***
После праздничного завтрака девочки пошли испытывать самокат в коридоре, а Уильяму захотелось выйти на улицу, пройтись по окрестностям в своём новом плаще. День выдался хороший, солнечный, морозный. «Не люблю хвалиться, но я так здорово выгляжу, аж самому не верится», — с удовлетворением подумал Уильям, любуясь на себя в замёрзшее озеро. — Эй ты! — окликнул его кто-то со спины. Уильям обернулся, ему махал какой-то темноволосый мальчик. — У нас одного человека не хватает, давай к нам в команду? — Я не умею… — В снежки-то? Научим! …Вскоре Уильям влился в горластую компанию малолетних волшебников и вовсю забивал «синих» противников снежками. Палочку, правда, он с собой не захватил, поэтому лепить снежки было немного сложней, тем не менее играть было очень весело! А ситуация накалялась, ведь противники явно выигрывали. Скоро они с победным воем побежали на почти до основания разгромленную крепость «красных», осыпая их горстями снега. — В атаку! — восторженно объявил Уильям. «Красные» с радостными воплями накинулись на «синих», запуская в них мелкие заклинания, а потом и вовсе повалились друг на друга, устроив шуточную драку. Уильям сцепился с мальчишкой, который явно уступал ему в физической силе, но по вертлявости и шустрости превосходил в несколько раз. Со всех сторон летели снежки, Уильяму с трудом удавалось разглядеть своего противника и он успел заметить только то, что тот не доходит ему даже до плеча. — Неплохо кулаками машешь, малыш! — Уильям опрокинул мальца на снег. — Долгие годы практики, — тот ловко извернулся и проскользнул у него под ногами. Прежде чем Уильям опомнился, мальчик схватил его за ноги и, довольно сопя, резко дёрнул, опрокидывая потерявшего равновесия Уильяма вниз. С удовольствием потрепыхавшись в снегу, Уильям перевернул мальчишку на лопатки и уселся сверху. Тот забарахтался, но тщетно. Довольный Уильям устроился поудобнее. — Сдаёшься? — весело крикнул он, стараясь перекричать толпу. — Ага… — беззлобно кивнул мальчик и рассмеялся. — Пошли отсюда! Уильям кивнул, ему тоже захотелось выйти из этой кучи-малы и немного передохнуть. С большим трудом им удалось выбраться из орущей толпы детей и наконец вдохнуть свежего воздуха. Мальчик, не глядя на Уильяма, снял неимоверных размеров шапку-ушанку и начал отряхивать от снега. — А здорово мы… — весело начал он, но осёкся, подняв глаза на Уильяма. Тот остолбенел. — Ой, — пробормотал мальчик. — Шон…***
— А я тебя сразу и не узнал, — тихо сказал Шон, смущённо комкая шапку в покрасневших от холода руках. Они сидели на вершине холма, наблюдая за бесящимися снизу «красными» и «синими», которые запустили второй раунд. — Узнаешь, в такой давке-то… Я тоже ничего разглядеть не мог, кроме летящих во все стороны снежков, — неловко буркнул Уильям. — Да нет, я тебя вообще не узнал. А ойкнул, потому что удивился: надо же, какой похожий пацан… то есть мальчик здесь живёт!.. А узнал я тогда, когда ты меня окликнул… — виновато пояснил Шон. Уильям молчал. — А ты правда изменился. Здоровый такой, одёжка взрослая, на брови шрам… у нас ты как-то вот помладше казался, помнишь, мы с тобой почти ровесниками считались? А я тебя на четыре года младше. Что ты молчишь? — Шон неуверенно помахал перед ним ладошкой. — Шон, прости меня, — вырвалось у Уильяма. — Какой же я был дурак! — Да ладно тебе! — испуганно воскликнул Шон. — Да тебя все давным-давно простили, честно! Вот зуб даю, второй передний сверху, который ещё не отвалился. Мы все вместе рассудили, что ты не виноват, что каждый поступил бы на твоём месте так же. Инстинкт са-мо-сох-ра-не-ни-я срабатывает в таких ситуациях! — Как вам вообще там жилось… — глухо, стараясь не заплакать прошептал Уильям. — Да нормально жилось! Жратва… то есть еда была, одёжка тоже, кровати… Ну, ребята приставали, но мы повсюду вместе ходили, поэтому серьёзно доставать нас боялись. — Шон… — Ага? — Шон, — Уильям на него несмело глянул. — Шон… это правда ты? — Да я же! — воскликнул тот. — Смотри, на затылке всё та же дырка, клыка одного не хватает… да я, я! — Господи, Шон, — Уильям не выдержал и сгрёб в охапку малыша, крепко к нему прижимаясь. «Только бы не заплакать…» Немного дав утихнуть эмоциям, Уильям отстранился. — А ты как сюда… погоди, ты что, тоже?.. — Волшебник-то? Угу. Уильям покрылся испариной, он начал припоминать, как Шон ещё раньше делал странные вещи: перемещался с одного места на другое, приносил чуть ли не втрое больше с рынка, чем брал… и почему они не придавали этому значения? — Ко мне дядька пришёл, сказал, что из министерства магии, рассказал про их мир. Ну, волшебников. Сказал, что я бы чах до одиннадцати лет в приюте, но на моё счастье меня хочет забрать какая-то семья, тоже вроде как волшебная… А потом входит девчонка такая с огромными голубыми глазищами и папаша её, с длиннющими белыми волосами… Луна и Ксенофилиус. — Кажется, я её видел, Луну эту… — Наверное. Они странные, жутко странные. Мне сказали, что я какое-то особое дитя, ребёнок ветра или что-то… чегой-то там с кизляками связано. Говорят, что я обязательно должен жить вместе с ними… Не знаю, откуда они всё это взяли, у них вообще каша в голове, но мне уже тошно было оставаться в приюте, вот я и согласился. А жить с ними здорово. Этот Ксенофилиус — умора, ты бы его газеты видел! Честное слово, в жизни так не ржал… то есть смеялся. А ещё мне допоздна гулять разрешают, есть когда захочу, да и вообще — полная свобода, прям как до приюта! Только еды побольше и кровать помягче. — А остальные как? — Давно по семьям, — Шон запрокинул голову. — Меня забрали одним из последних, а то я всех отпугивал своими магическими выходками. Знаешь, то дверь подожгу, то ещё что-то… Первой забрала Лотту какая-то бездетная богатая пара. Она ж у нас самая младшая, ей проще… Следующими забрали Лауру и Каспара, большая деревенская семья. У них теперь дедушек, бабушек, дядь, тёть — выше крышы… Ну, после них приехала семья с пятью усыновлёнными детьми, забрали Минни. Натан, Тедди, Пауль и Дэн сидели в тюрьме около пары месяцев, потом получили условный срок, теперь продолжают лупить вампиров, как и раньше! Я несколько раз с ними встречался… Тут Шон замолчал. — А остальные? — нетерпеливо попросил Уильям. — А Нелли, Кевин, Ральф? — Остальные… — Шон опустил взгляд в пол и крепко сжал свою шапку. — Уильям, а может, в снежки?.. — Та-ак, — Уильям развернул его к себе. — Выкладывай! Шон насупился, отвернулся. — Да ну… ты опять себя винить будешь, — пробубнил он. — Что с Ральфом?! — Да ничего, он какой был, такой и… был. — Шон, не томи… — Ральф умер, — тихо сказал Шон. Вот и всё. Доигрался, Уильям. Случилось то, чего ты так опасался… думал, что можно просто забить на случившееся, отговориться тем, что впредь будешь умнее? А вот и нет, лови последствия. Уильям даже зажмурился на секунду. — Это всё из-за… — Не вини себя, — быстро перебил его Шон. — Слышишь? Не смей. — Как не винить… — Уильям с размаху ударил кулаком по снегу. — Он сам виноват, мне Тедди рассказывал, — пробормотал Шон. — Сбежать пытался, на полицейских набрасывался… Натан, Тедди, Пауль и Дэн быстро просекли, что мало в чём виноваты и если не будут возникать, авось всё обойдётся. А он — нет… Ну, ты же знаешь, какой он вспыльчивый бывает. Ему какой-то большой срок всыпали за неповиновение, вот он и… уснул и не проснулся. Он же не может сидеть взаперти, ему тошно становиться… Кевин — ты ж помнишь, какой он слабый был, мы держали его только потому, что из арбалета стреляет хорошо… Тедди рассказывал, что его какие-то взрослые парни забили до смерти. А Нелли — ей же только пятнадцать, она тоже с нами в приют попала — чем-то заболела и… я как-то утром до неё дотронулся, а она холодная. — Прости, — еле слышно прошептал Уильям. — Зато у остальных всё хорошо и на тебя они николько не сердятся, — примиряюще добавил Шон. — Рано или поздно нас бы всё равно нашли, в полиции же не дураки работают… Слушай, а хочешь, я напишу им про тебя? Мы все друг с другом переписываемся, здесь неподалёку магловский почтамт работает… Хочешь, напишу? — Напиши, — согласился Уильям. — Только Уильям… — Шон неуверенно на него взглянул. — А ты-то как здесь оказался?***
— Ну и приключений же у тебя, — с откровенной завистью сказал Шон. — Так эта истребительская чепуха, оказывается, правда… Будет что ребятам написать! — Ещё бы, — усмехнулся Уильям. Он не утаил ничего, рассказал всё как есть. — Ты не скоро уезжаешь? — Осталась целая неделя. — Тогда ещё увидимся, так? — Шон сильнее заболтал ногами. Уильям кивнул. — Мне, наверное, пора, — заторопился он. — Понимаю, — вздохнул Шон. Уильям встал, неловко махнул на прощание рукой, направился вниз по холму… и тут же получил крепкий снежок в спину. — Ах, вот оно что, — усмехнулся Уильям и резво запустил ответный снежок, который рассыпался по пути. — Ага! — рассмеялся Шон. — Не умеешь? — Умею, — насупился Уильям и запустил ещё пару снежков…***
— Никогда не думала, что полюблю концерты! — восторженно воскликнула Молли по приходу домой. — Мне тоже очень понравилось… спасибо за этот замечательный вечер! — радостно сказала Друзилла. — Мне очень приятно это слышать, — Абигейл погладила её по голове. — Идём пить чай? Пока дети разливали чай по чашкам, Абигейл и Барни о чём-то перешёптывались. Потом Абигейл подошла к Друзилле, которая только-только закончила наливать чашку для Молли. — Дрюша, мы хотели бы тебя кое о чём спросить. Я и Барни, — слегка смущённым тоном начала она. Дети насторожились, Друзилла медленно поставила чайник на стол и подняла удивлённый взгляд на Абигейл. — Ты замечательная девочка, и нам очень грустно осознавать то, что тебе в таком раннем возрасте пришлось лишиться родителей, — Барни присел рядом. — Мы очень долго думали над этим и наконец решили… боже, как глупо и несвязно это звучит! — Абигейл смущённо улыбнулась. — Друзилла, мы просто хотим узнать, не хочешь ли ты стать частью нашей семьи, не хочешь ли ты стать нашей дочкой? — Вашей дочкой? — Друзилла как-то странно на них посмотрела. — Да, да, нашей дочкой! — подхватил Барни. — Ты будешь жить с нами в этом доме, Молли будет твоей сестрой, Дэнни будет твоим братом, а я и Абби будем твоими родителями… — Мы понимаем, что это очень сложное решение, и мы не требуем моментального ответа, — мягко сказала Абигейл. — Возможно, мы не сможем заменить тебе настоящих родителей, но… — Я смогу писать вам письма из Хогвартса, называть вас мамой и папой, — как-то растерянно пробормотала Друзилла. — И приезжать сюда каждые каникулы. И играть с Арчи… Друзилла оглянулась на Молли, затем перевела взгляд на Абигейл и Барни. — Папочка, — вдруг прошептала она и прижалась к Барни. Тихо, без слёз, просто прижалась и коротко всхлипнула, не произнося больше ни слова. — А я и не знал, что способен кого-то так сильно полюбить за два дня, — задумчиво сказал Барни, погладив её по волосам. — Мы так счастливы, Дрюшенька… — Абигейл поцеловала Друзиллу. От этого простого, чуточку смешного и ласкового «Дрюшенька» стало так тепло и уютно, что та сразу успокоилась и улыбнулась. — Я так и знала, что они чего-то замышляют, — очень серьёзно сказала Молли и обняла Друзиллу. — Я так рада, что теперь ты — моя сестра! — Я тоже очень рада, — Друзилла засмеялась от счастья и какого-то облегчения… — Поздравляю, Дру, — тихо сказал Уильям, стоящий в сторонке.