Кронос

«Сейчас ты мёртв. Но хочешь ли снова жить?» «Не-а». Во сне Казуки видел усталое лицо Манабу. Его плечи ссутулились, и он отвернулся после того, как получил отказ. Казуки стало невыносимо жаль его, и он подошёл, неловко развернул того к себе, чтобы… поцеловать. Администратор отеля сработал быстро и чётко, так что Казуки пришёл в себя, когда его только везли на носилках по больничному коридору. Над ним проплывали белые лампы, одна за другой. Моргнув пару раз от яркого света, он снова закрыл глаза, позволяя боли овладеть своим телом. Вроде бы он вновь потерял сознание или просто уснул, чтобы организм мог восстановить силы. Однако, открыв глаза в следующий раз, Казуки зажмурился от солнечного света, льющегося из большого больничного окна. – …Это действительно поразительно, не так ли? Какие-то тихие голоса звучали рядом, и Казуки слегка повернул голову на подушке в их сторону. Говорили, скорее всего, врачи, столпившиеся за белой ширмой. И не составляло труда догадаться, о чём. – Результаты анализов крови пациента довольно странные. В них найден органический материал неизвестного происхождения. При этом он ведёт себя так, словно является естественной частью организма. Заживляет раны, борется с вирусами, регенерирует и укрепляет внешние и внутренние покровы. – Вы уверены, что это не его собственный? Может, в результате приёма каких-нибудь препаратов… Состав крови даже может меняться. – Назовите мне такие препараты, благодаря которым такое возможно? Обычно вещи такого рода разрушают организм. – Возможно, на нём проводили какие-либо опыты. Ну, знаете же эти фирмы, которые платят людям за приём их препаратов и затем собирают данные о состоянии? Казуки отвернулся к окну, не в силах выслушивать эти глупости. Подспудно его грызло чувство, что если он всё же не найдёт оправдания своему состоянию, то кто-нибудь из этих врачей отправит его на опыты. Этого не хотелось, ведь не зря Манабу столько сил вложил в его выздоровление. «Манабу!» – широко распахнув глаза, Казуки наконец вспомнил причину, по которой очутился здесь. Соулмейта похитили! И его самого едва не убили. Он дёрнулся, пытаясь принять сидячее положение, и зашипел от боли, когда из руки выдернулась игла от капельницы. – О боже! – один из врачей подоспел на шум. – Успокойтесь, пожалуйста. Тут же перед глазами возникла ещё пара человек в белых халатах. Двое из них схватили Казуки за плечи и уложили обратно на постель. – Успокойтесь. Вы в больнице, всё будет хорошо. – Но… человек! Очень важный мне человек в опасности! – Казуки всё же угомонился и даже расслабился, чтобы его отпустили. Не хватало ему ещё чего-то вроде инъекции транквилизаторов. Одним из врачей оказался тот самый человек, что лечил Казуки в первый раз от язв после кислотного дождя. Тот улыбнулся, сделав небольшой приветственный поклон. – Здравствуйте, господин Сатоо. Зачастили вы к нам в последнее время. – Послушайте, – Казуки отчаянно надеялся, что хоть этот врач поймёт его и позволит уйти. – Мне очень нужно помочь кое-кому. У меня нет времени лежать здесь, к тому же я почти здоров! – Это нас и удивляет, господин Сатоо, – врач поправил очки на переносице и глянул в блокнот, который держал в руках. – Когда вас нашли, то сначала хотели вызвать катафалк. Четыре разодранных раны на вашем теле, такие не каждый медведь оставит. Вы потеряли много крови; грудная клетка, кишечник, горло были разодраны. Однако вы выжили. Более того, восстановились полностью всего за один день. Кроме как чудом это не назовёшь. Тут доктор был прав. На лбу Казуки выступила испарина, когда он догадался, чем это может грозить. Опыты – или что там делают с такими людьми в комиксах и новеллах? – Останьтесь сегодня на ночь, а я поговорю с коллегами, – мило улыбнувшись, врач убрал блокнот в карман. – Если завтра ваше состояние будет стабильным, подпишете пару бумаг и будете свободны. Спасёте того, кого вам надо. Когда врачи вышли, Казуки шумно выдохнул и, откинувшись на подушку, посмотрел в потолок. Мысли упорядочивались, прояснялись детали вчерашнего происшествия. За окном пели птицы. «Надо бежать сегодня», – вот что решил для себя Казуки, сжав под одеялом кулаки. Взгляд доктора ему совсем не понравился. Хотя вряд ли в современном мире его прямо таки усыпят и увезут на опыты в какую-нибудь лабораторию, однако у Казуки и без этого была чёткая цель. Мысли тут же сосредоточились на побеге: как ему обойти медсестёр, пост охраны? В чём он будет бежать и как вернуть свои деньги, телефон и ключи от квартиры? Куда он пойдёт и что будет делать потом? «Юуто», – почти сразу Казуки подумал о своём лучшем друге. Уж Юуто точно не откажет в помощи. А больница – не полиция, поднимать все связи сбежавшего пациента вряд ли станут. Перекантоваться Казуки точно успеет, пока что-нибудь не придумает. Он так глубоко погрузился в раздумья, что не сразу заметил тень, скользнувшую за ширмой. И даже когда в изножье постели встал человек, Казуки всё ещё смотрел в потолок, пока его мысли не прервал вежливый кашель. – Ох. – Рад видеть тебя в добром здравии, Казуки, – сияющий совершенно неприветливой улыбкой Рю наклонился, уперев ладони о край постели. – Хорошо выспался? Что тут забыл Рю да ещё средь рабочего дня, было тем ещё вопросом. И Казуки непременно бы его задал, если бы не предчувствие, что Рю сейчас сам всё расскажет. – Неплохо. Рю был одет странно, неподобающе не то что для работы, но и в принципе для повседневных прогулок. На чёрную тонкую майку он нацепил того же цвета короткую куртку с воротником, отороченным тёмным мехом. Волосы собрал в хвост, а тонкие брюки едва ли не обнажали бёдра, непонятно на чём держась. – Это прекрасная новость, – Рю вытянул руку и глянул на наручные часы. Выглядели те странно, чёрные и крупные, словно к старинным карманным часам пришили ремешок из змеиной кожи. Опустив руку, Рю уставился Казуки в глаза, и с его лица сошла улыбка. – Времени у меня мало, так что буду краток: если до сегодняшней ночи не скажешь, где Хтон спрятал косу Кроноса, его усыпят. – Ч…чего? – после последних событий Казуки считал, что его уже ничем нельзя удивить. Параллельные миры, мироздание, настроенное против его существования, бессмертные боги и прочее. Но то, что человек, с которым он работал, оказался не человеком, поражало не меньше. – Меня зовут Рю, в этом я не соврал, – будто прочитав мысли, хищно улыбнулся он. – Можно сказать, что я с Кеитой – коллеги Леды и Сойка, с ними ты ведь уже знаком, верно? Так что будь хорошим соулмейтом и расскажи, где коса, которую украл этот сыночек Аида. Иначе плохо будет всем. Казуки снова посетило давнее воспоминание, будто эпизод из сна: когда Манабу спас его там, в Акашах, коса слилась с его телом. – Вижу по морде, что-то ты знаешь, – Рю неприветливо сузил глаза и выпрямился, сложив руки на груди. – У меня нет желания помирать тут со скуки, пока ты думаешь. Как только будет что сказать, Кеита здесь, неподалёку. Пока. С этими словами Рю нажал на что-то в своих часах и мгновенно растворился прямо перед глазами. Как оказалось, номер Юуто он совершенно не мог вспомнить, так что пришлось выкручиваться самому. В больничной одежде и босиком особо не побегаешь, но, к счастью, рядом шёл ремонт туалетов. Посетив днём их все, Казуки раздобыл старый пыльный комбинезон рабочего, то ли забытый, то ли отслуживший своё. Преимущество было ещё и в его цвете – он был тёмно-синим, что означало лучшее укрытие в темноте. С обувью дело обстояло сложнее: на Казуки были только носки. Но он заприметил у пациента из соседней палаты резиновые тапки и заранее мысленно попросил у того прощения. До ночи Рю так и не появился, Казуки навестил только врач, чтобы справиться о состоянии пациента. Тот усиленно делал вид, что неистово хочет спать, и его наконец оставили в покое. Когда наступила полночь, медсестра пошла в обход. Казуки предположил, что это самый лучший момент, когда можно улизнуть. Заранее «одолжив» у соседа тапки, Казуки дождался, пока женщина скроется за поворотом коридора. В той стороне находилось ещё несколько палат, так что добежать до лестничного пролёта Казуки должен был от силы за минуту. Спустившись, он обнаружил спавшего на посту охранника. Лысеющий мужчина лет за пятьдесят сидел за стойкой у выхода из больницы. Судя по звукам, под стойкой он поставил себе кино на планшете или ноутбуке, но окончания боевика так и не дождался, заснув и откинувшись на стуле. «Замечательно», – в полутьме больничного холла Казуки не решился топтаться и шуметь, выискивая, где могли бы быть его вещи. В любом случае прежде всего надо было выручать Манабу. К тому же у Юуто были запасные ключи от квартиры Казуки. На улице Казуки осознал, что даже летняя ночь довольно прохладна, как для человека в одном комбинезоне и тапках. Казуки знал короткую дорогу от больницы до дома лучшего друга: до собственного жилища идти было намного дольше, по шоссе пешком не менее двух часов. – Куда это мы собрались? Голос, раздавшийся из темноты аллеи, по которой пошёл Казуки, заставил его вздрогнуть. Словно в дешёвом триллере, под свет фонарей вынырнул Кеита. Впрочем, его выход с круглой долькой чипсов во рту вышел в чём-то даже комичным. – Да так, погулять вышел, – осторожно ответил Казуки, выдавая очевидную ложь. Проблему с Кеитой он тоже продумывал заранее. В этом ему помогли воспоминания первой встречи с членами Семи смертных грехов. Главное – найти артефакт и сорвать его. Вот только на Кеите видимых артефактов не имелось – запястья и шея без браслетов или ошейников. – Погулять, значит, – задумчиво повторив, Кеита посмотрел в небо и догрыз чипсы. В руках у него был ещё целый пакет таких. «Где? Где у него хоть что-то?» – сердце билось так часто, что Казуки боялся, как бы его тут не скрючило от недомогания. Пусть Кеита и стоял под светом фонарей, но на нём не было ни кольца, ни подвески. Что же тогда служило ему артефактом? – Знаешь, – кинув в рот очередную порцию чипсов, Кеита сделал несколько шагов вперёд. – Будь я Сойком, я бы поленился за тобой бежать. Но я – не он. Или же ты пришёл, чтобы рассказать нам всё? – Вот это было бы уже интереснее, – неожиданно Казуки обхватили руками сзади. Рю, возникший прямо за спиной, недвусмысленно опустил ладонь ниже его пояса. Пальцами второй он провёл по шее Казуки вверх. – Я вообще не люблю скучные допросы. Только с пристрастием! А допрашивать можно… по-разному. На последних словах Рю обвёл пальцами губы Казуки. Не сожми тот челюсти, проник бы ими в рот. Очевидно, то, что на них молча смотрел Кеита, запивая чипсы колой, Рю только возбуждало. – Расскажи всё, что знаешь, – шёпот на ухо прозвучал настолько откровенно, что Казуки на миг растерялся. На нём, кроме униформы рабочего, не было совсем ничего, и от этого Рю, кажется, заводился ещё сильнее. Он совершенно бесстыдно гладил Казуки по внутренней стороне бедра, прижимаясь всем телом к его спине. «Вот о чём я не мечтал, так это чтобы посреди улицы ночью меня изнасиловало существо даже не из этого мира», – такая мысль внезапно отрезвила Казуки. Но он ещё несколько секунд делал вид, что захвачен сладкими речами одного из грехов. Не пытаясь освободиться, не дёргаясь, Казуки попытался даже говорить с придыханием, как у перевозбуждённого человека: – Он… они вместе… – проведя рукой вдоль запястья Рю, Казуки нащупал те самые странные массивные часы. – Я видел, как он… – Да-а? – ничего не подозревая, Рю лизнул шею Казуки, вызвав у последнего мурашки по телу. Это не было неприятно, но и особо не возбуждало. – Они передавали тебе привет. Обеими руками Казуки вмиг расцепил ремешок часов и толкнул Рю назад. Тот шумно вздохнул от удивления, но истаял прежде, чем долетел до земли. Кеита даже не шевельнулся, только отправил в рот последние чипсы и отбросил пакетик в сторону. – Понятно. Значит, ты знаешь. Невозмутимо Кеита вынул из кармана упаковку шоколадных драже в цветной глазури – Казуки такие обожал в детстве. Его действия казались каким-то театром абсурда, пока Кеита не надорвал пакет и не высыпал драже на землю. Сладости в тот же миг взвились в воздух под действием невидимой силы и застыли на уровне глаз. Казуки уже думал развернуться и бежать, как тут же пожалел, что не сделал этого секундой ранее. Кеита резко взмахнул рукой, пальцем указав на беглеца, и все как одна падающие драже изменили курс, с огромной скоростью полетев в Казуки. Пусть они и были маленькими, однако запущенные с определённой силой могли даже ранить. Удары конфеток напоминали жалящие укусы пчёл, Казуки едва не выбило глаз одной из них, но он вовремя закрыл голову руками. Пережив эту странную атаку, Казуки потерял равновесие и свалился на землю. Выбросив опустевшую упаковку, Кеита покачал головой. – Мне кажется, что ты отказываешься с нами сотрудничать, – он поднял руку на высоту своих глаз, и на сей раз в воздухе зависли мелкие камешки гравия. – Так и передам Хтону. Лет через двести по вашему летоисчислению. Казуки бросился за ближайшее дерево и, зажмурившись, прижался спиной к его стволу. Камешки, точно пули, застучали по грубой коре, оставляя светлые царапины. Некоторые попали Казуки в плечи, причинив жуткую боль. Зажмурившись, он инстинктивно прижал пальцы к больному месту. Атака закончилась быстро, и Казуки сумел с облегчением выдохнуть, но ненадолго. Раскрыв глаза, он с ужасом уставился на вновь зависшую армаду камней перед собой: на этот раз крупных и острых, вперемешку с обломками ветвей и мусором, вроде осколков стекла и бетона. Такое могло не просто ранить, но и убить. «Плохо!» – для Казуки весь мир сжался до одной точки – Кеиты и его оружия. Медлить он не стал и метнулся в сторону, открываясь противнику, но Кеита не шелохнулся, разве что жестом кисти руки указал в его сторону. В тот же миг Казуки ощутил, как в спину больно бьют камни. Некоторые осколки стекол разрезали кожу на шее и затылке, ветви впились под колени, заставив Казуки споткнуться и упасть. То ли всхлипнув, то ли вздохнув, он попытался подтянуться на руках и встать, но не смог. Никогда ещё Казуки так не боялся умереть. Раньше просто жил, существовал, а теперь у него появилась цель. Если он не поможет Манабу, тому придётся переживать его перерождения заново, вновь и вновь страдать. И этот обретённый смысл жизни заставлял Казуки выживать любой ценой. «Где он, выход?» – распластавшись на земле, спросил себя он. Ноющее от боли тело плохо слушалось. Он даже не понял, когда Кеита успел подойти к нему. Несколько долгих секунд тот молчал, после чего вдруг удивлённо выдохнул: – О, вот оно что. Краем глаза Казуки заметил, как с земли поднимаются осколки стекла. Очевидно, Кеита решил добить его окончательно, и, улучив момент, Казуки откатился по земле. Это причинило ему страшную боль, но он нашёл в себе силы вскочить на ноги. В пылу схватки они переместились в боковую аллею, где фонари горели не так ярко и расставлены были дальше друг от друга, однако Казуки сумел разглядеть тень, метнувшуюся за спиной Кеиты. Большой двуглавый пёс со светлой шерстью подмял Кеиту под себя. Могучими лапами он прижал парня к земле, одна голова зубами вгрызлась в ухо жертвы и резко дёрнула на себя. Брызги крови, как и вскрик Кеиты, донеслись до Казуки, оглушённого и растерянного. Однако в тот же миг Кеита исчез, как и Рю до этого. Над тёмной аллеей повисла мрачная тишина. – Д… Джин? Выплюнув окровавленную серьгу, как показалось Казуки, даже с куском мочки уха, пёс облизался. Слегка пошатнувшись, он сел и только затем обратился в человека. – Ох, опоздай я немного, и хозяин меня прибил бы, – Джин, сидя на сложенных под себя коленях, помотал головой. Пятернёй он провел по спутанным волосам и вытер красные от крови губы рукавом. – А ты! Нет бы драпать, ещё и подраться захотел! Это с одним из Семи-то! «Опоздай ты немного, и прибили бы меня», – отметил про себя Казуки. Видеть Джина он был рад. Едва отдышавшись, Казуки, превозмогая боль, принял сидячее положение. Раны на нём уже заживали, во всяком случае, кровь перестала идти. Растрёпанный Джин мог и дальше возмущаться, если бы Казуки его не перебил: – Манабу похитили. Рю сказал, что его хотят усыпить. Что это значит? – А? – встрепенувшись, Джин нахмурился. – Это не очень хорошо. – Что это значит? Секунду подумав, Джин со вздохом выдал: – То и значит. Его усыпят. – Убьют? – от одной мысли об этом у Казуки похолодело всё внутри. – Не совсем, – Джин склонился и нарисовал пальцем на земле что-то похожее по форме на гроб, – это наказание за воровство. Его поместят в специальную нерушимую тюрьму, и там он проспит, может, две-три сотни лет. Может, даже тысячу. Ну, это по вашему летоисчислению. Выходило, если Казуки опоздает сейчас, то Манабу больше не увидит. Игнорируя боль в спине, он встал на колени и подполз к Джину. Ухватив того за ворот своей же футболки, Казуки с отчаянием заглянул в его разноцветные глаза: – Что я могу сделать?!