Заколдованный мальчик

СПУСТЯ ВОСЕМЬ ЛЕТ

      На лицах у собравшихся преобладало выражение плохо скрытого любопытства. Когда не твой ребенок причина школьного скандала, то можно особо и не волноваться. В основном комнату заполняли мамы и бабушки. Несколько пап с радостью затерялись на последних партах, уступив «места для отличников» женщинам.       Среди присутствующих выделялись две пары, это были не отдельные представители семьи, а именно пары — отец и мать. Одна мама из последних сил сдерживалась, чтобы не взорваться и не устроить скандал, а другая напротив казалась окаменевшей.       Ольга Ивановна, суровая женщина лет сорока, с красивым, но грубым лицом обвела собравшихся родителей тяжелым взглядом цепких, чуть навыкате глаз и сказала:  — Случай, прямо скажем, экстраординарный. Такого в нашей гимназии еще не было и надеюсь больше не будет. Я не считаю, что разбирать данный инцидент стоит настолько гласно — учительница на миг запнулась, но продолжила — обучение у нас платное — некоторые присутствующие на этих словах приободрились — и вы имеете право знать, что происходит в классе и в каком коллективе учатся ваши дети.       Товарищи родители — голос Ольги Ивановны окреп, сама она, будто стала выше ростом и продолжила сурово чеканя слова — Эксцессы возможны всякие и если не дай Бог, конечно, поведение вашего ребенка будет разбираться перед всеми, я уверена, что вы бы не хотели травмировать его своим поведением еще больше. Мальчики расскажут о конфликте, затем выйдут и мы все, не при детях, обсудим.       За стеной, в сопровождение одной из молоденьких учительниц, ожидали два гимназиста лет двенадцати на вид. Несмотря на одинаковую форму и возраст это были совершенно разные мальчики.       Дима Колешов, спокойный, даже флегматичный ребенок из благополучной семьи был сейчас откровенно напуган. Он не сомневался в своей правоте, в конце концов, это же на него напали, он жертва, да и мама там! Но то, что в классе так много взрослых и все они собрались из-за него, и нужно будет отвечать на вопросы Грозной Ольги перед всеми — было непривычно и страшно.       Когда он жаловался маме было хорошо и правильно, мама всегда была за него и ничего лишнего не спрашивала, а вот классная обязательно до всего докопается. Дима, хороший мальчик из приличной семьи уже жалел, что так плакал перед мамой, тогда её сочувствие и слезы подстегивали его, а сейчас рана на руке казалась глупой царапиной, из-за которой и ему может влететь.       Другой мальчик, Коля Иванченко, выглядел уверенным и спокойным. Скучающе он наблюдал за переживаниями своего одноклассника, наглыми глазами разглядывал молоденькую учительницу, заставляя её краснеть и одергивать на себе блузку. Под взглядом этого маленького взрослого она чувствовала себя раздетой. Вместо того, чтобы переживать он специально доводил её! Девушке очень хотелось сделать замечание мальчишке, но кроме наглого взгляда сказать было не про что. Поэтому она еще больше нервничала и накручивала себя, а Коля забавлялся и действительно специально ее провоцировал.       Он не был по натуре жестоким, но всегда с опережением реагировал на любую, даже мнимую, угрозу. Руку Колешову проткнул вполне осознанно. За секунду, что прошла с грязных слов, слетевших с языка этой жабы, до того, как он схватил карандаш и со всей дури вогнал его в ладонь одноклассника, Коля успел обдумать многое. Колешов — лишь первый камешек, если его не остановить, то остальные его, Колю, затравят. Это приличная школа, бить местные не станут, но рисковать нельзя. Иначе можно стать постоянной жертвой чужого остроумия.       Он не хотел заводить среди этих тупых детей себе друзей, только этого не хватало! Еще в предыдущей школе из-за его глупости, из-за того, что он проболтался про усыновление «другу» и начались проблемы. Чтобы тебя не трогали, нужно стать либо лидером класса, а мысль, что придется взаимодействовать с этими инфузориями, была отвратительна, либо чтобы другие боялись тебя задевать. Простить оскорбление нельзя, нужно сразу ответить, тогда следующий остряк поостережется.       Возможно, нужно было ударить кулаком, но карандаш показался ему лучшей идеей. Оригинально, сразу чувствуется стиль. На этой мысли Коля удовлетворенно улыбнулся, а Дима, глядя на него, загрустил еще больше, убеждаясь, что он сам во всем виноват и все кроме мамы осудят его, вон как Иванченко улыбается, наверное, уверен, что ему ничего не будет.       Как удивился бы Дима, любимый, заласканный ребенок, узнав, что Иванченко, как раз уверен, что ему все будет и сейчас, и дома. Коля не сомневался, что родители в ужасе от его поступка, а бабушка так и вовсе считает психопатом. Но родительское терпением казалось безграничным и максимум, что ему грозило — это другая школа. Ожидаемое возвращение в детский дом так долго затягивалось, что в глубине души даже сам Коля в него не верил. Не то чтобы он доверял родителям, но уж коль они его до сих пор терпят, то, наверное, не вернут. Коля улыбнулся, еще больше опечалив Колешова и напугав молоденькую учительницу. Девушка не ожидала увидеть на этом нервном, не по-детски хищном лице такую искреннюю и мягкую улыбку.