Укрощение пламени

Сокка вновь просыпается раньше, но на этот раз ощущая не беспокойство за собственную жизнь и здоровье, а покалывание в правой руке, которую облюбовала Азула, устроившись на ней, словно на самой мягкой подушке. Принцесса забавно морщит во сне нос и, не просыпаясь, раздраженно сдувает с лица упавшую спутанную прядь тёмных волос. Воин зачем-то прячет улыбку в распущенных и взъерошенных после сна волосах, такой причёске он обязан собственной супруге, которая прошлым вечером решила, что без "раздражающей резинки", как она обозначила её, ему идёт гораздо лучше. А вот Сокке теперь надо что-то делать с зудящей кожей головы, из которой принцесса народа Огня в порыве чувств вырвала пару прядей, а вот когда он сам попробовал слегка потянуть девушку за роскошную копну волос, то та зашипела, словно заправская кошка. - Долго ещё будешь отлёживать мне руку и притворяться? - Азула не открывает глаз, только трепещущие ресницы с головой выдают его хитрую супругу. Она, поняв, что её игру уже раскрыли и смысла притворяться дальше нет, прогибается в пояснице и дёргает явно затёкшей после сна ногой, высовывая её из-под тёплого одеяла. Только морозный сквозняк, коснувшийся обнаженной ступни, заставляет принцессу мигом убрать конечность под меховое покрывало, ещё теснее прижавшись к Сокке. - Видимо я никогда не привыкну к местной погоде. У вас тут ночью разве не топят? - Азула перекатывается на живот, устроив острый подбородок на крепком животе у воина. Он опускает свободную левую руку на макушку принцесса и медленно начинает перекатывать между пальцами тонкие пряди. Азула сначала напрягается, забавно возводит глаза вверх, пытаясь понять, чем именно занимается парень, и даже приподнимается с облюбованного местечка, вынудив одеяло сползти на её спину. Она тут же ныряет обратно и что-то бормочет о том, что Зуко видимо решил отмстить ей за своё путешествие по Южному полюсу в поисках Аватара. - Камины ночами не отапливаются. Дров не хватает, - Сокка не видит её лица, но уверен практически на сто процентов, что Азула сейчас хмурит тонкие брови над переносицей и едва заметно сверкает золотыми глазами. - Ауч! - принцесса наконец-то освобождает его руку, и воин пытается сжать и разжать кулак, чтобы восстановить кровообмен, но добивается лишь ощущения сотни иголок, воткнутых в крепкие мышцы. Азула надменно улыбается, наблюдая за попытками будущего вождя вернуть чувствительность с правую конечность, и поднимается над кроватью, закутываясь в меховое одеяло целиком. Сокке, признаться, всё равно на морозный воздух в комнате и низкую температуру - во-первых, привык, а во-вторых, обнаженные ноги Азулы, которые она в спешке прикрывает краем одеяла, спасаясь от холода, занимают его мысли гораздо больше. Воин тут же отвешивает себе мысленный подзатыльник, осознавая, куда только что попытались скользнуть шаловливые мысли и фантазии. Принцесса, до этого уверенной походкой направляющаяся по кровати к двери, балансируя на неустойчивом матрасе, вдруг резко замирает на самом краю кровати, так и не спускаясь вниз. Азула оглядывается по сторонам, будто пытается что-то найти, а затем поворачивается к Сокке. - А где, скажи пожалуйста, осталась моя обувь? - Внизу, - честно отвечает воин, садясь на кровати и откидывая голову на резную спинку, пытаясь собрать волосы в подобие своего обычного хвоста. Он вспоминает, как вчера нёс провалившуюся в забытье Азулу наверх, скинув её сапоги где-то возле самой прихожей внизу. Принцесса театрально разводит руки и без капли колебания произносит: - Неси. - Куда? - сначала опешивает Сокка. Принцесса с показательно-презрительным взглядом повторяет свои слова, звучащие, словно настоящий воинский приказ. В последнее время Сокка иногда позволяет себе забыть, что эта изящная девушка, едва достающая ему до плеча и люто ненавидящая холод и всё, что с ним связано, была когда-то генералом Армии Огня. - Неси меня на кухню. - А волшебное слово? - сейчас Сокка уже откровенно потешается, за что получает убийственный взгляд янтарных глаз, подобный сильному удару молнии. Азула недовольно складывает руки на груди и всем своим видом показывает нежелание так унижаться. Только вот воин непреклонен и такие фокусы на него уже не действуют, тем более, что власть в такой ситуации принадлежит исключительно ему. Принцесса пару раз переступает с ноги на ногу, ловя хрупкое равновесие, и ,наконец, пересиливает себя. - Отнеси меня на кухню, пожалуйста. - Другое дело, - Сокка быстро вскакивает с кровати, перекидывая не успевшую среагировать вовремя и остолбеневшую от подобной наглости Азулу, через плечо. Она взвизгивает, но затихать на этом не собирается, всю дорогу высказывая всё, что думает о нём прямо на ухо будущему вождю, причём в грубой и достаточно громкой форме. Азула пьёт горячий чай, заваренный из сбора северных трав, однозначно пришедшихся по вкусу огненной принцессе, хоть она и утверждала, что настой из огненных лилий, который подавался во дворце Хозяина Огня, был лучше в сотни раз. Сокка сидел напротив неё и за обе щеки уплетал мясное рагу, непонятно откуда взявшееся в холодильнике, хотя воин отчего-то подозревает, что это отец оставил. Принцесса мелко перебирает тонкими бледными пальцами по керамике чашки и задумчиво подпирает щёку. - Мне кажется, что скоро у нас будет много гостей, - тянет Азула, делая большой глоток практически чистого кипятка, чудом не сжигая себе горло и по-королевски оттопырив мизинчик. Сокка только сейчас подмечает эту её маленькую привычку. - И что со мной сделает твой брат, когда узнает о твоём чудесном путешествии пешком по ледяной пустыне ночью? - флегматично интересуется будущий вождь, утирая губы салфеткой. Он, в принципе, знал, что скоро к нему прибегут обеспокоенные и суровые одновременно воины Огня, если их ещё Хакода не выставил из поселения, чтобы справиться о здоровье сестры хозяина Огня. Только вот никто из них не угадывает и потому, Сокка с Азулой едва дружно не давятся, когда слышат у дверей голос вождя Южного племени воды, а потом столь же дружно переглядываются между собой. - Он знает о том, что ты - маг огня, -только и успевает шепнуть воин перед тем, как вскочить с своего места и броситься открывать дверь Хакоде. Азула за эти пять минут успевает вновь наполнить чашки, при этом заварив настой ещё и в третьей чашке для своего свёкра, с которым так и не успела толком познакомиться, уложить волосы в хоть какое-то подобие причёски и принять как можно более расслабленный и спокойный вид. Когда Хакода и Сокка заходят на кухню, принцесса встречает их такой нежной и доброжелательной улыбкой на какую только способна. - Доброе утро, господин Хакода, - Азула склоняет голову, частично из-за вежливости и манер, которые в неё вдалбливали с самого рождения, а частично для того, чтобы густыми прядями волос укрыться от пронизывающего до костей взгляда вождя. Надо было поинтересоваться у Сокки, почему собственно его отец славится такой исключительной ненавистью ко всем магам огня. В тот же момент в её голову забредает логичный вопрос о том, какая информация известна Хакоде - то, что она - маг огня, или же то, что - она дочь Хозяина Огня и бывший генерал её армии. - И тебе привет, Азула, - вождь тяжело опускается на стул, так и не спуская тяжелого взгляда со своей невестки. За столом повисает неловкое молчание, прерываемое лишь громкими глотками Сокки, решившего, что после рагу - чай, самое важное, что только может быть. Принцесса и Хакода некоторое время долго смотрят друг на друга, будто пытаясь вложить в этот взгляд всю неописуемую гамму чувств, но потом всё-таки не выдерживают и в дружном порыве поворачиваются к замеревшему воину, от души рявкнув: - Раздражаешь! - и только потом в изумлении таращатся друг на друга. К чести Азулы стоит отметить, что в себя она приходит первой, а потому решает ударить неожиданным вопросом прямо в лоб. - Так вы знаете, что я - маг огня? - она произносит это гордо даже со смешинкой в глазах, хотя и понимает, что сказать всё стоило бы в прошедшем времени по причине того, что после психбольницы контроль над собственной стихией даётся ей хуже, чем Зуко в детстве. Хакода набирает воздуха в грудь для достойного ответа, Сокка пытается перебить отца, давясь случайно чаем, а Азула понимает, что сейчас начнется очень милый и несомненно "добрый" семейный разговор или, если точнее выразиться, разбор полётов.