Loud Like Love

Алек закрыл глаза и устало потёр виски. Полночь приближалась черепашьими шагами, и минутная стрелка, по мнению Лайтвуда, будто прилипла к циферблату. Десять минут. Ему оставалось потерпеть всего лишь десять минут – после «полуночного сюрприза» ему можно было с великодушного разрешения сестры идти домой. Алек ненавидит Хэллоуин. Правда. У него аллергия на тыкву, арахнофобия (он вычитал это слово ещё в детстве и защищался им от Изабель каждый Хэллоуин), а ещё у него хроническая нелюбовь к людям с их дурацкими традициями, потому что традиции – чушь, а тем более те, которые сейчас не имеют под собой никакого смысла. Алек и сам представлял собой полное нарушение традиций, ещё в детстве отказавшись «играть в свадьбу» с подружкой Иззи. Через некоторое время сестрёнка всё поняла и стала подбирать Алеку преимущественно мужские компании. Лайтвуд на это неизменно закатывал глаза и сбегал при первой же возможности. Саймон однажды даже назвал Алека Шерлоком Холмсом за его, схожее с детективом, отношение к романтике. Алек от Саймона отмахнулся: он не отрицал любовь, как это делал Холмс. Если по правде, он просто до ужаса её боялся. До полуночи оставалось пять минут. Алек сидел в углу, почти что прячась за спинами Джейса и Изабель, и старательно считал секунды. Ему не нравилась ни обстановка (наклеенные, вырезанные, надувные и ещё чёрт знает какие пауки, тыквы, летучие мыши и могилы), ни занятия. Гости – а в основном это были друзья сестры и брата – играли в карты, правду или действие, пили и крайне громко разговаривали. Людей было немного, но из всех Алек знал только брата с сестрой и Саймона, потому что Саймон с Иззи встречались. Остальным он ещё несколько часов назад буркнул что-то, отдалённо напоминающее «Ага, привет», уставившись в первую попавшуюся под руку книгу и даже не смотря на гостей. Иззи, после удивлённого взгляда очередного гостя, негромко говорила: «Мой братишка такой зануда, знаете, но я это исправлю». Три минуты до полуночи. Изабель вдруг повернулась к брату и схватила его за руку: – Давай, Алек, пошли, время угощения, – она широко улыбнулась. – Убивать не будут, не бойся. Надо всего лишь съесть кусочек пирога. Алек с самым подозрительным видом приподнял бровь: – И в чём подвох? Девушка снисходительно улыбнулась: – Это просто угощение, Алек, прекрати во всём видеть мировой заговор. Алек перевёл взгляд на Джейса, ища поддержку, но тот лишь улыбнулся и подвинулся, освобождая брату место. Лайтвуд закатил глаза. Гости разделились на две команды и сели в ряд друг напротив друга. Свет погасили, на полу, на столах и шкафах зажгли свечи. По комнате заплясали тени. Напротив Алека оказался незнакомый парень азиатской внешности. Заметив взгляд Лайтвуда, он очаровательно улыбнулся, и Алек мгновенно залился краской и уткнулся в пол, принимаясь высчитывать свои шансы на то, что в неярком свете зажженных свеч парень этого не увидит. Он был очень красив. Ранее куда-то исчезнувшие Саймон и Изабель вернулись в комнату. В руках они держали по пирогу; по комнате тут же пополз манящий аромат. Минута и тридцать секунд до полуночи. Слово взяла Изабель. – Спасибо всем за чудесный вечер! Тому, кто придумал всё это вместе со мной, – она с улыбкой повернулась к Саймону. – Тем, кто не поленился прийти сюда, – она обвела взглядом гостей и задержалась на брате, – и даже тем, кого сюда притащили силой, – девушка подмигнула Алеку. – После полуночи всё это рискует перейти в «очередную пьянку», по поэтичному выражению моего брата, – на этих словах Алек снова покраснел, чувствуя на себе взгляд всех присутствующих и незнакомца прямо перед ним в том числе. – Поэтому я предлагаю вам последнее истинно праздничное мероприятие перед тем, как мы забудем, зачем мы тут собрались. Саймон, – она улыбнулась парню, и тот суетливо заговорил: – Да, вы знаете, моя бабушка какое-то время жила в Ирландии, а они там готовят вот эту штуку, – он вытянул вперед пирог. – Это называется бармбрэк, в каждом кусочке лежит один из пяти предметов: горох, щепка, кусок ткани, монета и кольцо. Мы с Иззи пройдемся, по двум командам, а вы возьмите себе по кусочку. Каждый предмет несёт определённый смысл: горох – не ждите скорой свадьбы, щепка – к неприятностям, кусок ткани – к бедности, монета – к богатству, кольцо – к скорой свадьбе. Мы не верим в плохие приметы, а верим только в хорошие, поэтому победителями будут два человека из разных команд, у которых в пироге окажется кольцо. Они получат купоны на ужин в одном весьма неплохом ресторане… Тридцать секунд до полуночи. Саймон и Изабель стали подходить к командам с пирогом. Алек с кривой улыбкой наблюдал за тем, как люди тщательно гипнотизировали взглядом пирог, прежде чем выбрать кусочек. Сам Лайтвуд, когда к нему подошла Изабель, взял первый попавшийся, искренне надеясь, что внутри окажется горох. Есть пирог перед весьма красивым парнем оказалось настоящей пыткой. Алек вовсе не собирался влюбляться, нет-нет. В конце концов, он боится любви, просто… Просто, чёрт, парень был на самом деле очарователен. В чёрных обтягивающих брюках и чёрной же рубашке, на конце галстука прикреплён череп с костями, глаза подведены всё тем же чёрным, а улыбка… У Алека не оставалось эпитетов, чтобы её описать. Ровно в полночь был определён первый победитель. Ирония судьбы – им оказался этот самый нереально красивый парень. Алек вдруг заметил, каким взглядом смотрит на победителя какая-то девушка, нарядившаяся вампиршей, и почему-то очень захотел, чтобы ей попалась щепка. Впрочем, мысли о девушке мигом вылетели у него из головы, как только он почувствовал на зубах что-то твёрдое. Алек мысленно возмутился. В конце концов, кто так делает, зубы можно сломать, и… В следующую секунду возмущения мигом прекратились. Это «что-то» оказалось кольцом. Сердце пропустило удар. Алек в панике посмотрел на сидящего рядом Джейса. Тот улыбнулся, ни о чём не подозревая. Лайтвуду именно в этот момент очень захотелось, чтобы его срочно и прямо сейчас забрал какой-нибудь психованный призрак. Потому что призрак был лучше, чем открывшиеся ему перспективы. Наверное, он побил собственный рекорд, краснея уже в третий раз за две с половиной минуты, но… Чёрт, Изабель, чтобы он ещё раз согласился прийти на подобные сборища… Убедившись, что на него никто не смотрит, Алек отвернулся и быстро вытащил кольцо. Маленькое пластмассовое детское кольцо. Чёрт. Взгляд Алека вдруг упал на стоящую на подоконнике тыкву. Внутри горела свеча, и тыква будто улыбалась Лайтвуду своей жутковатой улыбкой. Чёрт. Ещё усмехающихся тыкв ему тут не хватало. Он медленно-медленно повернулся к остальным и посмотрел на Изабель. Она заметила его испуганный взгляд, и губы её, накрашенные чёрным, тут же растянулись в улыбке. Следующие секунды прошли как в тумане. Послышался смех и аплодисменты, а потом Алек посмотрел на сидящего перед ним парня. Тот очаровательно улыбнулся. В глазах его плясали чёртики. Он протянул Алеку руку: – Магнус. Алек заторможено смотрел на парня, а потом, опомнившись, медленно пожал протянутую руку. – А... Алек. Магнус улыбнулся ещё шире и негромко сказал: – Приятно познакомиться, Александр.