***
Первый же город встретил их праздничными флагами на стенах, большой ярмаркой, представлениями акробатов и актёров и всеобщим народным гулянием. И что сильнее всего потрясло Ингвара: люди говорили с ним на обычном языке, но между собой несли такую тарабарщину! — Это «коэйне» — наш изначальный язык, но все южане двуязычны, хотя мысли в голове складывают именно на нём, — «успокоил» младший муж. Альваро появился в лагере только глубокой ночью, сопровождаемый городской стражей. Он всё это время пропадал в городском совете и выслушивал доклады, просьбы и жалобы, о чём сразу же рассказал Ингвару, срываясь в полусон. — Насколько тебе это важно? Мог бы просто собрать прошения, а потом прочитать на досуге, — пожалел его старший муж. — Нет. Это моя обязанность. Они надеются на меня и верят в тебя, и в наш с тобой союз. — И это как же нужно было невзлюбить Рикана, чтобы настолько привечать меня? — Ингвар ткнулся носом в его шею. — Я же большой, страшный и звероподобный. Мною можно пугать детей… Альваро хохотнул: — Щекотно! — Хочешь сказать, что внутри — я нежная фиалка? — спросил Ингвар, чем развеселил его еще больше.***
Через две недели показались высокие башни Энсины. Стоило войску появиться на горизонте, как всё закрутилось само собой. Быстро так закрутилось, хотя флаги и не успели дотащить до стен. А значит, ждали приезда Альваро. Устные указания, переданные через слугу и не подкреплённые бумагой с печатью, тут не принимались во внимание. Оставив воинов разбивать лагерь под стенами города, новый герцог Байонны и его младший муж въехали в город, наполненный толпами людей, спешащих поглазеть на их приезд. Конечно, все взгляды были прикованы к Ингвару: тревожные, плохо скрываемые под натужными масками улыбок. Здесь все прекрасно помнили о Рикане де Альма, поэтому не сильно уповали на то, что новый старший муж окажется его полной противоположностью. Миновав открытые ворота замка, оба мужа спешились посередине большого прямоугольного двора, мощеного крупными, отполированными до блеска камнями. Их встретила любопытная замковая челядь и сразу расступилась, образуя проход к залу приёмов. Там у массивных раскрытых дверей их уже ждали шестеро жрецов, облаченных в белые длинные рубахи до пят, подвязанные толстыми веревками, и короткие плащи того же цвета, крепившиеся на правом плече золотой фибулой с изображением герба Байонны. — Это этары, — отстраненным голосом произнес Альваро, — слева трое твоих, справа трое моих. Ингвар вслед за этарами шагнул вперед под своды зала и внезапно ощутил пустоту за своей спиной, что заставило его резко развернуться. У порога залы двое этаров взяли графа де Энсина под руки и потянули за собой, третий заслонил его своей спиной от Ингвара. Альваро дернулся, выглянул, и на его лице отобразилось отчаяние. — Стойте! — «Его» этары замерли и обратились в слух. — Почему графа Альваро куда-то уводят? — По закону старшего мужа, младший муж не должен его сопровождать без разрешения, — ровным голосом ответил один из них. — Я разрешаю графу де Энсина, — Ингвар с теплотой вспомнил как король Эдвин после своей коронации забрался с ногами на стол, чтобы его все слышали, и потом не говорили, что не слышали. И он повторил слова Эдвина, что до сих пор звучали в его голове. — Разрешаю приближаться к себе в любой момент, обращаться с любой речью, присутствовать при любых церемониях, которые я провожу, сопровождать меня в любых поездках или прогулках, даже в сортир, входить в мою спальню, всё — на его усмотрение. Второй «его» этар, постоянно держащий в руках специальную дощечку с листом бумаги и чернильницей, поспешно записал эти слова. Альваро отпустили, и он подошел вплотную к Ингвару: — Еще не всё, — сквозь зубы тихо проговорил он и опустился перед ним на колени, уткнувшись головой в пол. Он тяжело дышал, будто в волнении ожидал ещё каких-то действий от Ингвара. — А это у нас — что? — удивился герцог Байонны. — По закону старшего мужа, младший муж не должен в его присутствии стоять или сидеть, ему запрещено на него смотреть. — Это всё Рикан насочинял? — он строго посмотрел на своего этара, который с ним говорил. — Да, ваше благородное высочество, вы вправе издать свои законы, относительно младшего мужа, но пока мы их все не записали, то должны исполнять действующие. «Ёпт! , — выругался про себя Ингвар, — а бывший муж был знатным затейником! И сволочью.» — И как я могу ознакомиться со всеми остальными законами, что издал Рикан? — Вам их обязательно покажут, но сейчас необходимо провести церемонию подтверждения вашего титула и положения старшего мужа. После этого все ваши дальнейшие распоряжения станут законами. Вам выдадут специальную печать. — А сейчас мне как-нибудь можно графа де Энсина поднять с пола? Первый мой закон вы же приняли к исполнению? — старший муж старался сохранять спокойствие, называя всех мысленно недоумками и посылая проклятия на головы этаров. «Я-то думал, что у Эдвина бюрократия, а здесь вообще какой-то капец!» — Мой старший муж, — вдруг подал голос Альваро, — вы уже использовали своё право на одно пожелание до церемонии. Это — традиция, а не закон. Например, Рикан, когда вступил в замок, попросил налить ему вина и приказал, чтобы оно всегда было в его доступности. Подождите еще немного. Если бы моё письмо пришло раньше, то вас сразу же провели бы в храм. — А сколько мне еще ждать? — Ингвар покрутился на месте, разглядывая лица этаров и своих и мужниных. Они были спокойны и непроницаемы. — Ещё час. — И этот час граф де Энсина простоит в такой позе? — раздраженно воскликнул Ингвар. — Мы можем отвести его в покои, если пожелаете. — Нет! — глухо воскликнул Альваро, — я лучше так постою. Мне безопаснее… — Альваро, а может мы пошлём этих этаров на х…й? — предложил Ингвар. Младший муж распрямился и поднял голову, уставившись ему в лицо внимательным взглядом, но всё еще не вставая с колен: — Если вы сразу после вступления в положение герцога и старшего мужа отмените моё наказание за проявленную дерзость, то буду вести себя так, как вам привычно. — Отменю, я всё отменю! — Ингвар стремительно подошел к нему и помог подняться. — Где мы можем провести этот час, чтобы не нарушить очередной закон или вашу традицию? — Я могу провести вас по замку. — А эти? — он кивнул в сторону этаров. — Нас постоянно будут сопровождать? Альваро кивнул. — И ночью? В спальне? — воскликнул старший муж, уже не сдерживая собственное негодование. — А не пошли бы они… — Нет, там нет. — Альваро тронул Ингвара за рукав, побуждая следовать за собой. — Если не отослать. Тише, не нужно так всё воспринимать в плохом свете. Он вывел его из полутёмного зала приёмов на залитую солнцем длинную террасу, укрытую портиком с резными колоннами, затем повернулся назад: — Останьтесь по одному, — четверо этаров мгновенно исчезли, и Ингвару стало как-то легче дышать. — Ими можно управлять, видишь… я мог бы сейчас отослать и этих, но обычно, если нам что-то понадобится, например, поесть, попить, передвинуть стул, зажечь свечу, мы обращаемся к этарам, а они исполняют. — А как же слуги? — удивился уже более успокоенный и настроенный на миролюбивый лад Ингвар. — Это и есть наши слуги. — А Эсперо? Он же тоже твой слуга! — Да, всё верно. Этар не будет выносить твой ночной горшок, стелить простыни, брить или расчесывать волосы, подавать полотенце — это делает личный слуга. А этар занимается твоей перепиской, передает твои пожелания о времени обеда или блюдах на кухню, следит за распорядком дня. Если захочешь потренироваться с мечом, ты зовёшь этара… — Они еще и воины? — Ингвар окинул оценивающим взглядом фигуру «своего» этара, скрытую бесформенными одеждами. Он казался слишком щуплым. — Да, телохранители, оруженосцы, секретари, учителя… у них много разных способностей. — И каждый обладает ими всеми? — с подозрением осведомился Ингвар. Ему всё еще не верилось, что вот этот «его» этар, что отвечал на его вопросы, и которого он про себя назвал Примусом или Первым, ещё и воин. — Нет, они распределены между тремя, но если требуется еще что-то, то из храма пришлют самого способного. Из бокового прохода под своды галереи внезапно вышел человек в длинном до пят и темном балахоне, украшенном золотыми вышивками, и устремился им навстречу, раскинув приветственно руки. Он был в летах, старше Ингвара лет на пятнадцать, а черты его лица были смутно знакомыми и присутствовали в Альваро. Граф де Энсина радостно сделал несколько шагов вперед и был заключен в объятия и расцелован, потом они бойко заговорили друг с другом на непонятном новому герцогу Байонны местном языке. Ингвар внезапно ощутил дыхание «своего» этара за спиной: — Согласно законам, запрещено разговаривать на «коэйне» в присутствии тех, кто им не владеет. Это нарушает правила приличия и дворцового этикета. — Какой правильный закон! — утвердительно качнул головой старший муж, почувствовав тепло и дружеские чувства к этару от того, что он разделяет его мнение по поводу происходящего у него на глазах. Ингвару показалось, что его намеренно игнорируют, а Альваро — юнец неоперенный, этого не замечает. Наконец, вдоволь наговорившись, младший муж подвел незнакомца к Ингвару: — Познакомьтесь герцог, это Аринальдо, младший муж моего отца, и мой дядя. Герцог Байонны не увидел особого дружелюбия в глазах новоявленного дяди и по совместительству прошлого младшего мужа, да и сам не старался растопить лёд в своем сердце к будущему родственничку. И он даже не обратил внимания, что Альваро назвал того "младшим мужем". — Граф Альваро, ваш дядя специально приехал, чтобы присутствовать на церемонии? — вежливо спросил Ингвар, стараясь не сильно уделять внимания мутному дядюшке. — Нет, он всегда здесь жил! Многому меня научил, — наивно выпалил Альваро. «Ёпт! Вот скотина!» — мгновенно вспыхнул Ингвар: — Нам бы с дядей твоим наедине потолковать, граф де Энсина, вы не против? Конечно, не против! — сам ответил на свой вопрос герцог Байонны. — Не-ет, — Альваро заметно побледнел, почувствовал в голосе Ингвара угрозу, быстро обернулся к этарам, закусил губу от досады, понимая, что те сейчас не двинутся, да и ему не позволят. Ингвар отвёл дядю недалеко, шагов на пять, схватил за грудки, приподнял и хрястнул спиной об стену: — Ты, что же, хрен заморский, все эти годы наблюдал, как над твоим племянником муж издевается и ничего не делал? — Что вы от меня хотите, он же был старшим мужем! — Аринальдо прекрасно владел языком столицы. — Таким же сильным, как и вы! — Хватит, — рявкнул Ингвар, — мы еще толком не познакомились, а ты уже подлизал мне зад. Жалкий трус! — он отпустил его. — Попробуешь еще раз проявить ко мне неуважение или начнёшь настраивать Альваро против меня, отправишься в столицу в железной клетке.