Гимназистка

Тянуть с устройством на работу ни Саша, ни Ольга не хотели. Денег у девушек было не слишком много, поэтому, решив пока что вести единый бюджет, до того момента, когда они обе начнут работать, Саша с Ольгой пошли сдавать экзамен на право вести учительскую деятельность. - Во время пожара аттестат сгорел, обидно очень, - сказала Ольга пожилому мужчине перед экзаменом, - Так бы и корочка эта не нужна была, после гимназии мы и так могли преподавать, а так придется сдавать экзамен. - Но ведь можно съездить в гимназию, запросить дубликат аттестата, - удивленно сказал мужчина. - Учились в Одессе, проще сдать экзамен, чем туда за дубликатом ездить, - ни на мгновение не задумавшись, сказала Ольга. - Речь у вас без южного говора, - с легким удивлением сказал мужчина. - Мама с папой родом из Москвы, всегда правильно говорили и нас так воспитывали, - сказала Ольга. Практически сразу подумав о том, что следующий вопрос будет о том, как могут быть у сестер разные отчества и фамилии, девушка предупредила вопрос, который должен был быть им задан, - Саша – моя двоюродная сестра, но росли мы вместе. Больше вопросов девушкам не задавалось. И Саша, и Ольга ответили на вопросы комиссии и вскоре получили заветный документ. - Вы, наверное, были хорошисткой, а вы – отличницей? – спросил мужчина, выдавая девушкам бумаги о результатах экзамена. - Да, именно так, - ответила Ольга и незаметно вытерла слезу, вызванную воспоминаниями о годах учебы. - Если вам это интересно, в школу на Лиговском проспекте две учительницы нужны, - сказал мужчина, - Одна неожиданно вышла замуж и, буквально на следующий день, уволилась, а вторая не захотела работать без напарницы и уволилась в тот же день. Не подумала ни о том, что дети посреди года без педагога остались, ни о том, что опять же посреди года учителя найти будет очень трудно. - Спасибо вам большое, - с радостью ответила Ольга, - Нам как раз работу надо искать. Жизнь Ольги и Саши, казалось, вошла в свое привычное русло. Девушки работали в школе и, если Ольга получала от этой работы удовольствие, Саша просто спокойно занималась своим делом. Но больше всего девушек радовало, что на радостях от того, что посреди года так легко нашлось две учительницы, директор школы забыл о таком моменте, что у будущих учителей нужно попросить справку о политической благонадежности. Саша некоторое время немало волновалась от того, что в один прекрасный день ей скажут о том, что нужно принести справку, однако, шли дни, недели, справку у девушки никто не просил и Саша вскоре забыла о том, что у нее могут попросить этот документ. Лето 1887 года было решено провести в столице, не уезжая никуда. Из-за волнения, что их могут раскрыть, Саша и Ольга решили пока что не вести никакую агитационную работу, поэтому отдавали себя только школе. В сентябре 1887 года Саша, войдя в класс, была немало потрясена – за второй партой сидела девочка лет семи с рыжими волосами и очень сильно напоминавшая ей жандарма с Нерчинской каторги. Взяв себя в руки и дождавшись перемены, Саша буквально прилетела к Ольге, которая сидела в учительской. - Оля, какая была фамилия у Рыжего? – спросила Саша. - У какого еще Рыжего? – переспросила Ольга, которая уже успела подзабыть каторгу. - У жандарма, кого же еще, - ответила Саша. - Шурка, тебе что, делать больше нечего, жандармов вспоминать, - ответила Ольга, - И мы, вообще-то, в школе, здесь такие темы лучше не обсуждать, мало ли, кто услышит. Однако видя то, что у подруги трясутся руки и она готова заплакать, Ольга спросила: - Что произошло? - В классе ученица сидит, мало того, что с рыжими волосами, так еще и на него похожа, причем очень сильно… - запинаясь, ответила Саша. - Успокойся, вытри слезы, а после уроков поговорим, - твердо сказала Ольга, - Не привлекай к себе лишнего внимания. - Оль, надо из школы увольняться и из Петербурга уезжать, - вытирая слезы, произнесла Саша. - Так ты к себе гораздо больше подозрений привлечешь, - ответила Ольга. - Меня Рыжий ненавидел, если он увидит меня в школе – сразу сообщит, куда положено, - сказала Саша. - Рыжий вообще никого не любил, поэтому не думай, что это к тебе было такое особенное отношение, - ответила Ольга, - Он всех каторжанок не может помнить, их у него было тысячи. Более-менее успокоившись, Саша взяла себя в руки и пошла на урок. Первый учебный день прошел быстро. Когда окончились уроки, Саша подошла к Ольге и сказала ей: - Пошли скорее домой, я не могу, я просто боюсь. Надо или успокоиться, или что-то делать. - Шурка, ты чего такая заполошная? – удивленно спросила Ольга, - Директор кому с утра говорил, чтобы после уроков не убегали, вдруг родители о чем-то захотят поговорить? Садись, посидим с тобой часок, а потом домой пойдем. - Чего я такая заполошная? – чуть ли ни плача, уточнила Саша, - А кто с каторги сбежал? Кто не хочет обратно? - Тише говори, иначе вся школа узнает, что ты с каторги сбежала, - ответила Ольга. - И, все-таки, как была фамилия у Рыжего? – не унималась Саша. - Я не спрашивала, а он не говорил, - ответила Ольга, - Откуда я знаю? - А как его звали, хотя бы? – спросила Саша. - Кажется, кто-то его Николаем называл, либо Никитой, не помню, - ответила Ольга. Дрожащими руками Саша открыла журнал и, найдя фамилию девочки, прочитала: - Зинаида Николаевна она… Все, я пошла увольняться. - И как же ты объяснишь директору свой поступок? – спросила Ольга, - Тебе ведь тысячу вопросов зададут, почему ты решила уволиться именно первого сентября? Отговаривать будут, вникать в ситуацию, пытаться помочь… Пожалуешься на дисциплину – скажут, что чего ты хочешь, Сашенька, это первый класс. Предложат взять линейку в руки и шарахнуть пару раз самых хулиганистых. А если скажешь, что замуж выходишь, никто не поверит, потому что иначе ты бы уволилась еще летом, ну хотя бы в конце августа. Все равно начнут до правды докапываться и такое нароют, что лучше бы не знали. Кроме того, откуда я знаю, Николай он или не Николай, сама же знаешь, он не представлялся. Как звали его Рыжим, так и звали, вряд ли кто-то имя знал. Решив, что нужно хоть маленько подождать, прежде чем что-то делать, Саша встала у окна и начала отсчитывать в уме минуты до того момента, как она пойдет домой. «Сейчас еще двадцать три минуты в школе просижу и побегу домой, чтобы не видеть здесь никого», - подумала Саша, - «Или нет, тринадцать минут просижу и помчусь домой, десять минут никого не задавят, а только принесут мне седые волосы в прическу». - Могу ли я увидеть Александру Викторовну? – раздался голос, вернувший Сашу в реальность. Услышав свое, пусть и неродное, отчество, Саша обернулась и увидела перед собой Рыжего. У девушки будто закачался пол под ногами и Саша с трудом ответила: - Я вас слушаю. - Александра Викторовна, я хотел спросить вас, как прошел первый учебный день, как себя вела Зинаида, - сказал Рыжий. - Учебный день прошел хорошо, Зинаида вела себя тоже без нареканий, - ответила Саша, желая только одного: чтобы этот разговор окончился как можно быстрее. - Если будут какие-то вопросы, связанные с поведением, вы не стесняйтесь, говорите сразу, я поговорю с дочерью, вопрос будет решен, - сказал Рыжий. - Да, умеете вы порядок наводить… - задумчиво произнесла Саша. - Шурка, идиотка, молчать, - краем губ прошептала Ольга и Саша будто вернулась в реальность. Посмотрев на Рыжего, девушка увидела, что он услышал ее реплику и не услышал реплику Ольги. Понимая, что стоит самой что-то сказать, Саша решила выкрутиться: - Мы знакомились с детьми и они говорили, кем работают их родители, Зина сказала, что вы военный. А, сами понимаете, военный всегда точен и дисциплинирован. - Ну не совсем военный, - слегка задумавшись, сказал Рыжий. Вдруг мужчина внимательно посмотрел на Сашу и увидел, что девушка стрижена и у нее не убраны волосы, как ему показалось раньше. Догадки пролетели в голове мужчины и он сказал: - Стрижка у вас, Александра Викторовна. Не боитесь, что девочки будут хотеть такую же, как и у своей учительницы? Как отговаривать будете? - Тифом болела, - ответила Саша заранее заготовленный ответ, который говорила не раз и не два, - Кто же захочет тифом болеть? - Александра Викторовна, заверните рукав платья, - неожиданно сказал Рыжий, который подумал, что видел девушку на каторге среди уголовниц. - А корсаж вам не расстегнуть, что это еще за вопросы? – с наигранным удивлением возмутилась Саша. Заворачивая рукав платья, девушка сказала, - Вот знаете ли, наверное, каждый второй в силу своей испорченности думает, а не гремела ли кандалами Александра Викторовна? Смотрите, любуйтесь, нормальные у меня запястья. - Шурка, не переигрывать, - раздался шепот Ольги. - Извините, Александра Викторовна, - слегка смутившись, сказал Рыжий, - Честь имею. Когда Рыжий ушел, Ольга, выждав некоторое время, выглянула в коридор, убедилась, что там никого нет, и сказала: - Шурка, идиотка, язык у тебя как помело. Хотя, надо признаться, находчивая ты, хорошо налетела на Рыжего, обиженку тоже неплохо сыграла. - Оль, он поверил мне или нет? – спросила девушка, - Что теперь делать? - Жить как раньше, вести себя естественно, - ответила Ольга, - Не переживай раньше времени. - Да, надо вести себя естественно, - сказала Саша, - Страшно, конечно, очень страшно… Прошло четыре недели. За это время Рыжий дважды появился в школе, под предлогом того, чтобы узнать, каково поведение дочери на уроках. - Зинаида ведет себя хорошо, - ответила Саша в очередной раз, - А почему вы так часто об этом спрашиваете? - Хочу узнать, как учится моя дочь, из первых уст, - ответил Рыжий, - Александра Викторовна, вы определенно мне знакомы, виделись раньше, причем не раз, я в этом не сомневаюсь. Только никак не могу вспомнить, где именно. - Ничем не могу помочь, - ответила Саша. - Смотрите, я уехал из Петербурга два года назад, в длительную командировку, - сказал Рыжий, - Соответственно, я думаю, мы с вами виделись минимум два года назад, ну не могли же мы встречаться в Забайкалье? - Ваше лицо мне незнакомо, может быть, вы случайно меня где-то увидели и запомнили? – спросила Ольга, - Поэтому, думаю, не столь важно, где мы встречались, значит, эта встреча была уж слишком мимолетна. - Наверное, - задумчиво сказал Рыжий и вышел на улицу. - Ольга, а что, Рыжий сам из столицы, а в Забайкалье в командировку ездил? – удивленно спросила Саша подругу. - Да, Шурка, они с Чернышом из столицы приехали, на каторге еще сплетня ходила, что их за какую-то ссору с крупным начальством так же, как и нас, сослали в Забайкалье. Только в разном качестве мы были, совсем в разном… Прошло еще несколько недель. В один прекрасный октябрьский день Саша и Ольга возвращались из школы домой. Решив сделать небольшой крюк, девушки зашли в парк, чтобы посидеть на лавочке. - Может, надо было на набережную Обводного канала лучше сходить? – спросила Саша Ольгу, - Или просто по Лиговке прогуляться? - Здесь тоже неплохо, - ответила Ольга, - На Обводном канале мы и без того часто бываем. Вдруг вдали Саша заметила Рыжего, который гулял с дочерью. - Нет, Оль, надо было, однозначно, идти на канал, сейчас Рыжего к нам принесет… - задумчиво сказала Саша. - Шурочка, сделай лицо попроще и все обойдется, - ответила Ольга. - Вот не мог он ребенка в другую школу отдать? – выругалась Саша, - Или хотя бы не в мой класс. - Спасибо, Шурик, еще в моем классе Зиночки не хватало, - сказала Ольга, - У меня и без Зиночки проблемных детей хватает. - Завуч говорила, что у Зиночки мать умерла буквально через неделю после родов, воспитывала ее бабушка, а два года, когда отец был в командировке, она и отца не видела. Поэтому она такая, скажем так, неспокойная, - ответила Саша, - Поэтому ее папаня и ходит в школу так часто и мне нервы портит. Каждый раз боюсь, что на этот раз он меня точно узнает. Однако, на счастье девушек, Рыжий с дочерью повернули на другую аллею. - Все, Оля, нам надо валить отсюда подальше, - сказала Саша, - Появился шанс избежать очередной встречи. Однако на следующий день в классе произошло событие, которое выбило Сашу из колеи – Зина положила ей на стул кусочек мела. Не заметив этого, Саша села на стул, а когда девушка встала, она увидела, что сидела на меле. Увидев, что на лице Зины появился взгляд, который был всегда после шалостей: и виноватый, и радостный, Саша подошла к девочке и за руку отвела ее в угол. На перемене, когда все дети выбежали в коридор, Саша напомнила Зине, что она ей не разрешает выходить из класса, после чего сама вышла в учительскую, чтобы почистить юбку. - Александра Викторовна, снова Зина? – спросила девушку завуч. - Да, Ирина Владимировна, - ответила Саша. - Вызывайте Николая Геннадьевича, сколько можно закрывать глаза на такое поведение? – сказала завуч, - В конце концов, это не ваша обязанность, воспитывать ученицу, она не совсем сирота, у нее отец есть. - Может быть, не стоит? – с сомнением спросила Саша, не желая лишний раз видеться с Рыжим, - Я ее наказала, постоит в углу, подумает о своем поведении, успокоится. - Александра Викторовна, вы слишком мягкий человек, излишне жалеете девочку, ей отцовская рука нужна, - ответила Ирина Владимировна, - Не сомневайтесь, пишите записку Николаю Геннадьевичу. Нетвердой рукой написав записку о том, чтобы Рыжий пришел в школу, Саша пришла в класс и отдала ее Зине. - Передашь эту записку папе, скажешь, чтобы он завтра зашел в школу, - сказала девушка. - Хорошо, - ответила Зина, слегка бледнея. - Оля, вот что это за ерунда, то Зина мне нервы трепала, то завтра с Рыжим придется увидеться, - сказала Саша. - Ничего не поделать, Шурка, держись, - ответила Ольга, - Зато теперь неделя-две идеального поведения Зиночки тебе гарантированы. На следующий день перед уроками Зина подошла к Саше и сказала: - Александра Викторовна, извините меня. - Извиняю, - ответила Саша. - А можно мне сегодня не за партой сидеть, а в стороне постоять? – спросила Зина. - Можно, Зина, - ответила Саша, вспомнила каторгу и даже слегка устыдилась своего вчерашнего поступка с запиской. После уроков к Саше подошел Рыжий. - Александра Викторовна, о недопустимости такого поведения с Зинаидой поговорил, за проступок наказал, это повториться больше не должно, - сказал Рыжий, - Но если вдруг ситуация не изменится – сообщайте мне обо всем сразу. - Хорошо, спасибо за понимание, - ответила Саша. Вдруг внимательно присмотревшись к Саше, а потом переведя взгляд на Ольгу, Рыжий сказал: - Щербинина и Урзанцева… Учат детей в школе. Интересно, чему вы их научите? Как против действующей власти агитировать? Или как с каторги сбегать? А вы, между прочим, мне последние месяцы работы испортили, с меня премию из-за вас сняли. - Николай Геннадьевич, вы пьяны? – спросила Саша Рыжего, - Вы что говорите, что себе позволяете? Вот так, наедине, каждый может простого человека обидеть, а давайте вы повторите все то же самое при директоре. Или боитесь, что я на вас в суд подам за оскорбление чести и достоинства? - Извините, - неожиданно ответил Рыжий, чем ввел Сашу в еще большее замешательство, - Вы мне двух женщин напомнили, вот и не сдержался. - Извинения приняты, - ответила Саша, - Вот только постарайтесь в следующий раз сначала думать, а потом говорить. - Хорошо, - ответил Рыжий и ушел. - Оля, это п….ц, причем не просто п….ц, а полный п….ц! – разревелась Саша, обнимая подругу, - Нам надо срочно увольняться и уезжать, не знаю куда, но подальше отсюда. - Шурка, ты вообще-то в школе, так что не матерись, - ответила Ольга и попыталась успокоить подругу, - Ты молодец, не растерялась, Рыжего аж перемкнуло, он решил, что ему все это показалось. Так что успокойся, все будет хорошо. - Оля, я к столице привыкла, к детям привыкла, уезжать не хочу и даже боюсь, - сказала Саша, - Здесь нас никто не трогает. Но вот этот Рыжий… Живешь как на пороховой бочке. - Успокойся, Саша, все будет хорошо, - обняла подругу Ольга.