Губительный миг

Внимание, рейтинг. (примечание автора) Четверг, 24-е декабря Джон смотрел на засыпанный снегом подоконник. Его рука нежно танцевала, выписывая круги и спирали на спине Шерлока. Снег в Лондоне - всегда неожиданность, несмотря на то, что уже несколько недель стояли холода. За эти несколько недель Джон привык не удивляться неожиданностям. В последнее время их у него было много. Неожиданности легче принимать по мере поступления - рука Джона замерла, а сам он зарылся носом в кудри все еще спящего Шерлока, закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Раз уж эти неожиданности такие замечательные. - Нам надо станцевать в снегу, - пробормотал Шерлок ему в шею. Просыпаясь, он засопел и заерзал под одеялом. Джон почувствовал сонное, почти рассеянное прикосновение влажных губ к щеке. А потом еще и еще. Шерлок что-то промычал - низко, звучно и одобрительно - и Джон засмеялся от щекотки. И задрожал, почувствовав ладонь Шерлока у себя на бедре. - Не, спасибо, - Джон сцепил руки у Шерлока за спиной и прижал его к себе. Было тепло и уютно среди сбившихся одеял, с прижимающимся к нему Шерлоком. Джон вздохнул и наклонил голову, чтобы потереться носом о его щеку. - Мне и здесь хорошо. - Хм-м, - выдохнул Шерлок, и было непонятно, соглашается он или протестует. Да это было и не важно. Шерлок тоже потерся о щеку Джона носом, а затем чуть приподнял подбородок, потянулся вперед и - да. Их губы встретились. Они оба были заспанные, но поцелуй получился горячим, и роскошным, и влажным и - вообще идеальным. Джон положил ладонь Шерлоку на щеку, а Шерлок тихонько застонал и стал отвечать на поцелуй крепче, и сильнее, и - это было все, чего Джон, сам того не зная, всегда хотел и все, чего он всегда теперь будет хотеть. Шерлок оказался таким чертовски чувствительным, и это в свою очередь находило отклик в Джоне. - Я должен был догадаться еще тогда, когда мы танцевали, - он опрокинул Шерлока на спину, уткнулся носом ему в шею и глубоко вдохнул - пахло старым деревом, мятой, дымом и потом. А вот тут, как раз в том месте, где плечо переходит в шею - пахло самим Джоном. Он нежно укусил Шерлока за плечо, а потом еще раз, чуть менее нежно. Шерлок ахнул. Его руки взметнулись и беспокойно заметались по телу Джона. - О чем догадаться? - хрипло спросил Шерлок, но интерес в его голосе почти не угадывался. Похоже, ему было интереснее водить губами по щеке Джона. Джон повернул голову, и они соприкоснулись краешками губ. Этого было недостаточно. Джон подтянулся повыше и устроил руки по обеим сторонам от головы Шерлока, но остановился, так и не поцеловав. Вместо поцелуя он тихонько потянул Шерлока за взхлохмаченные волосы. Тот распахнул глаза, застонал, и это прозвучало прекраснее любой музыки. Шерлок смотрел выжидательно. Его глаза - темнее, чем когда либо - были сфокусированы лишь на Джоне. Джон сглотнул, а Шерлок издал глубокий, нетерпеливый звук, обхватил его за шею и попытался притянуть к себе. Джон отвел влажный локон от виска Шерлока, улыбнулся и потерся носом о его нос. - Я должен был догадаться, каково это, - пробормотал он, глядя в полуприкрытые глаза Шерлока, - когда твое тело движется вместе с моим. Шерлок снова распахнул глаза. Глубоко вдохнув, он опрокинул Джона на спину и оседлал его бедра. Джон удивленно рассмеялся и тут же застонал, когда задница Шерлока медленно и недвусмысленно заскользила по его твердеющему члену, что полностью лишило его способности связно мыслить. По крайней мере, до тех пор, пока Шерлок не подался вперед, не поцеловал его и не прижался к нему всем телом. Тогда у Джона все-таки появилась мысль, одна-единственная: ему хотелось, чтобы Шерлок сделал это снова. И снова. И снова - и как можно скорее. Они терлись друг о друга, дышали одним воздухом и наслаждались неторопливым трением. Джон убрал было руку с бедра Шерлока и потянулся к его члену, но Шерлок помотал головой. - Пока нет, - Шерлок отвел его руку, а затем вдавил их соединенные руки в матрас и снова потерся о Джона с резким выдохом. - Я думаю. - Никаких “думаю” во время секса, - тихонько рассмеялся Джон. - Во время секса думается лучше всего. Джон нахмурился. Шерлок шикнул на него и тут же улыбнулся. Это была та самая улыбка, которую Джону нравилось скусывать с его губ. Джону было достаточно просто двигаться и смотреть. Шерлок был прекрасен. Усиливая наслаждение, он крепко зажмурился и двигал бедрами. Изящная линия его силуэта надломилась, когда он уронил голову на грудь, будто не в силах вынести удовольствие, которое испытывал. Его вздохи тоже казались надломленными - они прерывались посередине, а затем постепенно стихали. Всякий раз, стоило Джону прикоснуться к нему - положить руку на грудь, погладить большим пальцем ключицу, обвести рукой линию бедра - вздохи Шерлока превращались в стоны, и он начинал двигаться еще быстрее. Вчитываясь в каждое движение Шерлока, Джон крепче сжал его бедра. Он то замедлялся, когда замедлялся Шерлок, то подгонял его своими вздохами и тихими словами. Поскольку Шерлок отстранил руку Джона, и поскольку оба они знали, что кончить таким образом у них не получится, Джон решил, что так и задумано. Он просто наслаждался этим мягким трением, этим ритмом - который, как ему начинало казаться, был присущ им с Шерлоком от природы, и который был спрятан слишком глубоко внутри, чтобы можно было выразить его в словах. Положив руку Шерлоку на грудь, Джон чуть сентиментально - на что ему было абсолютно наплевать - размышлял, не бьются ли их сердца в такт друг другу. Наконец, Шерлок нарушил молчание. - Движениями мы говорим больше, - начал он. Джону пришлось порыться в своей затуманенной памяти, чтобы понять, о чем идет речь. Когда он, наконец, понял, то устремил на Шерлока серьезный взгляд. Шерлок смотрел на него и улыбался. Теперь его бедра двигались медленными кругами, а в глазах светилось что-то непонятное. Джон замедлил темп, подстраиваясь под новый ритм и выжидая. - Мы говорим движениями гораздо больше, чем словами. Мы все это делаем в танце, - мягко сказал Шерлок. Он переместил бедра, и его член соприкоснулся с членом Джона. - О, боже, - сказал Джон и остановился. У Шерлока вытянулось лицо. - Что? - Я в постели с Фредом Астером. Наконец, сбываются все мечты. Шерлок закатил глаза. Джон рассмеялся и притянул Шерлока к себе, чувствуя губами, как поднимаются вверх уголки его губ. На Джона внезапно что-то нашло: он повернул их обоих набок, а его поцелуи стали более страстными. Шерлок приоткрыл рот, их языки соприкоснулись, и Джон выдохнул последний смешок. Шерлок застонал и поднес к лицу левую ладонь Джона, а затем чуть отстранился. Его взгляд метнулся к Джону, который спокойно смотрел на него, а затем Шерлок облизнул ему ладонь. После этого Шерлок протянул руку Джону, и тот, не торопясь, стал ее облизывать, водя по коже влажным кончиком языка, прихватывая губами самый кончик большого пальца, посасывая и играя с ним языком. Когда Джон закончил покрывать слюной ладонь Шерлока, тот тяжело дышал, взгляд у него был безумный. Их руки торопливо двигались, мешая друг другу, а сами они сталкивались лбами, стремясь увидеть, что происходит внизу. Открыв рот, Джон смотрел, как член Шерлока скользит у него в ладони, шелковистый и горячий, с уже потекшей струйкой смазки. Шерлок отпрянул всем телом, потом жадно подался вперед, а его скользкая от слюны ладонь обхватила член Джона и резко потянула. - Черт, - вырвалось у Джона. Он почти рычал. Шерлок кивнул. Его голова моталась из стороны в сторону, а рука двигалась все быстрее. Новый ритм - быстрый и настойчивый. Если раньше это был балет, то теперь это стало свингом. И все равно здесь ощущалась присущая балету страсть, его грация. Их размеренные движения, такие же заразительные, как быстрый ритм свинга. Это было слияние всего. Это… это были они. Так уж они совпали - друг с другом. Пытаясь подавить стон, Шерлок впился ногтями Джону в лопатку. Джон, не отводя взгляда, положил ладонь ему на затылок, а их руки все увеличивали темп, подстраиваясь друг под друга. И все же Шерлок кончил раньше. Сначала весь словно окаменел, а затем обмяк. Жидкость затопила руку Джона, член Шерлока подергивался у него в ладони. Сам Шерлок, впившись пальцами в руку Джона, стонал, будто умирая. Потом у него пропал голос, и он обвился вокруг Джона - рот открыт, глаза все еще зажмурены. Джон целовал Шерлока в ухо, в щеку, в скулу, пока тот не приоткрыл помутневшие глаза. - Ты не кончил, - медленно произнес он. Джон покачал головой, и Шерлок прерывисто вздохнул с облегчением. - Это хорошо. Я хочу посмотреть. После этого было достаточно трех коротких движений изящной ладони Шерлока, и Джон задрожал и кончил в объятиях Шерлока, с его именем на губах. Шерлок прижал Джона к себе, тяжело и устало положив руки ему на плечи. Джон уткнулся носом во влажную кожу у Шерлока под подбородком и снова захихикал. Нежно слизал пот - солено-горький и одновременно сладкий у него на губах. Шерлок до сих пор подрагивал от его прикосновений, словно от электричества. Они прижимались друг к другу, пока не перестали дрожать. Однако к этому времени они были практически на грани сна. - Джон, - услышал Джон уже в полусне. - М-м-м, - промычал он в ответ, понимая, что надо встать, принять душ и одеться, но не делая ни малейших попыток пошевелиться. - Когда я танцую, то попадаю в такое место... Мои чертоги разума. Там… тихо. Само совершенство. - Что-то отяжелевшее от сна и любимое обернулось вокруг Джона, и Джон обнял его, будто пытаясь поймать все это тепло и весь этот свет. - Ты там тоже есть. Во сне они продолжали дышать в одном ритме. Пятница, 25-е декабря Шерлок обещал сюрприз, и - судя по выражению лица Джона, когда они выбрались из такси рождественским утром - сюрприз удался. Довольный произведенным эффектом, Шерлок решительно направился к дверям, но обнаружил, что Джон так и не тронулся с места. Шерлок развернулся на каблуке. Джон захлопнул рот и посмотрел на него. Что-то такое таилось в темной глубине этих нежных глаз, и Шерлок даже был рад, что Джон потерял дар речи - ему тоже было трудно говорить. Джон и прежде смотрел на него, но сейчас… Сейчас Шерлок знал, как они с Джоном выглядели со стороны всякий раз, когда тот на него смотрел. Сейчас, когда ему открылась тайна того, что рвалось наружу всякий раз, как они оказывались вместе. Шерлок не любил публичных проявлений нежности, но теперь, когда он знал, что ему можно прикоснуться к Джону, он находил, что очень трудно от этого удержаться. - Ты что, привел меня в выходной на работу? - Джон подошел и встал рядом. Вид красно-белого Дома Марковой и ротонды королевского Альберт-холла за ним уже давно приелся Шерлоку, но Джон смотрел, будто завороженный. Самому Шерлоку было приятно точно таким же пристальным, завороженным взглядом смотреть на Джона. И это они еще не зашли внутрь. Вибрируя от переполняющей его энергии, Шерлок взмахнул руками в перчатках, хлопнул в ладоши и целеустремленно двинулся вперед. - Я привел на работу нас обоих, - бросил он через плечо и распахнул дверь. По случаю праздников внутри почти никого не было. Звук их шагов отдавался от стен вестибюля торжественным эхом, будто стремясь заполнить пустоту, образовавшуюся в отсутствие теплых человеческих тел. Впрочем, вестибюль не так уж и пустовал - Бет Лестрад и ее отец улыбались им с лестницы, ведущей наверх. - Счастливого Рождества! - хором воскликнули они, и оглушительные отзвуки их голосов разлетелись в пространстве. Банальности. Шерлок поморщился, но Джон весело рассмеялся. - Привет, - помахал он рукой. Шерлок закатил глаза и пошел дальше, но Лестрад с дочерью захихикали и выставили руки вперед в притворной панике. - Не так быстро, - остановил его Лестрад и куда-то указал. Шерлок нахмурился и опустил взгляд. Необычность действий Лестрадов вывела его из равновесия, чего почти никогда не случалось. И тут нежные пальцы Джона дотронулись до его подбородка, заставляя поднять голову. О. - Да как они ее вообще туда прицепили? - пробормотал Шерлок. Он почти не сердился. А потом Джон поцеловал его под веточкой омелы. Самым интересным в этом действе был оттенок красного, который приобрел Джон после того, как они отстранились друг от друга под одобрительные возгласы и свист Лестрадов. К сожалению, у Шерлока не было достаточно времени, чтобы изучить этот цветовой нюанс - Джон откашлялся и стал подниматься по лестнице. Ну что ж, по крайней мере, Шерлоку удалось незаметно погладить Джона по ягодице и понаблюдать краем глаза, как его румянец становится на три оттенка темнее. Они уже почти отсмеялись, когда добрались до верха. Ухмылка Лестрада потеплела. - Я рад, что вы друг с другом разговариваете, - Лестрад повернулся и повел их по одному из коридоров. - А я буду рада увидеть, как вы друг с другом танцуете, - добавила Бет, после чего отец легонько ее толкнул. - И я тоже, - сказал Джон. Шерлок обернулся и увидел, как льющийся из окон свет ложится на его губы. Они зашли в помещение, в котором Шерлок проводил большую часть времени, когда находился в Национальном Театре. Балетные студии обычно выглядят строго, но скучно. Можно вообразить, что такой дизайн передается, как вирус - зеркала вдоль стен, станок, перечеркивающий пополам белую стену, темный лак на деревянном полу. Однако Джон опять смотрел по сторонам так, будто видел что-то особенное. - Это всего лишь балетная студия, - Шерлок опустил воротник и сбросил пальто. - Это твоя балетная студия, - взглянул на него Джон, снимая куртку. Шерлок, прищурившись, задумался на мгновение, кивнул, после чего повернулся к Лестраду. Тот стоял в белой футболке, скрестив руки на груди, и критически разглядывал их с Джоном. - Ну что еще? - нетерпеливо спросил Шерлок. - Слишком трудно включить магнитофон, как я просил? - Эй, полегче, - невозмутимо отозвался Лестрад. - Если ты хочешь, чтобы я предоставил “откровенную оценку твоего прогресса” и “весомое рекомендательное письмо уважаемого специалиста”, мне вроде как надо... - Грег будет писать тебе рекомендательное письмо? - ухмыляясь, перебил Джон. - “Грег”? - опять прищурился Шерлок, игнорируя вопрос. - Его так зовут, - Джон мотнул головой в сторону Лестрада. - Разумеется, - со вздохом отмахнулся Шерлок. - Но ты-то почему его так называешь? - А кто-то ревну-у-ует, - пропела Бет со скамьи у стены. - Кто-то к этому близок, - легко признал Шерлок, с трудом удерживаясь, чтобы не прижать Джона к стене и не заставить того забыть все имена в мире, кроме имени “Шерлок”. Лестрад и Джон хором вздохнули. - Для этого Рождества препирательств, по-моему, достаточно, - объявил Джон. Шерлок взглянул на Бет, и та театрально закатила глаза. Шерлок покачался с пятки на носок. - Музыка, - напомнил он своему педагогу и сфокусировал внимание на Джоне: - Ты готов? Подбоченясь, он окинул Джона критическим взглядом. Сейчас они впервые покажут свой номер другим людям, но при виде Джона Шерлок окончательно укрепился в вере, что все будет идеально. За то короткое время, что они провели вместе, легкий жирок у Джона на талии исчез, бедра подтянулись. Было видно, как на плечах снова начали формироваться мышцы. В каком-то смысле балет всегда оставался с Джоном, а Джон всегда оставался танцовщиком, но Шерлока завораживало то, какое влияние танец оказывает на Джона. Впрочем, еще больше Шерлока завораживали другие положительные стороны этого влияния. Во всяком случае, так он думал, разглядывая Джона - тот, облаченный в облегающее трико, как раз направился в сторону воображаемых кулис в дальнем конце комнаты. - А сам-то ты готов? - ухмыльнулся подпиравший стену Лестрад. - Всегда, - ответил Шерлок и прошествовал к своей исходной позиции. - Ладно, - продолжил Лестрад, возясь с колонками, - я тебя вот о чем хотел спросить. Ты хорошо подумал насчет пуантов? Даже находясь на противоположном конце зала, Шерлок уловил напряженное молчание Джона. - Да, - сказал Шерлок и повернулся к Джону. - Я все еще собираюсь это сделать. Мой партнер согласен. Партнер. Шерлок покатал это слово на языке, пробуя на вкус, и пришел к выводу, что это достойное слово во всех смыслах. Джон вскинул голову. По своей природе он не был бойцом, но в его сильных руках всегда чувствовалась забота. Забота, которая особенно поражала Шерлока. За всю жизнь Шерлок перетанцевал с сотнями людей - как мужчин, так и женщин - и никто из них не показывал такой заботы о партнере. Искусные руки - это было ему знакомо. Но спокойные руки обманчиво спокойного человека - уже что-то новое. Что самое странное - это спокойствие перешло и на Шерлока. Да, он все еще чувствовал зудящее желание поскорее затянуть ленты на пуантах и танцевать. Желание подняться на цыпочки и почувствовать высоту, силу, грацию - этот результат виртуозного балансирования, подвластного лишь лучшим. А Шерлок - лучший. Но Шерлок так и не поднял рук, не сдвинулся с места - он застыл в ожидании того единственного, который был еще лучше, чем он сам. - Это будет нелегко, - вздохнул Джон, однако в его голосе звучала решимость. Он поднял голову, и в глубине его глаз блеснул вызов. - Мы сделаем большую глупость, если не попробуем, - кровь у Шерлока в жилах пульсировала все сильнее и жарче. - А ты у нас глупостей не делаешь, - коротко усмехнулся Джон. - Совершенно верно, - Шерлок не смел отвести от него взгляд. Улыбка Джона смягчилась. Лестрад тяжко вздохнул, и Джон повернулся к нему. - Похоже, это означает “да”. Шерлок, у тебя пуанты с собой? Шерлок уже доставал их из сумки. Он тщательно надевал пуанты, чувствуя, как возбуждение бежит по венам. Мужчины обычно на пуантах не танцевали. Но Шерлок, который сейчас разглядывал черную ткань пуантов, словно замершую в ожидании, не был обычным. Все, ради чего он работал, вело к этой возможности, и Шерлок был готов ею воспользоваться. Когда его увидят, это станет его ключом, его билетом. В Париж. Шерлок попробовал перекатиться с пятки на носок. Джон сглотнул. - Нам придется заново отработать динамику... - … всего, - закончил за него Шерлок и вновь полностью опустился на стопу. - Да, - стиснул зубы Джон. - На пуантах ты просто невъебенно высокий. Черт. Прости, прости, - спохватился он. Лестрад громко кашлянул, Бет радостно заулыбалась, и Джон исправился: - Ты и правда офигенски высокий. - Скорее уж, это ты низенький, - небрежно отмахнулся Шерлок. Лестрад фыркнул. Взгляд Шерлока тут же метнулся к нему. - Но ведь у нас получится? Лестрад с беспокойством потер затылок, затем протяжно вздохнул. - Будет нелегко, но… Матерь божья, если у кого и может получиться, так это у вас двоих. Воцарившееся молчание нарушила Бет. - У вас получится. Я знаю, что получится. Особенно сегодня, - тут она покраснела, будто сказала лишнего. Все трое обернулись к ней с одинаковым выражением удивления на лицах. Джон мельком взглянул на Шерлока, потом нахмурился и уставился на Бет. Девочка поежилась под их взглядами и поспешно пожала плечами. Затем неохотно объяснила: - Вы мне напомнили, как танцевала мама. Мама с папой всегда танцевали для меня на Рождество. Лестрад резко вздохнул и пристально посмотрел на дочь. Шерлок не был знаком с Молли, а Лестрад почти никогда о ней не рассказывал. Нос-кнопка, маленькие ушки и губы - этим Бет была совсем не похожа на отца. Хрупкая и (теперь Шерлок это увидел) прирожденная танцовщица. Молли Хупер была восходящей звездой, но потом столь тривиальная вещь - болезнь - захватила ее так, как не смог захватить балет. И все у нее отняла. Впрочем, Бет Лестрад за все время их знакомства была либо незаметной точкой на горизонте Шерлока, либо дерзила в ответ на его колкости. Эта девчонка постоянно препиралась с Шерлоком, и все же ходила на все его спектакли. Лестрад утверждал, что она его обожает, но та, конечно, делала вид, что ей на Шерлока плевать. А Шерлоку было недосуг разобраться - почему. Но теперь это оказалось важно. Потому что, возможно, Джон был не единственным, кто в него верил. Деликатностью Шерлок никогда не отличался. Но зато он умел танцевать. - Ну, тогда счастливого Рождества, Бет, - сказал он решительно и повернулся к Джону. - Какая муха тебя укусила? - тихонько спросил тот. Шерлок внимательно на него посмотрел. - Возвращаю долг, - сказал он, наконец. Затем, стремясь начать танец после многочисленных задержек, спросил: - Ну что, начнем? Джон ни с того ни с сего быстро поцеловал Шерлока в губы. - Это и правда очень мило, - пробормотал он и, как ни в чем не бывало, спокойно вернулся в исходную позицию. Некоторые вещи должны были оставаться прерогативой Шерлока. - Заткнись, - неубедительно огрызнулся Шерлок (больше для проформы), а потом прошел в центр зала - танец начинался с его выхода. Шерлок потрогал ногой пол, чувствуя крепкое дерево и подошвами, и большими пальцами ног. Но - как он лишь пару недель назад говорил Джону - на самом деле все начинается с музыки. И когда зазвучала музыка, Шерлок стал танцевать. Твердый пол под ногами расплавился, растворился вместе со всем остальным, которое теряло значение, стоило Шерлоку переступить порог студии. В такие мгновения оставался лишь танец - танец в самых недрах его существа. Шерлок парил, падал... Джон. Шерлок обернулся и затаил дыхание, когда Джон поймал его и крепко прижал к себе. Ощущение надежности и, чуть-чуть, опасности. Словно ангел задел крылом. “Я хочу, чтобы это мгновение тянулось как можно дольше” - сказал Шерлок во время одной из поддержек и не понял, пронеслись эти слова у него в голове или же действительно повисли в воздухе. Но теперь Джон задавал новую высоту и новые спуски так же свободно, как Шерлок, а сам Шерлок расслабился, стал легким и послушным в его руках. И слова Шерлока стали правдой. Шерлок знал, что такое контроль. Конечно, Джона научила этому школа Чекетти. Но однажды - давным-давно, целую вечность назад - Шерлок задумался, как могут выглядеть скрывающиеся под кожей кости Джона. Теперь он знал. Не тонкие, не изящные. Грубые, побитые жизнью, изношенные. Руки и мышцы, которые решают, сколько им отдать Шерлоку, определяют пределы их вдохов и выдохов, сколько взять и сколько вернуть. Партнерство. - Шерлок, - послышался голос Джона, словно рука протянулась к нему сквозь туман. Шерлок моргнул, и вот они снова тут - спокойная комната, спокойный человек, в чьих глазах, обращенных на Шерлока, борются между собой беспокойство и радость. Шерлок опять моргнул и увидел, как тяжело вздымается грудь Джона, как блестят у него в волосах капельки пота, как влажными полосками липнет футболка к его коже. - Мы закончили, - говорил ему Джон. Шерлок кивнул - раз, другой. - У нас получилось идеально, - сказал он. Слова возникали так же медленно, как и осознание этого факта. - Совершенно идеально, - прошептал Джон, уронил голову Шерлоку на плечо и удивленно рассмеялся - так сильно, что чуть не опрокинул Шерлока. Тот обнял Джона. Руки были словно фантомные конечности. Идеально. Ни у кого не получалось, но они смогли. Его примут в балет Парижской Оперы. Кожа Джона под его ладонями была такой теплой. Шерлок встретился взглядом с сияющими глазами Бет. Та отчаянно аплодировала. Затем Шерлок посмотрел на Лестрада. Он казался… пораженным. Заметив, что Шерлок смотрит на него, Лестрад помотал головой, переступил с ноги на ногу и направился к выходу. Услышав, как хлопнула дверь, Джон поднял голову и нахмурился. Он хотел было пойти за Грегом, но Шерлок жестом его остановил. - Позволь мне, - сердце у Шерлока как-то странно колотилось, и, чтобы унять его, он медленно помотал головой. - Тебе? - Джон поднял брови. Вероятно, взгляд, которым наградил его Шерлок, был достаточно красноречивым, потому что Джон лишь вздохнул и пошел к Бет. Они с ней хлопнули друг друга по ладоням, но потом Шерлоку стало недосуг наблюдать за этими двумя. Их смех холодным сквозняком вылетел следом за ним в коридор. Прислонившись к стене и запрокинув голову, Лестрад медленно дышал. - Лестрад? Молчание. Шерлок сглотнул. - ...Грег? Фырканье. - Чтоб ты знал, я все еще твой педагог. Пока что. - Значит, пусть будет “Лестрад”. Хотя, признаться, от меня ускользает, каким образом в твоем внезапном исчезновении может заключаться ценная критика. - Просто тут не о чем говорить, Шерлок, - выдохнул Лестрад и потер виски. Шерлок прищурился. - Тебе всегда есть, что сказать. Порой, даже если я и… - Я мог бы сказать тебе, что ты совершаешь ошибку, - Лестрад склонил голову набок и устало посмотрел на Шерлока. - Что ты несешь? - ошарашенно спросил Шерлок. Лестрад указал большим пальцем себе за спину - туда, откуда они оба пришли. - То, что ты там делал, - тихо проговорил он, - было одним из лучших танцевальных представлений, которые я когда-либо видел. И определенно лучшее из того, что я видел у тебя. Тебе идет на пользу танцевать с Джоном. И, думаю, это взаимно. Шерлок уставился на окно в дальнем конце коридора - плоский серый квадрат без единой тени. Снова пошел снег. Шерлок перевел взгляд на Лестрада и поежился. - Ты сейчас не про танец. В ответ Лестрад медленно кивнул. - Такое, - начал он очень осторожно, - нельзя терять. Дыхание Лестрада уже выровнялось, но от взгляда Шерлока не укрылась поза преподавателя: ссутуленные плечи, напряженная грудная клетка - словно каждый вздох давался ему с трудом. - Не потеряю, - сказал Шерлок и сделал шаг назад. И уж точно ему только показалось, что голос у него при этом дрогнул. Точно так же, как Лестраду сейчас казалось то, чего не было. Просто не могло быть. - Уверен? - даже в полумраке коридора можно было увидеть, как блестят глаза у Лестрада. - Я всегда уверен, Лестрад. Тот ухмыльнулся и снова покачал головой. - Любой другой готов ногу отдать, лишь бы уметь так танцевать, - пробормотал он после долгой, многозначительной паузы. - Что в очередной раз доказывает человеческую глупость. Лестрад тихонько рассмеялся себе под нос. Шерлок прищурился. - Это я просто тебя накручиваю, - взгляд Лестрада потеплел. - Но у тебя все получится. Надеюсь только, ты будешь знать, что нужно делать, когда придет время. С этими словами, не давая Шерлоку возможности даже рта раскрыть, Лестрад отлип от стены и пошел к двери. - Да, вот еще что, - держась за дверной косяк, бросил он через плечо. - Спасибо. За то, что ты сделал. Для Бет. И, э… для меня. Шерлок с любопытством ему кивнул. Лестрад сделал глубокий вдох и, оттолкнувшись от косяка, вошел обратно в студию. Шерлок стоял в тусклом свете, льющемся из окна на другом конце коридора, и разглядывал свою длинную тень на полу. Он сделал это не для Бет и не для Лестрада - не только для них. Это был всего лишь побочный эффект. Все, что Шерлок делал до сего момента, он делал для себя. Дверь со скрипом отворилась. Шерлок не шелохнулся. В конце концов к его тени на полу присоединилась еще одна - компактная, плотная, так хорошо знакомая. Она потихоньку приближалась к тени Шерлока, пока они не слились в одну без малейшего зазора. Тепло тела Джона проникало сквозь одежду там, где они с Шерлоком касались друг друга. Но когда Джон заговорил, его голос оказался еще теплее. - Ты в порядке? Шерлок кивнул, все еще разглядывая черноту их общей тени. Джон недоверчиво хмыкнул, но не стал развивать тему. - Ну что, тогда пошли? - Да, - пробормотал Шерлок. Джон выждал еще немного. - Хорошо, - сказал он и отошел. Тени на полу разделились, перечеркнутые посередине тонкой ломаной полоской света. Джон направился обратно в студию, и расстояние между ними, такое явное, росло, становясь все больше и больше, пока Джон полностью не исчез. Шерлок мог побежать следом, но сейчас это не сыграло бы никакой роли - он уже оставил свет позади. Он уже слишком далеко зашел. Дождавшись щелчка закрывающейся двери, Шерлок вздохнул. Вздох получился каким-то судорожным. Шерлок поднял подбородок и ни разу больше не взглянул на темную фигуру на полу, которая сопровождала каждый его шаг вслед за Джоном, в студию. - Не понимаю, почему нельзя просто взять такси, - ворчал Джон, но все-таки продолжал надевать ботинки. Шерлок был застегнут на все пуговицы до подбородка и до ушей замотан в шарф - тем не менее, Джон заметил, что глаза у Шерлока улыбаются. Тот пожал плечами, рывком поднял Джона на ноги, а потом направился к выходу под тускло светящимся знаком. - Где твоя тяга к приключениям, Джон? - послышался его голос, приглушенный шарфом, а затем распахнулась дверь. Улицы были пустыми, чего в Лондоне почти никогда не бывает. Пока Джон с Шерлоком танцевали, на город стала опускаться рождественская тишина, а предпраздничная суета, наконец, улеглась, чтобы обрести свой смысл. Джон и Шерлок шли задворками - секретным маршрутом, который, как заверил Шерлок, вел домой. Позади оставались следы, словно негромкие, недолговечные мысли вдогонку, начертанные на поверхности города, который слишком занят, чтобы их прочесть. Джон думал. Думал о том, что теперь можно о нем сказать, когда он нашел смысл, скрывающийся в легких шагах. - Я, наверное, уйду на покой, - Джон взял Шерлока под руку и притянул поближе к себе. Шерлок ничего не сказал. Он все шел, делая эти свои размеренные шаги, за которыми Джон как-то умудрялся успевать. - Ну, когда все закончится. Найду себе настоящую работу. - Это скучно. - Заткнись. Я серьезно. - А как же Клара? - наконец, спросил Шерлок с интонацией, которую невозможно было понять. Клара. Джон представил ее - смеющуюся, сияющую, парящую над ним, и они кружатся, а свет прожекторов превращает ее светлые волосы в нимб. Джон пожал плечами. - Она молодая. Найдет себе нового партнера. Она заслуживает другого партнера, - сказал он с легкой горечью. Шерлок прижался теснее. Долгое время оба молчали. Затем Шерлок отвернулся и, глядя на пустую, залитую светом фонарей улицу, спросил: - А ты? - Что - я? - натянуто рассмеялся Джон. - Ты знаешь, что я имею в виду. Теперь настала очередь Джона отворачиваться. Он уставился на кирпичную стену, вдоль которой они шли. Снег оседал и таял на ее выветренных выступах. К услугам Джона были тысячи слов для объяснений, но слов, отражающих правду, в английском языке сыскалось всего три: - Ты же уезж… Ну, в Париж, - Джон замолчал и взглянул на Шерлока. Тот, сдвинув брови, все еще смотрел в сторону, и вокруг глаз его собрались хмурые морщинки. - Эй, - Джон легонько пихнул его в бок. - Все в порядке? Ты какой-то странный. В чем дело? Шерлок неопределенно пожал плечами. Джон нахмурился и остановился. Он подождал, пока Шерлок не посмотрит на него, а затем сделал глубокий вдох. - Ты пройдешь это прослушивание. Ты будешь самым лучшим, Шерлок. Ты всегда самый лучший. Глаза у Шерлока были цвета зимнего неба над головой. Он медленно кивнул и расправил плечи. - Я знаю. Конечно, я знаю. Джон решительно смотрел вперед. Знак с названием улицы, где жил Шерлок, призрачно маячил вдалеке на белом фоне. - Пойдем, - сказал Джон и потянул Шерлока за собой. Снег шел все сильнее. - Пойдем домой. Вечером Шерлок поедет к своей родне, а Джон завтра уедет к своей. Затем одна за другой пойдут репетиции, а потом, наконец, настанет то, ради чего они всем этим занимаются. Значит, это их последний момент вместе, последний танец только для них двоих. Внезапно Джон вырвался на шаг вперед и преградил Шерлоку дорогу. Он улыбался. И не мог остановиться. Шерлок недоуменно наморщил лоб, и тогда Джон протянул руку и спросил: - Потанцуешь со мной под снегом? На лице Шерлока появилась улыбка, словно месяц на вечернем небе. Он взял Джона за руку. Джон притянул его ближе и на мгновение уткнулся носом между воротником и синим шелковым шарфом Шерлока - туда, где, несмотря на холод, ощущалось тепло его тела. Джон закрыл глаза и вздохнул, а потом, почувствовав легкое, словно перышко, прикосновение губ к своей макушке, улыбнулся в грубую шерсть белстаффовского пальто. Он обвил рукой изящный изгиб спины Шерлока, а Шерлок взял Джона за другую руку и расслабился в его объятьях. Оба улыбнулись и стали вальсировать. Это было медленное вращение на “раз-два-три” вдоль улицы, погружающейся в сумерки, и их следы навсегда терялись в снегу у них за спиной. Позже вечером, когда Джон уже находился на грани сна и яви, кровать прогнулась, Шерлок подобрался ближе и прильнул к нему всем телом. Его кожа еще хранила холод зимних сумерек. Джон провалился в сон, так и не услышав, как Шерлок уткнулся губами куда-то ему за ухо и прошептал: “Домой. Ты сказал “домой”. Через две недели репетиций стало казаться, что естественный способ перемещения в пространстве - танец, а не ходьба. Они приходили в студию на Бейкер-стрит настолько часто, насколько возможно, или насколько часто Шерлоку удавалось уговорить Джона. А тот все больше и больше волновался - как бы они себе что-нибудь не повредили в вихре маниакальной энергии Шерлока. После визита в Национальный Театр и воистину почти безупречного выступления перед Лестрадами, Шерлок стал танцевать с каким-то отчаянием. Положа руку на сердце, это отчаяние - безусловно красивое, ставшее той самой эмоциональной компонентой, которой прежде не доставало Шерлоку - начинало беспокоить Джона. Чтобы поработать над малейшим элементом, Шерлок, ставший еще более резким и беспокойным, чем обычно, взял манеру отрывать Джона от того, чем тот был занят в данный момент. И когда во время танца Шерлок откидывался назад или взмывал над Джоном, тот замечал в лице партнера такое нечеловеческое напряжение, что его можно было принять за боль. Джон не решался затронуть эту тему, боясь разволновать Шерлока еще больше. И Шерлок танцевал прекрасно, так что это не должно было иметь значения. Но Джон нервничал, чувствуя, как сильно дрожит тело Шерлока в его руках. Они продолжали. Джон надеялся, что сможет сказать все в танце - единственном способе общения, которым они владели. Надеялся, что сможет передать Шерлоку хоть немного своего спокойствия. И пусть движения Шерлока становились все красивее, но сам он вибрировал от фрустрации, накручивая себя с каждым шагом все больше. Было ясно, что Шерлок старается ответить, но между ними существовала какая-то фундаментальная разъединенность, поэтому ответы терялись в этом разломе. И, словно повинуясь гравитации в водовороте или черной дыре, они оба валились куда-то, крутились все ближе и быстрее навстречу некоему неизвестному финалу. Но к тому моменту, когда Джон мрачно осознал, что ему нужно что-то сказать, - а иначе под угрозой окажется все, ради чего они так тяжело работали, - настал день прослушивания Шерлока.