Клубничное пирожное и персиковый торт.

      Уджи лжёт. Он влюблён в хёна, но он лжёт. Себе. Ему. Друзьям. Он продолжает лгать, пряча глаза под чёлкой. А всё потому что они выдают его с головой. Когда Джихун врёт, его глаза становятся синими. Синими, как ночное небо, в сумерках освещённое кистями солнечных лучей. Он носит линзы, чтобы скрывать свою маленькую способность. Хотя это скорее похоже на проклятье. И Ли продолжает лгать. Он лжёт постоянно. На доброе и радостное «Пошли поедим вместе?!» он бросает раздражённое «Занят» и быстро скрывается за любой из первых попавшихся дверей. Но однажды, когда Ли уже освободил глазки от линз, в комнаты врывается Джонхан и легким толчком в плечо опрокидывает младшего на кровать, нависая сверху. — Хён… — Уджи удивлённо смотрит на него и глаза меняют цвет на бледно-зелёный, как сухие водоросли нори в сметане. — Уджи-я, почему ты меня избегаешь? — жалобно скулит хён, смотря на Ли печальными глазами, — Ты меня не любишь, да? Я чувствую себя плохим хёном, Уджи-я! — Н-нет! Ты хороший хён! — непонимающе воскликнул младший, смотря на опечаленное лицо Джонхана, — Просто… не могу… — его глаза заметно потускнели и стали бархатно-чёрными. — Кто-нибудь ещё знает? — вдруг начал Джонхан, с интересом вглядываясь в глаза напротив. — А… нет. Когда я снимаю линзы, то уже никого нет… — Уджи отводит взгляд, а цвет его глаз снова плавно переливается, но уже в бледно-красный с бархатистым оттенком. — Мне нравится… — констатирует хён, поворачивая его лицо за подбородок, — у тебя прекрасные глаза, тонсен, — он мягко улыбается, а младший краснеет и мягкий персиковый цвет радужки подтверждает его смущение.       Джонхан улыбается и целует младшего, плавно проникая в чужой рот языком, не встречает сопротивления и углубляет поцелуй, мягко сминая чужие губы, слыша неопределенный полу стон, сдержанно улыбается. Уджи жмурится, уперевшись руками в грудь хёна, тяжело выдыхает и отвечает на его манипуляции, жадно терзая пухлые губы старшего, на задворках сознания в тысячный раз проклинает себя и забирается руками под чужую тонкую футболку. Джонхан удивлёно охает и кажется задыхается от прохладных касаний тонких пальцев своего младшего. — Джихуни… — жмурится хён и слабо прогибается в спине. — Хочу. — выдыхает Ли в губы старшего и облизывает их, одним движением меняя их местами, нависает над ним, в глаза блещет жёлто-красный огонь, отдавая лёгким переливом, — Хани~, я хочу тебя… — шепотом говорит он, смотря на старшего. — Ах… я… — красные щёчки хёна говорят всё за него и выпирающий между ног стояк сейчас красноречивее, чем что-либо сказанное и нет Джонханом.       Уджи властно впивается в губы хёна, приютив одну руку на его затылке, сжимает короткие волосы, зарывается пальцами, нежно поглаживая, довольно выдыхает и углубляет поцелуй. Он нетерпеливо блуждает свободной рукой по бледной груди, сильнее возбуждая старшего, специально цепляет чувствительные соски и блаженно вздыхает, слушая тихие стоны партнера. Джонхан по кошачьи выгибался, поддавшись чувствам, он вцепился в плечи младшего и сплёл языки в жарком танце. Этот поцелуй получился мокрым и ни капли не нежным, грубым, настойчивым, страстным, похожим скорее на борьбу за первенство, нежели на полноценный и долгий, полный ласки. Эта дикость заводила обоих, желание обладать друг другом, касаться везде, оставлять метки в виде красных полос от ногтей на лопатках и ярких засосов на плече и ключицах. — Уджи-я! — почти вскрикивает парень, прогибаясь под ним, — Ты жестокий… — и он захлёбывается в собственном стоне, запрокидывая голову, когда Ли жадно кусает старшего под рёбрами, продолжая ласкать податливое тело руками.       Юн царапает оголённое плечо, впиваясь короткими ноготками, шипит, когда с него резко стягивают шорты вместе с нижним бельём и, смазав слюной, вставляют сразу два пальца. Уджи покрывает шею и ключицы хёна короткими поцелуями, задавая медленный темп толчков, облизывает левый сосок Джонхана и добавляет третий палец, надавив на нужную точку. Старший громко выстанывает его имя и мнёт одеяло, сжимая кулаки, подаётся навстречу, тихо шепчет с ноткой мольбы. — Быстрее… — Юн почти на грани, и Уджи это знает.       Младший убирает пальцы и в дверь стучат. Джихун быстро накрывает обоих одеялом, зарываясь в него с головой, прячется от вошедшего Хао. Китаец заинтересованно уставился на Джонхана, они перекинулись парой словечек, и незваный гость покинул помещение. Парень откидывает одеяло и смотрит на свернувшегося в клубочек младшего, что заставляет его улыбнуться. Он поднимает лицо тонсена за подбородок и смотрит на потерянное лицо, утопая в чужих бездонных серых глазах. Хён быстро поднимается, хватает Уджи за руку, и они незаметно проскальзывают в ванную, заперевшись, старший сразу оказывается прижатым к стене, а его губы вовлечены в страстный нетерпеливый поцелуй. Джонхан быстро разворачивается и заходит в душевую кабину, включая тёплую воду, прижимается к младшему и упирается возбуждением в его бедро, нетерпеливо поскуливая. Отрываясь от таких желанных губ, Уджи приспускает одежду, аккуратно обхватывает член свой и хёна, ловко задав с самого начала размеренный темп, плавно двигает рукой по всей длине, распределяя обильно сочившуюся смазку. Возбуждение накрыло обоих с головой, заставляя прижиматься друг к другу, чтобы чувствовать чужое тело каждой клеточкой, с нарастающим желанием, они забыли об осторожности и через несколько резких движений, Хани уже не стыдясь стонал, запрокинув голову назад, а Уджи развернул его к себе спиной и прижал к стене, пристраиваясь сзади, несколько раз прошёлся возбуждением меж упругих ягодиц, сжимая между пальцами набухшие соски, сбивчиво дышал в шею парня. Член Юна был прижат к гладкой холодной стене телом и ощутимо тёрся об неё, вырывая из уст старшего всё более пошлые и несдержанные стоны. Издеваясь на чувствительными местами хёна, Джихун сделал ещё пару резких толчков и излился ему на спину. Юн не выдержал такой пытки, запачкав семенем кафель, ноги предательски подкосились, и он уткнулся лбом в стену, опираясь на неё, чувствовал как по телу разливаются остатки оргазма. Подставляя лицо под струи воды, тонсен плотно зажмурил глаза, а потом уткнулся старшему в спину, обнимая тонкую талию.       Окончательно смывая с себя остатки вечера, парни вместе приняли душ и, кое-как найдя свою одежду среди корзин с бельём, переоделись, завалились в комнату, безвольной куклой падая в кровать. Джонхан собственнически сгребает младшего в охапку и обнимает его, тиская, как самого милого котёнка на свете. Уджи в свою очередь недовольно фыркает и пытается выбраться из крепкой хватки, но она становится только сильнее, и он бросает попытки выбраться. — Уджи-я~, — пошептал Юн, смотря на замершего тонсена, — Ты не будешь мне врать, если я спрошу кое-что? — Не буду, — неуверенно отвечает Джихун, а его глаза окрашиваются в нежно-персиковый, — Говори. — В общем… Я люблю тебя, Джихуни, — смущённо улыбается старший, бегая взглядом по аккуратным чертам лица своего тонсена. — Взаимно, — с небольшой паузой отвечает Ли, а глаза принимают более яркий оттенок и ясно мерцают в свете луны. — А за глазкам ты следи. Не хочу, чтобы кто-то ещё об этом знал, — сурово хмурит брови Джонхан и сразу меняется в лице, получая вместо согласия легкий поцелуй в щёку. — Ложись спать, Хани, — смеётся младший и обнимает Юна, прикрывая глаза, через какое-то время проваливается в сонное царство, чувствуя чужое дыхание своей макушкой.