. Большой зал.
— В стародавние дни, когда я была новой, Те, что с целью благой и прекрасной Школы сей вчетвером заложили основы, Жить хотели в гармонии ясной*… — Эх, хорошо поет, — ностальгически вздохнул Годрик, вместе с остальными притаившийся у дверей. — А главное, честно, — иронично хмыкнул Салазар, который о «ясной гармонии», в которой создавалась школа, помнил получше всякой ветоши. — Слизерин с Гриффиндором — вот были друзья! Рейвенкло, Хаффлпафф — вот подруги! Процветала единая эта семья, И равны были магов заслуги… — Я сейчас разрыдаюсь, — Ровена театрально всхлипнула. — Как любовь несогласьем смениться могла? Как содружество их захирело?.. — Чего-чего? Рик, что несет твой колпак? — Да вы слушайте, — мрачно отозвался Годрик, который сей шедевр стихотворного жанра уже слышал накануне. — Говорит Слизерин: «Буду тех только брать, У кого родовитые предки»… — Кто, я? При чем тут предки? — Говорит Рейвенкло: «Буду тех обучать, Что умом и пытливы и метки»… — Что, и все? А где про способности? Где про склонности к ментальным наукам? — Говорит Гриффиндор: «Мне нужны смельчаки, Важно дело, а имя — лишь слово»… Подозрительные взгляды устремились на Годрика. — Я такого не говорил, — искренне открестился тот. — Говорит Хаффлпафф: «Мне равно все близки, Всех принять под крыло я готова»… — …?! — Дыши, Хел, дыши… — И настало то грустное утро, когда Слизерин отделился чванливо… — Сал, я ни при чем! Она сама это сочиняла! Сал… — Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять, Чтобы всем новичкам в этой школе Для учёбы и жизни места указать, — Такова моя грустная доля… — Эти убогие что, распределяют учеников с помощью Шляпы? Шляпы и… все?! Ну нет, с меня хватит! — Пора.***
Двери большого зала распахнулись с оглушительным грохотом. В зачарованном под ночное небо потолке сверкнула молния. Перед изумленными взглядами преподавателей и учеников предстали четверо магов. Четверо могущественных, гениальных и злых, как черти, магов, оскорбленных в лучших чувствах. Салазар сжал правую руку в кулак и на его пальце полыхнул зеленой искрой перстень с изумрудом. На поясе Годрика сверкнул, отражая молнию, серебряный меч. Хельга положила руку на рукоять клинка. Ровена нахмурилась, обводя собравшихся недобрым взглядом. Распределяющая Шляпа ехидно улыбнулась. Что ни говори, а эти ребята знали толк в эффектных появлениях.