Морская прогулка

      Эрик разрывался между ненавистью к акулам и мутантам-подросткам, не будучи уверенный в том, кто же из них тупее. Все говорило в пользу последних: только девицам с бушующими в голове гормонами могло прийти в голову раскидывать свои побрякушки по всей квартире в пределах досягаемости зубастой акульей пасти. Однако ж, только тупая акула могла сожрать столь несъедобные вещи, как женские бирюльки и кружевные трусы. Если бы эти стринги были надеты на красивой заднице, Эрик бы еще мог понять…       Мужчина попытался тяжко вздохнуть, но его снова скрутило над раковиной. Желудок, не предназначенный для обработки чужеродных металлов, неистовствовал и извергал все съеденное акулой обратно. За дверью туалета скулил Чарльз, предлагая свою помощь, чем раздражал еще больше. И только волевое усилие (или увлеченность процессами своего организма) позволяли Эрику удерживать что-то вроде ментальных щитов. Так что телепатия русала не проникала в его голову.       — Эрик, открой дверь, я принес тебе воды.       В ответ послышались булькающие звуки и шум открываемых кранов. Чарльз бестолково топтался на пороге, не зная, что делать, но и не желая бросать друга в беде. В конце концов, отравиться — это неприятно.       — Эрик, я хочу помочь!       Замок страдальчески щелкнул и Чарльз, чуть ли не ликуя, ворвался в ванную. Из зеркальной поверхности на него скорбно смотрело серо-зеленое лицо спасенного акуломутанта.       — Ты бы помог мне, оставив меня в покое. Твой щенячий взгляд на мою блевоту не вылечит мой желудок.       Чарльз поставил стакан с водой на край раковины и сочувственно похлопал друга по плечу.       — Поверь мне, Эрик, блевать в воде гораздо хуже…       Лицо Леншерра вытянулось и позеленело еще больше, но Чарльз, похоже, посчитал это добрым знаком.       — Только представь, что-то, что ты только что заглотнул, выливается обратно, и ты снова это вдыхаешь или заглатываешь с водой! Ощущения не самые…       Русал горестно вздохнул, выражая соболезнования мучениям друга, снова согнувшегося пополам. Он уже хотел дополнить пояснение историями из своего опыта, но в этот момент в раковине что-то блеснуло.       Нельзя быть русалкой и не замечать блестящих предметов. Пусть сейчас у Чарльза были человеческие ноги, но на острое зрение он никогда не жаловался. Серебряное колечко, упавшее в раковину, русал заприметил сразу. Рука, до этого хлопавшая Эрика по спине, автоматически сжалась на его загривке.       — Чт твришь, тьфу!       Отплевываясь от мерзкой желудочной массы и каких-то ниток, Эрик вырвался из цепкого захвата. Но Чарльз уже потерял к нему всякий интерес, сунув руку к пластмассовой сеточке. Вода из-под крана смыла остатки акульего завтрака, оставив лишь черные куски кружев и поблескивающее в свете тусклой лампы кольцо. За него-то русал и схватился, поднимая к сверкающим восхищением глазам.       — Ты только посмотри какое красивое! — зрачки Чарльза стали размером с то самое кольцо, почти заполнив голубую радужку чернотой.       Эрик с трудом сдержал желание удариться головой о раковину. Но в этот момент Чарльз ткнул злосчастным кольцом прямо ему под нос.       — На солнце будет блестеть еще лучше! О, я попробую надеть! — полный энтузиазма русал постарался натянуть кольцо на палец, но оно явно было предназначено не для мужской руки и смогло налезть лишь на кончик мизинца, больно сдавив ноготь. — Не выходит… Надо что-то придумать.       Чарльз уже почти огорчился, но стук чужого лба о раковину его отвлек.       — Я только что выблевал это треклятое кольцо и возможно скоро сдохну от заворота кишок, если в моем организме есть еще парочка таких! А ты…       Договорить Эрик не успел, потому что его схватили за плечи и бесцеремонно подняли вверх, вынуждая оторваться от раковины. Лицо русала было серьезным, брови нахмурились, и он рассматривал Эрика так внимательно, будто искал на нем признаки гипотетически оставшихся в желудке колец.       — Эрик, мы должны их вынуть. Сейчас же.       — Чт…       — Пей воду! — русал схватил с раковины позабытый стакан и сунул Эрику в рот, чуть не выбив передние зубы.              В доме стояла тишина, и Мойра сразу же насторожилась. Когда она приходила и слышала злые вопли Эрика или довольные возгласы Чарльза — можно было точно определить место очередного разрушения и предположить, что случилось. Но тишина обычно не предвещала ничего хорошего. В тишине совершались дела с самыми плачевными последствиями.       Женщина оставила покупки на кухне и поднялась наверх. Увидев Чарльза, сидящего на полу возле туалетной двери (и при этом не имевшего в руках ничего сломанного или порезанного), она выдохнула с облегчением, но тут же насторожилась.       — Чарльз? Что ты тут делаешь?       — О, привет, Мойра! — русал повернулся в ее сторону и приветливо улыбнулся, но тут же вернулся к сосредоточенному прислушиванию.       — Так что проис…       — ПРОВАЛИВАЙ К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ ОТСЮДА, ЧАРЛЬЗ! — вопль Эрика из-за двери был не то чтобы внезапен, но Мойра все же вздрогнула от неожиданности, чего нельзя было сказать о Чарльзе, который и ухом не повел. Видимо, за последние пару часов это было не в первый раз.       — Эрик, что… Почему… — вопросы о том, почему человек закрылся в туалете казались какими-то слишком глупыми, но что еще ей оставалось. — Почему Эрик…. там? И почему ты…       — Ох, Мойра! — в изнеможении от активного прислушивания Чарльз тяжко выдохнул и вытянул затекшие от неудобной позы ноги. — Он мне не открывает.       Глядя на несчастные глаза Чарльза, Мойра всерьез задумалась над тем, что Эрика можно понять. Чего бы Чарльз не просил, трудно было отказать, глядя на этот щенячий взгляд, приправленный долей телепатии и русалочьего обаяния. Так что если Леншерр занял стратегически важный объект, чтобы только укрыться за прочной дверью от просящей русалки — Мойра была на его стороне, о чем бы ни шла речь.       Взгляд Чарльза стал еще несчастней, ища поддержки, и уверенность женщины слегка пошатнулась.       — Я думаю, Эрик все же имеет права побыть одному в туалете. Люди не привыкли справлять свои естественные нужды при других.       — Да при чем здесь это, — Чарльз отмахнулся и что-то протянул Мойре на ладони. — У Эрика внутри еще могут быть такие. Смотри, какое красивое. Оно блестит на солнце, я проверял! — русал оживился и подскочил к женщине, крутя кольцом перед ее носом. — Было у Эрика в желудке. Я заставил его выпить много воды, но больше ничего не вышло. Видимо, остальные проскочили дальше, так что нужно ждать, пока с другой стороны появятся. Но Эрик все смоет, если я за ним не пригляжу!!!       Уровень мольбы и щенячести в глазах Чарльза поднялся еще на несколько единиц, он схватил Мойру за руки, прижимая ее ладони к своей груди в умоляющем жесте, так что слова о кольцах через силу доходили до сознания женщины. Все ощущения МакТаггерт сконцентрировались на просящем лице перед ней и прикосновениях теплых пальцев к ее ладоням.       — Чарльз… ммм…       — Помоги мне уговорить его! Нужно ведь проследить, чтобы все вышло! — взгляд русала вдруг изменился. — Погоди, а что если на самом деле желудок Эрика работает как ракушка-мидия? Только мидия делает жемчужины, а Эрик создает металлические предметы! Он ведь металлокинетик!       От возбуждения Чарльз аж пританцовывал, представив, сколько может собрать русалочьих богатств, если желудок Эрика начнет регулярно выплевывать всяческие блестяшки. Судя по лицу Мойры, она была не слишком впечатлена его выводами, но сейчас русала это не слишком волновало. Он уже хотел броситься обратно к туалету и заколотить в дверь с утроенной силой, когда…       — ЧАРЛЬЗ!       Заветная дверь распахнулась, ударив о стену, и в коридор вылетел Эрик, цветом лица сливающийся с багровым ковром на полу. Его взгляд метал невидимые электрические разряды. Казалось, стоит произнести Чарльзу или Мойре хоть слово — и в дом ударит молния.       Мойре хотелось провалиться сквозь пол, но все, что она смогла сделать, — это молча перевести взгляд на вытянутую руку Леншерра, в которой тускло блестело медное кольцо.       — ДА! — тут же забыв про МакТаггерт, русал бросился к Эрику, выхватывая из его пальцев желанную добычу. — Я же говорил! Говорил!       Кольцо идеально налезло на средний палец, и Чарльз гордо показал его сначала Мойре, потом Эрику, сияя от восторга похлеще самого кольца. Лицо Мойры скривилось от отвращения при мысли о том, где побывало это кольцо, а щеки приобрели цвет того же самого ковра. Эрик от бешенства и шока, кажется, вообще потерял дар речи.       Уловив момент, когда Чарльз снова к нему повернулся, он рыкнул сквозь зубы:       — БОЛЬШЕ. НЕТ! — и унесся прочь в свою спальню.       Восторженный взгляд русала вернулся к женщине.       — Я же говорил! Ха! Пойду, сбегаю к морю! — и с этими словами Чарльз поспешил в противоположную сторону, с радостными воплями сбегая по лестнице.       — Боже, как все это пережить и не свихнуться? — Мойра потерла ладонями лицо, стараясь прийти в себя, и спустилась на кухню, чтобы приготовить ужин.       Со второго этажа из спальни Эрика продолжало раздаваться злобное рычание, и металлические предметы стремительно покидали свои места и теряли свою форму.              Прошло не меньше часа прежде, чем Леншерр спустился вниз. Осмотрев с лестницы первый этаж на предмет наличия Чарльза и убедившись, что перевозбужденного русала в зоне видимости не наблюдается, он прошел на кухню с видом оскорбленного достоинства. Если бы не дерганность, с которой Эрик поглядывал на окно, ведущее во двор, Мойра решила бы, что ничего особенного не случилось, просто пребывание в ее человеческой халупе не достойно столь величественной мутантской задницы.       Эрик придвинул к себе чашку с горячим чаем и злобно отхлебнул. Раньше Мойра и не предполагала, что можно так злобно пить чай. Она села на стул напротив, внимательно разглядывая выключенный телевизор, будто по нему шла крайне увлекательная передача.       В тишине, нарушаемой лишь злым похлебыванием Эрика и тихим звоном чашки Мойры о блюдце, прошло несколько минут. В конечном счете, женщина не выдержала и спросила как бы между прочим самым будничным тоном, который можно было подобрать к ситуации:       — Ты действительно достал это кольцо из… — слово «задница» было тактично опущено, — унитаза?       — Я, по-твоему, совсем идиот, МакТаггерт?       Снова воцарилась тишина. Чай у Эрика закончился, так что теперь он стучал пальцами по столу, начиная действовать на нервы.       — Я сделал его из металлической дверной задвижки, чтобы он отвязался.       Мойра, наконец, перевела взгляд на нахмуренного Леншерра, но заметив вдалеке за окном знакомое лицо решила предупредить:       — Он решил, что твой желудок подобен ракушке и создает металлические предметы. Навряд ли он в скором времени расстанется с этой идеей.       Умоляющий взгляд побитого щенка Эрику тоже неплохо удавался…                     Сон — это большая ценность в людском мире. Как там у русалок или акул Эрик не знал и знать не хотел, но свой сон он оберегал от внезапных вторжений, как мог. Ведь невыспавшийся Эрик — злой Эрик. Никто не рисковал делать Эрика злым. Почти никто.       Он почувствовал это сквозь сон. Потом сквозь полудрему. И в конце концов через закрытые веки.       Взгляд.       Пристальный.       Прожигающий…       Эрик открыл глаза и чуть не отпрянул, сдержавшись в последний момент. У его постели на корточках сидел Чарльз в пижаме, с горящими глазами, стаканом воды и тазиком в руках.       — Эрик, ты не спишь ведь? Я подумал, может, новое кольцо уже образовалось? Я принес тебе воды.