Укрощение пламени

Сокка осторожно опускает так и не очнувшуюся за время путешествия Азулу на меховое одеяло, загибая кончики так, чтобы обернуть девушку в теплый кокон. Он присаживается на самый краешек, внимательно всматриваясь в умиротворенное лицо спящей принцессы. Замерзшая кожа уже приобрела свой изначальный бледный оттенок, но зато утратила прежнюю синюшность. Хакода сказал, что Азуле ещё повезло, что её вовремя нашли. Если бы прошел ещё один час - и сестре Хозяина Огня уже бы не помогло ничего. - Ещё раз такое выкинешь, - Сокка устало опрокидывается рядом, не в силах придумать стоящую угрозу. Слов на тему нежданного бегства Азулы из дома у воина просто нет. Одно он может сказать наверняка - сегодня днем повторилось тоже самое, что и во дворце за два дня до свадьбы. - У меня от тебя одни проблемы, Азула, - Сокка перекатывается на левый бок, нависая над свернувшейся клубочком супругой. Воин облокачивается щекой на кулак, рассматривая до невозможности умиротворенное и милое во сне лицо Азулы. Сейчас точно не подумаешь, что именно она каких-то шесть часов назад вырубила его огненным залпом по затылку. Острый скулы - Сокка так и тянет прикоснуться, провести подушечкой большого пальца по такой соблазнительной черте юного лица. Пухлые алые губы с тонкими трещинками - воин их, слава богу, замечает в такой опасной близости только сейчас. Краем сознания Сокка напоминает себе уменьшить мощность пламени в камине, а то температура в комнате уже явно превысила допустимую норму. Азула что-то тихо бормочет себе под нос, ещё больше закутываясь в одеяло, при этом прислонившись лбом к согнутому локтю воина. - Бред, - свободной рукой Сокка вздыбливает растопыренными пальцами окончательно растрепавшийся хвост, усаживаясь ближе к широкой деревянной спинке мощной кровати и пытаясь выбросить из головы слова отца, шепотом сказанные ему на ухо сыну, когда тот заносил Азулу на руках: Твоя жена - маг огня, причем не самый слабый. Тебе надо остерегаться её, даже если ты действительно любишь. Думаю, ты даже не представляешь, кто твоя Азула такая. - Тебя я уже никому не отдам. Ясно? - Сокка, хоть убейте не знает, зачем и с какой целью произносит вслух эту фразу. А ведь две недели назад он был готов при упоминании одного имени дочери бывшего Хозяина Огня без стеснения обнажить бумеранг и лично уложить ту на лопатки. Ну или попытаться. Азула тяжело вздыхает и немного меняет свой положение на кровати, на этот раз укладываясь прямо на руку воина. - А если я не хочу оставаться здесь? - воин настолько погружен в свои размышления и метания касательно одной принцессы со скверным характером. И не сразу понимает, что пухлыми губами сейчас шевелит именно вышеупомянутая особа, заинтересованно прищурившая золотые по-кошачьи хитрые глаза. Сокка опускает взгляд на уровень живота, а Азула в ответ на это лишь подползает выше, перекидывая тонкие руки через его талию. - Вновь хочешь начать конфликт, - Сокка слишком устал от шестичасового путешествия по ледяной пустыне на упряжке в поисках этой невозможной девушки, которая вновь открывает рот, чтобы выдать очередную колкость из своих прелестных губ. Он лишь откидывает гудящий затылок на твёрдую спинку, прикрывая уставшие и зудящие от морозного ветра глаза. Азула перекатывает на живот, задирая подбородок вверх и не прерывая зрительного контакта. Словно змея, гипнотизирующая свою жертву. Сокка смирился уже с ролью покорной жертвы. Только ему трудно смириться с тем, что пять минут назад эта змея ласковым беззащитным котенком грелась у его бока. - А чего ты хочешь?! - гневно восклицает Азула, вновь сводя изящные брови к переносице и пытаясь вскочить вверх. Во время споров она предпочитает находиться выше своего оппонента, особенно когда этот оппонент в принципе выше тебя на полторы головы и старше на три года. Сокка не даёт ей притворить план в жизнь, крепко припечатав её голову обратно к своему животу широкой мозолистой ладонью. Азула пытается взбрыкнуть, но получается лишь вхолостую мазнуть пятками по воздуху. - Может лучше ты ответишь мне на некоторые интересующие меня целый день вопросы? - Сокка зевает и лениво приоткрывает один глаз, воззрившись на непокорную покорительницу огненной стихии, которая с некоторых пор утратила способность покорять родное пламя. Азула всё ещё не хочет это признавать, ведь признать свою слабость - это признать своё собственное поражение. Так её научили ещё в раннем детстве. - Уберешь руку - отвечу, - принцесса ставит ультиматум, так как не признается даже под пытками, что нынешнее положение в какой-то степени ей даже нравится. - Поклянешься, что не убежишь вновь - отпущу, - Сокка поудобнее устраивается на кровати таким образом, чтобы перекрыть все пути отступления. Он просто боится снова испытать то, что почувствовал сегодня, когда едва не потерял её там, в ледяной пустоши и нашел замерзшую, на грани жизни и смерти. - Клянусь, - тяжелая ладонь тут же исчезает с её головы, но Азула держит своё слово, лишь переворачиваясь вновь на спину, чтобы оказаться нос к носу с воином. - Что заставило тебя убежать от меня, при этом огрев магией по голове? - Сокка смотрит пристально, не моргая. Он хочет высмотреть малейшие крупицы страха, которые вот-вот промелькнут в золотых глазах. Тогда именно с этого всё и началось. Азула плотно сжимает побледневшие вмиг губы, отворачивая голову в другую сторону. - Значит не хочешь отвечать? Как и думал... - Я испугалась! - Азула вскакивает и, путаясь в меховом одеяле, отползает назад, словно ужаленная, а во взгляде снова паника. Её ощутимо потряхивает, но принцесса всё равно продолжает сбивчиво говорить: Я смотрела в огонь и не испытывала того, что раньше. Понимаешь?! Ничего не было из тех ощущений! Огонь - это не стихия, это образ, смысл и суть всей жизни огненного мага. Им нельзя повелевать, если не повелеваешь самим собой. А я лишилась контроля уже после психбольницы. Всё, что было мне дорого, в чём состояла моя жизнь - просто пропало! - по щеке скатывается одинокая слеза, а Азула тут же отворачивается, спускает ноги с кровати и незаметно стирает тонкими пальцами то, что не чувствовала на своём лице никогда. И вновь единственным способом выхода из сложившейся ситуации - сбежать, как можно дальше отсюда. А Сокка вдруг четко вспоминает то, что виделось ему после удара. - Что за!? - принцесса совершенно не царственно взбрыкивает ногами в воздухе и, взвизгнув, заваливается обратно на кровать. - Бегство - не вариант, - четко обозначает ей свою позицию Сокка, всем весом наваливаясь сверху. Ему самому не верится, что он делает это сейчас, что хочет это сделать именно с Азулой, к которой если прикоснешься - непременно отравишься чем-нибудь токсичным и смертельным. Сестра Хозяина Огня не говорит ни слова, лишь тяжело дыша то ли от злости, то ли от откровенного потрясения. Сокке хочется верить в второй вариант. Что-то медленно начинает скользить по его спине, превосходно ощущаясь сквозь тонкую рубашку. До воина не сразу доходит, что это такое, а когда всё-таки осознает - едва не падает прямо на Азулу. Рука принцессы продолжает свой путь по крепким рельефным мышцам спины воина, тщательно изучая каждый миллиметр. Сокка приподнимает бровь, пытаясь поймать стыдливо бегающий взгляд сестры Хозяина Огня, а вот румянец на скулах говорит сам за себя. А воин решает больше не медлить, быстро наклоняется вперед, инстинктивно находя губы Азулы. Та, сначала, лишь плотно сжимает губы, но практически мгновенно находит дрожащими руками затылок Сокки, попутно выпутывая из его волос резинку, рассыпая пряди по плечам. Воин чуть надавливает пальцами на подбородок принцессы, заставляя её немного раскрыть рот и тут же бессовестно пользуясь этим. Только Азула, кажется, ничего против вообще не имеет, поддавшись вперед и неумело пытаясь отвечать на второй настоящий поцелуй в своей жизни. Сокка наконец отрывается только тогда, когда дышать откровенно нечем, приподнимаясь на руках над раскрасневшейся Азулой с припухшими от поцелуя губами. Она дышит тяжело, ерзает под ним, но все равно находит в себе силы на пару слов, после которых воин все равно продолжает свои действия: - Я не хочу, чтобы ты останавливался, но большего сегодня не позволю. - Это означает - да, но позже? - Заткнись, - Азула резко обрывает его и сама притягивает за ворот рубашки к себе.