***
Пока Тосака сидела на уроках, я залез в мировую сеть и продолжил её шерстить. Вчера я занимался в ней тем, что учился ориентироваться и узнавал основные тенденции в мире. А они были достаточно прозаичны: США — мировая держава с внушающим ядерным запасом; Северная Корея продолжает быть пугалом тоталитаризма; Россия, Индия и Китай — основные экспортёры продукции; на самых верхах продолжает танцевать бал, тот ещё гадюшник... Изменились только некоторые акценты и курсы. В остальном, отличий в области интересов немагической части населения от моей прошлой реинкарнации нет. Даже удивительно. По магической же части всё намного интереснее. Первое, что можно сказать про магов: есть настоящие маги, есть церковники, а есть люди башляющие магией. Последних можно разделить на вольных магов и заклинателей. Вольные маги — это чародеи, которые не принадлежат ни к одной из организаций. Фактически, вольные маги являются придерживающимися "пути мага" наёмниками. К заклинателям относят чародеев, которые используют магию, но при этом не следуют "пути мага". Другими словами, обычные наёмники с магией. Мир магов — довольно уравновешенная экосистема, которую можно разделить на три составляющих: магические династии, вольные стрелки и церковники. Магические династии проводят изыскания в различных областях магии и разработку ритуалов, а затем через Ассоциацию магов регистрируют патент на свои разработки. С патентов и сдачи в аренду подконтрольных духовных земель они и живут. Вольные стрелки выступают магическими наёмниками для простых людей. Они почти не проводят магических изысканий полагаясь на уже готовые разработки, которые скупают через Ассоциацию у магических династий. За использование ритуалов они ежегодно выплачивают определённые отчисления. В большинстве случаев это чародеи в первом-третьем поколении. Третьей стороной магического мира выступает Церковь, которая не даёт чародеям совсем распоясаться и резать людей, как скот. Всё же для чародеев главное — сохранения таинства, а не следование законам или общечеловеческой морали. Сильнейшая чародейская теория им в этом деле серьёзно помогает. (Я решил всё же отказаться от прошлого наименования местных источников магии.) Откуда подобная информация в интернете? Скажу прямо, консерватизма в плане технологий придерживаются только церковники и династии магов. Да и то не все. Большинство вольных стрелков предпочитает пользоваться всеми благами цивилизации. Тут главное найти сайты и игровые чаты, на которых происходит общение между магами. Проследить электронный след и хакнуть чужие компы для умелого электрокинетика — дело пары секунд. Вот у них в компьютерах я и полазил. Что же до политической ситуации в мире магов, то тут не всё так просто. Итак, Европа. Главное, что надо понимать магической политике западного полушария — это то, что в прошлых и позапрошлых веках, Англия была центром морской торговли и метрополией многих колоний. Поэтому маги облюбовали, как один из центров своего обитания, именно её. И именно поэтому Часовая башня расположена в Лондоне. Далее, восточное полушарие. Здесь, в Азии балом правят Ходзюцуси — те, кто изгоняют духов сутрами, молитвами и верой. Те, кто достиг истинного просвещения, и черпают силу у сверхъестественных сущностей. Другими словами, монахи, жрецы и шаманы. Впрочем, эти ребятки также могут пользоваться и классической тотемной магией. Просто это у них считается показателем недостатка тренировок. Они, как и Церковь, являются сдерживающим фактором, который не даёт магам устроить беспредел. С другой стороны, они лишь сдерживают магов. В их дела они не лезут. Именно поэтому для проведения Войны Святого Грааля была выбрана Япония — центр влияния Ходзюцуси. Здесь Ассоциация магов практически не имеет власти. Евразия в магическом мире — место очень неоднозначное. С одной стороны, на евразийской континентальной плите находится просто огромное количество духовных земель. Их так много, что они составляют две трети от общего числа духовных земель планеты. А с другой стороны они очень, просто до смешного слабы. Представляющих из себя хоть что-то ценное всего чуть больше сотни. Однако, это не помешало поселиться здесь просто огромному количеству магов-одиночек во втором-третьем поколении или ушедшим на покой в тихие исследования вольным стрелкам. А ещё Евразия, благодаря огромному количеству слабозаселённой земли, стала идеальным полигоном. Чего здесь только не испытывали и кого не выпускали... Мне уже хочется пробежаться по лесам и посмотреть на выживших тварюшек! А ещё было бы неплохо заглянуть в тайгу. Давно кедровых орешков не ел. — О чём ты так усиленно думаешь, Арчер? — полным глухого раздражения голосом спросила Тосака. — Даже до меня уже долетают твои эмоции. Учиться мешают. — Да так. Размышляю. Может, смотаться в тайгу следующей ночью? За пол часика должен вернуться... — И... что ты там забыл? — Тосака встала, как вкопанная с просто непередаваемым выражением лица. — Кедровые орешки. Лет двадцать их уже не пробовал. — ... — в ответ мне пришёл клубок чувств, которые я расшифровывать даже не пытался. Я же не понимал её реакции. Что такого в том, чтобы смотаться за орешками? Для меня это даже проще, чем для Тосаки смотаться в магазин. Да и заодно просьбу Рубин с полётом в космосе выполню. Ну, не совсем в космосе, а на геостационарной орбите. Но это такие мелочи... Перепрыгиваю через ограждающий площадку крыши сетчатый забор и усаживаюсь на край парапета. Подо мной, на спортивной площадке детки занимаются физкультурой. Все в форме. Все неукоснительно выполняют задание. Однообразие. Скука. — Быстрей бы начались сражения. Рин уже который день не могла избавиться от мигрени. Её Слуга был слишком... Просто слишком для неё. Уже одно общение с ним заставляло взрываться её бедный мозг. А ведь она была достаточно близко знакома с такими чудовищами, как Зелтретч и Рубин! С этими жуткими и совершенно далёкими от концепции "человек" существами. Говоря откровенно, Рин этих существ просто не понимала. Да и как ей, обычному гениальному магу понять хтоническое чудовище и его творение? Тем не менее, это не помешало к ним просто привыкнуть. К Катализатору привыкнуть было нельзя потому, что он был слишком человечен и понятен для неё. Говоря откровенно, эспер был прост, как йена. Безусловно, он был по-своему умён, гениален и даже мудр, но при этом кристально понятен. Но насколько он был прост, настолько же его возможности были далеки от человеческих. Это накладывало свой отпечаток, существенно искажающий его восприятие реальности... От этого его выходки, желания и решения взрывали мозг даже сильнее. Самое же ужасное в этом было то, что этот... эспер просто не осознавал в своих выходках чего-то выходящего за рамки.***
— Мастер, у нас тут рядом со школой Слуга отирается. Приготовься. Наверное, мир услышал мои желания и решил благостно кивнуть. Мол, "давай, ты же хотел хапнуть адреналинчика?" К чему я это? Ах да, я ощутил рядом с территорией школы один из двух, церковных источников странного энергетического излучения... или всё же возмущения? В этом плане у меня с определениями не очень: постоянно приходиться придумывать новые понятия для вещей, поскольку их до меня никто не открывал. Вот чем, например, считать волны идущие от объектов с огромной гравитацией?** Как их назвать? //**реальный факт, планеты и звёзды создают гравитационную "рябь", которую зафиксировали учёные. А ведь за последние дни это всего лишь одна из проблем, которая возникла из-за увеличения моих сил. С психикой мне, вот, что прикажите делать? Я, по факту, теперь могу жить неограниченно долго. Всего-то и надо, что не мешать подсознанию контролировать уровень энтропии организма, сводя тот к минимуму. А вот с психикой что делать? Это я сейчас ещё более-менее нормален, а что будет через сто, тысячу или миллион лет? Чем я стану и стану ли вообще? Не совершу ли самоубийство от скуки? Пока мне видится только один способ сохранить для себя желание жить. Надо стать духовным гедонистом, тем, кого в этой стране называют отаку.*** //***(яп. термин) человек, который посвящает всего себя какому-либо хобби. Будь то рыбалка, огород, охота или аниме-культура. Впрочем, есть ещё вариант с тем, чтобы стать духовным онанистом, как Эмия Широ или этот садист, Котомине Кирей. Мне этот способ не то, чтобы не нравился... Скорее, я опасаюсь того, что окончательно поеду с катушек, если пойду этим путём. Ведь я уже сейчас получаю чуть ли не физиологическое удовольствие от того, что становлюсь сильнее и совершеннее. Другое дело, что способы получения желаемого, существуют разные. Например, открыть путь к Истоку. Святой Грааль этой Войны, даже без всех семи жертв, вполне на подобное способен, ведь в нём ещё сохранился заряд, не использованный в прошлой Войне. Но перейти в Эон Ма'ат... Нет, я не желаю становиться всемогущим совершенством. Это, как сравнивать процесс поедания изысканного блюда и мгновенное насыщение. Мне доставляет кайф сам процесс, "вкус" от становления более могущественным и совершенным. А может, дело в том, что я просто боюсь перейти в этот Эон? Наверное, скорее да, чем нет. Я не боюсь всемогущества. Я боюсь потерять своё "Я", умереть ментально. Ведь мне ведомо, каково это. Я-прошлый, тот, кто стал эгрегором не смог выдержать нагрузки на психику и потерял участки разума. Совершенно незначительные для общей работы всей структуры психики. Тем не менее, он умер, и родилась новая личность, Катализатор. Именно поэтому я не использую "старого" имени и зовусь прозвищем себя-прошлого. Посмотрев вниз, на занимающихся физкультурой подростков я не смог сдержать вздоха. От скуки в голову порой такая чушь лезет... Вот, как сейчас. Я же давно вывел для себя простую формулу жизни: живи и дай жить другим, а если этого не дают всякие чмыри, это только их проблемы. Так с какого хрена я заморачиваюсь? — Воин, не скрасишь моё ожидание? — транслирую звуковые волны в сторону Слуги так, чтобы было слышно только в пределах трёх метров от источника излучения. Подтверждением того, что меня услышали, стало быстрое приближение Слуги. Забавно, но несмотря на нематериальность, дух предпочитал передвигаться по плотным поверхностям. Пусть, порой, те и были стенами. Неужели даже в подобной форме существования имеются ограничения банальной физики? Любопытно. Слуга материализовался стоя на сетчатом заборе. Происходило данное действо сопровождаясь спецэффектами в виде порывов ветра и потоков синего тумана. Внешность поджарого мужчины, была довольно экстравагантной. Красные глаза на хищном лице; зачёсанные назад и собранные в низкий хвост синие волосы; длинные красные серьги; обтягивающий, чем-то смахивающий на водолазный, костюм без рукавов; мускулатура бойца специализирующегося на длинном древковом оружии — всё это указывало мне, что передо мной предстал Лансер Кухулин собственной персоной. — Почему бы и не скрасить ожидание за беседой, — спрыгнул на парапет по соседству Сетанта****. — Жаль только, выпивки нету. — Выпивка? — между нами взревел яростный, но не затронувший и волосинки на наших головах ветер, а затем появился высокий золотой кувшин с алым, как сама кровь, вином. По обеим сторонам от кувшина, также в потоках ветра появилось по паре золотых кубков. — Эта пойдёт? — Впервые встречаю алхимика, который делает вино и золото не из воды и свинца, а из воздуха, — усмехнулся воин разлив по кубкам напиток. — Они просто идут по лёгкому пути. Настоящего мастерства можно добиться лишь при преодолении сложностей, — беру кубок и с силой чокаюсь с Лансером. Первым делаю глоток и довольно зажмуриваюсь. Моё любимое. Не то, чтобы я был любителем алкоголя, но если употреблял, то только лучшее. — Хороший тост, — собеседник сделал глоток и чуть выпучил глаза. — И не менее хорошее вино! — Я херни не делаю, — довольно усмехаюсь. — Кстати, Катализатор, представляю класс Арчера, — я протянул руку и Сетанта пожал её в ответ. Но не так, как я привык, а за предплечье. — Лансер, Кухулин, — представился в ответ Слуга, всколыхнув у меня в душе просто бурю удивления. Чтобы Слуга добровольно назвал своё имя... — Слушай, а тебя Мастер не отругает за раскрытие имени? Я-то себя могу раскрывать совершенно не опасаясь, ведь пришёл из будущего. Но ты? — Мастер... Этот трус может, — на лицо Лансера легла тень. — Только неправильно это, не представиться в ответ перед поединком. Не по чести. — Не по чести, говоришь, — я еле сдержал ироничный смешок. — Ну, пусть будет так. //****В мифологии ирландских кельтов — имя Кухулина в отрочестве. Честь... Я никогда не воспринимал её, как нечто эфемерное или незыблемое. Честь для меня была той же моралью, но относительно насилия. Только более конкретизированная. Концепция "морали насилия" — вещь для современного общества, в котором монополия на насилие узаконено перешла в руки государства, кажется парадоксальной. Но на самом деле она существует до сих пор. Только не между отдельными воинами, а между странами. Конвенции, запрещающие применение отдельных, "негуманных" типов вооружения; договоры о обращении с военнопленными — это лишь частные случаи морали насилия, другими словами, чести. В разные времена была разная мораль, как и разная честь. В современном мире, в котором сражаются солдаты, имеют значение не имена отдельных шестерёнок войны, а названия подразделений и батальонов. К чему были все эти рассуждения? А к тому, что у меня есть личные принципы и выведенный по жизни кодекс, которому я следую неукоснительно. На чужую мораль и, соответственно, честь мне плевать с высокой колокольни. Если она работает на меня, я этим буду пользоваться. Впрочем, общественную мораль я для вида всё же соблюдаю. Интересно, с какого ляда я попал в класс Арчера, с подобным пониманием чести? Или это осквернённый Святой Грааль окончательно вышел из-под "заводских настроек"? Сетанта оказался хорошим собеседником: достаточно остроумным, разносторонне развитым и имеющим довольно простую и вместе с тем широкую точку зрения. Общаться с ним можно было легко и почти на любую тему. Но в основном мы обсуждали современный мир. Ему, как человеку из далёкого прошлого и мне, как жителю относительно далёкого будущего, было интересно поделиться мнениями. — Ты посмотри на них, — вещал свою позицию Сетанта. — В мои времена, любой крестьянин в их возрасте мог постоять за себя и имел своих детей. А эти? Мало того, что не видели настоящей жизни, так и духом от крестьян не отличаются. Такие же рабочие ишаки, как и их предки. Только эти ходят вкалывать с рассвета и до заката не на поля, а в каменные коробки. А уж что творится между мужчинами и женщинами... Я не против того, что женщина может быть умнее или сильнее мужчины. Да у меня Учителем была женщина! Но творящийся сейчас бред я просто не понимаю. — Это ты в Австралии не был. Здесь ещё ничего, а вот там... — отвечал я, вспоминая о том, что прочитал вчера из сводок новостей и форумных обсуждений. — Чуть что, так жена сор из дома в городской суд выносит и у мужа всё отсуживает. Те даже прикрикнуть на своих жён опасаются. — Бред полный, — копейщик протянул ко мне руку с кубком. Чокаемся. — И не говори. У меня дома тоже заморочки по поводу взаимоотношений полов есть, но такого бреда никогда не встречал. — Заморочки? — Ага. Например, чисто женский квартал, в который мужик без повода сам не попрётся. Образовался вокруг элитной женской школы, в которую, если слишком низкий интеллект, даже лиц королевских кровей не пускают. — Даже так? — недоверчиво протянул рыцарь. — Ага, скандал на весь мир был, — я усмехнулся. — Тогда про Токивадай, только на северном полюсе и не слышали. Да и то, не уверен. — Не слабо. — Угу, — я делаю глоток играющего на языке приятный букет вина, а затем начинаю рассматривать золотую чашу. — Кстати, всё хотел спросить, зачем тебе Грааль? На того, кто жалеет о чём-то, ты совсем не похож. — А я и не жалею ни о чём, — с гордостью ответил Лансер. — Даже о смерти сына? — Даже об этом, — на лицо собеседника легла печать печали. — Будь сын достаточно силён, он бы убил меня и занял моё место на службе моему господину. Случилось то, что должно было. Я ни о чём не жалею и на зов Грааля ответил только ради возможности сразиться с достойным противником. Так мы и сидели, время от времени опустошая вновь "сам собой" наполняющийся кувшин, пока солнечный диск не начал окончательно исчезать за горизонтом. — Кухулин, скажи, у тебя же должно было быть копьё? — Есть такое, — нейтрально ответил Лансер. — Не хочешь устроить ставки? Проиграешь ты — копьё моё. Если проиграю я, то сделаю тебе физическое воплощение. — А сможешь? Это, вроде как, Чудо. — Аааа... — я махнул рукой. — Местные всё усложняют. Материализация души то, Материализация души сё... Нет бы второе создать заклинание, которое создаст нормальное тело. Так эти упёртые бараны непременно хотят восстановить исконное на чистой пране! Прикосновение Небес им подавай. А там всего-то и надо, что использовать магический шаблон, из которого состоит твоё тело, и на живую, создать полноценную плоть. Ты, при определённом старании, с этим справишься. Да с этим, даже мой Мастер справится! — Бараны, — согласился Сетанта. Впрочем, говоря, что пытавшиеся восстановить Чудо Айнцберны — имбецилы, я несколько лукавил. Не приди я из мира, в котором магия априори приравнивается к Чуду, мне бы и в голову не пришло разработать теорию того, чем является Материализация души. Впрочем, тут также отметилось моя возможность анализировать материю на квантовом уровне. Дело в том, что за время наших посиделок я не просто приятно проводил время, а обстоятельно изучал то, что представляет из себя тело Слуги. (С Медеей я так рисковать не хотел. Многие маги могли чувствовать возмущение НД-поля.) И узнанное меня, мягко говоря, ввело в ступор. Не то, чтобы Встреча с Медеей меня к этому не подготовила, но... Его ткани были идентичны тканям Медеи. С первого взгляда его клетки выглядели, как плоть, вели себя, как плоть, имели все свойства имитируемой плоти, но оставались пустотой. Даже ДНК было! ДНК, на атомарном уровне оказавшееся вакуумом. В результате данных Медеи и экспериментов над Кухулином, мной была создана следующая теория. Нечто, называемое в просторечии душой, имеет в себе память о том, какую структуру должно иметь тело. Материализация души, опираясь на эту информацию, создаёт шаблон, по которому из наиболее доступного и универсального вещества/энергии (праны) воссоздаётся физическое тело. Всё бы ничего, но Прикосновение Небес — это магия Эона Богов. Она основана не на современном варианте алхимии, который позволяет преобразовывать вещества на минимуме веры и максимуме знаний о структуре материи, а на чистой вере и силе Тотема. Оно преобразует прану в материю! Неудивительно, что у магов Эона Людей не получилось повторить процесс заклинания из Эона Богов. Точнее, они его повторили, но у них просто не хватило силёнок на окончательное получение материи через воздействие на эфир. Чтобы дать Кухулину физическое воплощение, мне нужно будет всего лишь завершить уже запущенный процесс через изъятие участка имитации и подставление на освободившееся место нужного атома. Это даёт такие перспективы, что я... Да я могу просто прийти к Айнцбернам и сказать, что завершил заклинание. И всё. Может, реально покинуть Войну? Раздолбаю главный Грааль и все Героические духи отправятся восвояси. Да и вероятность того, что Ангра-Майнью родится и устроит геноцид людей уменьшится многократно. Не то, чтобы я был против подобного исхода, но без людей мне будет слишком скучно. С другой стороны, если я дам Ангра-Майнью родиться, мне скучно точно не будет! Я даже смогу спокойно себе жить и ловить рыбку в мутной водичке, пока Церковь и Ассоциация магов сражаются за выживание. Хотя, всё же нет. Я хочу научиться здешней магии. А для этого потребуется спокойная обстановка. По крайней мере, в ближайшие пару десятилетий. — Прежде чем я соглашусь, ответь на вопрос: зачем тебе этот спор? — будто перекатывая на языке каждое слово, спросил Сетанта. — Ради твоей мотивации, — в глазах собеседника промелькнул алый огонёк заинтересованности. — Истинным сражение между воинами становится только тогда, когда им есть, что защищать или желать обрести. — Да ну? А как же жизнь? — нагло спросил воин. — У тебя даже жизнь не настоящая, — не услышать в моём голосе насмешки не смог бы только глухой. — Я же предлагаю тебе то, что позволит насладиться этой Эпохой и превзойти себя прежнего. Так у тебя в нашем сражении будет к чему стремиться и что терять. — Убедил, — Сетанта вытянул вверх руку. — Да будет Луг***** нам свидетелем. При моём поражении Катализатору, Гаэ Болг перейдёт в его собственность. Договор. — Я, Катализатор, — тоже поднимаю вверх руку. Я не верующий, но ради атмосферы и из уважения можно подыграть, — в случае своего поражения Кухулину, обязуюсь завершить тому физическое воплощение. Договор. //*****кельтское божество, отец Кухулина. Я протянул руку, и скрепляя наш договор, Сетанта пожал её. Кстати, я не заметил никакого присутствия божества или ещё чего-то необычного. Единственное, чем отличалось заключение этого пари было тем, что мою руку пожали не за ладонь, а за запястье. Мы ещё долго трепались, но в конце концов день начал подходить к концу, а ученики расходиться по домам. Когда раздался дребезжащий хлопок захлопнувшейся створки ворот, а Мастер громко прокричала о установленном ею барьере, мы не сговариваясь спрыгнули на землю и разошлись на расстояние в десяток шагов. — Знаешь, Арчер, я даже благодарен тебе за наше пари, — отвлечённо высказался Лансер. И я с неожиданной ясностью осознал, что эти слова предназначаются не для меня. Ведь сейчас время говорить не словами, а кулаками. Это и называется "боевым духом"? Жаль, я никогда ранее подобного не испытывал. — Мой трусливый и бесчестный Мастер приказал мне сразиться с тобой или другим Слугой ради разведки. Однако, стоит мне сейчас проиграть или отступить, и мой главный козырь будет принадлежать тебе. Обладатель зачёсанных назад синих волос повёл рукой по причёске и парой резких движений принял странную, но идеально подходящую для его организма стойку. Я же в ответ вытянул в сторону руку, и в той из изменяющих свои структуру и порядок расположения атомов возникло сумеречное творение архитекторского гения Древа диаграмм, величайшего и мощнейшего суперкомпьютера Академ-града. Сто двадцать семь катано-подобных сантиметров одного из сложнейших композитов, полное отсутствие даже намёка на гарду и массивные ножны, которые являются миниатюрным чудом научной мысли, продольное, почти рассекающее лезвие надвое углубление — всё это являло собой вершину научного гения. Ради предоплаты я копил на эту красавицу больше двух лет, а потом столько же расплачивался по взятым кредитам. — Я думал, что ты — Арчер, — выразил своё удивление Лансер. — Ну да, Арчер… — говорю с весёлым предвкушением боя с таким... достойным противником. Аж в мышцы жизнью налились и требуют движения. — Только с чего ты взял, что этот клинок... — рука ложится на однородную, чуть шершавую рукоять. В следующее мгновение рождается свет тысячи солнц, — ...является оружием ближнего боя? Каждый нормальный эспер, который занимается наёмничеством, имеет приспособление, нивелирующее его слабости. Пусть эта практика и не пользуется популярностью со стороны большинства эсперов, боевикам важен каждый гран силы. Такой вещью у меня была моя верная и любимая Клешня. Пусть Клешня и выглядит, как несуразный клинок, таковым она является только схожестью форм. Сравнение Клешни и настоящего клинка равнозначно сравнению опасной бритвы и боевого кинжала. И у того и у того имеется лезвие, но вот в плане функций они слишком специализированы. Тем не менее, я ни за что не променяю её на что-то иное. Создаваемое Клешнёй усиление моих естественных возможностей компенсирует все мелкие недостатки. А кто не согласен... — мой взгляд проходится по половине выжженной спортивной площадки, — пусть кинет предъяву мне в лицо. — ...это было близко, — сообщил мне опаливший волосы и лишившийся трети синих тканевых доспехов мужчина. Молчаливо киваю. Зачем лишние слова, когда оба всё и так понимают? Клинок в ножнах, а ускоряющие лезвие приводы уже набирают свой ход, чтобы снова разогнать лезвие и дать рождение миниатюрной версии солнечного ветра. От атаки, которая требует высокой сосредоточенности — я же не хочу выжечь половину Фуюки? — меня отвлекает ментальное обращение от Мастера: — Ты что творишь, дегенерат?! Атакой фантазмом типа "Анти-крепость" ты сейчас всю школу разнесёшь! — Не нуди под руку. За день я уже запомнил модель здания и находящихся в нём предметов. Восстановлю и к утру будет, как новенькое, — следующее мгновение сосредоточенности позволило правильно рассчитать скорость распространения частиц плазмы, а затем породить новый поток солнечного ветра. Потоки ионизированного воздуха сплетаются в разуме в сложнейшие математические модели, чтобы заиграть всёстирающей симфонией разрушения. Сколько раз ни любовался деянием своего Навыка, я не мог сдержать восторга от понимания тех чудовищных сил, что добровольно подчиняются моим мыслям и воле. В такие моменты откуда-то изнутри меня поднимается что-то такое... Я не знаю, что это, но удовольствие оно приносит даже больше чем хороший секс. — А... А о растительности ты... — обломала момент Тосака. — Не трепись под руку! — перебиваю укрывшуюся в подвале Мастера и взмахом Клешни порождаю ещё один порыв высокотемпературной плазмы. На этот раз Лансер полностью избежал полученного урона и начал идти на сближение подобно ало-синей, идущей самыми невообразимыми зигзагами молнии. "Наконец-то" — удовлетворённо отмечаю инициативу своего врага. Кухулин — один из сильнейших воинов ближнего боя, а я — Арчер, боец дальней и сверхдальней линии. К тому-же, у меня имеется сверхмощная дальняя атака. Его единственным шансом одолеть меня будет либо активация фантазма, либо атака на ближней дистанции, на которой у него будет преимущество. Когда между нами остаётся всего три шага, а Клешня всё также остаётся вне ножен, мои ноги делаю шаг вперёд, прямо навстречу идущему в корпус копью. Успеваю заметить на лице Кухулина промелькнувшее среди ярости схватки, удивление. Но поздно. Я уже доворачиваю корпус, чтобы не были задеты важные органы с сосудами, и совершаю простой, почти дилетантский диагональный удар сверху вниз. Вот только, сколь бы не был прост удар, релятивистская скорость и запредельная прочность клинка делают его неотразимым ничем, кроме концептуальной защиты и неизвестных мне видов полей. Но Кухулин не был бы Героическим духом умри он от даже такого удара. Это Лансер и доказал, в самый последний момент разорвав между нами дистанцию. Размен ударами был неприемлемым для него результатом. Это мне мобильность не так важна, а вот ему любая рана равнозначна поражению. Хрустальная пушка. Сейчас, стоя на расстоянии тридцати метров, даже истекая своим подобием крови и испуская из обрубка руки растворяющиеся золотистые частицы, этот воин действительно завораживал. Весь его вид буквально дышал взятой под контроль первобытной яростью и... счастьем? Определённо, Кухулин был счастлив. Также, а возможно и больше, чем я. — Ха-Ха-ХА-ХА-ХА!!! — раздаётся смех полный чистейшего счастья и безумия. Ищу его источник Навыком и удивляюсь пришедшей информации. Ведь он исходит из моей глотки. Почему же я просто до безумия счастлив? Битвы? Я прошёл их сотни. Минимум каждую неделю я вместе с командой отправлялся на очередное задание по зачистке. Адреналинчика я на них получал столько, что из ушей текло. Даже после перехода на "светлую сторону" Академ-града, раз в месяц мне, обязательно приходилось сталкиваться с желающими смахнуться тупоголовыми кретинами. Так что практикой для поддержания формы я также был обеспечен. Но сейчас всё совершенно иначе. Моя рука не перестаёт болеть от последствий последней атаки. Она будто всё ещё находится в кипятке ионизированного газа и сгорает в нём. И вместе с этой болью, я чувствую — "радость души и лёгкость тела". "Душа поёт" — пришло определение, не имеющее никакого логического смысла, но удивительно точно, описывающее моё нынешнее состояние. Вместе с этим определением возникло понимание: это от того, что я не сдерживаюсь, а выкладываюсь по полной и даже чуточку больше. Я боюсь Кухулина, и этот страх мобилизует все резервы тела и разума. "Все ли?" — с сомнением обращаю внимание на "крылья". Даже в момент удара я не задействовал их возможность по над-квантовому контролю частиц. Иначе рука у меня точно бы не повредилась. Отсмеявшись, вижу, что Кухулин уже вычертил в воздухе несколько цепочек разноцветных... рун, наверное. Он выставляет в мою сторону своё кровавое копьё, а цепочки знаков начинают заползать на древко с гранёным наконечником и обволакивают их в переливающийся радугой кокон. Разорвать дистанцию? Нет, бесполезно. Его копьё создаёт воздействие на причинно-следственную связь. Получится так, что копьё будет пущено в полёт потому, что моё сердце будет пронзено. Единственный способ этого избежать — создать щит, который не будет пробит при атаке. — ГАЭ... — выкрикивает Кухулин обязательную в игре Святого Грааля фразу-активатор. Замах. — ...БОЛГ! Стоило только отзвучать имени копья, как его руку и моё сердце соединила алая линия. Ударная волна проходится по сосудам превращая вены, артерии и мышцы грудины в однообразную кашу. Тело, повинуясь инерции, протаскивает на пару метров оставляя на асфальте след от подгоревшей подошвы кроссовок. Второй раз за этот бой я вижу, как на лице Лансера проступает непонимание. Но оно быстро сменяется осознанием, когда его взгляд натыкается на мои, держащие вложенный в ножны клинок, руки. Фуюки вновь осветилось светом тысячи солнц. Лансер, надо отдать ему должное, попытался уйти с траектории потока солнечного ветра. Если бы не нанесённые до этого раны, у него бы это вышло. Как в первую и вторую мои атаки. Он и сейчас явно собирался уйти, учтя максимальную силу моих прошлых атак. Естественно, он посчитал, что я не смогу выдать своего максимума при полученных ранах. Вот только он не знал, что я трачу большую часть сил и внимания на сдерживание разрушительной мощи. Стоило только чуть перестать сдерживать эффект рассеивания, как поток затопил половину школы и начал жадно пожирать маленький парк. На месте левого крыла школы и деревьев не осталось ничего. Лишь потоки восходящего горячего воздуха создавали вихрь, который расшвыривал по краям расплавленную до алой кашицы почву. Учитывайся в измерении способностей не чисто эсперские возможности, без наших "игрушек", и многие боевые четвёрки давно бы считались пятёрками. С другой стороны, это правильно. Ведь даже хорошо тренированный и укомплектованный по последнему слову научной мысли нулевик, может кратковременно претендовать на боевой потенциал "голых" четвёрок. А порой и некоторых пятёрок. — Кха!.. Кха-кха!.. — из рвущейся от боли груди вырвался гулкий кашель. Опускаю голову, чтобы рассмотреть свой трофей. Матовое древко цвета артериальной крови — провожу пальцем по поверхности — текстурой напоминало кость. По копью вилась виноградная лоза, которая, как бы я не положил на неё руку, создавала идеальный хват для пальцев. "Очень интересная эргономика, надо будет взять её на вооружение для модификации рукояти Клешни" — некстати пришла мысль. — И долго ты собираешься пялиться на него? Кто обещал мне всё восстановить?! — вышла из-за угла покрытая сажей Тосака. — Я бы с радостью... Но Мастер, может ты сначала вынешь из меня эту штуку? Без сердца и трети кровеносной системы, знаешь ли, жить не очень приятно, — транслирую мысль с максимально выраженной иронией. — Я, кстати, был бы не прочь, если ты меня ещё и немного подлатаешь.***
Рин водила руками над телом эспера удивляясь, как тот всё ещё продолжает довольно ухмыляться. Дорогая одежда, от одного взгляда на которую Рин начинало душить её тотемное земноводное, представляла собой расползающуюся по швам рванину. На правой руке та просто сгорела. А уж что говорить про полученные Арчером раны... Рин давно привыкла к боли. Для любого мага из хоть сколь либо старой династии боль телесная — ничто. Однако, даже её пробирает отношение Слуги к ранам и, наверняка раздирающей всё его естество боли. ...а этот тип спокойно себе продолжает крутить в левой руке трофейный Небесный фантазм. — Большего я сделать не в силах, — убрав руки от груди Слуги, произнесла Тосака. — Серьёзно мешает проклятье, не позволяющее остановить кровотечение. — Ясно, — мужчина встал, отряхнув запылившиеся остатки штанин. Его взгляд прошёлся по выгоревшему парку. — Тогда сейчас я восстановлю школу, а телом займусь на базе. Кстати, свяжись с Наблюдателем. Пусть парк спишут на пожар. Следы обеспечу. Буркнув что-то невнятное даже для себя, Рин вынула из кармана драгоценный камень и начала наполнять его своей праной. Спустя несколько минут к церкви Наблюдателя летела кристаллическая сова с нужным сообщением.