Гимназистка

На следующее утро Саша с огромным трудом встала. У девушки будто пропали последние силы, Саша с огромным трудом кое-как пригладила взъерошившиеся волосы и сказала: - Мне не на свидание сегодня идти, и так сойдет. - Шурка, у тебя синяк на лице, - сказала одна из каторжанок, - Приложи что-нибудь холодное. Это что, Рыжий тебе по морде дал? - Да, - ответила Саша, - Изувер, конечно, варвар. Кое-как дождавшись окончания утренней поверки и позавтракав, Саша осознала, что на работу она сегодня выйти не сможет. - Какая мне сегодня работа, с трудом хожу, сил нет, - вздохнула девушка, - Уж правда, лучше бы сейчас в карцере отдыхала. - Держись, Шурка, - сочувственно сказала осужденная, глядя на измученный вид Саши, - А что хорошего в карцере, хлеб да вода. - Там хотя бы отлежаться можно, - вздохнула Саша. - В карцер хочешь? – раздался голос Рыжего, - Пошли, я тебя так цепью к стенке прикую, что ни лечь не сможешь, ничего. Сразу пожалеешь о том, что на работу не захотелось выйти. - Ей к врачу надо, - вступилась за Сашу каторжанка. - Не для того вчера драли, чтобы сегодня к врачу шла, - ответил Рыжий, - Я за тобой следить буду, как работаешь. Не надейся, тунеядствовать не выйдет. Взяв себя в руки, Саша осторожно пошла вместе со всеми. Медленно зачерпнув немного почвы, девушка начала ее промывать. Через полчаса у Саши потемнело в глазах и девушка, отложив сито, сначала постояла минуты три, глядя перед собой, а потом упала в обморок. Рыжий краем глаза увидел, что Саша лежит на земле и сразу же подбежал к ней. - Вставай, лентяйничать не позволю, - сказал он и пару раз пнул девушку сапогом. - Она в обмороке, - раздался голос сзади. - Значит, приводите в чувство и пусть работает дальше, - ответил Рыжий, - Приду – проверю. - Варвар, - выругалась женщина и подошла к Саше. Тем временем, Саша постепенно начала приходить в чувство. - Вставай, земля еще мерзлая, нельзя лежать, застудишься, - сказала женщина. - Как же мне плохо… - тихо произнесла Саша. - Товарищи, в конце концов, что это за такое! – возмутилась женщина, - Давайте сделаем так, я сейчас иду к Рыжему, требую, чтобы Сашу поместили в больницу. Если он отказывается – устраиваем протест всем бараком, идет? - Конечно, - раздались голоса со всех сторон. Однако к Рыжему идти не пришлось, увидев, что работа остановилась, жандарм сам пришел к каторжанкам. - Это как понимать, почему никто не работает? – спросил он. - Щербининой нужно лечь в больницу или хотя бы показаться врачу, - ответила каторжанка, - Девушка больна. - Она здоровее всех вас вместе взятых, - сказал Рыжий, - Быстро прекратили бездельничать, кто к вечеру не выполнит норму, пойдет как уклоняющийся от работ, со всеми вытекающими из этого последствиями. - Ага, разбежались, - ответила женщина, - Товарищи, я на вас надеюсь. - Зачинщица уже выявлена, а с остальными тоже разберемся, - сказал Рыжий, - Кто не выполнит к вечеру норму, пойдет как уклоняющийся от работ. - У вас карцеров на всех не хватит, - раздался второй голос. - Я тебя запомнил, поэтому гарантирую, что тебе и вот ей, - Рыжий показал на первую каторжанку, - Местечко найдется обязательно. Когда жандарм скрылся из виду, Саша, которая уже встала с земли, сказала: - Бабоньки, я работать не буду, потому что не могу, а вы собой не рискуйте. - Не бабоньки, а товарищи, - сказала женщина, которая была инициатором всей этой ситуации, - Шура, у тебя лексикон как у уголовницы. Чалилась*, что ли, раньше? - Оля, я не чалилась и уж тем более по уголовке, впервые судима, - ответила Саша, - Но я действительно говорю, не рискуйте, продолжайте работать. - Шура, работать никто не будет, - ответила Ольга, - А ты не Рыжий, чтобы тут указывать. Товарищи, все, идемте обратно в барак. *отбывала наказание С трудом дойдя до барака, Саша буквально упала на нары и сказала: - Все, и мне п..дец, и вам тоже. Мне, потому что я работать не могу, а вам, потому что сейчас придет Рыжий и разборки устроит. - Шура, ты точно не из уголовного барака? – пошутила Ольга, - Откуда такие познания в великом и могучем? - От верблюда, - ответила Саша, - Можно подумать, ты материться не умеешь. - Умею, но считаю, что это ниже моего достоинства, - ответила Ольга. Саша уже не слышала ответ Ольги, девушка погрузилась в какую-то полудрему. Понимая, что она не спит, но и не бодрствует, Саша снова начала вспоминать этап. « - Шевелите ногами, почему задние отстают? – раздался голос конвойного. Саша шла, но понимала, что силы уже на исходе. Если во время железнодорожной части этапа девушка знала, что часть пути им придется пройти пешком и понимала, что ей, не привыкшей к длинным переходам, будет тяжело, то сейчас Саша практически падала от усталости. - Ногами шевели, - раздался окрик конвойного, явно обращенный к Саше. Где-то рядом просвистела нагайка. Испуганная девушка прибавила шаг, однако, вскоре запнулась и упала. - Пусти на подводу, сейчас сдохну, - сказала Саша. - Черт с ней, Варсанофьевич, пускай ее, - сказал другой конвойный, - Не дойдет еще, а мы виноватыми останемся. - Залазь быстрее, - сказал конвойный и Саша влезла на подводу. Оставшийся небольшой участок пути девушка проехала с большим комфортом, нежели раньше. » - Это что за самоуправство? – раздался голос Рыжего на весь барак, - Кто позволил самостоятельно оставить работу? В ответ была звенящая тишина. Это несоответствие крика и тишины вывело из состояния блаженного покоя Сашу и девушка окончательно проснулась. - Шура, тихо, ты тоже молчи, - шепнула соседка Саше, - Все будут молчать, игнорировать Рыжего. - Кто там зачинщица, Урзанцева? – снова раздался громкий голос Рыжего, - Значит так, Урзанцева, либо через пять минут ты организовываешь весь барак и вы все идете снова на работу, либо получишь плетей за этот бунт. - Да кто ты такой, чтобы мне указывать? – ответила Ольга, - Я быстрее отравлюсь, нежели на лавку лягу. А тебя потом начальство по головке не погладит. - Я предупредил, через пять минут барак в полном составе должен быть на работе, - сказал Рыжий и вышел. - Оль, ты что, серьезно сказала, про то, что отравишься? – удивленно спросила Саша каторжанку. - Да ну тебя, делать мне больше нечего, так, на понт его взяла, - ответила Ольга, - А вот побег спланирую, но только не такой, как был у тебя, а нормальный. - Оль, если будешь сбегать, пожалуйста, возьми меня, - попросила Саша, - Сама же знаешь, как плохо у меня с планированием, а вдвоем бежать будет проще. - Слушай, Шура, сплюнь, - ответила Ольга, - Мне бежать не с руки, у меня срок через четыре месяца заканчивается. Сама понимаешь, что мне не было никакого смысла торчать здесь пять лет, чтобы потом сбегать и переходить на нелегальное положение. В относительном спокойствии прошло два часа, после чего в барак пришел начальник каторги. - Что, совсем распустились? – спросил он, - Забыли, кто такие? Вычеркнули из памяти, что у половины из вас та часть приговора, которая предполагает плети, до сих не исполнена? Не цените хорошего отношения к себе? Хорошо, и к вам будут относиться соответственно. - Можно подумать, до этого относились иначе, - раздался голос со стороны. - Это кто там рот раскрыл? – гаркнул начальник каторги, - Сейчас вычислю, кто это был. - Кто, кто, х.. в кожаном пальто, - собрав в кулак последние силы, сказала Саша. - О, Щербинина новую фразу выучила, - сказал Рыжий, - Так, значит, тебя дописываем в список и вас будет уже четверо. Сашу, Ольгу и еще двух человек вывели из барака в кабинет начальника каторги, после чего он сказал: - Те, кто прямо сейчас не вернется к работе, будет считаться уклонистом со всеми вытекающими из этого последствиями. Оставшись без организаторов, каторжане растерялись. - Побаловались и будя, - сказал кто-то, - Давайте, что ли, снова работать пойдем. Саша, Ольга и еще два человека стояло в кабинете начальника каторги, который начал долгую речь о бесполезности таких протестов. - Урзанцева, посмотри в окно, - вдруг сказал он, - Те, кого ты агитировала, плевать на тебя хотели. Видишь, снова к работе возвращаются. И это правильно, они, в отличие от тебя, головой думать умеют. Посмотрев на двух человек, которые были в списке Рыжего, начальник сказал: - Если сейчас вернетесь к работе и до вечера выполните норму, последствий не будет. А вот с этими двумя неисправимыми разговор будет длиннее. Взглянув на каторжан, которые решили согласиться с его предложением и тоже вышли на работу, начальник каторги сказал: - Вызывайте сюда врача. - Шурка, сейчас придет врач и ты симулируй все, что только можно, - шепнула Ольга Саше. Вскоре в кабинет начальника пришел врач. - Постоянно мучат боли в сердце, - начала Ольга. - Ты хоть знаешь, где сердце находится? – спросил девушку врач. - Знаю, - ответила Ольга и показала на грудь, - Вот здесь оно. - Почему раньше никогда не жаловалась? – спросил врач. - Не пускал никто к врачу, - соврала Ольга. - Урзанцева симулянтка, не обращайте на нее внимания, - сказал врач и взял за руку Сашу. - Общая слабость, плохое самочувствие, - пожаловалась девушка, - Совершенно нет сил. - У Щербининой немного повышен пульс и температура слегка выше нормы, - сказал врач, - Рекомендую это учесть при назначении наказания. - Урзанцевой на два дня разрешить невыработку нормы, Щербининой – на неделю, - распорядился начальник каторги, - Приступайте. - Еще раз повторяю, я быстрее отравлюсь, чем на лавку лягу, - сказала Ольга. - Слушай ты, умная такая, ваш барак обыскали от и до и ничего запрещенного не нашли, - сказал Рыжий, - Так что можешь меня на понт не брать, бесполезно. - Щербинина же малолетняя еще? – спросил начальник каторги жандарма. Услышав положительный ответ, мужчина сказал, - Значит, ей плети замените розгами. Кое-как поднявшись с лавки, Саша сказала то ли себе, то ли окружающим: - Вот сейчас организм не выдержит, сдохну, а вы крайними останетесь. - Не останемся, - ответил Рыжий, - А кто виноват в том, что ты дура, кроме тебя самой? Вернувшись в барак, девушка увидела Ольгу, которая казалась гораздо бодрее ее. - Ты почему так раскисла? – девушка попыталась приободрить Сашу, - Я свои слова держу, раз сказала, что сбегу, значит, сбегу. И тебя с собой возьму, раз обещала. Надо только будет все продумать, до мельчайших подробностей. Как раз, завтра и послезавтра отлежусь, а потом сбежим. Ты ведь в состоянии будешь? - Оль, сбежать я всегда готова, последние дни только об этом и думаю, - ответила Саша, - Надо будет – и поползу. Только скажи мне, откуда у тебя силы есть? Тебе ведь вообще, пятьдесят плетей распорядились дать, это я малолетняя. - Ты, Шура, еще с прошлого раза болеешь, вот и прийти в себя пока что не можешь, - ответила Ольга, - И все люди разные, реагируют тоже неодинаково. Главное, поправляйся быстрее, чтобы через три дня была уже на ногах и могла сбежать. - Оль, я еще раз повторяю, надо будет – силы найдутся, не смогу идти – поползу, - ответила Саша, - Я здесь оставаться не буду, мне надо в Тверь вернуться. - Снова политикой займешься или мирной жизни хочется? – спросила Ольга. - Не знаю, - вздохнула Саша, - Вот вернусь в Тверь, тогда и решу все. - А я политикой снова займусь, - ответила Ольга, - От своих намерений отступать не буду. Постоянно размышляя о будущем побеге, Саша крепко уснула.