Свора

— Мы сегодня решили совершить набег на нору Аккермана, сестра, ты с нами? — спросил, всегда напористый блондин Райнер. Обращаясь к сестре, он смотрел на её отражение в зеркале, а сам, меж тем пытался уложить свои соломенные короткие волосы. — Энни?! Оглохла? Или ты снова сбежишь не понятно куда, как обычно? — он посмотрел на неё, прищурившись. — Так и будешь молчать? Энни подняла на брата уставшие ядерно-голубые глаза. Отвечать ей не хотелось, ведь Райнер и так знал, каков будет ответ. Он понимал, что она снова, как только он отвлечётся, незаметно выскользнет из-под его надзора и вернётся только глубокой ночью. — Райнер, я не думаю, что мелкой стоит участвовать в наших «войнах», — послышался приятный мягкий голос из ванной комнаты. Это был Бертольд, второй брат Энни. — Берт, мне спокойнее, когда я вижу, что она цела и находится рядом с нами, — вздохнул блондин, понимая, что этот вопрос поднимается почти каждый вечер. — Так запри её дома, прикуй к батарее, заверни в пенопласт или ещё что, — Бертольд выглянул из ванной с широченной улыбкой, а с его каштановых волос стекали капли воды, падая на пол. Скоро на их месте образуется целая лужа. Когда очередная капля достигла холодного пола, у Энни сдали нервы. Её правый глаз дёрнулся и она, подойдя к брату, схватила его за руку и резко дёрнула вниз. Для столь хрупкой девушки, у неё была необычайная сила. От резкого движения Бертольду пришлось согнуться пополам, но благодаря этому он оказался лицом к лицу с младшей сестричкой, и смог заглянуть в её бездонные, но довольно жестокие глаза. Она нервно откинула белую чёлку с глаз и взглянула на брата. Райнер застыл, зная, что за чистоту в квартире Энни может порвать любого.       С тех пор, как родители уехали работать за границу, детям пришлось разделять обязанности по дому и показать себя максимально взрослыми, лишь бы на них не повесили няню или какую-нибудь ненормальную родственницу. Райнер, девятнадцатилетний крепкий блондин с суровыми чертами лица занимался готовкой, во время которой, он смягчался и самозабвенно погружался в процесс. Энни, шестнадцатилетняя стройная, низенькая блондиночка с волосами до плеч взвалила на себя бремя уборки за братьями, так как понимала — лучше, чем она, не уберётся никто и никогда. И, наконец, бедняга Бертольд — восемнадцатилетний высокий миловидный шатен, оставался меж двух огней. Ему приходилось успевать помогать обоим. Дети быстренько и с удовольствием влились в самостоятельную жизнь, от родителей регулярно поступали деньги, и в благодарность их чада не громили квартиру, и не устраивали вечеринок с друзьями. Семья Леонхардт была абсолютно нейтральна. Они старались общаться со всеми. Конечно, у Райнера часто чесались руки от желания «разобраться» с кем-нибудь, особенно с тем высокомерным гадом Аккерманом. Но ради благополучия сестры он сдерживал себя и непоседливого Бертольда. Если бы он не поддерживал дружеские отношения со всеми, то не смог бы даже отпустить Энни одну в магазин, что бы это не кончилось очередной дракой. Мало того, что в нынешнее время дети жестоки как никогда, так ещё и Энни была невероятно вспыльчива. Однажды она так задралась с Леви, что пришлось их разнимать при помощи полиции, ведь они не только били друг друга, но и как только к ним кто-то приближался, они объединялись и избивали того, кто пытался им помешать. Полиции в тот день пришлось тушить их, в прямом смысле, они окатили их из огнетушителей и, воспользовавшись их замешательством, растянули подальше друг от друга. Да, в тот день досталось почти всему району, и братья поняли, что их милая, на первый взгляд, сестричка далеко не робкого десятка.       С виноватой улыбкой взглянув на сестру, Берт одной рукой потянулся за шваброй, которая стояла в ванной комнате, как раз на такой случай, пока другая рука оставалась в цепкой хватке сестры. — Ну ладно тебе, малышка Энни, я всё уберу, — сказал он. — Не смей меня так называть, гигант Берт, — обиженно передразнила его сестра, но при этом отпустила его руку, направляясь на кухню. — Серьёзно, Райнер, — продолжил Бертольд, вытирая пол, — я не хочу, чтобы она смотрела, как мы бухаем, курим и играем в МК. Особенно на хате у Аккермана. Райнер вздохнул. Он и сам понимал, что сестру уже можно оставить одну и с ней ничего не произойдёт. — Ладно, пусть сегодня попробует остаться одна. Но! Я подчёркиваю, но! Если на ней появится хоть царапина, то она до восемнадцати лет будет ходить только под нашим надзором! Согласен? Бертольд закатил глаза, гиперопека брата уже начинала его нервировать, ведь не только у малой не было из-за этого личной жизни, но и у него самого. Да чего там греха таить, Райнер и сам, в личном плане, был одинок, так как думал только о родных, и более никого в своё сердце не пускал.

***

      Пройдя на кухню, Энни остановилась у кухонных шкафчиков. Открыв дверцу, она посмотрела на одинокую кружку. Полка была пуста. — Бертольд, скотина… — выдохнула она, поднимая взгляд на шкафчик, который висел выше всех в кухне. — Ну что за детский сад?! Брат часто шутил над ней подобным образом. Он брал её вещи и перекладывал, как можно выше. Девушку это раздражало, но она считала, что показывать этого не стоит. Не нужно доставлять ему такое удовольствие. Быстро выглянув в коридор, она убедилась, что рядом никого нет, и её никто не увидит. Пора действовать. Быстрым шагом Энни подошла к столу, взяла стул и решительно поставила его у шкафа. — Эх… Как же мне это надоело… — шумно втянув носом воздух, она забралась на стул и распахнула дверцы. С полки на неё смотрели банки с различными сортами чая, которые родители присылали ей из далёких экзотических стран. Вот яблочный Earl Grey из Шри-Ланки, вот африканский чёрный, в красивой жестяной банке. Но рука сама тянется к керамической прямоугольной шкатулке, с веточкой сакуры на крышке. Здесь лежит китайский улун, что в переводе означает «Тёмный дракон». Открыв её, Энни почувствовала яркий медовый аромат, с оттенками розы и ягод. Закрыв глаза, она уткнулась носом в коробку и продолжала наслаждаться запахом этого великолепного чая. Отец любил чай… Запах возвращал девушку в те дни, когда она была ещё совсем малышкой. Она, как и её папа, вставала очень рано. Он встречал её на кухне. Его светлые волосы всегда были собраны в тугой хвост, а такие же, как и у самой Энни, уставшие глаза смотрели с теплом и любовью. Девочка садилась за кухонный стол, в ожидании завтрака. Отец всегда сам готовил чай, попутно рассказывая дочери о том, как его собирают, где он растёт и как правильно заваривать различные сорта. Завтракали они молча, наслаждаясь вкусом напитка. Теперь Энни завтракала одна. — Я знал, — услышала девушка голос брата, который вырвал её из воспоминаний, — знал, что однажды, ты всё же признаешь, что с твоим ростом тебе необходима «помощь», — не удержавшись, Бертольд громко засмеялся. Аккуратно прикрыв крышкой чай, девочка развернулась на стуле лицом к брату. — Беги, уродец, беги! — прошипела она, глядя на Берта сверху вниз и спрыгнула со стула. Поняв, что смерть близка, парень резко развернулся и кинулся бежать. Девушка бросилась за ним. Заливаясь смехом, Бертольд носился по квартире от сестры, попутно снося всё, что мешалось у него на дороге.

***

      Райнер стоял перед открытым шкафом и разглядывал вещи, пытаясь выбрать, что ему надеть на предстоящую встречу. На нём были джинсы, и недавно выбранная синяя футболка. Глядя в зеркало, парень понял, что-то не то, поэтому он вернулся к гардеробу. Но тут до слуха донёсся приближающийся топот. Дверь резко распахнулась и с криком: «Спасай!», влетел Бертольд. В два прыжка он оказался возле брата и начал неуклюже пытаться забраться в шкаф. Когда, наконец, у него вышло, он жестом показал «меня здесь нет» и, пытаясь отдышаться, захлопнул дверцы. Обалдевший Райнер так и остался стоять в комнате, не понимая, что происходит. — Где эта дылда? — донеслось до него из коридора. Повернув голову, парень увидел входящую в комнату Энни. Она осмотрела спальню брата. Её взгляд остановился на гардеробе. Девушка не спеша подкатила рукава кофты и двинулась в сторону братьев. Райнер шумно проглотил комок, подступивший к горлу. — Малая, давай позже? Нам уже надо собираться! — начал, было, он, но осёкся, взглянув на решительную позу сестры. — В сторону Райнер! Иначе, тебе тоже достанется, — спокойно ответила та, отталкивая брата. Дальше всё произошло так быстро, что парень не успел толком ничего понять. Он увидел, как Энни распахнула двери шкафа, из которого послышался испуганный смех, нагнулась и ударила Бертольда в живот. Тот лишь сдавленно простонал и вывалился из шкафа. — Моли о пощаде, гад, — тихо проговорила девочка, беря Берта за волосы и поднимая его голову. — Хорошо, — сквозь сдавленный смех простонал Берт, — прости меня, сестра! Ты самая лучшая, я больше так не буду! Райнер закатил глаза. Он знал, что брат сделает так ещё не один раз. — Хватит малышня, разошлись! — сказал он, разнимая их. — Нам пора выходить, а то всё без нас выпьют. И вообще! Пошли вон из моей комнаты! Устроили мне тут… Энни скрестила руки на груди, показывая, что она больше не тронет брата и отошла к двери. Берт поднялся, пытаясь отдышаться. Он держался за живот, но всё равно сдавленно хихикал. Ну, что поделаешь, любил он злить сестру. — Хорошо, — выдохнул Бертольд, — я пойду, переоденусь, и выходим, — он направился к выходу из комнаты. Проходя мимо сестры, он поднял руки в знак примирения и пытался убрать улыбку с лица. Энни проводила его взглядом и тоже пошла к себе. — Удачно погулять, алкашня, — бросила она, закрывая за собой дверь своей комнаты. Райнер покачал головой, повернулся к открытому шкафу и достал коричневое поло. «То, что нужно!» — довольно пробормотал он и начал одеваться.

***

      Зайдя в спальню, Энни легла на большую мягкую кровать. Широко раскинула руки и посмотрела в потолок. Мысли ни как не шли в голову. Она встала, и подошла к комоду. Открыв ящик, достала оттуда белую футболку и чёрные спортивные штаны. Переодевшись, она подошла к зеркалу. В нём отразилась симпатичная, но очень грустная девочка, с большими глазами и тонкими губами. Взглянув на себя, Энни нахмурилась и собрала волосы в хвост. — Мы пошли! — донеслось из прихожей. — Не скучай! Хлопнула входная дверь, и послышался щелчок замка. Девушка решительно подошла к кровати, опустилась на колени, и достала из-под неё небольшую спортивную сумку. Пора!