Встречайте, красноглазые, я ваш Нереварин...

      Контракт был несложный, просто долгий, скучный и утомительный. Да ещё груз для шахты, расположенной вроде бы ближе к Альд’руну, чем к Садрит Море, пришлось везти из Воса. Горы — это горы, на карту смотреть бесполезно: идёшь не где ближе, а где вообще можно пройти. Вот и к этой эбонитовой шахте пройти можно было только с востока. По крайней мере, с грузом, с целым стадом гуаров, с вооружённой охраной в тяжёлой броне и прочим, с чем по скалам не полазаешь.       Так что Свену довелось-таки посмотреть и на Волверин Холл, и на Садрит Мору. Форт вызвал у него уважительный кивок: имперцы телваннийским колдунам не доверяли и крепость отгрохали серьёзную. А вот сам город вызвал у Свена живой интерес. Это каких же грибочков покушал первый из Телванни, который додумался в грибах устраивать дома? Нет, любопытно, конечно, и выглядит так… э-э… необычно. Но право слово, даже Альд’рун Свену нравился больше — там хотя бы не возникало чувства, будто ты тоже наелся похожих грибов и теперь бродишь по собственному бредовому сну.       Да! А ещё мастером Гильдии бойцов в Волверин Холле был Хрунди. Свен только головой покрутил в восхищении. Получалось, что тупые норды при поддержке не менее тупого орка подгребли под себя всю вварденфеллскую гильдию, выдавив с поста главы хитрожопого имперца. Понятно, как тот был счастлив. И понятно, почему Сжорингу пришлось пойти на союз с Камонна Тонг, если у Мерциуса в знакомых имелся не только ворюга Джим Стейси, но и Клинок Косадес. Тут уж поневоле согласишься с Айдис: если Орвас Дрен в самом деле ненавидит чужаков, то как он умудрился снюхаться аж с нордами? Просто, может быть, норды, которые занимаются своим делом, а не лезут в дела Морровинда, не кажутся брату герцога такими уж чужаками?       Но рассуждения свои Свен держал при себе, конечно. Он вернулся в Альд’рун, отчитался о выполнении контракта, получил за него деньги и задерживаться здесь не собирался. И скучал он по несносной остроухой заразе, и поговорить с нею тоже не мешало бы. Он уже к проводнику Гильдии магов подумывал пойти, чтобы побыстрее вернуться в Балмору, да Мерциус, как-то странно на него поглядывая, передал ему запечатанный конверт без всяких подписей. Писала Неминда, та самая редгардка, которой он отдал костяной шлем, и зачем-то он ей был нужен вот прямо сейчас, а лучше — вчера!       В Зал Совета его по этому письму впустили, ни о чём не спрашивая. Похоже, сударыня Неминда в Доме Редоран высоконько сидела, хоть данмером и не была.        — Пришёл? Это хорошо. — Неминда с чего-то вздохнула так тяжко, будто Свен, ссыльный преступник и наёмник-бродяга в одном лице, сватался к её младшей сестре, а у неё не было повода отказать. — Это тебе от Матиса Далобара.        — Не возьму, — упёрся Свен и даже руки за спину спрятал. — Ну, то есть, свиток давай, а деньги не возьму. Не хватало ещё за раненых деньги брать! Храму вон пусть пожертвует, если лишние, или вдовам с мелкими спиногрызами раздаст.       Редгардка только курчавой головой покрутила, но не сказать, чтобы с осуждением.        — Вот иди, — сказала она, силой всунув кошелёк Свену за пояс, — и сам Ллоросу Сарано отдай. Так и скажешь, что не можешь брать деньги за спасение раненого и желаешь пожертвовать их на помощь бедным.        — Сарано? — Свен нахмурился, припоминая        — Ну да, Ллорос Сарано, жрец в здешнем храме. А что?        — Да вот странно мне как-то, что жрец не мог договориться с Ординаторами, чтобы те прибили алчущего в гробнице его семьи. С чего вдруг это дело наёмникам поручили?       Неминда промолчала, но ухмыльнулась так, что стало ясно: контракт был проверкой. Только вот что именно проверяли?        — Заебали вы меня своими загадочными намёками, — сообщил Свен устало. — Прямо нельзя сказать? Или прямо — это скучно, надо с хитровыебнутым подвывертом? Чего добивались-то? Чтобы я на болтливых старух рявкнул, дескать, хватит трещать? Или чтоб шлем эбонитовый прихватил? Вдруг да не устоял бы? Это вам не костяной, он тысяч десять небось стоит, а то и больше, не? Или смотрели, не пойду ли я всё-таки урны перетряхивать?        — Да всё разом, — легко и спокойно сообщила Неминда. — Советник Сарети тобой интересовался, вот старухи и посмотрели, каков ты есть, вблизи. Хвалили, между прочим. Терпеливый, сказали, вежливый, уважает почтенных пожилых леди, хоть бы одно слово плохое сказал. И честный, да, и не жадный: ни единой косточки не тронул, даже с упокоенного лорда амулет недешёвый не снял, хотя вроде как это был законный трофей. А ещё к святилищу Смирения проводил, даром что про него в контракте вообще ни слова не было. Так что всё одно к одному: и Вечный Страж Хеним о тебе хорошо отзывалась, и я про Фаленов и Далобара рассказала, и Сарано тебя рекомендовали…        — А меня сперва спросить? — ядовито-ласково перебил Свен. — Оно мне надо — чтобы меня рекомендовали?        — Дурак, — так же ласково отозвалась Неминда. — Нет, не дурак — полный идиот. Ты кто вообще? Правильно, никто и звать никак. Ссыльный — раз, наёмник из гильдии, которую воры и Камонна Тонг никак не поделят — два, нордлинг — три, иноверец — четыре. Хватит? А тебе, дылде белобрысой, предлагают возможность заслужить покровительство Великого Дома.        — У меня есть грехи потяжелее, чем молитвы Шору и тюремный срок за драку в общественном месте, — мрачно отозвался Свен, хотя у самого даже заныло всё внутри: всё же Дом Редоран — это вам не Хлаалу, у которого шуры-муры с Империей, а вернее, с Восточно-Имперской компанией. Эти вряд ли своих продают.        — С Советником поговори, — сказала Неминда, словно и не слыша его. — Он, прямо скажу, не в восторге от нордлингов, но готов посмотреть, что ты такое. Справишься с его поручением, можешь проситься в наёмники Дома.        — Вроде Милеса Глориозуса?        — Ну да. В общем, что я тебя уговариваю, как легионер — фермерскую дочку? Если у тебя есть хоть немного мозгов, пойдёшь к сэре Сарети. А если так и хочешь болтаться, как дерьмо по волнам… ну, дело твоё. Я предложила. Так идёшь или нет? Если да, пошли.        — Вот прямо сейчас? — удивился Свен.        — А чего ждать? Хочешь сначала бархатные штаны сшить?        — Да неплохо бы, — буркнул он.       Его приличные вещи оставались в балморском отделении гильдии, а те, что он таскал с собой в мешке, слежались, пропылились и вообще для знакомств с высокопоставленными господами не годились. Лучше бы в кирасе пришёл. Кто бы только пустил его в Зал Совета в кирасе и с щитом без герба? На топор-то косились так, что Свен уже готовился сдать его на то время, пока он говорит с Неминдой. Он даже руку к пряжке пояса протянул, но похоже, потому с него и не потребовали сдать оружие. Да и Неминда не выглядела хрупкой девочкой, неспособной за себя постоять. Если правда, что отец её был легионером, и не рядовым, надо думать, а мать рано умерла, уж наверняка отец её растил как мальчишку.        — Я тебя не с богатеньким хлыщом из Имперского города знакомить веду, — отмахнулась Неминда (сама, тем не менее, одетая в атласное платье), — а с Советником единственного Дома Морровинда, где ещё помнят, как носят доспехи и за какой конец держат меч. На тебя достаточно взглянуть разок, и сразу ясно станет: мужик вот только с дороги, еле умыться успел. А дело такое, что тянуть дальше нельзя.       Это всё она говорила уже на подвесных мостках, ведущих к поместьям. Шагала она не по-женски размашисто, стражники брали в сторону, пропуская её, но кто-то из них на последней площадке окликнул «мутсэру Неминду», и она махнула Свену рукой на галерею, куда выходили двери поместий:        — Иди, я сейчас догоню. Вон та дверь, средняя из трёх.       Панцирь гигантского краба накрывал только галереи по бокам огромного зала, связывающие их мостки, площадки между ними, да несколько лавочек внизу. Сами апартаменты Советников Дома, видимо, так же зарывались довольно глубоко в землю, как и дома простых горожан. И Альд’рун подземный явно в несколько раз превосходил тот город, что виднелся на поверхности земли.       Но иногда в немалых размерах роскошных поместий не было ничего хорошего. Потому что двое охранников Сарети были уже убиты, один, перекосившись на левый бок, кое-как прикрывал богато одетого данмера средних лет, тоже умело отмахивавшегося мечом, но двое напавших на него (на него, понятно, не на охранников же) явно были и опытнее в таких делах и лучше снаряжены, а та стража, что бежала снизу по длинной лестнице и вдвое длиннее её коридору, ну никак не могла успеть вовремя.        — ИСМИР, ДРАКОН СЕВЕРА!       Да, давненько в Морровинде не слышали нордского боевого клича! «Блядь, Свен! — нервно сказал Марк, услыхав этот рёв голодного саблезуба в первый раз. — Предупреждай, что ли! Я чуть штаны не… не загубил. Не то огр, не то медведь, не то драконы вернулись». Хрори долго ржал над впечатлительным бретоном, но признал, что так орать даже у него не получается.       А от Свенова рыка, да наверное, и от упоминания об Исмире присели и даже вроде бы уши по-кошачьи прижали все: и охранник, и его подопечный, и оба убийцы. Даже бежавшие на выручку стражники словно бы запнулись.        — Вспоминайте Первую империю, засранцы, — ухмыльнулся Свен и метнул топор в ближайшего убийцу.       Тот, понятно, уклонился — без особого, в общем, труда, — но отвлёкся на миг, и раненый стражник сбил его с ног, покатившись вместе с ним по полу. Второй убийца рассудив, что дела плохи и надо уносить ноги, рванул к двери, которую ему загораживал всего лишь оставшийся безоружным северный дикарь. Но для начала вскинул руку, накладывая на себя Хамелеон. Качественный такой, с-сука, приглядываться надо было всерьёз, да приглядываться-то как раз было некогда, потому что задерживаться в поместье этот парень точно не собирался.       Вот только приютские с портовыми то дрались в кровь, то вместе шастали по берегу, высматривая в кучах пла́вника всяческие сокровища, выброшенные штормами. И ясен день, состязались, кто больше «лепёшек напечёт». С пяти лет швырять плоские камушки об воду так, чтобы они проскакали как можно больше раз, не утонув — да после этого попасть метательной звездой хоть в лоб бегущему, хоть в ноги сумеет даже в стельку пьяный одноглазый тип с вывихнутым плечом. Свен не был ни тем, ни другим, ни третьим, а звёзд в Васе он набрал полдюжины, так что просто метнул их веером поперёк коридора. Понятно, что человеку в какой-никакой броне серебряные звёзды большого вреда не причинят, зато они злят, мешают бежать, заставляют уклоняться и отмахиваться, теряя время и скорость. Чего Свен, собственно, и добивался.       А ещё по тому, как отлетели звёзды от пустого вроде бы места, ясно стало, где убийца сейчас и где примерно окажется в следующий миг. Устраивать с ним битву на коротких клинках Свен не собирался — его нож, мирно лежащий в сапоге, был и куда покороче танто в руках убийцы, и сделан из обычной стали, а не отливал красными отсветами, полагающимися даэдрическим клинкам; да и тыкать ножом в полупрозрачного типа было неважной мыслью. Зато Свен был чуть ли не на голову выше почти любого данмера, а весил раза в полтора-два больше — глупо было этим не воспользоваться.       Он просто кинулся вперёд, сбив убийцу на пол и придавив коленом поясницу, на ощупь схватил его правую руку, заломив её к лопаткам и вынудив выронить танто. А ещё так же, на ощупь, засунул пальцы левой руки в рот придавленному, не давая ему прочесть что-нибудь поопаснее, чем Хамелеон. Тот впился зубами в его руку, но этим мало чего добился — кожа у Свена была дублёная — и наугад ткнул вторым кинжалом за спину. Свен взвыл, чувствуя, как даэдрический клинок легко пропорол простую, без всяких пластин или кольчужных заплат, кожаную куртку и его собственную кожу под нею, но только передвинул левое колено, прижимая к полу и вторую руку. Кровь потекла, быстро пропитывая рубашку и штаны с бельём, но чтобы остановить рассвирепевшего нордлинга нужна действительная серьёзная рана, а порез на боку мог только обозлить его ещё сильнее. К тому времени, как стражники снизу добежали до дверей, убийца уже только задушенно хрипел и слабо дёргался, потому что выбраться из-под Саблезубовой туши, да с вывернутой за спину рукой… у редгарда или орка могло ещё как-нибудь получиться, но точно не у эльфа, будь он хоть тёмный, хоть высокий, хоть прыткое и вертлявое мелкое лесное недоразумение.       На всё это ушло времени гораздо меньше, чем понадобилось Неминде, чтобы закончить разговор с окликнувшим её стражником. Когда она распахнула дверь, охрана Советника Сарети уже вязала — как следует заткнув рот — пойманного убийцу, а Свен пытался извернуться, как настоящий кот, чтобы посмотреть, сильно ли ему досталось. Рана была не так на боку, как на спине, и разглядеть её толком не получалось ни в какую.        — Онси! — ахнула Неминда. — Я же только на минутку… Что с сэрой Атисом?!        — Что со мной, не хочешь спросить? — буркнул Свен, но она метнулась мимо него к тому самому дорого одетому мужику, вокруг которого уже плясал какой-то тип, чьи руки светились мягким сиянием лечебных заклинаний.        — Куртку сними, — приказал Свену один из охранников, пока двое его товарищей уводили пойманного злодея. — Подожди, помогу. Так, теперь рубашку.       Ему промыли рану его же флином и туго перевязали, заверив, что рана неглубокая, только кожа разрезана. Очень нехорошо, конечно, разрезана, зазубренным клинком, но яда на нём вроде бы не было, иначе бы никакой нордлинг на ногах оставаться не смог.        — Это ты молодец, н… нордлинг, — похвалил его тот самый охранник, который делал перевязку. — Живым сумел взять эту сволочь. Так, пошли, за меня держись. И брось ты эту драную тряпку, поищем тебе что-нибудь взамен.        — На меня-то? — хмыкнул Свен. — Ну-ну.        — К Биваль кого-нибудь из слуг послать? — подал голос второй, с виду совсем ещё мальчишка (так-то тролль их знает, этих эльфов, сколько им лет). — У неё есть, наверное, хоть на кого.        — Давай, — позволил старший. — Скажи, пусть на меня запишет, я потом зайду расплатиться.        — Уж купить себе новую рубашку я точно сам могу, — проворчал Свен и ухватился скользкой от крови рукой за стену. Вернее, попытался ухватиться, но голова закружилась, и удержали его от падения только стражники. Вдвоём.        — Вот же гуар здоровый! — то ли восхитился, то ли выругался старший охранник. — Эй, ты чего? Не так и много крови потерял, куда в обморок намылился?        — А если всё-таки яд? — неуверенно предположил младший.        — Тогда почему он ещё жив и на ногах?        — Это же нордлинг!       Свен в их разговоре не участвовал. Он изо всех сил старался не свалиться. Целитель, закончив с Советником, хлопотал возле раненого, но бегло глянув на ещё одного пациента, молча сунул старшему стражнику флакон, в какие обычно разливали стандартные противоядия. «Понятно, почему тех двоих убили так легко, — подумал Свен, послушно глотая мерзкую жижу. — И понятно, почему я ещё жив — мне, видно, самые остатки перепали».       Его доволокли до казарм, уложили… вернее, уже просто уронили, слабаки, на то ли свободную, то ли просто первую подвернувшуюся койку; мальчишка, не чинясь, стянул с него сапоги и вымазанные в крови тряпки (с завистливым восхищением глянув на то, что имелось под ними) и укрыл одеялом.        — Ты лежи, не вставай, — сказал он, пытаясь подражать командному тону старшего напарника. — Вот целитель освободится и посмотрит тебя.        — Ладно, — вяло согласился Свен и прикрыл глаза. Блядь, послушался эту редгардскую дуру. Теперь опять отлёживаться и опять тратиться на зелья. И никаких контрактов в ближайший месяц, понятно — рваные раны от зазубренных лезвий без всякого яда плохо заживают. Ну вот какого хрена он полез брать живым наёмного убийцу? Что наёмник сможет рассказать? Только то, что мастер выдал ему контракт и он явился выполнить его, ничего личного. А уж у кого были личные причины избавиться от одного из Советников Дома Редоран, про то исполнителю знать не полагается. И хоть до смерти его запытай, ничего больше он не скажет при всём желании.       Свен то ли задремал, то ли забылся, но его разбудил целитель. Размотал умело наложенную повязку (и кто просил соваться?), долго накладывал какие-то заклинания, от которых всё горело и тянуло так, будто этот коновал шил Свена на живую, даже без бренди, а потом, похоже, усыпил. Потому что проснулся Свен не в казарме, а в комнате, похожей на гостевую — ага, довелось ему разок ночевать в такой на Золотом берегу, когда хозяйка поместья устроила их команду в своём доме, прослышав, что охотники за сокровищами неплохо умеют управляться с нежитью, а ей как раз досаждал прадедушкин призрак. А что кровать им с Салвием досталась одна на двоих, зато широченная, так хозяйка привыкла, что в гости к ней приезжают соседи, а они приличные люди и навещают друг друга супружескими парами. А хозяйка была отменно заботливая и ответственная, аж лично явилась проверить ночью, как устроены её гости… и задержалась немного, потому что умелый-опытный имперец с ладно подвешенным языком и здоровенный северянин враз — это надолго… Дамочка была уже в возрасте, но такая пылкая и неутомимая, куда там хвалёным данмерским искусницам.       Хм… что-то его вдруг на воспоминания о любовных подвигах потянуло? Подлечился, выспался, отдохнул — теперь только и остаётся вспоминать, когда у него был последний раз? Так и вспоминать нечего, Нулена Тедас приходила навестить болезного и проверить, так ли у него всё плохо, как в городе болтают, и было это ещё в Маар Гане. Шоровы кости, прямо хоть спрашивай втихомолку у стражников, кто из служанок не испугается нордлинговского прибора, от которого у мальчишки-стражника глаза стали по монете в десять септимов. И вообще, кто захочет связывать с н’вахом, потому что не слышал Свен про бордели на землях Дома Редоран, а в Балмору он, похоже, не скоро ещё вырвется.       Он сел на краю кровати и огляделся, отыскивая взглядом свои… нет, те наверняка просто выкинули… ладно, какие-нибудь вещи, но не нашёл ничего, кроме двух кошельков, выложенных на сундук у кровати. Ну, и своих серебряных звёзд, ножа и топора, а с ними и парных даэдрических танто, которые, видно, посчитали его трофеями. Неплохо бы. Настоящую их цену, ясен день, ни один кузнец не даст, но можно попробовать обменять для начала у Ходлисмода один на ту самую посеребрённую кирасу. Или узнать, у кого можно купить эбонитовый, скажем, топорик и предложить за него сразу пару клинков из даэдрика. Должны же быть у Дома Редоран и другие кузнецы, кроме неприветливой дамочки на рыночной площади.       В дверь заглянул какой-то мальчишка, поклонился, забежал, положил на кровать стопку новенькой одежды и умчался раньше, чем Свен спросил, где он вообще и как ему выйти отсюда. Бок всё ещё болел и болеть обещал долго, но порезы на нём затянулись вроде бы надёжно, и можно было одеваться, не боясь перепачкать кровью ни тонкую нижнюю, ни нарядную верхнюю рубашку из отменного полотна (не покупать ему парчовых дублетов ума у кого-то из прислуги всё-таки хватило… или не было у той самой Биваль парчовых дублетов на здоровых тупых северных дикарей?).        — Вижу, вы проснулись, — сказал входя данмер, в котором Свен легко признал типа, к которому бросилась, как к родному отцу, Неминда. — Надеюсь, вы в состоянии поговорить со мной? Целитель предупредил, что вы до сих пор можете быть слегка не в себе из-за яда, но мне не хотелось бы откладывать этот разговор.        — Давайте поговорим, — легко согласился Свен. — А можно под разговор хотя бы кусок хлеба с сыром и кружку эля… э-э… мацта, что ли? Или по этикету так не полагается?