Третий

Сергей вышел из операционной, стянул халат, маску и перчатки, вымыл руки. Постоял, запрокинув голову и прикрыв глаза — чтобы хоть немного отдохнуть. Он оперировал всю ночь, теперь полежать бы, хоть десять минут… Нет, рано, ещё остались дела. — Валя, куда положили раненых, которых оперировали сегодня? Валя подняла голову от компьютера. Сергей подошёл к столу, любуясь ярко-рыжими волосами и словно выточенным из слоновой кости личиком главного оператора хирургического блока и стараясь не замечать появившихся у неё после бессонной ночи кругов под глазами. — Леся и полицейский с ногой — в хирургии, неизвестный и Лёня — в реанимации. Этого сейчас тоже в реанимацию отправим. Галочка заходила, только что ушла обратно в реанимацию. Просила передать вам огромное спасибо, Сергей Германович. За Лёню. — Не за что пока, случай сложный. Но будем надеяться на лучшее. Он пришёл в себя? — Ещё нет. Маугли — тоже. — Лёне пока просыпаться рано, а вот неизвестному — уже пора. Кстати, а почему он — Маугли? Валя развеселилась, улыбнулась — и стала похожа на восторженную школьницу. — На самом деле его Терентий зовут. Только Леся, когда про него рассказывала, всё время его Маугли называла. Да вы же его сами видели — разве не похож? Сергей смутился. — Понимаете, я ведь пациентов на столе обычно не разглядываю, не до того… А кто дежурит в реанимации? — Голубев и Хелена. Ой, Сергей Германович, чуть не забыла! Я вчера в приёмной наткнулась на молодого человека, который вас спрашивал, хотел проконсультироваться. Ему в пятой градской ваш адрес дали. Он мне визитку свою оставил. Приятный парень, и фамилия такая смешная — Кот, я поэтому запомнила. Примете его данные? Сергей поморщился. — Что, опять столичные светила напортачили, а нам, простым смертным, исправлять? Ладно, скидывайте визитку. Подробности знаете? — Нет, я торопилась, только визитку приняла. Он просил вам передать, что ответит на любые ваши вопросы, когда вы будете свободны. В любое время. — Что, даже ночью? — И ночью можно. Он — спасатель, привык к неурочным вызовам. — Спасатель, говорите? Молодой? И приятный? Валя, не упустите свой шанс! — Да ну вас, Сергей Германович! — Валя покраснела и уткнулась в компьютер. — Приятный в смысле разговаривает вежливо, а не то, о чём вы подумали. И что всем так неймётся меня замуж выдать? Я ещё молодая, успею. — Хорошо, хорошо, Валя, не сердитесь, пожалуйста, — тут же дал задний ход Сергей. — Я человек пожилой, старомодный, свою жизнь устраивать поздно, вот и пытаюсь других учить… — Не наговаривайте на себя! — Валя резко встала, и Сергей с удивлением понял, что теперь она сердится всерьёз. — Какой же вы пожилой, в сорок три года? Вы что, не замечаете, что на вас почти все медсёстры чуть ли не молятся, и вовсе не потому, что вы — гениальный хирург? — Что? — Сергей замер. Неужели снова начинается? — Значит, правда, не замечаете… — с горечью продолжала Валя. — Какие же вы, мужчины, бесчувственные! Оглянитесь по сторонам повнимательнее, присмотритесь — за вас же практически любая из наших девушек готова в огонь и в воду! Они до сих пор не передрались только потому, что вы никого особо не выделяете… — Так, значит, я всё правильно делаю, — Сергей старался говорить спокойно. — Не хватало ещё, чтобы из-за меня женщины дрались. — Простите, Сергей Германович… — тихо сказала Валя, опустив глаза. — Устала я сегодня, вот и наговорила чепухи. Пожалуйста, не обращайте внимания. — Ладно, замнём, — Сергея тоже начал тяготить этот разговор. — Я пойду, пожалуй, Лесю навещу. Или лучше сначала в реанимацию? — Леся у вас молодец! — Валя обрадованно сменила тему. — Костин сказал, она даже не пикнула, когда он её смотрел. Он просил передать, что домой не уйдёт, пока с вами не поговорит — чтобы в испорченный телефон не играть. — Тогда сейчас иду в хирургию, а потом — в реанимацию. Вы когда сменитесь? — Как обычно, после обеда. — Тогда, на всякий случай, до свидания. — До свидания, Сергей Германович. Валин голос звучал необычно тихо. Уже выходя в коридор, Сергей обернулся. Девушка, отвернувшись, вытирала глаза. Сергей прикрыл дверь и задумчиво почесал затылок. Обжегшись один раз в молодости, сейчас он старался не впускать женщин в свою жизнь, но получалось не очень. Хотя какой смысл врать самому себе — получалось просто отвратительно. Особенно если Валя сейчас сказала ему правду. Вовсе не этого Сергей добивался, отказавшись возглавить центральный военный госпиталь, вернувшись после демобилизации на родную захолустную Шилу, не согласившись на престижную работу в столице — он жаждал покоя, размеренности, простой скучной жизни провинциального городка. И вроде бы всё это получил — вот только от проблем с женским полом избавиться так и не удалось. Видимо, опять придётся переезжать… Ещё ни в одной больнице ему не удалось продержаться дольше двух лет. И по Олесе его проблемы бьют — девочка в седьмом классе, а сменила уже четыре школы. Плохой он отец… Проходя мимо большого зеркала в приёмной, Сергей чуть ли не с ненавистью взглянул на отразившуюся в нём собственную смазливую рожу. Уже сорок три года, а ни седины, ни морщин. Он почти всерьёз начал прикидывать, что можно сделать, чтоб избавиться от осточертевшего женского внимания. Бороду уже пытался отращивать — стало только хуже. Разбить носом оконное стекло, что ли, чтобы порезаться как следует? Или кислоты на щёку плеснуть? В ординаторской хирургии одинокий Костин скучал на диване с кроссвордом. Радостно поднялся навстречу: — Добрый день, Сергей Германович! С Олесей всё в порядке. Растяжение коленных связок вследствие вывиха, лёгкое переохлаждение, ссадины и ушибы. Но, с учётом обстоятельств, можно считать, что она отделалась лёгким испугом. — Здравствуйте, Павел Викторович. Вы в курсе, что с Лесей произошло? Не хочу её расспрашивать, ещё раз бередить… — Да, конечно. Я её осматривал, а полицейский в это время допрашивал — она же единственная в сознании была из всей их компании. — Костин остановился у двери в ординаторскую. — Если коротко, из Белодольской колонии сбежали шестеро заключённых, — вы в курсе, что им там вживляют датчики местонахождения? Они где-то раздобыли глушилку, уложили охрану, добрались до Рассветной и вызвали нашу скорую помощь — вроде как несчастный случай на туристском маршруте. Вызов приняли Несторчук — царство ему небесное, — и Шиловский Лёня. Зачем они Несторчука убили и как про вас с Лесей узнали — неизвестно, но врач бандюкам был очень нужен, чтобы датчики удалить, и ночью, часа в три, они оказались в вашем лагере. Леся говорит, они собирались взять её в заложницы и дождаться вашего возвращения. И всё бы у них прошло, как по маслу, вот только накануне вечером к ней на огонёк заглянул чужой парень. Леся его Маугли зовёт. Он ей только имя своё назвал — Терентий, больше она про него ничего не знает: кто, откуда… Она думает, что он из столичных спасателей, по разговорам так выходило, но полиция уже пробила базы — ни под одного из их сотрудников этот Терентий не подходит. Вот он-то бандитам все планы и поломал. Их с Лесей повязали сонных и бросили в медотсек флайера, где уже Несторчук мёртвый лежал и Лёня, тоже связанный. И Терентий как-то освободился и прикончил бандита, который их караулил. Лёня скорее за штурвал и дёру оттуда — а дружки убитого их обстреляли из бластеров, и подбили. Слава богу, флайер в реку рухнул, а не в лес. Вот тут-то Лёня головой и ударился, а Леся только ногу вывихнула — её Терентий подстраховал. Он к тому времени уже ранен был, но всё же сумел как-то и Лёню, и Лесю вытащить на берег, в камыши. А в камышах ваша лодка была спрятана, они тихонько забрались в неё и поплыли к городу, благо туман сегодня густой был, как по заказу. Высадились здесь, возле лодочных сараев, и Терентий отправился в город помощь искать, тут на него патруль и наткнулся. Терентий успел им только сказать, что на берегу ещё двое раненых, а в лесу вас бандиты поджидают — и отключился. Полицейские скорую вызвали, Лесю быстренько допросили и бросились в лес, бандитов ловить. Вроде всех поймали, но при этом двоих бандюков ранили, а те — двоих полицейских. Бандюков в столицу отправили, в третью градскую, полицейских тоже хотели, но Отаров не отдал. Он как узнал, что вы сегодня работаете — велел своих ребят к нам везти. Один из них, Каримов, сейчас в пятой палате, огнестрельное ранение мягких тканей. Он слишком нервничал, я ему снотворное велел вколоть. — Второй в реанимации, я только что с ним закончил. Тоже огнестрельное, только брюшной полости. Жить будет и работать сможет, надеюсь. — Опасная всё же у них работа… — Костин открыл дверь. — Леся в третьей палате. Она вас очень ждёт, не буду больше задерживать. — Спасибо вам за Лесю, Павел Викторович. Идите домой, дальше я и сам разберусь. Леся лежала в одиночной палате, вроде бы спала, но как только открылась дверь — тут же открыла глаза, села на постели: — Папа! Сергей подошёл, поцеловал дочку в лоб, ощутив слабый запах гари, впитавшийся в её волосы. Он сел на краешек постели, откинул с её лица сбившуюся прядку: — Привет, стрекоза! Ну, вот как тебя одну оставлять? Опять влипла в историю… — Ну, папа! — тут же принялась оправдываться Леся. — Я ведь не виновата! Кто же знал, что эти бандиты как раз сегодня сбегут? И вообще, полицейский нас всех очень хвалил — и меня, и Маугли, и дядю Лёню. «За хладнокровие и правильное поведение в боевых условиях», — как-то так. Если бы эти сволочи на кого-нибудь другого нарвались — могло быть гораздо хуже. — Леся, как ты выражаешься? — Сергей чувствовал, что говорит не то, но отцовский долг требовал выдать отрицательную реакцию на ругань ребёнка. — А это не я, это тот полицейский сказал, который со мной разговаривал. И они врача убили… — Леся хлюпнула носом и ожесточённо выдала: — Ненавижу этих гадов! — Не обижайся, Леся. Ты молодец. Никак не могу привыкнуть, что ты уже большая, прости… Очень страшно было? — Сергей взял дочь за руку. Она прижала его ладонь к своей щеке: — Страшно… Сначала я испугалась, когда врача убитого увидела. А потом больше боялась за Маугли… за Терентия, то есть. И за дядю Лёню. Когда поняла, что они тоже могут умереть… Терентий был весь в крови, а я лежала связанная и думала, что он сейчас кровью истечёт и умрёт, а я ничего не могу сделать. Понимаешь? Лежу совсем рядом, на моих глазах человек умирает — а я ничего не делаю, только смотрю! А потом, когда мы на лодке сюда плыли, дядя Лёня был без сознания, и я у него всё время пульс щупала — всё чудилось, что он уже не дышит, что вот-вот умрёт… Папа, что с ними? Я спрашивала, а мне никто не хочет говорить, отмахиваются только: «Всё в порядке». Хоть ты расскажи! — Так с ними действительно всё в порядке, — улыбнулся Сергей. — Я их прооперировал, сейчас они в реанимации. Терентий скоро проснуться должен, я сейчас к нему пойду. С Леонидом похуже, но он тоже поправится, обязательно. — Папа, как здорово, что ты врач! Я знаю, ты всё можешь. Ты самый лучший папа на свете! — Леся погладила отца по руке, он нагнулся и поцеловал её. — А ты — самая лучшая дочка на свете. Если всё будет в порядке — заберу тебя вечером домой. Кстати, эту неделю тебе ведь придётся дома сидеть — а там и каникулы начнутся… — Сергей улыбнулся и подмигнул Лесе. — Ой, правда! Я даже не подумала! То есть, я теперь до осени в школу не пойду? Супер! А оценки у меня по всем предметам есть, хвосты подбирать не надо, ура, ура! — Ладно, пойду я, проведаю остальных, — Сергей погладил Лесю по голове, поднялся. — Привет передать? — Передай обязательно! И Маугли, и дяде Лёне! — Могу и полицейским. Двое из них у нас, их бандиты подстрелили. Кстати, один из них лежит в палате слева от тебя. Только сейчас не вздумай туда бегать! Он спит, а тебе минимум до вечера нужно в постели полежать. И потом без палки лучше не разгуливать. — Ну, папа! — Я тебя знаю, поэтому предупреждаю заранее. Не будешь выполнять мои рекомендации — ещё и на каникулах долечиваться придётся. — Папочка, я буду всё выполнять, только не укладывай меня в постель на неделю, ну пожалуйста! До вечера я потерплю. А вечером можно будет вставать? — Вот вечером посмотрю тебя — и скажу, можно или нет. А сейчас лежи. Сергей ещё раз поцеловал дочь и вышел из палаты. Заглянул в соседнюю дверь, к молодому полицейскому. Тот спал, сбросив одеяло, конец свешивался на пол. Сергей поправил одеяло, осторожно пощупал пульс. Раненый выглядел неплохо, дышал ровно, сердце билось чётко и сильно. Кожа бледная — от потери крови, это скоро пройдёт. Организм молодой, здоровый, должен скоро поправиться. Интересно, отчего он нервничал? Надо будет зайти вечерком, поговорить… В реанимации тоже всё было в порядке. Дежурный врач оторвал глаза от компьютера и, увидев поднятые брови Сергея, негромко ответил на незаданный вопрос: — Всё нормально. Лёня и Джамилёв спят, неизвестный скоро проснётся, а может, уже проснулся. Сам глянешь или спать пойдёшь? — Да сам погляжу, не отвлекайся, — сказал Сергей. — Кто-нибудь объявился из родственников неизвестного? — Нет, запросов пока не было, — Голубев снова уткнулся в вирт-окно. Сергей накинул халат, сполоснул руки и прошёл в бокс. Заглянул к Леониду, к полицейскому, намётанным глазом почти мгновенно считывая показания мониторов жизнеобеспечения. Действительно, всё в порядке. Хирург почувствовал мимолётную гордость, как всегда после успешной операции, и суеверно отогнал её, сплюнув через левое плечо. Терентия Сергей навестил последним. Во время операции хирургу действительно некогда рассматривать лицо пациента. Только сейчас Сергей смог разглядеть его как следует — и понял наконец, почему Леся назвала его Маугли. На койке лежал смуглый черноволосый молодой мужчина, даже скорее юноша, лет двадцати на вид, укрытый простынёй до подбородка. Он потерял много крови, и осунувшееся лицо его казалось не желтоватым, а скорее серым. Закрытые глаза были обведены тёмными кругами, высокие скулы резко выделялись на худом лице. Сергей придвинул стул к койке, сел, глянул на дисплей, задумался. Приборы показывали, что пациент уже проснулся, без сомнений, вот только он почему-то пытался изобразить спящего. И почему он наврал Лесе, что спасатель? Нет, он, конечно, не из шайки беглых преступников — и они его не узнали, и сам он с ними дрался насмерть. Полицейским он тоже неизвестен — ни как клиент, ни как коллега. Но для простого туриста парень всё же очень нетипичен. Если абсолютно голый молодой мужчина выходит вечерком из леса, чтобы познакомиться с одинокой девочкой, это выглядит достаточно странно. Правда, девочку эту он не обидел, даже наоборот — спас… Но всё равно, ситуация наводит на определённые, причём не очень хорошие мысли. — Терентий, я знаю, что вы не спите, — наклонившись к пациенту, тихо сказал Сергей. — Зачем вы притворяетесь? Парень открыл глаза, которые ожидаемо оказались чёрными, быстро оглядел помещение и остановил взгляд на Сергее. — Это запрещено? — Вовсе нет. Просто странно. Парень снова закрыл глаза. Сергей дотронулся до его руки: — Назовите своё полное имя, пожалуйста. Нам нужно внести в базу ваши данные. — Не могу, — парень безразлично уставился в потолок. — Но почему? — Не могу объяснить. — Но поймите же, без медстраховки больница может оказывать только первую помощь! Парень наконец выказал интерес к разговору, повернув голову к Сергею: — Первая помощь — это то, что уже сделано? Операция, перевязка, так? — Совершенно верно. — Значит, больше мне здесь делать нечего? Лечить меня нельзя, я зря занимаю место, так? — Вы правильно рассуждаете, — ответил Сергей раздражённо. Странный пациент не нравился ему всё больше. Что за тайны мадридского двора в конце двадцать второго века? Тем временем парень откинул простыню, отлепил от груди присоски датчиков и сел на койке. Ошарашенный Сергей не успел ему помешать, но когда странный пациент начал вставать — хирург наконец опомнился и схватил его за руку: — Что вы делаете? Ложитесь немедленно! — Избавляю больницу от своего присутствия. Парень дёрнул рукой, сбрасывая ладонь Сергея, но всё же сел обратно на койку. — Вы — сумасшедший, — не спросил даже, а констатировал факт Сергей. — Я это сказал, чтобы объяснить, почему нам важно знать ваше имя, а не для того, чтобы выставить вас отсюда. — Моё имя — Терентий. — Да ложитесь же, упрямый вы человек! — сердито сказал Сергей. Терентий усмехнулся, но послушно лёг на спину, тут же закашлялся и попытался украдкой вытереть ладонью кровь с уголка рта. На его лбу выступили капельки пота — видимо, эта вспышка отняла у него много сил. Сергей обтёр ему лицо углом простыни и ей же укрыл. — Ну и куда вы собрались идти в таком состоянии? — сердито спросил он. — Вас же на улице ветром сдует! — Это вас не касается. — Ещё как касается! — вспылил Сергей. — Я не могу спокойно смотреть, как мой пациент сам себя пытается угробить! — Это вы меня оперировали? — парень внезапно сменил тему. — Да. — Спасибо. — Не за что. Так как вас зовут? Парень снова уставился в потолок. — Терентий. — А полностью? — Терентий. Пошли по второму кругу, подумал Сергей. А если зайти с другой стороны? — Почему вы не хотите назвать ваше имя? Вы что, совершили преступление, и теперь вас ищет полиция? — Никто меня не ищет. В голосе парня чувствовалось раздражение. Кажется, он не врал. Хотя полицейские наверняка уже пробили его отпечатки пальцев по своей базе, и раз до сих пор никто за ним не явился — полиции он действительно не интересен. Разве что как свидетель. — Скажите, у вас есть родственники? — зашёл с другого бока Сергей. — Нет. — А друзья, знакомые? — Нет. На этот раз Терентий чуть заметно помедлил, прежде чем ответить. Эта небольшая заминка не ускользнула от Сергея. — А может, всё же есть? Если мы найдём ваших знакомых, они смогут приехать и забрать вас отсюда. — Нет. Парень явно принял решение и твёрдо его придерживался. Неожиданно он положил ладонь Сергею на руку и заглянул в глаза: — Пожалуйста, дайте мне уйти. У меня хватит сил. — И вскоре вас снова привезут сюда на скорой, когда найдут без сознания где-нибудь под забором! Нет, вы останетесь здесь хотя бы на двое суток, — твёрдо возразил Сергей. — Придумайте себе любое имя, я впишу его в базу, а страховку оформлю на себя. Парень недоверчиво взглянул на хирурга. — Зачем? — Что — зачем? — Зачем вы помогаете мне? — Затем, что вы — мой пациент, — сердито сказал Сергей. — И я не могу позволить вам делать глупости во вред самому себе. Сейчас я распоряжусь перевести вас в палату, там и поговорим как следует. Только очень вас прошу — ведите себя как обычный больной, а не как наследный принц в изгнании! Вам не стоит привлекать к себе излишнее внимание. — То есть я могу делать глупости, но должен вначале получить ваше разрешение? — Терентий говорил вроде бы серьёзно, но чуть сощуренные глаза и приподнятый уголок рта выдавали его иронию. — Вот именно. Теперь я буду за вас спокоен — по крайней мере, до завтрашнего вечера. Так какое имя мне вписывать в базу? Парень на несколько секунд прикрыл глаза, потом медленно, с паузами, произнёс: — Алексеев… Терентий… Петрович. — Ну наконец-то! — Сергей поднялся со стула и повернулся к выходу. Парень произнёс ему в спину очень тихо, словно разговаривая сам с собой: — Дум спиро — сперо… [1] Озадаченный Сергей сделал вид, что не расслышал. — Антон Денисович, — сказал он Голубеву, выйдя из бокса, — пациента с травмой лёгкого можно переводить в палату. С документами не возитесь, я сам его оформлю. Остальных посмотрю вечером. Домой сегодня до вечера не уйду, буду в хирургии. Если что — будите без церемоний. — Хорошо, Сергей Германович, — кивнул Голубев. Вернувшаяся на пост Хелена при виде Сергея поправила чёлку и улыбнулась. Сергей сухо кивнул и отвернулся. После Валиных откровений ему в каждой женской улыбке мерещился тайный смысл. К чёрту! Завтра же нужно подать на увольнение! Олеся как раз школу закончит, забрать документы — и убираться подальше отсюда. В Лесногорск, к примеру. Или в космодромный госпиталь — совсем недавно оттуда пришло приглашение. Зарплату обещают неплохую, и неплохо было бы освежить в памяти навыки лечения инопланетян. Правда, к столице близко — но всё-таки не в самом городе, на отшибе. А с другой стороны, дом бабушки Леси находится совсем недалеко от космодрома… И Олеся будет довольна, она уже давно жаждет пообщаться с настоящими космолётчиками. Надо будет обязательно с ней посоветоваться… Пока Сергей размышлял, ноги на автопилоте несли его по знакомым переходам. Опомнился и затормозил он, только когда его дважды окликнули по имени: — Господин Киреев! Господин Киреев! Сергей обернулся. Его догонял, прихрамывая, молодой русый веснушчатый парень, одетый, как охотник или турист, на вид — ровесник Терентия. Но когда парень подошёл поближе и Сергей смог рассмотреть его лицо, он тут же накинул ему лет пять-шесть — слишком серьёзный взгляд был у этого парнишки. — Здравствуйте, господин Киреев! Можно вас отвлечь на пять минут? — Здравствуйте. С кем имею честь?.. — Простите, я не представился: Алексей Петрович Кот, лейтенант второго спас-отряда Западного округа Весеннего. Лейтенант выставил вперёд руку, предлагая собеседнику скачать его визитку. Сергею он, пожалуй, понравился. И военной выправкой, и манерами, и своей профессией. Кот, Кот… Сегодня Сергей про него уже что-то слышал… Ах, да! — Это вас ко мне прислали из столичного госпиталя? Скидывайте ваше направление, я посмотрю. Лейтенант смутился. — Понимаете, направления-то у меня нет — просто в клинике на ушко шепнули ваш адрес. Так что я к вам неофициально. Деньги у меня… — лейтенант слегка запнулся, — я найду деньги, заплачу, сколько скажете, только помогите. А сейчас я так, просто познакомиться зашёл. Если нужен задаток — скажите, я принесу… — Стоп, стоп, стоп! — выставил ладони перед собой Сергей. — Деньги подождут. Вы, к сожалению, в очень неудачное время появились, молодой человек — я вторые сутки на ногах, оперировал с вечера, только сейчас закончил. Вы можете вечерком зайти? Скажем, часикам к пяти? — Конечно! — Вот и отлично, тогда и поговорим подробно. Историю болезни, результаты обследований и анализов вам на руки выдали, или нужно запрашивать? — Выписка у меня в комме, могу хоть сейчас вам сбросить. — Пока не надо, я её гляну вечером, а сейчас просто опишите в двух словах вашу проблему — для начала. Такой вариант вас устроит? — Вполне, господин… — Сергей Германович, — прервал собеседника Сергей. Слово «господин» ему не нравилось ещё со школы. — Не люблю я этих придворных церемоний, лейтенант. А вас как прикажете называть? — Да разве есть варианты, Сергей Германович? — хитро прищурился Кот. — Я и в школе был Котом, и в училище, и в армии, и на работе. Меня даже мама так зовёт! — Значит, договорились, Кот. Я вас слушаю. — Два месяца назад я сломал правое колено — упал неудачно, — Кот говорил по-военному чётко, ёмко, но с юмором. Он определённо нравился Сергею, и чем дальше — тем больше. — Через месяц вроде бы всё зажило, я уже ходить начал — а колено болит. Врачи мне говорят — не может болеть! Не должно болеть! А оно, собака, болит. Неделю назад, перед выпиской, меня целый консилиум смотрел, кучу анализов сделали, сканером просвечивали, даже голографическую трёхмерную модель создали — ну нечему там болеть, зажило всё идеально. А колено моё знать не знает, что оно идеальное, и всё равно болит. Эскулапы из комиссии пожали плечами — и выписали. Фэци квод потуи [2], так сказать. А перед самой выпиской зашла ко мне врач из психиатрического отделения, Вера Игоревна Смолина. Она и присоветовала к вам обратиться, адресок ваш дала и просила передать привет Атосу от Миледи. — От Миледи? — развеселился Сергей. — Она, значит, тоже домой вернулась! Ладно, я вас понял. Вечером приносите выписку, анализы, в общем, всё, что у вас есть. Чудес не обещаю, но что смогу — сделаю. — В сторонку, пожалуйста! — мимо собеседников к дверям хирургического отделения прошествовал санитар с носилками, на которых лежал Терентий. Руки его лежали поверх простыни, смуглая кожа чётко выделялась на белом фоне. Терентий бросил взгляд на собеседников — и тут же поднял руку, словно хотел почесать ухо, очень ловко прикрыв при этом лицо. Кот посторонился, пропуская носилки, мельком взглянул на больного — и вдруг побледнел, словно увидев привидение, и едва не упал, качнувшись вслед за носилками. Сергей поддержал его под локоть. Только когда двери хирургического отделения сомкнулись, скрыв носилки с Терентием, Кот опомнился. — Это… кто? — еле выговорил он. Сергей почувствовал охотничий азарт. — А что, вы его знаете? — задал он встречный вопрос. Но Кот уже опомнился и пошёл на попятный: — Не уверен… Вроде похож на одного человека. А может, я обознался… Вы, случайно, не знаете, как зовут этого больного? — А как зовут вашего знакомого? — не отступал Сергей. Лейтенант сжался, опустил голову. Кажется, ему было очень неловко. Он явно не хотел восстановить Сергея против себя, но отвечать всё же не стал. Заторопился, скомкано попрощался — и почти бегом умчался к выходу, словно за ним гнались все демоны Вселенной. Сергей озадаченно посмотрел вслед удравшему лейтенанту, махнул рукой и зашёл в хирургическое. От всех этих непонятных тайн и недосыпа у него банально разболелась голова. Он внёс в базу данные Терентия с номером своей страховки и выпил таблетку обезболивающего. Интересно, кстати, это имя какого-то реального человека, или всё же выдуманное? В том, что этого странного парня на самом деле зовут совершенно по-другому, врач не сомневался ни секунды. Сергей зашёл на минутку к Лесе и уединился в дежурке младшего персонала. Медсёстры приготовили для Сергея это помещение ещё на рассвете, когда привезли Лесю — и всем стало понятно, что старший хирург сегодня домой не пойдёт. Вертясь на диване, Сергей пытался уснуть, но сон всё не шёл, в голове упорно крутились загадки сегодняшнего дня. Как странно смотрел этот Кот на Терентия, а тот явно пытался прикрыть лицо. Не от Сергея же он прятался — значит, от Кота. Имя, которое придумал себе парень — Алексеев Терентий Петрович, а Кота зовут Алексей Петрович. Нет, они определённо знакомы! И ещё что-то общее в них проскользнуло, едва уловимое… Латынь! Оба этих мальчика, и Терентий, и Кот, мимоходом употребляют латинские фразы. Что там Терентий на прощание выдал? Dum spiro, spero. Пока дышу — надеюсь! Он настолько мнителен, что уже к смерти готовится, заполучив всего-то нож в лёгкое и трещину в ребре? Не похоже, совсем не похоже. Мнительные больные не пытаются спрыгнуть с койки и покинуть больницу, только-только очнувшись от наркоза, а наоборот, стараются задержаться в ней подольше… Его подстерегает опасность? Возможно, но какая — неизвестно, слишком мало данных. И ещё одно: почему Терентий так вовремя появился рядом с Лесей? Сергей представил себе, что могло бы случиться, если б Леся вчера ночью оказалась одна, и его передёрнуло от запоздалого ужаса. Раздражение и злость на Терентия пропали, но желание разгадать его тайну осталось. Сергей перевернулся на другой бок и начал распутывать этот узел с другой стороны. Кот — спасатель. Что его может связывать со странным неразговорчивым парнем, скрывающим своё имя, и — кстати! — имеющим какое-то отношение к службе ОЖБГ? Стоп, Валя же скинула мне визитку Кота, вспомнил Сергей. Он поднялся с дивана — всё равно сна ни в одном глазу! — и уселся за пульт больничного терминала. Через двадцать минут из общедоступных источников Сергей узнал, что Кот Алексей Петрович, двадцати трёх лет отроду, лейтенант второго спас-отряда Западного района столицы — несмотря на юный возраст, один из лучших спасателей в отряде. Окончил училище с серебряной медалью, владеет несколькими языками, в том числе инопланетными. Не женат, имеет мать, но живёт отдельно. Между прочим, служил в армии — хотя обязательный призыв давно отменили. Видимо, в армии и натренировался отлично ладить с киборгами, под его руководством они буквально творят чудеса. Имеет кучу благодарностей от начальства и — ого! — два года назад награждён орденом Мужества. Не за наш ли пожар в заповеднике? Нужно будет спросить при случае. Да, этот молодой человек тоже далеко не так прост, как кажется. Его ногой Сергей теперь готов был заниматься даже бесплатно, такие кадры просто обязаны оставаться в строю. И вот совсем недавно, два дня назад, в эту огромную бочку мёда плюхнулась ложка… нет, целый половник дёгтя — взыскание за неподобающее поведение. Подробности? Так… Попытка устроить драку. С сотрудником «DEX-компани», между прочим. Мда… Телесных повреждений причинено не было, поэтому обошлись административным штрафом. Штраф виновник уплатил, причина драки не указана. И что они могли не поделить? Девушку, бутылку, очередь на заправку? Из чистого любопытства Сергей позвонил старому приятелю, оператору объединённого пресс-центра полиции и спасателей Весеннего. Ганин оказался на месте, скучал от временного безделья и поэтому с удовольствием поделился свежими столичными сплетнями. Сергей выслушал вполуха рассказы об успешно завершившейся операции по поимке сбежавших из белодольской колонии арестантов (об этом Сергей уже знал гораздо больше и, что называется, из первых рук), о проворовавшемся сотруднике Северного спас-отряда, у которого дома нашли двести метров пожарных шлангов (что, интересно, он собирался с ними делать?), и о героическом спасении котёнка, застрявшего в коллекторе и два дня там истошно оравшего (пикантности истории добавляло то обстоятельство, что коллектор этот оказался прямо напротив входа в здание городской администрации). Остальные басни были примерно в том же духе. Сергей уже думал, что вряд ли узнает что-нибудь полезное, но оживился, услышав знакомую фамилию. Сутки назад во второй спас-отряд Западного округа был вызван наряд быстрого реагирования — для оказания помощи сотрудникам «DEX-компани» в деактивации слетевшей с катушек «шестёрки». Правда, киборг оказался неагрессивный — а может, и срыва никакого не было, а «DEX-компани» просто, обжегшись на молоке, дула на воду после недавней резни на «Ледяной короне», — но защищать сотрудников фирмы полицейским пришлось вовсе не от киборга, а от его хозяина, который не желал лишаться ценного оборудования. В глубине души полицейские даже сочувствовали спасателю — они ведь и сами применяли киборгов и отлично понимали, насколько проще работать с уже настроенной и отлаженной техникой, чем с новеньким агрегатом, у которого в мозгах одни стандартные программы, — но закон есть закон. Спасателя с забавной фамилией Кот быстренько скрутили, он только и успел от души проклясть всю «DEX-компани» в целом и конкретных её представителей — в частности. Тут-то и началась мистика. Техники посмеялись и улетели, увозя с собой деактивированного киборга — но проклятие сработало, и при заходе на посадку у флайера «DEX-компани» сдох движок. К счастью, посадочная глиссада стоянки офиса «DEX-компани» проходила над Серой, и флайер не разбился, а плюхнулся в реку. Он тут же, естественно, затонул, и снова очень удачно — лёг на брюхо, к тому же при ударе о воду сорвало блистер. Никто не пострадал, люди выплыли самостоятельно. И опять мистика — пилоту флайера после аварии напрочь закоротило мозги. По дороге в больницу он рвался обнимать и целовать коллег, уверяя, что они ему жизнь спасли. А коллеги пилота очень смущались, но твёрдо стояли на том, что никого они не спасали — как-то не до того было, самим бы не утонуть. Причём тот самый Кот объявился на месте аварии буквально минут через двадцать, в поисках своего киборга нырял в реку, убедился лично, что флайер пуст — видимо, тело киборга смыло водой, — и скрылся в неизвестном направлении. По словам Ганина, на киборга все, кроме спасателя, махнули рукой — он же был бракованный, да ещё и со стёртыми программами. Предупредили только полицию Чернореченска, на случай обнаружения неопознанных трупов, — и всё. Чтобы не привлекать лишнего внимания к конкретной теме, Сергей выслушал ещё несколько побасенок, потом Ганину пришёл рабочий вызов, он извинился и отключился. Чувствуя неприятный холодок в груди от своей догадки, уже зная, что именно он сейчас найдёт — и боясь этого, Сергей снова полез в инфранет: искать на фото и видео киборгов второго спас-отряда. Через десять минут его поиски увенчались успехом. В одном из прошлогодних новостных сюжетов за спиной у девушки-корреспондента на фоне развалин какого-то дома Кот в запылённом до полной потери цвета рабочем комбезе, с болтающимся на груди респиратором, что-то яростно доказывал кругленькому капитану в парадной форме спасателей, а на заднем плане сновали такие же пыльные, как Кот, фигурки киборгов. Четверо, все в касках, на лицах — такой же слой пыли, как и на комбезах, но Терентия среди них Сергей опознал сразу. Уже в прошлом году киборг выглядел живее, чем простые машины, работающие с ним по соседству. Выполнив задание, он не стал топтаться на месте, как остальные, и догадался не отвлекать хозяина, занятого серьёзным разговором, а огляделся и подошёл к другому спасателю-человеку. Тот, видимо, дал Терентию новое задание, и киборг скрылся в развалинах, а второй спасатель подошёл к капитану и включился в дискуссию. Сергей тщательно вычистил историю поиска, свернул вирт-окно и сжал гудящую голову руками. Теперь все странности Терентия встали на свои места: и отсутствие одежды, и отказ назвать своё имя, и свежий порез на руке точнёхонько в том месте, где должен находиться идентификационный чип киборга, и даже недавний его порыв уйти из больницы. Он — сорвавшийся киборг, DEX-6, одно из самых опасных существ в обозримом космосе! Даже отряд опытных десантников не может без потерь выйти из боя с сумасшедшим киборгом... Весь армейский опыт Сергея вопил, что нужно немедленно звонить в полицию, в десант, спасателям — иначе будут жертвы, и много. Но было и ещё кое-что, и довольно многое, что останавливало врача. Ведь киборг этот уже имел возможность устроить бойню, когда его забирали представители «DEX-компани». Повод у него тогда был серьёзнее некуда — прямая угроза жизни, раз даже его хозяин сорвался и устроил драку с дексовцами. Но сам-то Терентий ничего не предпринял! А его дальнейшие действия? Пилот «DEX-компани», скорее всего, жив только благодаря Терентию, они же вдвоём оставались в кабине, когда флайер утонул. Лесе Терентий тоже ничего плохого не сделал, а ведь мог бы её просто незаметно обворовать ночью. Более того, он спас от бандитов и Лесю, и Леонида. И потом, после бегства из плена, он мог бы просто бросить девочку и уйти в голубую даль — но не бросил же, доставил до самой больницы… Сергей прокрутил в уме факты предполагаемого побега киборга и события сегодняшней ночи, попытавшись поставить себя на место Терентия, и с раздражением понял, что и сам он, скорее всего, действовал бы точно так же. Не смог бы бросить тонущего человека, даже под угрозой собственной жизни. Не задумываясь, убил бы бандита, чтобы спасти свою жизнь и жизни ещё двоих людей. Не бросил бы ребёнка и человека в бессознательном состоянии рядом с бандитами, вывел бы их из-под удара… Да, к киборгам нельзя подходить с людскими мерками, Сергей это знал очень хорошо — но Терентий явно не был обычным киборгом! Стоп. А как он вообще смог удрать? Ведь, если верить техникам, ему стёрли всю память, полностью отформатировали. Отформатированные киборги, как и оглушённые электромагнитным импульсом, нарушающим на время работу процессора, впадают в состояние, похожее на кому — вот только Терентий-то вполне дееспособен. Наверное, в процессе форматирования техники ошиблись или оборудование вышло из строя. Это проклятие Кота на них подействовало, ухмыльнулся Сергей и поднялся — нужно было как можно быстрее поговорить с киборгом, пока кто-нибудь в полиции — а ещё хуже, в «DEX-компани», — не сложил два и два. Они ведь постараются быстренько избавиться от источника возможных неприятностей. Вот только Сергей был категорически не согласен с таким подходом. Не стоит решать все вопросы с позиции силы, предварительно не попытавшись решить их с помощью переговоров. Терентий ведь совершал вполне разумные действия! А если существо совершает разумные действия, значит, с ним можно договориться, так или иначе. Сергей узнал у дежурной медсестры, что Терентия Алексеева положили в палату к Каримову — полицейскому с простреленной ногой, и отправился туда. Каримов должен спать до вечера, можно будет поговорить без помех. Но, взявшись за дверную ручку, Сергей почувствовал лёгкое сопротивление — дверь прижимало к косяку сквозняком. Влетев в палату, он грязно выругался шёпотом, увидев то, что подсознательно ожидал: спящего под двумя простынями полицейского, пустую соседнюю койку и окно с приоткрытой створкой. На улице было холодно, лил дождь и дул сильный ветер. От вчерашней тёплой погоды не осталось и следа. Сергей перегнулся через подоконник — и выругался ещё раз. Хирургическое отделение было на первом этаже, и беглый киборг легко выбрался наружу. Искать его следы в насквозь промокших зарослях шиповника и чубушника, заполонивших больничный двор, было бесполезно. — Терентий, вернись! — вполголоса позвал Сергей — просто для очистки совести, не сомневаясь, что беглец уже далеко, и ударил кулаком по холодному каменному подоконнику. Ну почему этот глупец его не дождался? Теперь полиция наверняка заинтересуется странным пациентом, не желающим лежать в больнице, и начнёт копать глубже. А в том, что Терентий спустя несколько часов окажется в полиции, Сергей почти не сомневался. Ну куда в чужом городе может податься раненый голый человек, чтобы его тут же не заметили и не вызвали наряд? Хирург вышел в коридор, не зная, что делать — сообщить на пост о бегстве пациента или дождаться, пока медсёстры это сами обнаружат, — и увидел разговаривающего с пожилой медсестрой Кота. Сергей поморщился. Скрывать побег дольше было бессмысленно — наверняка Кот явился навестить Терентия и сейчас поднимет шум. Сергей подошёл к посту и негромко сказал: — Эльвира Расуловна, вы не видели — новенький из пятой палаты никуда не выходил? — Нет, Сергей Германович. Я здесь уже час сижу, никуда не отходила — увидела бы. Да куда ему ходить, он сидит-то с трудом! — удивилась медсестра. — Тем не менее в палате его нет, и окно открыто, — негромко сказал Сергей. — Получается, у нас пропал пациент, Эльвира Расуловна. — Кто пропал? — вмешался Кот. — Алексеев пропал?! — Именно. Через окно вылез и ушёл, — с досадой сказал Сергей. — Он же совсем раздетый! — ахнула Эльвира Расуловна. — Девочки ему нашли штаны старые, на завязочках — в кладовке завалялись, у нас форма такая была лет десять назад, — а больше-то у него ничего нет, ни рубашки, ни обуви! Он же простудится, его же искать надо! — А как его искать? — пожал плечами Сергей. — В полицию заявить — дескать, потеряли, найдите? Так он же взрослый человек, сам должен понимать, что к чему. Вложите в личное дело отказ от госпитализации, но в архив пока не сдавайте. Если его на улице подберут без сознания — всё равно к нам привезут, никуда он не денется. — Но я всё же проверю палаты и туалет. На всякий случай! Постойте здесь, пожалуйста, пока меня не будет, — дотошная Эльвира Расуловна решила убедиться воочию, что беспокойного пациента нет в отделении. — Конечно, проверьте, я подежурю, — Сергей облокотился на стойку, опустил тяжёлую голову на руки. Кот не уходил, молча стоял рядом. — Как же вы можете? — тихо спросил он, дождавшись, когда медсестра отойдёт подальше. — Так легко, так… равнодушно? У вас пропал раненый — и вам всё равно? Найдут — хорошо, не найдут — ещё лучше, хлопот меньше? — Не у нас пропал, а от нас сбежал, — поднял голову Сергей. — По собственному желанию. Как говорится, насильно мил не будешь. — А если не по собственному? Если его кто-то вынудил? Украл, наконец! — настаивал Кот. Сергей развернулся спиной к стойке, сложил руки на груди. — Вы, молодой человек, этому… Алексееву, извиняюсь, кто? Отец, брат, муж? — Сергей не хотел ругаться с Котом, но голова у него так и не прошла, и все остальные слова, приходившие на ум, были сплошь нецензурными. Правда, Коту и этого хватило. — Друг! — запальчиво выкрикнул он. — Друг, значит, — вкрадчиво сказал Сергей. — И как же зовут вашего друга? Назовите мне его имя — только настоящее, а не ту липу, под которой он в нашей базе числится! — и я сей же час звоню в полицию и подаю в розыск! Ну, что же вы молчите? Раздумали друга искать? Кот открыл было рот, чтобы что-то сказать, но закрыл, не произнеся ни звука. Молча развернулся на каблуках и двинулся к выходу, хромая ещё сильнее, чем в прошлый раз. Сергею стало стыдно. — Кот, подождите! — громко сказал он, чтобы спасатель услышал. — Пожалуйста, ответьте на один вопрос. Кот остановился и обернулся. Сергей отлепился от стойки, поморщился — таблетка всё не действовала, и виски при каждом шаге пронзала острая боль. Он подошёл к Коту почти вплотную и шёпотом сказал: — Вы — его хозяин? Кот вздрогнул и отшатнулся. Потом потупился и тоже шёпотом ответил: — Вы, значит, уже знаете… — Теперь вы понимаете, почему я не спешу сообщать в полицию? — так же тихо продолжал Сергей. — Сдаётся мне, у нас одна цель, и я предлагаю объединить усилия. Только сначала скажите мне, что бы вы стали делать, если бы ваш… друг не сбежал? Кот нахмурился и задумчиво произнёс: — Может быть, это невежливо, но я хотел бы вначале узнать ваши планы, касающиеся моего друга. Слова «мой друг» у него прозвучали совершенно естественно, без запинки и иронии, которые сам Сергей невольно всё же в них вложил. И хирург решился. — Хорошо, я буду с вами откровенен. Я совсем недавно понял, кто он, и хотел вначале просто пообщаться с ним — нельзя же принимать решения, не посоветовавшись со второй заинтересованной стороной. А если вас интересует моё личное отношение к вашему другу — то я многим ему обязан. Он сегодня ночью спас мою дочь. Этого вам достаточно? — Вполне. Я верю вам. — Кот немного расслабился, на его застывшем лице появилось человеческое выражение. — И отвечу на ваш вопрос. Я собирался забрать его отсюда и отвезти к себе домой. Я живу один, там он был бы в безопасности. — Хорошо, — сказал Сергей. — Я ожидал чего-то подобного, но предпочитаю знать, а не догадываться. Так как насчет моего предложения? — Какого? — Вы невнимательны, молодой человек. Объединить усилия. — Простите, — выпрямился Кот. — Я веду себя, как ребёнок. Нельзя судить людей по их словам, надо смотреть на поступки. Я невнимательно слушал вас, потому что был очень разочарован — три минуты назад вы показались мне равнодушным подлецом. Простите ещё раз. — Простите и вы меня, — сказал Сергей и протянул Коту руку. — Понимаете, я не спал всю ночь, у меня сейчас дико болит голова, я плохо соображаю — и вместо того, чтобы объясниться, дразню вас. Кот смущённо улыбнулся и крепко сжал ладонь Сергея. Пальцы у него оказались удивительно сильными для такого худого парня. — Сергей Германович, не мучайте себя. Ложитесь спать, вы действительно неважно выглядите. Я лучше вечером зайду. — Хорошо, Алексей Петрович, жду вас к пяти. — У Сергея теперь язык не поворачивался называть этого умного, вежливого, серьёзного парня Котом. — Сейчас моя голова действительно не годится для решения важных вопросов. Кот развернулся и, прихрамывая, пошёл к выходу из отделения. Сергей смотрел вслед молодому лейтенанту, гадая, как же его называла в детстве мама. Вариантов много: Алёша, Алекс, Лёха, Лёнечка… Может, спросить при следующей встрече? Кот не обидится, Сергей это чувствовал. Нет, надо всё же поспать, иначе всякая ерунда так и будет лезть в голову! _______________ [1] Dum spiro, spero — Пока дышу — надеюсь. (Латинская крылатая фраза) [2] Первая часть крылатой латинской фразы: Feci quod potui, faciant meliora potentes — «я сделал все, что мог, кто может, пусть сделает лучше». (Формула, которой римские консулы заключали свою отчётную речь, передавая полномочия преемнику.)