Вуалехвост

— Итак, чего вы достигли за прошедшие восемь месяцев, Кренник? — Чагрианин посмотрел на высящуюся по правую руку от него стопку датападов и скривился. Коммодор, которого оторвали от любимой станции, развил бешеную деятельность, и она, невзирая на все сложности организации процесса, сопротивление на местах и прочие мелочи, принесла щедрые плоды. Только вот разгребать этот «урожай» предстояло уже другим разумным существам, самому Амедде в том числе. И это его порядком расстраивало. — В списке, любезно предоставленном нам министром, было четыреста тридцать шесть планет. — Кренник подошел к столу визиря и положил на него еще один датапад. С нехарактерной педантичностью выровняв его относительно всего остального делового хлама. Амедда страдальчески дернул летрогом. — Двести сорок из них пошли в так называемую «вторую очередь». В силу особенностей климата, силы тяжести, агрессивной флоты или фауны организация туда экспедиций с живым экипажем затруднена, но они все еще являются перспективными. Из планет «первой очереди» первичную обработку прошли все. На данный момент исследовано подробно шестьдесят восемь. Еще сорок находятся в процессе повторной обработки, тридцать три признаны бесперспективными, остальные ждут своей очереди. Коммодор медленно прошелся туда-сюда по кабинету, сложив руки за спиной и разглядывая не скрытый ковром мрамор под ногами. — Действительно полезными для проекта из всех детально исследованных планет являются шесть. Еще две могут быть использованы для постройки баз. Остальные могут быть переданы в коммерческую разработку хоть завтра. — Кренник замер посреди помещения и уставился в окно, за которым моросил дождь. — Блестящий результат, — нехотя признал визирь, просматривая краем глаза подробный отчет. Раздел «Рационализация процесса» он пока не открывал, подозревая, что попросту утонет в предложениях. — Но что вам не нравится? И… как там поживает «маленький архитектурный проект»? Чагрианин не стал прямо говорить об обещанном повышении, поскольку документы на подпись Палпатину он так и не подал, придержав их до более удобного случая. Водить Кренника на длинном поводке было занятно, только, как выяснилось, опасно для душевного здоровья. В больших дозах коммодор был невыносим, и Амедда уже мечтал отправить его обратно на боевую станцию. Пусть Таркин сейчас был занят постройкой узла связи, необходимость которого в этом секторе Внешних Регионов назрела и перезрела еще во времена Республики, и не мог в полной мере ощутить все неудобные грани характера своего подчиненного, но визирь был готов закрыть на это глаза. Поскольку нервный тик у него за последний квартал начинался не только в присутствии коммодора, но и при его упоминании в разговоре. — Прекрасно поживает, — обманчиво нейтрально отозвался Кренник. — Остались сущие мелочи. Отделка служебных кабинетов, размещение типовых блоков обеспечения безопасности и прочее. Насколько я понимаю, нижние ярусы будут отданы под штаб флотского соединения, слухи о котором дошли уже до самых… отдаленных уголков Империи. А средние — под лаборатории и прочую медицину. Коммодор бросил быстрый взгляд на Амедду, позволив себе сопроводить его почти незаметной улыбкой. На этот раз дернувшийся летрог чагрианину пришлось придержать рукой. — Хотите сказать, что уже заслужили повышение? — скептически поинтересовался визирь. — Хочу сказать, что мне не хватает полномочий, — уклонился от вопроса Орсон. — Проект «Небесная мощь» и Таркиновские инициативы в целом уже переросли рамки, которые закладывались для них изначально, и нуждаются в разделении сфер ответственности. Гранд-мофф выдающийся человек, но в первую очередь он должен уделять внимание Внешним Регионам и их многочисленным проблемам. Как-никак это примерно пятая часть обитаемой галактики и самая неспокойная. Охранять в таких условиях каждую геологоразведочную экспедицию несколько… накладно. При том что охранять надо обязательно. — А уточнить вы свои пожелания не хотите? Только кратко и по существу, — Амедда взвесил в руке датапад с отчетом, намекая на многостраничные приложения и примечания. — Если кратко, — Кренник покачался на каблуках, — то нужно отделить исследования в области создания нового оружия и то, что непосредственно связано с постройкой боевой станции, от всего остального — производства компонентов, разведки планет, обеспечения безопасности гиперпространственных маршрутов и так далее. Сейчас я вынужден решать проблемы, которыми должны заниматься сотрудники как минимум трех министерств и региональная администрация. Проект нуждается в усилении связности. Иначе мы никогда его не закончим. Впрочем, если это не ваша… сфера ответственности, то я готов изложить все эти соображения лично Императору. Визирь замер и уставился на коммодора, как на привидение. — Вы это серьезно? Про аудиенцию? — уточнил он. — Абсолютно. Причем я думаю, что с предложениями по реорганизации губернатор Таркин согласится, что придаст моим словам необходимый вес. Ну а «маленький архитектурный проект» поможет сгладить… возможные шероховатости беседы. — Кренник снова посмотрел в окно, на плывущие в тумане и мороси иглы небоскребов. Амедда положил датапад и примирительно выставил перед собой ладони. Думать о том, что повлечет за собой попытка разворошить это змеиное гнездо, успешно разросшееся за почти пятнадцать лет, не хотелось до дрожи. А уж если Палпатин обратит особое внимание на замедлившуюся стройку… Полетят не только головы. — Коммодор, вы ведь понимаете, что нельзя вот так сразу рубить с плеча? Давайте будем распутывать этот клубок постепенно. Что у вас сейчас имеет самый высокий приоритет? — Архив. Страница двести восьмидесятая в разделе «Рационализация». Мы нуждаемся в централизованном хранении данных, причем таком, чтобы передача шифрованного пакета не забивала сеть вещания на полтора часа, как сейчас. Столичный архив останется в резерве, а вот оперативно изменяющиеся данные надо собирать в другом месте. Одна из двух найденных планет, пригодных для строительства баз, наверняка подойдет для этих целей. Кренник чуть наклонил голову, делая вид, что его очень интересует узор на мраморной плите под ногами. — Планету я выберу сам. А от вас, визирь, требуется приоритетное обеспечение всеми необходимыми для строительства материалами. Предположительно через год, максимум полтора мы достигнем проектной мощности всех остановленных производств. К этому времени хранилище данных должно приступить к работе. С учетом необходимости соблюдения высочайших стандартов безопасности. — Пожалуй, вы правы, — чагрианин со вздохом подпер подбородок кулаком, — я подниму этот вопрос на следующем заседании кабинета министров. — Благодарю за сотрудничество и понимание, визирь, — кивнул Кренник. *** Волны накатывались на пологий берег с легким шорохом, смешивающимся с шелестом листьев невысоких пальм и недовольными воплями местных летающих ящеров. Примитивные формы жизни, которыми изобиловала планета, не представляли угрозы для человека. А мягкий климат давал возможность обойтись без постройки сложных защитных сооружений, какие требовались на Иду или Джеонозисе. Мелкий океан с тысячами островков, покрытых белым песком, не позволял разместить на поверхности Скарифа что-то действительно серьезное, но для небольшой базы места вполне могло хватить. — И никаких полезных ископаемых? — Орсон поддел носком сапога плоский камешек. Отчет, написанный главой геологоразведочной экспедиции, он прочитал еще на Корусанте, но детали хотел обсудить лично. Поэтому и напросился на вечернюю прогулку по берегу под видом необходимости размять ноги после длительного перелета. — Ну почему же. — Лира подняла лицо к небу, наслаждаясь мягким теплом заходящего солнца. — Здесь достаточно редких минералов, но докопаться до них проблематично — подводная добыча никогда не была простым делом, а тут это еще и экономически невыгодно, местные полезные ископаемые могут заинтересовать Куат и Фондор, но где Скариф и где верфи? А вычерпывать эту лужу можно бесконечно. — Да, я помню про вулканическую активность и перенасыщение глубоких слоев океана тяжелыми металлами. — Кренник расстегнул воротник и покрутил головой. Нагревшаяся за день вода щедро отдавала тепло, и на берегу было по-настоящему жарко. Настолько, что полевую накидку пришлось давно снять и нести в руках. Мельком подумав о том, что днем тут можно получить солнечный удар, коммодор покосился на медленно накатывающие на почти плоский берег волны. Соблазн плюнуть на все и нырнуть в воду был велик, но тогда пришлось бы километра два тащиться до базового лагеря экспедиции с ворохом одежды в руках. Да и вообще это было… несолидно. «С другой стороны, кого я тут этим шокирую?» — Орсон покосился на кое-как зашнурованные ботинки на ногах Лиры и закатанные до колена штаны полевой униформы, из привычно оливковых выцветшие до почти белых. Здесь, в окружении пальм, солнечного света и легкого морского бриза, загоревшая и растрепанная, она была на своем месте. Он помнил ее другую — затянутую в слои глухих одежд и прячущуюся в тени мужа, ее же — скользящую среди разряженной в пух и прах толпы на очередном светском рауте. Но все это было не то. — Тебе нравится эта планета? — Место неплохое, но статус Заповедной присваивать не за что. — Лира приложила ладонь к глазам, наблюдая за тем, как маленький летающий ящер борется с восходящим потоком воздуха. Попытка порыбачить у бедняги явно не задалась. — Я не в том смысле, — поморщился Кренник. Ему хотелось спросить, понравится ли планета Галену, но в то же время было жаль портить момент. Лира истолковала его заминку совершенно верно. — Да, нравится. Прядь выбившихся из окончательно растрепавшейся прически волос лезла ей в глаза, и она смешно жмурилась, пытаясь сдуть ее обратно. — Я рад. — Орсон отвел взгляд. Мысленная картинка никак не хотела выстраиваться — неясен был состав участников. Солнце садилось, скатываясь за горизонт, а небо окрашивалось в безумные тона — зеленые, желтые, розовые. Океан из ярко-голубого становился густо-синим, но все еще отдавал тепло. Среди невысоких пальм у самого берега вдруг обнаружилась большая, выбеленная соленой водой коряга. — А это тут откуда? — Орсон попытался обойти дерево, увязая в песке. Толщина ствола позволяла сидеть на нем верхом, не касаясь при этом земли, а в растопыренных корнях можно было при желании спрятаться. — Помимо коралловых, тут есть и вулканические острова. Они крупнее, и там растут похожие деревья, правда, таких здоровых я не видела. — Лира попрыгала на одной ноге, стягивая ботинок. — Могло принести течением. Связанные шнурками ботинки она пристроила на торчащем обломке корня. Уселась на корягу и поболтала босыми ступнями в мелкой воде. Ветер донес из базового лагеря взрыв смеха и обрывок громкого разговора. А потом и запах дыма от далекого костра. Отсутствие начальства явно способствовало потеплению отношений между участниками экспедиции и гостями. Кренник понадеялся, что они хотя бы не напоят пилотов до невменяемого состояния. Ремонтировать шаттл и так приходилось слишком часто. Подумав, он бросил на шершавый ствол накидку и уселся сверху, стараясь не замочить сапоги. Лира покосилась на него с многообещающей ухмылкой и протянула было руку, но передумала и уперлась ладонью в белесое дерево. — Очень хотелось спихнуть тебя в воду, — пояснила она в ответ на его недоумевающий взгляд. — Такого чистенького, беленького… — Дай я хоть китель сниму, обидно тонуть при полном параде, — преувеличенно серьезно отозвался Орсон. Лира рассмеялась и снова запрокинула лицо к небу. — Что ты хочешь здесь построить? — За время их молчания солнце почти полностью ушло в воду, рассыпав напоследок по мелкой волне слепящие оранжевые блики. Небо окрасилось в оттенки фиолетового и тревожно-красного. — По сути дела, курорт, — Кренник вздохнул и сцепил на колене руки. Вода плескалась у самых подошв, то и дело норовя лизнуть магнитные подковки на каблуках. — Разумеется, это будет названо базой и даже получит какой-то официальный статус, но основным предназначением в любом случае будет… «место для отпуска». И я почти завидую тому идиоту, которого поставят им командовать. — Почему сразу идиоту? — поинтересовалась Лира, не открывая глаз. — А потому, что других последнее время я не вижу. Все хотят сиюминутной выгоды, теплого места и ни секунды не думают о проекте в целом, о всем комплексе… А, хатт с ним. Через неделю очередное заседание финансового комитета, а напиться мне хочется уже сейчас. — У нашей охраны наверняка что-то есть, — серьезно заметила Лира. Глаза она открыла, но головы так и не повернула. И теперь он видел только ее профиль, подсвеченный слабым мерцанием воды — крошечные ракообразные, поднявшиеся к поверхности, светились мириадами светлячков, но их сил хватало лишь на то, чтобы разбавить сгущающийся полумрак наступающих сумерек. — Нет, спасибо, я еще не дошел до того, чтобы пить результат перегонки охладителя. — Орсон подтянул колено повыше, замерев в неустойчивом равновесии, и прислушался. От подсвечивающего небо костра — а зарево было видно даже отсюда — неслись все более веселые выкрики, вдруг сменившиеся музыкой. — Так, а вот мой экипаж, кажется, дошел. Придется задержаться до завтра, дождаться, пока эти паразиты протрезвеют, — Орсон снова взглянул на опалесцирующую воду и почувствовал, как на него наваливается вся многомесячная усталость сразу, — а потом лететь… дело делать. Боги, как же мне надоело работать за других, а… — Ты седеешь, — вдруг сказала Лира. Непонятно было, как она пришла к такому выводу в почти полной темноте, но Кренник лишь пожал плечами, признавая ее правоту. — Давно уже, просто раньше было не так заметно. А с возрастом становится лучше только коньяк, увы. — Улыбка вышла кривой и нерадостной, как и шутка. Веселая песенка, доносившаяся из лагеря, прервалась, и вместо нее заиграла другая, медленная и даже печальная. — «Четыре шага»? Надо же, я под нее училась танцевать лет… уже не помню сколько тому назад. — Лира наклонила голову, вслушиваясь, и вздрогнула, увидев протянутую руку. — Предлагаю воспоминания освежить. — Орсон стоял в мелкой воде прямо перед ней и все еще ждал ответного жеста. И вместо того чтобы рассмеяться или сделать еще что-нибудь, позволяющее разрядить ситуацию, Лира соскользнула вниз, дав мягко светящейся волне лизнуть ее щиколотки. Шагнула вперед, сплетая пальцы, и позволила вести себя в танце. — Зачем мы это делаем? — тихо спросила она, когда мелодия закончилась, истаяв в ночи. Сердце билось где-то в горле, сбивая дыхание. И еще почему-то хотелось расплакаться. — Потому что можем. — Орсон отпустил ее ладонь и, помедлив, отступил на полшага. «Только вот хотим ли?» Из догорающего костра выстрелил в небо сноп искр, отразившихся в его расширенных зрачках, и опал, почти погаснув. — Через четыре месяца будет бал в честь одиннадцатого Дня Империи. Я надеюсь тебя там увидеть. — И мода снова будет следовать за архитектурой? — хмыкнула Лира, снимая с сучка свои ботинки. Поежилась от неожиданно ставшего холодным ветра, запрокинула голову, вглядываясь в тысячи звезд, которыми было усыпано бархатно-черное небо. И вдруг подумала о том, что ни одна из них не принадлежит ей. Как мечта, как цель… как надежда. — Только если ты захочешь. *** Пронзительная трель комлинка разорвала уютную предутреннюю тишину, тягучее мгновение просуществовала на грани сна и яви, но с бесцеремонностью следователей ИСБ ворвалась в реальность, отозвавшись привычным коротким приступом паники. «С-ситх!» — Орсон ненавидел, когда звонком «сверху» его вытаскивают из постели. Особенно чужой. Но деваться было некуда, поэтому пришлось отпихнуть обнимающие его руки, свеситься с кровати, стараясь не придавить локтем длинные нежно-сиреневые пряди, и нашарить комлинк в ворохе одежды. В секретари панторанского посольства, как и пятнадцать лет назад, набирали исключительно двойняшек, что очень разнообразило процесс совместного времяпровождения, но осложняло поиски нужного предмета гардероба. Особенно в спешке. Выудив из шалей и побрякушек собственный пояс и отцепив от него комлинк, Орсон, наконец, разглядел текст сообщения: «Код «аурэк-беш-оранжевый», срочность — первоочередная». Секунду бессмысленно на него таращился, после чего кубарем скатился с кровати. На «Звезде Смерти» произошло что-то, требующее его немедленной явки. Станция буквально неделю назад ушла от Джеонозиса для проверки гипердвигателя и должна была сейчас находиться на орбите Скарифа, где уже заканчивали котлован под будущую «Цитадель». В минуту слабости после очередного начальственного разноса Орсон решил назвать архивный комплекс именно так, чтобы у Таркина было поменьше поводов там появляться. Неприятные воспоминания прошлых лет… и прочее. Мелкая, детская месть, но ничего лучше он тогда придумать не смог, заработался. Рудники на новооткрытых планетах выходили на проектную мощность, выводимое из «спячки» законсервированное производство требовало внимания днем и ночью — сыпалось там абсолютно все, включая то, что посыпаться не могло никак. А толку от назначенных со стороны министерства администраторов было удручающе мало. Да, самым разумным было бы на них и свалить все проблемы, благо проблем хватало, но Кренник не мог сидеть спокойно и смотреть, как срок завершения проекта сдвигается сначала на два года, потом на три, потом на все шесть. Не из-за задержек с исследованиями, нет. А потому, что «транспортные коридоры Внешнего Кольца не в состоянии обеспечить необходимую пропускную способность при сохранении приемлемых потерь в процентном соотношении к плановому объему перевозимых грузов». И ведь еще был вопрос секретности и многочисленные протоколы безопасности, которые требовалось соблюдать, в ущерб здравому смыслу. «И это при том, что именные сообщения по гиперсвязи идут с частичным шифрованием, и адресата в них определить — дело пяти минут! Ну ладно, пяти минут при наличии ключа…» — Орсону хотелось метаться из стороны в сторону, но приходилось сидеть в кресле почти спокойно — поторопить шаттл он не мог никак, связи со станцией из гиперпространства не было, оставалось вдумчиво нервничать и представлять себе плохое. А представить он, с учетом личного опыта, мог многое. До Скарифа они добрались за рекордные двадцать восемь часов, едва не поджарив мотиватор, но добрались же. Мысленно пообещав себе повысить Птерро до капитана, Кренник нервным жестом одернул мундир и шагнул на палубу посадочного ангара. Встречал его не Оянта, а незнакомый офицер в форме лейтенанта инженерной службы, неуставно взъерошенный и с болтающейся на шее дыхательной маской. — Сэр, вас ожидает губернатор Таркин, — посыльный выдохнул свои слова так, словно только что пробежал ради этого сообщения половину станции. И, судя по всему, собирался немедля бежать обратно, только уже не в одиночестве. — Может, вы объясните мне, какого хатта тут происходит? — коммодор лишь усилием воли остановил дернувшуюся за комлинком руку. Какой смысл за него хвататься, если при «оранжевом» коде вся станция переходит на другие каналы связи? — Гранд-мофф хотел, чтобы вы увидели сами, — лейтенант устало прислонился к стене лифта и стянул с шеи маску, показав прятавшийся под ней длинный, подсохший уже порез. «Жуки, мать их королеву. Я на ящик «Старой Альдеры» готов поспорить, что это опять мотыльки-переростки, чтоб их всех сарлакк сожрал и подавился. Начиная с эрцгерцога…» Выйдя на нужном ярусе, Орсон вдохнул, пытаясь справиться с волнением, и замер, ощутив знакомый запах. Хотя нет — вонь. А попадающиеся то там, то тут буро-коричневые пятна только подтвердили его догадку. Положив руку на кобуру, он сорвался вперед, обогнав сопровождающего его лейтенанта. Влетел в монтажный зал и замер, упершись взглядом в узкую спину гранд-моффа. Таркин стоял, разглядывая творящееся вокруг безобразие с любопытством энтомолога. Впрочем, им он и был — ведь зал был завален трупами жуков. Или, скорее, телами — признаков насильственной смерти почти не было, да и некоторые еще слабо шевелились, показывая, что до сих пор живы. — Ч-что здесь происходит? — с трудом протолкнув слова сквозь перехваченное спазмом горло, Кренник подошел ближе и встал рядом с губернатором, оставив оружие в покое. Что бы ни произошло с трутнями, угрозы они больше не представляли. — Вирус. Таркин коротко вздохнул, прижал костяшку указательного пальца к подбородку и замолчал, предоставив коммодору переваривать услышанное. Орсон бросил на гранд-моффа быстрый взгляд, пытаясь удостовериться, что тот не шутит, и внезапно осознал — вся поза Таркина буквально кричала о том, что он тоже нервничает. Не сиюминутно, как мог бы, будь поразивший жуков недуг опасен для людей, но как человек, оказавшийся перед лицом глобальной катастрофы, которую надо во что бы то ни стало предотвратить. С поправкой на то, что поражений и отступлений губернатор не признавал ни в каком виде, ситуация складывалась патовая. — И каковы потери? — Кренник прошелся по залу, осматривая умирающих трутней. Он не был специалистом в этой области, но здоровую особь от больной отличить труда не составляло — пострадавшие были истощены, покрыты каким-то белесым налетом и казались скорее своими пустыми оболочками, чем живыми существами. Хотя живыми им, судя по всему, оставалось быть от силы пару часов. — Безвозвратные — сорок два процента, — ровно отозвался губернатор. — Прогнозируемые безвозвратные к концу отчетного периода — девяносто шесть процентов. На самом Джеонозисе обстановка не лучше. — А на строительных дроидов мы сможем перебросить не больше трети монтажных работ, — пробормотал коммодор, разглядывая закатившего глаза жука-охранника. Ноги несчастного слабо подергивались, скребя когтями по металлическому полу в последней попытке уцепиться за него. И звук этот был единственным шумом, нарушавшим повисшую тишину. Но вскоре затих и он. Кренник поколебался, взвешивая все за и против, и проговорил, стараясь выдержать тон максимально нейтральным: — Губернатор… могу я высказать свои предложения по решению данного вопроса? — Те, которые вы собирались высказать пять или шесть лет назад? Но так и не собрались? — Таркин смотрел прямо на него, кривя уголок тонких губ в сардонической улыбке. Орсон моргнул, потом моментально вскипел, сообразив, что вся его рабочая переписка, включая черновики документов, читается не только агентами ИСБ. И читается уже давно. — Бросьте, Кренник, мне только вашей истерики тут не хватало, — отмахнулся гранд-мофф. — Завтра… но лучше бы раньше предоставите мне рапорт по всей форме. С экономическим обоснованием и прочей ерундой. Я знаю, вы делали примерный, пересчитаете предполагаемые затраты по текущему курсу для большей правдоподобности. А потом мы с вами в грубой форме донесем свою мысль до кабинета министров. Таркин обернулся к появившимся в ангаре штурмовикам, сопровождаемым техниками с грузовой репульсорной тележкой. Те, не обращая внимания на высокое начальство, начали сноровисто забрасывать на нее издохших и умирающих жуков. — В очень грубой форме донесем, — поправился губернатор, провожая очередной труп взглядом, полным холодного бешенства. — Но для начала, Кренник, нам понадобится очень мобильный и совершенно безотходный крематорий. *** Фейерверки в честь очередной годовщины Империи не прекратились и на третий день. Некруглая, но красивая дата побудила многих представителей финансовой и прочей элиты блеснуть кого деньгами, кого хорошим вкусом. Точнее, тем, что в настоящий момент таковым считалось. Журналисты кружили среди толп празднующих, как стаи нетопырок над магистральным энерговодом, примериваясь, как бы половчее откусить лакомый кусочек. Неосторожные слова тут же подхватывались и переиначивались репортерами на свой лад, порождая дикие слухи. И уже сейчас было понятно, что для самых болтливых этот праздник станет последним. — Нет-нет-нет, только не снова. — Орсон, заметивший в группе вычурно разодетых гостей знакомое солнечно-желтое платье Каллиопы Драут — «Голоса Империи» и ведущего репортера «ГолоНетНьюс», — крепко ухватил Лиру под локоть. И с целеустремленностью буксира, толкающего к верфям подбитый крейсер, потащил в хитросплетение лестниц и коридоров, уводя прочь от основных помещений. Приложив к замку какой-то практически незаметной и явно служебной двери кодовую карточку, Кренник рванул створку в сторону и взмахом руки велел Лире поторопиться. Та послушалась и, подхватив подол платья и переступив непривычно высокий порог, вдруг оказалась на техническом балконе почти на самой крыше здания. — Орсон, а в чем дело? — Кожу от близости края защитного поля, прикрывающего небоскреб, слегка покалывало, а волоски на шее и вовсе становились дыбом. — Если меня кто-нибудь еще спросит про пальмы, я дам ему по физиономии. Наплевав на расовую и прочую принадлежность. — Кренник без лишних церемоний перемахнул через низенькую ограду, прошел пару шагов по карнизу и подал Лире руку. — Какие пальмы? Ой! — Каблук соскользнул, но упасть не было ни единого шанса — ее ловко обняли за талию и переставили в безопасное место. Лира нервным жестом расправила юбку — лететь вниз, в случае чего, пришлось бы метра три, не больше, но испугаться она успела. Не столько падения, сколько… Впрочем, это стоило обдумать позже, в спокойной обстановке. — Тебе еще не рассказали? Еще одна дверь поддалась все той же карточке, и они вышли в небольшую частную ложу, пышно украшенную цветами и уставленную легкой плетеной мебелью. — Н-нет. — Лира, обнаружив на своих плечах белый плащ, запнулась и попыталась вспомнить, как он там оказался. Нет, этой ночью было достаточно прохладно и дополнительный слой одежды пришелся очень кстати, но легкость, с какой этот факт выпал из ее памяти, настораживала. Как и то, как быстро она привыкла к таким жестам «вежливости». — В таком случае я расскажу сам. — Орсон подошел к высоким перилам, взглянул вниз, удовлетворенно хмыкнул и прислонился к прозрачному стеклу спиной. — Ты же помнишь, какие пальмы растут на Скарифе? «А должна?» — Лира неопределенно повела рукой, обрисовав что-то низенькое и изогнутое. За прошедшие месяцы она успела побывать еще на трех планетах, и впечатления от тропического мира успели немного потускнеть. — Вот именно. А мне хотелось более… м-м-м… «открыточного» вида. Если уж строить курорт, то и на мелочи надо обращать внимание, верно? Лира слабо кивнула, понимая, что ее роль в разговоре сведется даже не к молчаливому одобрению сказанного, а к простому присутствию. Судя по лихорадочно блестящим глазам Орсона и темным теням под ними, спал он последний раз в лучшем случае позавчера и наверняка злоупотреблял в последние недели не только кафом. — Так вот, я решил заказать для «Цитадели» пальмы с Кассии-Прим. Галактический курорт и по совместительству питомник — любое дерево выращено десятком дроидов и лично ощупано группой специалистов: от дендрологов до дизайнеров. Казалось бы — плати деньги и получай свой заказ. Но нет, секретность, сарлакк ее сожри! — Искренне возмущенный и размашисто жестикулирующий Кренник совершенно не заметил того, что только что сказал лишнего. Лира не стала заострять на этом внимание, про себя улыбнувшись неизменной любви Орсона к красивым названиям. — Тебе не продали саженцы? — уточнила она. — Нет! Мне попытались дать в нагрузку почвоведа, десяток диагностических дроидов и хатт знает что еще! Мол, их саженцы могут расти только в одобренном комиссией грунте и условиях. Иначе им не может быть присвоен знак качества. На кой ситх мне их знак, если мне нужна всего лишь прямая и симпатично выглядящая пальма? Я же не целоваться с ней буду, в конце концов! — И тогда ты решил споить нужного чиновника? — Лира уселась на низкий диванчик и приглашающе похлопала ладонью по сиденью рядом. — Да. Извел почти ящик «Шепота водопада», а толку… — Поскучневший Орсон проводил взглядом очередную вспышку фейерверка. — В итоге я приказал пригнать к питомнику десантный шаттл и грузить на борт саженцев столько, сколько поместится. Заметь, деньги я за них перевел до начала этой… операции. Лира прикрыла рот ладонью, пытаясь не рассмеяться в голос. — Я не буду спрашивать, сколько к тому моменту выпил ты сам. Кренник почесал кончик носа, очевидно смутившись. — Достаточно, чтобы охране пришлось вылавливать меня из прибоя. К счастью, там было мелко… А утром, утром мне пришел счет за остальные саженцы, которые мы, оказывается, умудрились помять при посадке. Таким образом, я оказался владельцем примерно шести тысяч маленьких и очень породистых пальмочек. И теперь мне эту историю припоминают все, кому не лень… Орсон в два широких шага пересек террасу и устало осел на диван, спрятав лицо в ладонях. — А еще я стал директором «Передовых оружейных исследований» Имперских вооруженных сил. И даже не знаю, что из этого звучит смешнее, — глухо произнес он. Лира вдруг поняла, что Кренник абсолютно трезв, а все это — не более чем спектакль, способ сбросить нервное напряжение. Помедлив, она протянула руку и слегка сжала его обтянутое белой тканью плечо. Орсон удивленно взглянул на нее сквозь пальцы, но не отстранился. — Я думал, что смогу сосредоточиться на исследованиях, смогу делать свою работу, а не работу какого-то двадцать пятого секретаря министерства, но нет… я опять решаю мелкие, никому не нужные задачи снабжения, безопасности и прочего, оттаптывая ноги всем, кто хотел решить их в свою пользу. И число моих врагов растет в геометрической прогрессии. — Он невесело усмехнулся и сцепил руки в замок, упираясь в них подбородком. Но взгляда не отвел. В полумраке его глаза казались невозможно синими, почти как бархат ее сегодняшнего платья, а в расширенных зрачках вспыхивали и гасли отблески фейерверков. Лира сглотнула, понимая, что ее снова проверяют. Почти прямо спрашивают о том, кому принадлежит ее лояльность. После всех этих изматывающих месяцев экспедиций, на протяжении которых она бывала не только в местах, указанных в полетной карте маршрута, и встречалась со столь разными и сомнительными существами, что любой другой на его месте вопросы задавал бы ей в камере предварительного содержания, если не сразу в пыточной. «Сила, помоги мне не упасть… и придай решимости сделать шаг». — Ты обещал мне танец. — Лира встала и первой протянула руку. — Здесь или спустимся в зал? Еще один вопрос с подвохом. Лира взглянула ему прямо в глаза, чувствуя, что смотрит в омут, в глубину океанов Скарифа. Мира, который он обещал отдать ей, а присвоил себе. — В зал. Пробок на трассах в четыре утра практически не было, и тяжелый черный спидер опустился на маленькую посадочную площадку без помех. Лира терпеливо дождалась, пока откроется дверца с ее стороны, позволила помочь себе выбраться, приняв поданную руку. И изумленно распахнула глаза, лишь когда Орсон не сразу отпустил ее пальцы, а на мгновение прижался к ним губами. Обычный жест, уместный посреди светского раута и не только, но она слишком хорошо усвоила, что этот человек ничего не делает просто так. — Надеюсь, тебе понравился вечер? — мягко спросил он. Лира улыбнулась, чувствуя, как по ее спине, все еще укрытой белым плащом, пробегает дрожь страха. — Разумеется. — За годы знакомства она неплохо научилась держать лицо, но знала, что еще немного, и маска расколется, как пустой орех. — Повторим при случае. — Опять эта мимолетная улыбка, не затрагивающая глаз. — Месяцев через шесть-восемь Скариф будет готов принять первых гостей. Я постараюсь вытащить туда Галена. А чуть позже — и тебя тоже. Надеюсь, Джин согласится составить нам компанию. «Нам!» — Не думаю, что она откажется, — Лира взглянула вверх, на слабо светящиеся окна своей квартиры, — тринадцать лет — сложный возраст, но она скучает. Действительно скучает, так что можешь на нас рассчитывать. — Я всегда знал, что могу на тебя положиться, — кивнул Орсон. — Спокойной ночи. Тебе и Джин. Спидер резко взял с места, обдав Лиру волной теплого воздуха, и исчез в небе. А она, ошеломленная всем происшедшим, только в лифте сообразила, что плащ Кренник так и не забрал. Еще один двусмысленный жест. Обозначение права собственности. И одновременно вызов ее стремлению к свободе. «Буду ли я жалеть, если ты умрешь?» — спросила себя Лира, вспоминая их давний разговор и прижимая к груди холодную шуршащую ткань. Чувствуя вместо нее под пальцами ребристую рукоять бластера, с которым она научилась обращаться почти в совершенстве, как ее и просили. Намекая… на что? «Смогу ли решиться?» — Она свернулась калачиком на диване в гостиной и застыла без движения, словно испуганный зверек. Сегодня Джин не стала ее дожидаться, уйдя к себе и оставив лишь включенную лампу да смятый плед. Без слов обозначив свое отношение к тому, что делает мать. Закрывая глаза и проваливаясь в тревожный сон, Лира представляла себе волну. Огромную, пронзительно-синюю океанскую волну, смывающую все на своем пути. А вот воскресить в памяти лицо Галена у нее так и не получилось… *** «За последние четыре недели с Кашиика в лагеря передержки поступило двадцать шесть тысяч четыреста три взрослых особи. К дальнейшему использованию признаны годными восемнадцать тысяч двести двадцать две. Для покрытия текущих нужд производства (монтаж турболазерных батарей секторов с 367-2-15 по 368-18-99, уборка помещений ярусов 6-1200, 5-3460 и 45-6788) требуется провести процедуру умиротворения данной партии (возможные потери в живой силе до 35%) и санитарной обработки (возможные потери в живой силе до 12%). Особо прошу обратить внимание губернатора Таркина на то, что суммарные потери в рабочей силе составляют свыше 50%, что может привести к экономической нецелесообразности использования этого вида живых существ в роли низкоквалифицированной рабочей силы. Шейт Водран, руководитель производственного отдела». — Кренник закрыл документ и бросил датапад на соседнее кресло. Успехи Таркина в покорении Кашиика его волновали мало, хочется губернатору пострелять по большим рыжим обезьянам — его право. Но вот задержки производственного процесса… С другой стороны, монтаж турболазеров — дело, которое можно поручить почти любому идиоту, тут что трутни, что вуки, все едино. А вот установку фокусирующих кристаллов могут выполнить только строительные дроиды под надзором группы высококлассных специалистов. Сложность заключалась в том, что все кайберы надо было предварительно синхронизировать, при необходимости огранив заново или добавив недостающие фрагменты — тут пригодился опыт Орсона, который видел сплавившийся комок синтетических кристаллов и смог примерно описать условия, в которых это произошло. Правда, сам коммодор данный эпизод своей биографии не любил и старался в разговорах обходить стороной, поскольку потерянные доки Браки-бэш и перерабатывающий завод ему слишком долго вспоминали в финансовом отделе. Размеры рукотворных пещер на Иду теоретически позволяли разместить там все восемь требующихся для главного калибра «Звезды Смерти» кайберов. Но везти туда партию целиком Кренник категорически запретил, поругавшись при этом с Таркином чуть не до драки. Потерять все и сразу в результате диверсии или случайной аварии было смерти подобно — ни одно из известных месторождений не могло дать кристалл сопоставимого размера, а сплавление в один большой нескольких десятков мелких резко увеличивало возможный разброс параметров и отрицательно сказывалось на прочности. Поэтому сначала осуществляли попарную синхронизацию, а потом синхронизировали четверки, последовательно заменяя кристаллы. Работа была сложной и муторной, поскольку приходилось возить кайберы между Иду и висящей над Скарифом станцией, подгоняя «оправу» каждого камня под меняющиеся размеры и раз за разом переделывая защиту. Пересчитывающий по три раза в неделю конфигурацию отражающих полей научно-исследовательский институт на Кореллии успел за прошедшие годы выпустить больше сотни докторов наук, специализирующихся именно в этой области. А точка фокусировки все плавала и плавала по пятачку диаметром чуть меньше пятидесяти метров, упорно не желая становиться в его центр, невзирая на все усилия. О том, какой результат это дает на симуляциях, Кренник предпочитал губернатору не докладывать. О своих умственных способностях он и так знал достаточно. И вот сейчас Орсон летел на Иду, намереваясь попросить Галена подумать над вопросом корректировки фокуса не путем изменения физических размеров кристаллов, а конфигурированием полей удержания. Правда, даже предварительные расчеты, основанные на этой теории, оптимизма не внушали — мощность реактора станции была ограничена, и повысить ее не было никакой возможности. А перспектива отключать от схемы питания что-нибудь жизненно важное в момент выстрела не нравилась самому Орсону. О том, как ее воспримет Таркин, он думать не хотел. На тестовом прогоне это еще можно было списать на неполадки, но в боевой обстановке отключившиеся дефлекторы или зенитные батареи были бы очень некстати. «Только жукам могло прийти в голову начать строить станцию, не разработав под нее оружие. А нам — уцепиться за нее руками и ногами в попытке обогнать сепаратистов!» При входе в атмосферу Иду шаттл безжалостно кидало из стороны в сторону — начавшийся сезон гроз мягкой посадке не способствовал, но Птерро достойно справился с задачей, и касание вышло достаточно мягким, чтобы главный пассажир смог лишь сдержанно выругаться, а не улететь на трап прямо из кресла. Штурмовиков смерти от подобных проблем спасала броня и ускоренная имплантатами реакция. — Капитан Толван, — Кренник кивнул ожидающей его женщине и шагнул под каменный козырек, прикрывающий главный вход в лаборатории. Защитное поле над посадочной площадкой немедленно мигнуло и погасло, позволив потокам дождя обрушиться на шаттл и суетящихся вокруг него техников. — Я надеюсь дожить до того момента, когда вы его все-таки почините, — хмыкнул Орсон, разглядывая забрызганную водой броню Матиза. Глава его охраны на подобные мелочи внимания не обращал уже давно, но мелкие капли красиво смотрелись на черном металлопластике, вспыхивая в свете мощных потолочных ламп крошечными бриллиантами. Коммодор моргнул, отводя взгляд, и привычно подумал о том, что спать ему надо больше. — Да, сэр, я немедленно передам ваше пожелание господину Аргонну, — тихо вздохнула Толван. — Прошу прощения, что напоминаю, сэр, но нельзя ли привезти на Иду Лиру Эрсо? Хотя бы на месяц. — Надоело нянчиться с Галеном? — Кренник чуть понизил голос. — Или хотите посмотреть в глаза той женщине, которая рискнула за него выйти? По лицу Толван пробежала судорога, но она сумела справиться с собой и проговорить: — Второе, сэр. Орсон широко улыбнулся: — Гениальные умы, капитан, обладают определенной привлекательностью для женщин, но не для домашних животных. — Почему, сэр? — обреченно спросила Толван, подозревая, что начальство решило поупражняться в остроумии на ее счет. Мало ей было генерального конструктора с его странностями. — Первое — потому что домашних животных надо кормить, — язвительно отозвался Кренник, явно получающий от возможности сказать кому-то гадость чистое и незамутненное какой-либо моралью удовольствие, — а второе — потому что они считают себя главнее хозяев. Вам ясно, капитан? — Да, сэр, — Толван вытянулась в струнку и щелкнула каблуками. — Передайте Аргонну, что если защитное поле посадочной площадки сломается еще раз, то я прикажу перенести его кабинет туда. И заставлю мокнуть. — Донесшийся с улицы раскат грома вынудил коммодора поморщиться — висок прострелило болью. — Ладно, это подождет… Где сейчас Гален? — Господин генеральный конструктор в зале синхронизации, — сообщила Толван, втайне радуясь, что ее хоть ненадолго оставят в покое. В том, что после разговора с Эрсо Кренник найдет новый повод к ней придраться, она не сомневалась и уже заранее составляла в голове рапорт о происшествиях, прикидывая, кого назначить крайним в этот раз. Кандидатур было до обидного мало, но можно было опять попросить о дополнительном финансировании — нечестный прием, позволяющий быстро свернуть почти любой разговор, но пользоваться им надо было очень аккуратно. Ведь деньги могли в один прекрасный день найтись — вместе с новыми обязанностями. — Дорогу я знаю, провожать не надо, лучше подготовьте отчеты на проверку, я задержусь на пару дней. — Орсон отдал Матизу накидку вместе с кепи, пригладил волосы и жестом велел отнести лишние вещи в его комнаты. Толван старательно отвела взгляд, закусив губу в попытке удержать расползающуюся улыбку. Она давно уже заметила, что Кренник всегда старается произвести на Эрсо наилучшее впечатление, но понимала, что любой намек на это станет финальной точной ее карьеры. Коммодор не был похож на человека, склонного прощать шутки в свой адрес. «Директор Кренник, большой начальник… а ты кто? Неудачница с заедающим протезом», — капитан вздохнула и вдруг заметила, что закованный в черную броню штурмовик очень внимательно на нее смотрит. Разумеется, увидеть глаза под шлемом было невозможно, но сам взгляд ощущался кожей. Мысленно отвесив себе затрещину, Толван вежливо кивнула ему и поспешила убраться подальше. — Здравствуй, Гален, — Орсон шагнул в полутемный зал с некоторой опаской. Кристаллы, в прошлый раз мерцавшие в такт бьющим на поверхности планеты молниям, на сей раз светились ровно, да и внешне стали почти неотличимы друг от друга. Десятки циклов огранки и спаивания придали им практически одинаковую форму, различия были обусловлены только необходимостью компенсировать исходные параметры камней, зависящие от места их добычи. — Орсон, — Гален отвлекся от стоящей на возвышении деки и обернулся, — или теперь тебя надо называть Директор Кренник? — В письмах — да, а вот в неофициальной обстановке не надо, — улыбнулся Орсон, с удовлетворением отмечая, как Гален пытается улыбнуться в ответ. У Эрсо всегда было все сложно с выражением эмоций, и хотя с возрастом он стал лучше разбираться в людях, все еще иногда ошибался — реагируя на других или с заметной задержкой, или неправильно. — Прости, что отрываю, но Сахали уже извелся. Пучок не фокусируется, сколько мы ни бьемся, — Кренник скосил глаза на ближайший кристалл и отошел от него на пару шагов, стараясь не слишком уж вглядываться в слабо пульсирующее зеленым нутро огромного камня. — Может быть, получится решить проблему за счет настройки не кайберов, а силовых полей? Сколько можно их туда-сюда возить? Тем более что три недели назад эти кретины умудрились стукнуть контейнер при погрузке. — Да, я помню, — Гален опять отвернулся к деке и принялся нажимать клавиши, — пришлось тогда проверять весь кристалл. Яркость освещения в зале уменьшилась втрое, позволив разглядеть нанесенную на стены разметку — тонкие разноцветные линии слабо светились в полумраке, расчерчивая пещеру на несимметричные сектора. А от попытки проследить все их изгибы начинала сильно кружиться голова. «Паутина… Кстати, надо будет спросить, почему расстояние между ячейками разное, на станции все ровно, а тут нет…» Негромкий голос Эрсо, перечисляющего все параметры, которые пришлось перепроверить в результате оплошности грузчиков, убаюкивал. А зеленое сияние кайберов возвращало Кренника в далекое прошлое — времена брентаальской «Программы будущего Республики», когда он часто просыпался посреди ночи, обнаружив, что его сосед по комнате так и не ложился, предпочтя сидение над своими совершенно непонятными записями здоровому сну и не менее здоровой логике. Настольную лампу с зеленым абажуром, которую девятнадцатилетний Гален нашел на какой-то барахолке и берег из сентиментальных соображений, Орсон однажды попросту спрятал, отчаявшись разбить. И был страшно разочарован, когда Эрсо безошибочно обнаружил пропажу у него под кроватью. Кажется, именно тогда Галена впервые удалось вытащить «в люди» и даже напоить. Что пусть немного, но позволило ему расслабиться и признать, что такое времяпровождение имеет если не смысл, то право на существование. «Как молоды мы были», — мысленно улыбнулся Кренник и распахнул глаза, ощутив, что не стоит посреди зала, а лежит на полу, причем под головой у него находится что-то мягкое. — Г-гален? — Орсон сел и изумленно огляделся. Его пояс с оружием был аккуратно сложен рядом, а под головой действительно была подушка. На второй такой же сидел Эрсо, пристроив деку на коленях, и сосредоточенно печатал. — Какого ситха, Гален? Я что, заснул? — Совершенно верно. — Эрсо поднял голову, изучая разметку. Рядом с настоящими кристаллами теперь светились голографические копии четырех отсутствующих, что превращало зал в шкатулку со сказочными сокровищами. — Нести тебя до кабинета было далековато, да и… хм… несколько неправильно, так что я решил дать тебе выспаться прямо здесь. И не вертись, пожалуйста, ты сидишь как раз в точке фокусировки. Служишь, так сказать, ее материальным воплощением. Орсон потер лицо ладонью, пытаясь разогнать сон и осмыслить ситуацию. Да, появление Галена в жилой части комплекса с его бессознательным телом на руках было бы воспринято… неверно, но как Эрсо вообще могла прийти в голову подобная глупость? «Дивно бы смотрелись, я в белом, Гален в мутно-зеленом…» Некстати вспомнился Таркин со своими язвительными замечаниями, и возникла острая потребность обратить все в шутку. Немедленно. — Гален, ты меня не поднимешь, мне не шестнадцать, и ты не тащишь меня с очередной пьянки. К слову, тогда ты меня уронил. — Уже поднял, — фыркнул Эрсо, захлопывая деку и тыкая пальцем куда-то в угол. — Упал ты во-он там, прямо рядом с платформой. Не мог же я это так оставить? Кренник моргнул, запустил обе руки в волосы и замер. Немного подумал и подтянул подушку поближе — сидеть на холодном полу было неприятно. А логика Галена, как и всегда, требовала длительного обмозговывания. Так почему бы не заниматься им с комфортом? — И долго мне тут торчать? — спросил он минут через десять, убедившись, что Эрсо опять погрузился в свои размышления и начисто о нем забыл. — Еще немного, — отмер Гален, поднялся на ноги и подошел к пульту. Поколдовал над ним недолго и повернул рубильник. От последовавшей за этим вспышки зеленого пламени Орсон на минуту ослеп, а проморгавшись, обнаружил, что теперь весь зал буквально пронизан тысячами голографических линий, собирающихся в плотный шар прямо вокруг него самого. — Попробуй немного подвинуться, — подсказал Гален. Кренник послушался, сместившись примерно на метр, и снова замер, увидев, как голографическая сфера движется вместе с ним с небольшой задержкой. — Видишь, — Эрсо снова что-то подкрутил, уменьшив интенсивность свечения, — это векторы будущих потоков энергии. Они фокусируются не в пятне, как на симуляциях, а на точке. И эта точка — ты. Материальный объект. Им… проще привязываться именно так. Ведь кайберы в каком-то смысле симбионты. — Выключи, пожалуйста, — Орсон почувствовал, что окружающая его сфера начинает нагреваться, и захотел убраться от нее подальше. Сейчас же. Был тому виной сбой голопроектора или простая иллюзия, но сидеть тут он больше не хотел — слишком уж неуютно было ощущать себя центром внимания кайбер-кристаллов. Гален повернул рубильник обратно, гася голограмму, и подошел ближе, протягивая руку. Кренник тут же за нее ухватился — ноги от неудобной позы затекли, а падать на ровном месте второй раз за день было бы глупо. — Только не говори, что ты поверил, — Эрсо хлопнул его по плечу, улыбаясь от уха до уха. — Материалист! — Гален, иди ты к хаттам со своими шуточками, — возмутился Орсон, отбирая у него свой пояс и машинально проверяя оружие, — вон, на Толван тренируйся, ей звание возражать не позволяет. Господин генеральный конструктор выразительно пожал плечами: — Она убегает. Хотя уже потихоньку учится распознавать сарказм. — Ничего, еще лет пять тут посидите, так она даже улыбаться в тему начнет. — Кренник одернул китель, расправляя складки. С общей помятостью сделать уже ничего было нельзя, но хоть сотрудникам не стыдно на глаза показаться. — Нет, на это у нее мозгов, к сожалению, не хватит, — с притворной жалостью покачал головой Эрсо. — Ты лучше скажи, что это за слухи про новую планету с архивом? Неужели я дождусь того дня, когда мои запросы будут обрабатываться сразу, а не гулять по инстанциям неделю-другую? — Гален, в первую очередь это планета с пляжем, а потом уже с архивом. И я собираюсь лично макнуть тебя в местный океан, пока ты тут не рехнулся в обществе своих молчаливых зеленых друзей. — Кренник шутливо ткнул Эрсо кулаком в бок, разворачивая их обоих к выходу. — А Лира будет держать, чтобы не всплывал, пока не просолишься. — Только не говори мне страшное слово «отпуск», а то вдруг я в него поверю, — Гален убрал лезущую в глаза прядь волос и внимательно посмотрел на Орсона. — Сейчас там бардак и стройка, но скоро должны смонтировать орбитальный шлюз и приступить к высаживанию пальм под линеечку, — Кренник ухмыльнулся. — Не хочешь вспомнить молодость и фермерское прошлое? Лопату я тебе, так и быть, выдам. — Лучше я тебе выдам кафа с коньяком, а то у тебя уже руки ледяные. Привык к искусственному климату, расслабился. — Гален приложил к замку персональную карточку, запечатывая зал синхронизации. — И я сразу засну, — пробормотал Орсон, пытаясь приспособиться к тусклому освещению технического коридора. Уставшие от вспышек голограмм глаза немилосердно слезились, превращая покрытый извилистыми прожилками каменный пол в непреодолимое препятствие. — Ну, от кресла до дивана я тебя, так и быть, донесу, Директор, — пообещал Гален, подхватывая споткнувшегося Кренника под руку. — А может, и не от кресла… — Гален, ты сдурел?! Поставь меня немедленно!