«Все это видели?! Ибо я отказываюсь это повторять!» Капитан Джек Воробей
***
Я с опаской смотрела на шуршащий угол. Тут из норки показалась маленькая мышка. Я завизжала и полезла на решетку, пытаясь спастись от страшного грызуна. Серенькое существо подбежало к моему обеду, состоящему из хлеба и воды, и принялось трапезничать, сладко причмокивая. — Что за наглость? Я вообще-то тут! — бурчала я из под потолка. Мышка игнорировала меня. — Где этот дурацкий кот, когда он так нужен?! Протирает своей пушистой задницей султанские диваны, а свои прямые обязанности не выполняет! — негодовала я. Тут снова послышалось шуршание, затем звук усилился, превратившись в грохот, с потолка что-то посыпалось. Я замерла в ожидании прибытия мышиного полка. Вдруг, появилась огромная змеиная голова, устрашающе высовывающая свое длинное жало, после чего скользкое чешуйчатое тело стало пролезать в помещение. Я поняла, что теперь моя проблемка стала несколько глобальнее маленького милого грызуна. — После всего, что со мной здесь произошло, быть сожранной кожаным шлангом в подземелье Топкапы? По-моему, эта смерть унизительна. Тем временем удав прикончил серый аперитив и стал медленно ползти к главному блюду. — Нет, так не пойдет! Я и не из таких передряг выбиралась! Думай, Наташа! Напряги свою бедную извилину! Так… Со змеей драться глупо… Тоже мне Мцыри по-османски! Значит… Надо выбраться отсюда. Мда, я гениальна! Все, хватит самоиронии, надо вылезать. Но как?.. Эти «прутики» моими макаронинами не разогнуть… Надо вспомнить, как люди обычно устраивают побег, — я посмотрела на змеюку, — И быстрее, иначе вылезти отсюда я смогу лишь в животе этого удава. Я стала перебирать все фильмы, которые знаю. — «Побег из Шоушенка»! Ой, нет, слишком долго… А-аа, как можно сосредоточиться, когда с минуты на минуту станешь частью команды скитающихся душ… Частью команды… Часть команды, часть корабля… Точняк! Пираты! «Пираты Карибского моря»! Уилл же вытаскивал Джека из тюряги! Клетки, вроде, похожи. Вдруг, они и устроены одинаково? Попробовать можно, но нужен рычаг… Я посмотрела по сторонам в поисках чего-то подходящего, но не нашла. — Все, Наташа, крантики… Хотя… Я слезла с решетки и попыталась ее поднять. Она оказалось тяжелой, однако все же мне поддалась. Послышался протяжный режущий слух скрип, затем грохот от упавшей двери. Я ожидала, что сюда тут же прибегут стражники, однако никто не соизволил явиться. — Какая восхитительная система охраны! — подумала я. Змея лежала на месте и даже не собиралась меня есть. Похоже, этот удав успел уже где-то обожраться. Но я решила все же перестраховаться и, чтобы шланг не последовал за мной, поставила решетку на место и тихо направилась к выходу, молясь, чтобы стражники не поймали меня.***
Кесем, наконец, увидела Лалезар и собрала последние силы, чтобы взять себя в руки. Султанша поднялась с земли, вытерла слезы, выпрямила спину, задрала голову и сделала каменное лицо, изображая безразличие. — Лалезар! — строго сказала султанша, повернувшись к калфе, — Пропала моя корона, — нашла, что сказать, Кесем, — Паша погиб в неравной схватке с драконом, достаньте корону и позаботьтесь о теле. — Да-да, госпожа, я распоряжусь, — сказала девушка, — И позову Вам лекаря, — додумала она. Кесем направилась во дворец.***
Осчастливленный Мурад уснул. Генрих решил воспользоваться моментом. Принц заглянул в шкаф султана и переоделся в мужскую одежду, захватил с собой платье и сбежал к Атике. Вскоре проснулся Мурад. — Стража! — Что прикажите, повелитель? — Позови Наташу Хатун. — Как прикажите, — сказал слуга и вышел. Через несколько минут он вернулся. — Простите, повелитель, но это невозможно. — Что это значит? — Хатун находится в темнице, повелитель. — Кто посмел посадить в темницу мою фаворитку? — повысил голос Мурад. — Атике Султан, повелитель. Мурад ничего не ответил и направился к Атике.***
Кесем медленно плелась по коридорам гарема. Ее платье, было испачкано вином, землей и травой, смято и порвано ветками дерева, корона давно потерялась, волосы сильно растрепались, глаза опухли от слез, и лишь гордая осанка говорила о том, что эта несчастная женщина - Султанша. Кесем была полностью погружена в себя и даже не помнила, как добралась до своих покоев. — Выйдите все, — отстраненным голосом приказала султанша. Служанки поспешили удалиться. Когда Кесем осталась в комнате одна, она больше не могла сдерживать горечь утраты, которая душила и разрывала ее изнутри. От отчаяния она с криком опрокинула стол, тарелки со звоном покатились по полу. — О, Аллах! Как мне пережить и эту смерть? — закричала Кесем в пустоту, — Я закрыла для всех свою душу, стала куском льда, сделалась чудовищем, чтобы больше никто не смог навредить моим детям. Я уничтожила в себе все человеческое во имя их спокойствия. Но… Почему же так больно моему несуществующему сердцу? Почему все внутри разрывается и горит? Ты… Ворвался в мою жизнь и все перевернул… О, тайный друг сердца… Ты подарил мне надежду, вытащил меня из вечной тьмы, ты чувствовал мои горести, помогал справиться с печалями, стал моей опорой, в которой я так нуждалась. Я разрываюсь от тоски и отчаянья, как справиться с этой болью? Как теперь встречать новый день? Ведь я убита, сердце мое перестало верить, нет больше в нем твоего тепла… — Кесем закрыла лицо руками, — Я виновата, Кеманкеш… Я так перед тобой виновата… Шайтан унес твою жизнь из-за меня, я не смогла тебя уберечь… Я пыталась, я бежала к тебе, но не успела… Не успела… Закружилась голова, в глазах потемнело, ее сознание не могло выдержать потрясения от утраты, Кесем лишилась чувств и с грохотом рухнула на пол.***
Вдохновленный виагрой принц вошел в покои. — Атике, солнце мое! — пропел юноша и выстрелил взглядом в девушку, — Святая Мария, как ты прекрасна! Принцесса моя, ты просто чу-у-удо, совершенство! О, мой неземной ангел! — принц перешел в наступление, приблизился к девушке и поцеловал. Атике не ожидала такого поворота событий, поэтому немного зажалась, но все равно ответила на поцелуй. — Юсуф, я люблю тебя… — прошептала Атике, выдыхая в его губы. Принц стал медленно расстёгивать платье девушки, но застежек было слишком много, а терпения - слишком мало, поэтому последние пуговицы он просто сорвал. Атике поняла, к чему все это идет. — Юсуф, нельзя… Девушка нехотя отстранилась от него. — Ты сейчас лишишь невинности Султаншу... За это полагается казнь. Ты не боишься последствий? — тяжело дыша сказала Атике. «Евнуха» под виагрой было не остановить.***
В покои Валиде вошли лекари, посланные Лалезар. Они обнаружили султаншу на полу и перенесли на кровать, после чего окружили Кесем и стали с ней что-то делать. Если говорить честно, то они всего лишь прикладывали к разным местам мокрые травки, натирали ее маслами и пшикали разными духами, а также всячески «благовоняли», молясь, чтобы их не казнили, однако делали вид, что они просто жизненно необходимы Кесем. Через какое-то время Кесем пришла в себя и осмотрелась. — Довольно, можете идти, — распорядилась она и вновь осталась в покоях одна. Султанша не знала, куда себя деть, она чувствовала лишь боль и пустоту. Кесем с трудом встала с постели и вышла из покоев.***
Ибрагим и Еленам находились в тоннеле. — Какая длинная дорога! Тут темно! Я уже спать хочу… — заныл Ибрагим. — Ничего, терпеть, скоро мы найти выход! Скоро мы быть на свободе! — Я хочу есть! — продолжал ныть Ибрагим. — Ой, смотреть! Там выход! Побежать скорее! — Лена потянула Шехзаде за руку. Они преодолели дверь и вышли из подземелья. — Мы в лесу? — Шехзаде огляделся по сторонам, — Это уже не дворец? Мы нашли выход, Елена! Ибрагим поднял девушку на руки и стал кружить. — Я же говорила! У нас все получиться! — девушка улыбнулась и поцеловала Шехзаде, — Смотри, земля белая! — Лена посмотрела на небо и взвизгнула, — Снег! Это же снег! Когда я ехать во дворец, везде быть снег! Такой же! — Надо найти наш дом. — Да, предлагаю пойти туда, — девушка показала пальчиком направление. — Пойдем, — согласился Шехзаде.***
Разгневанный Мурад вошел в покои Атике. Принц юркнул под одеяло. — Атике! Почему мою фаворитку бросили в темницу? Я требую объяснений, — нахмурившись сказал Мурад. — Эта Хатун устроила беспорядки в гареме, честь династии превыше всего, — сказала она постанывая. — Что с тобой? И почему ты лежишь в кровати? — спросил он. — На меня напали, избили и хотели утопить в хамаме. — Кто посмел, Атике? — Я не знаю, — ответила она, не решившись сказать о причастности своей Валиде. — Почему мне до сих пор об этом не сообщили?! Где Кеманкеш? — с этими словами он вышел из комнаты и направился в темницу. — Юсуф! Из под одеяла вылез потный, но довольный принц. — Ладно, продолжим, — сказала Атике. — Да мы, вроде, и не прерывались, — промурчал Юсуф.***
— Смотреть! Там дом! Мы найти дом! Девушка стала прыгать и хлопать в ладоши. — Наконец, я покушаю! — Шехзаде довольно улыбнулся. Ибрагим и Елена направились в сторону дома. — Ой, а тут дверь! Она закры-ы-ыта! — надула губки Елена. — Тут еще окно есть, мы войдем через него, — предложил Ибрагим. — Да, ты поднять меня, я залезть, а потом помочь тебе! Они так и сделали. Девушка взобралась на шею Шехзаде и пролезла в окно, затем протянула юноше руку. — Удержишь? — неуверенно спросил Ибрагим. — Не знать, сейчас посмотрим. Попытка закончилась провалом. Девушка не растерялась, сорвала штору и скинула Ибрагиму. — Залезать! Вторая попытка оказалась удачной, и Шехзеде проник в дом.***
Кесем шла по коридору в покои Кеманкеша. На пути ей встретился Мурад. — Валиде, — султан подошел и поцеловал руку, — Я только что от Атике. Вы знаете, что с ней случилось? — Да, у нее, видимо, помутился рассудок, потому что она обвиняет во всем меня. — Вас? Мне она ничего такого не сказала. — Слава Аллаху, разум вернулся к ней. А куда ты направляешься в столь поздний час? — Атике и в самом деле немного не в себе. Она осмелилась бросить в темницу мою фаворитку. Я не могу допустить, чтобы она ночь провела в темнице. Хотел послать Кеманкеша, но никак не могу его найти. — Сынок, страшное несчастье настигло нас, — сказала Кесем, сдерживая слезы, — Паша погиб, защищая меня от дракона, а его истерзанный труп плавает в пруду. — Валиде, что за шутки? Вам опять привиделись драконы? — Как ты смеешь сомневаться в том, что говорит Валиде? Кесем испепелила его взглядом и пошла дальше.***
Вырвавшись из средневековых застенок, моя душа требовала праздника. Слоняясь по саду, я обнаружила там беседку, где было все то, что требовала моя душа. Похоже, тут до меня уже кто-то повеселился. Я примерила забытую кем-то корону и представила себя султаншей всех султанш. На ветку, что была рядом со мной, приземлился попугайчик. — Ну-с, Кеша, составишь мне компанию? Печень перекрестилась. — За твое здоровье, Кеша! — Я - Валиде султан! — важно произнесла птичка. — Кесем? — я рассмеялась, — Может, тебе и корону отдать? — Я - Валиде султан! — выходила из себя птичка. — Наконец-то я нашел ее! — услышав попугая, подумал Кеманкеш и вошел в беседку, — Валиде, Вы так поспешно удалились, я волновался за Вас. — Интересный поворот сюжета, — подумала я. Умная птичка примолкла, а Кеманкеш продолжил: — С кем Вы разговаривали? Надеюсь, ничего не случилось? Птичка все-таки оказалось тупой и завопила голосом Кесем: — Здесь чудовище, оно съест нас! Я - Валиде Султан! Как такое чудо можно есть? Я закатила глаза, сняла корону и накрыла ею птаху, она поместилась там целиком. — Султанша, здесь нет чудовища, — Кеманкеш подошел ближе к «Кесем», — Знаю, что сегодняшний день для Вас был трудным… Поверьте, Султанша, пока я жив, ни одно чудовище не посмеет Вам навредить. Земля, по которой Вы ступаете - счастье моей души. Эта земля стала цветником, цветущим жасмином, потому что Вы ходите по ней… Я млела от этих слов. — Я хочу с тобой переспать, Кеманкеш, — томно сказала я. Кеманкеш растерялся. — Это я - твоя Кесем, — перешла я в наступление. — Опять ты, Хатун?! — отпрыгнул от меня Кеманкеш. — Иди ко мне, малыш! Давай пошалим! — медленно, но верно загоняла я его в угол. У Кеманкеша было всего две больные темы: Наташа и кот. А тут - и та, и другая вместе. Кеманкеш почувствовал себя птичкой в клетке, к которой подкрадывается кошка. — Иди ко мне, мой котик, кошечка ждет тебя — мурлыкала я, — Что ты медлишь? Я сейчас выпущу свои коготки-и-и… Я вцепилась в Кеманкеша также прочно, как пушистое белое создание. Освободиться от меня можно было только сняв всю одежду. От неожиданности Кеманкеш плюхнулся на скамейку, я вспрыгнула к нему на колени и достала свой НЗ. — Кеманке-е-еш, — подразнивала я его презервативом, — У тебя одна попытка, — дурачилась я, — Я - приличная девушка, я за безопасный секс. Кеманкеш начал снимать с себя одежду. Я расслабилась и приготовилась получать наслаждение. Тут он проскользнул под моей рукой и с воплями бросился бежать. — Стой! От меня не уйдешь! Никто от меня так просто не уходил! — кричала я, догоняя полуголого Кеманкеша, — Ничего личного, пупсик, только дружеский секс! — добавила я. Далеко он не убежал. Я догнала Пашу, запуталась в своих ногах и повалила его за собой на землю. — Ну, быва-а-ает,—пьяно икнула я, — Да расслабься, парень! А давай намахнем по рюмашке! Паша уже не пытался бежать.***
— А теперь за любовь, за дружбу… Ну, за дружбу между народами! — сказала я, вливая в Кеманкеша очередной стопарик. Кеманкеш пьяно улыбался и что-то неразборчиво нес по-турецки. — Дураки мы русские, — сказала я, — Пьем тут со всяким сбродом! Не, ну, мы русские тупы-ы-ые! — Неа-а-а, не тупые, вы веселые, — раздухарился Паша. — Тупые, тупые, — пьяно настаивала я. — Ладно, тупые, — вяло согласился Кеманкеш. — Кто тупые? Это мы тупые?! — возмущенно вскинулась я. Мой кулак достиг глаза Кеманкеша значительно быстрее, чем я поняла, что произошло. — А теперь, как честный человек, ты обязан на мне жениться! — А давай! — Мы так хорошо сидим! Давай споем! Шуме-е-ел камы-ы-ыш! Дере-е-евья гнулись! Ну, давай, подпевай, — толкнула я его локтем. Кеманкеш покорно мычал. Над притихшим Стамбулом мы продолжали распевать пьяные песни: — Из-за о-о-острова на стрежень, на просторных речной волны-ы-ы!..***
Мурад направился в подземелье. Там было тихо. Он открыл дверь камеры и вошел внутрь. Вместо фаворитки он увидел обожравшегося удава, который радостно направился в сторону Мурада. Султан бросился спасаться бегством. Выбежав в сад, он перевел дух. — Похоже, эта тварь съела Наташу. Как такое могло случиться? Подойдя к пруду, султан увидел, что там тоже тихо и спокойно. Никаких следов растерзанного Кеманкеша он не нашел. — Что за странные фантазии у Валиде? — подумал Мурад. Тут он услышал пьяные вопли. Голоса показались ему знакомыми. — Лава-а-анда! Горная Лава-а-анда! — вопила я. Мурад подошел ближе. — Что здесь происходит?! — нахмурившись сказал султан. — О! Султанчик! Давай к нам! Третьим будешь! — расплылась я в пьяной улыбке,— А мы тут мою амнистию празднуем! Найдя меня живой и почти здорового Кеманкеша, успокоенный Мурад присоединился к застолью, и мы продолжили веселье, я налила султану рюмочку. — Опоздавшим штрафную! Пей до дна! Пей до дна! — скандировала я, пока он все не выпил, — Между первой и второй перерывчик небольшой! А ты, Кеманкеш, закусывай, закусывай! Ой, моро-о-оз, моро-о-оз, — затянула я, — Подпевайте, ребята! Я взяла графин и потрясла его. — Ой, а тут на донышке! Надо добавить! Пошли во дворец! — скомандовала я. Обнимаясь и поддерживая друг друга, путаясь в ногах и пошатываясь, мы направились во дворец, горланя, что есть мочи: — Мало половин! Мало! Мало половин! Я открываю мир других мужчин!