«Дружить с девчонкой — это как есть немытую морковку. Никогда не знаешь, что с тобой будет в следующий момент». Крош.
***
Пьяная компания добрела до дворца. —Мура-а-ад! —протянула я,—Где моя корона? Я забыла свою корону! Пошли за короной! —Какая корона, Наташа? Идем в покои! Надо государственными делами заняться! —Мурад пьяно икнул, ойкнул и хихикнул. —Обижаешь! Без короны я никуда не пойду! И вообще! Пошел ты! —послала я султана, развернулась и шатаясь поплелась в сад. —Стоять!—крикнул Мурад и пошатался за мной,—Голову снесу! —Ага, щас! Сначала догони! Снесет он, хи-хи-хи,—попрыгала я от него. Падая, подскакивая, ползя и спотыкаясь, мы добрались до сада. Мурад меня догнал, забыл, зачем догонял, и обогнал. В общем, к финишу он прискакал первым. Мурад зашел в беседку и взял корону. Оттуда вылетела птичка. —Я - Валиде Султан!—завопил попугай. —Валиде?—испугавшись ответил Мурад,—Меня тут за короной прислали…—растерянно оправдывался он. —Я - Валиде Султан!—не могла угомониться птичка. —Это Ваша корона, Валиде? Наташа! Ты хочешь забрать корону Валиде? —Валиде-е-е, не Валиде-е-е, какая разница? —сказала я, отбирая у Мурада корону,—Мне идет?—кокетливо спросила я, криво присобачивая корону. —Ну, да-а-а,—протянул Мурад. —Ты колебался,—с подозрением прищурилась я. —Ну, что? Я ничего,—примирительно сказал Мурад. —Все! Хватит шататься, пошли спать! Я тебя научу делать стринги из скрепок! Хотя… Откуда у вас скрепки?.. —пробормотала я.***
Изрядно подгулявший Кеманкеш храпел на своей кровати, наполняя комнату сивушными парами. Кто-то начал его душить. Проснувшись в испуге, он сбросил кота. Кот начал жалобно мяукать, царапаясь в дверь. Кеманкеш никак не отреагировал. Тогда пушистое создание начало вопить, как десять мартовских котов. Кеманкеш демонстративно перевернулся на другой бок. —Зачем Кесем завела этого шайтана?—сонным голосом вздохнул Кеманкеш. Кот затих. По комнате распространился специфический запах. Кеманкеш принюхался. —Видимо, придется все-таки встать,—пробурчал Кеманкеш,—О, Аллах! Эта тварь нагадила в мои сапоги!—с этими словами Паша вышвырнул обувь в окно, следом за ней полетел кот.***
Не трудно догадаться, что именно в это время под окнами Кеманкеша, догоняя меня, проползал султан. Он уже привык, что к нему прилетают осколки счастья в виде ботинок. С дьявольским визгом на голову Мурада прилетел и вцепился всеми четырьмя лапами белый пушистый сюрприз. Этакий бонус к вонючим сапогам. Результатом этого ночного происшествия стали: во-первых, пополнение коллекции Мурада в виде сапог Кеманкеша, занявших почетное место на подушечке под охраной в государственном совете; во-вторых, расцарапанный и униженный султан, лежащий в своей комнате в окружении лекарей. Я тоже не могла остаться в стороне, поэтому сидела рядом с Мурадом, гладила его по головке, кормила с ложечки куриным бульончиком и приговаривала: —Ну, ничего-о-о… Быва-а-ает… И тебя вылечат, всех вылечат! А теперь открывай ротик, туда залетит самолё-ё-ётик… —Что залетит? —Машинка, тьфу, паровозик, а-аа! Короче, жри давай! — слегка вышла я из себя, а после снова включила заботливую мамочку,— Ложечку за ма-а-аму… —Продли Аллах ее годы… —Ага. Ложечку за Атике-е-е, ложечку за Ната-а-шу…Нет, эту ложечку я сама за себя съем, ложечку за Ибраги-и-има…— продолжала я перечислять его родню.***
—Лена-а-а! Я голоде-е-ен! А в кафесе сейчас ко-о-ормят! —ныл Ибрагим. —Где я тебе здесь еду найти? —А ты поищи-и-и,—не мог угомониться Шехзаде. —Ладно-ладно, я искать, а ты сядь на куда-нибудь. Лена ушла в соседнюю комнату в поисках еды. Ибрагим сел, вдруг, раздались вопли: —Ты - не ты, когда голоден! Не тормози! Сникерсни! —Елена-а-а! Тут странные люди! —Ибрагим спрятался за диван,—Они говорят, что я - это не я! У них есть что-то вкусное! Отними! —Нет,—улыбнулась Елена,—Я поняла. Мы в пещере Али-бабы! Здесь есть много чудеса и сокровищ! Это есть волшебный тарелка! Яблочко катится по тарелка и показывать все чудеса мира! Если тарелка здесь, рядом есть яблоко. Есть, есть,— радостно засмеялась Елена и дала Ибрагиму вазу, полную разных фруктов. Ибрагим оживился и вылез из убежища. —Я хочу пить,—сказал Ибрагим. Парочка отправилась на поиски воды. —Лена, я нашел вазу с водой!—радостно кричал Ибрагим около унитаза. —Ибрагим, это же не есть родниковая вода. Есть вода живая и мертвая. Это, наверное, мертвая. Я придумать кое-что лучше. Здесь на балкон есть снег. Мы его растопить и пить. Надо найти костер… Ибрагим попятился к стене, пытаясь увильнуть от работы. Шехзаде наткнулся на горячую батарею, отскочил и ойкнул. —Чудо-стенка! Она нагрелась, чтобы мы смогли попить! Аллах, Аллах!—восхищался Ибрагим. Лена стала рыться в шкафчиках в поисках посуды, в которой можно было бы растопить снег, и наткнулась на бутылки с какой-то жидкостью. Она вкусно пахла. Девушка попробовала. —М-мм, сладенько! Вкусненько! Можно этот щербет попить! Попробовать!—сказала девушка, протягивая Шехзаде бутылку с ликером. —Вкусный щербет, я такой не пробовал! —сказал Ибрагим и облизнулся. —Тут много, мы напьемся! —сказала девушка, доставая шампанское,—Как это открыть?—Елена начала трясти бутылку,—Ибрагим, может, у тебя получится? Ибрагим взял бутылку и повертел какую-то проволочку. Пробка с хлопком вылетела и пробила натяжной потолок, оттуда что-то посыпалось. —Открылось! Открылось! Салют! Салют!— стала прыгать девушка, затем поцеловала Шехзаде, взяла бутылку и попробовала,—Это тоже вкусненько! Ой!—икнула девушка,—Ой, пузырьки! Ик! Ик! Хи-хи!***
Кесем подошла к покоям Кеманкеша. Стража открыла двери. Султанша медленно вошла внутрь. Все выглядело так, будто Паша еще жив и находится рядом. Она закрыла глаза и вдохнула аромат Кеманкеша, который все еще витал в воздухе. —Теперь ты так далеко… Но я знаю, что ты сейчас слышишь меня. Моя тоска по тебе так велика, что с каждым мгновением всё глубже поглощает меня во тьму бездны. Память о тебе - единственный луч света, сопровождающий меня и освещающий мой путь. Я верю, мой милый, пройдут года, и я снова встречу тебя, мы найдем друг друга в ином мире, в мире, где не будет этих запретов, где мы сможем быть счастливы, где я смогу сказать о том, что люблю тебя, и не бояться, что тебя казнят. Услышь меня и знай, у нашей любви не будет смерти… Твой огонь навеки будет гореть во мне… Кесем услышала храп нажравшегося Кеманкеша, посмотрела на кровать и с изумлением увидела мирно посапывающего Пашу вместе с котом, который свернулся калачиком у него на груди. —Кеманкеш!—заорала Кесем,—А-аа! Разбуженный этим воплем Кеманкеш сбросил с себя кота и запустил в султаншу подушкой. —Не надо так визжать, Хатун! Пить больше не буду,!—рявкнул Кеманкеш,—Наташа, мне больше не наливать!—пробормотал Паша и вновь захрапел. Кесем в шоке выскользнула за дверь.***
Генрих Виагрович пришел в покои Валиде и решил выбрать девушек для «хальвета с султаном». Он приказал принести угощения и вино, после чего лег на подушки и наблюдал, как красивые девушки перед ним играют на инструментах и танцуют. —Санта Мария, я как дома! —подумал принц,—Нежнее, нимфы мои, нежнее, покажите мне пор де бра, движения раскованнее, ты, в синем, давай, бедром влево, да, а теперь - вправо, да, хорошо, а ты, красненькая, ручкой, ручкой, да-а-а, а еще прогнись, идеально! Продолжаем, продолжаем, маним к себе, маним. Давайте, как зелененькая, бедрами крутите, впра-а-аво, вле-е-ево, о, шарма-а-ан! А теперь по кругу танцуйте, о, хорошо-о-о пошли! Еще грудь вперед, и ручкой волну делаем, о-ля-ля, как сразу красиво стало, я научу вас мужчин обольщать, мои прекрасные феи. Таким красавицам обязательно нужно знать все о пируэтах. Кого же из вас выбрать? Кого же? Девушки замерли в ожидании, пытаясь встать в самую притягательную позу. —М-мм, пожа-а-алуй, ты, ты, и, конечно, ты, зелененькая, пройдете со мной обучение тет-а-тет,—принц стрельнул глазками, игриво подмигнул и отпил винишко.***
Тем временем Мурад заснул. Мне стало скучно. —А не пойти ли мне… замуж? —подумала я, —А пойду! Хоть какое-то развлечение будет!—я пьяно икнула,—Так-с, что надо для брака? Платье, букетик, банкетик… О! Муж еще нужен! Так, это мелочь, надо думать о главном. Платье. Надо купить платье. А, я ж в гареме… Надо стать свободной бабой. Мура-а-адик! Султан моего се-е-ердца! —я безуспешно пыталась растолкать Мурада,—Ну и спи, без тебя справлюсь! Я сняла с его руки кольцо с печатью, подошла к письменному столу, нашла чистую бумажку и написала указ о моем освобождении, а заодно и разрешение на никях, поставила печать, вернула печатку и счастливая поскакала за платьем, размахивая бумажками.***
Пробегая по коридору с радостными воплями, я наткнулась на ошарашенную Валиде. На мне весело позвякивала ее корона. Видимо, это зрелище вывело Кесем из ступора. —Остановись, Хатун!—она схватила меня за руку и развернула к себе,—Что за дерзость?! Как ты смеешь носить мою корону, нарушать тишину во дворце и в одиночку разгуливать по мужской части дворца? Нет конца списку твоих прегрешений! —Полегче, мать! —прервала я Кесем и пьяно хрюкнула,—Это моя побрякушка! Меня короновали! Даешь свободу слова! Ору, что хочу и где хочу! Подожди-ка,—я прищурилась,—А что ты делаешь около покоев моего жениха?—с подозрением спросила я. —Какого жениха?! Ты в своем уме, Хатун?! Ты в гареме султана!—возмущенно орала Кесем. —Да, было дело, не отрицаю,—самодовольно улыбнулась я,—Было, да всплыло! Теперь я - Натаха - вольная птаха!—ответила я, жизнерадостно размахивая своими бумажками,—А здесь написано, что я выхожу замуж! В общем, так, старушка! Будешь себя хорошо вести, приглашу на свадьбу,—заплетаясь сказала я,—И чтоб больше около своего жениха тебя не видела, иначе познакомишься с борьбой в русском стиле «за-ши-бу». Если сказать, что Кесем охренела, то это еще ничего не сказать… Сначала она уставившись на меня хлопала глазами , затем пар все сильнее вырывался из ушей и ноздрей по мере повышения градуса до точки кипения, султанша наклонила голову, начала бить копытом и наставила на меня свои рога. Ну, по крайней мере, мне так показалось. —Тореадо-о-р, смелее в бо-о-ой!—с выражением промела я известную арию, изображая тореадора,—Ну, ты, коза, полегче, и не таким рога обламывали!—сказала я, —Жди меня тут, пойдем мне платье выбирать!—распорядилась я, пьяно облобызав Кесем.***
—От этого шербета, ик, я еще больше захотел есть! —Сейчас что-нибудь найти… Лена стала дальше копаться в ящичках и набрела на холодильник. —Смотри, светящийся шкафчик с едой, ой, холодный, хи-хи! —Действительно! Только… Какие-то странные явства! Это разве можно есть? —Можно, можно, есть можно все, что хотеть! Ты хотеть? Хотеть! Значит, ик, все это можно есть, хи-хи-хи! —Смотри, а я нашел бокалы бля шербета, только где подушки? Где нам есть? —За столом! Видишь, какой красивый стол, блести-и-ит! Ты никогда не ел за столом? Ну, ничего, научим! —Есть за столом? Это же…дико как-то. Лена вытащила часть содержимого холодильника и положила на стол. —М-мм, как вкусно па-а-ахнет, а что это, ик? —Это еда!—радостно сказала Лена. Они крутили в руках коробочки и баночки, не зная, как их открыть, и внимательно рассматривали йогурт. —Смотри, какие красивые картинки! Ой! Тут яблочко!—сказала Лена и проткнула пальцем крышечку из фольги,—Ой! Хи-хи!—девушка вынула пальчик и облизнула,—Уа-а-а! Как вку-у-усно! —Елена снова засунула пальчик в йогурт и сунула свой палец в рот Ибрагима,—На! Попробуй! —Вай, как вкусно! Они стали протыкать все крышечки и пробовать разные йогурты. Когда им эта игра надоела, они стали рассматривать другие продукты. —Ой, а это гадость, воняет! Фу! Лена поморщила носик и отбросила камамбер подальше. Если бы это видел Генрих, его французское сердце разорвалось бы от горя. —Хм, палка какая-то! А пахнет вкусно! Ням! Елена попробовала откусить твердую колбасу, но застряла и заорала: —Ипфаким! Она пойма-а меня! Ипфаким! А-аа! Ибрагим выпучил глаза. —Елена? Ты чего, ик, там застряла? —Вытафи это отфюта! Ибрагим взял колбасу и потянул на себя, Елена последовала за колбасой и упала на Ибрагима. —Открой шире рот! —Как? —Вот так! А-аа! —Ибрагим открыл рот, чтобы показать Елене, как правильно открывать рот. —А-аа! —повторила девушка. Этот изощренный метод не помог. —Фто телать?—заныла Елена,—Я не хофу хотить с этой фтукой! Колбаса, видимо, поняла, что виновата, и отпустила девушку. —Уф!—сказала Елена, прожевывая кусочек,—Но она такая вкусная! Попробуй! —Пожалуй, я попробую что-нибудь помягче. —Ой! Я птичка найти! Она тоже вкусный! Только она сырая, надо найти огонь, пойдем искать огонь!***
—Кеманке-е-еш! Выходи, подлый трус!—завопила я, танком надвигаясь на Пашу. Умный кот юркнул за диван. Я взяла графин и вылила его на Кеманкеша. Мокрый Паша блаженно улыбнулся. —Хорошо-о-о!.. Водичка пошла-а-а!… —Да тебе сейчас не водичку, а огуречного рассольчика надо, да где ж его тут найдешь? Все, жених, вставай, у тебя завтра свадьба, а точнее, уже сегодня. —Какая свадьба?—протирая глаза кулаками, пытаясь проснуться, спросил Кеманкеш. —Ты сегодня женишься! —На ком? —Да на мне, забыл что ли?—я повисла на Кеманкеше. В комнату ворвалась пришедшая в себя Кесем. Увидев эту картину, она с негодованием заорала: —Кеманкеш! Как ты мог! Я оплакивала твою смерть, а ты с этой!.. Да лучше б ты сдох! —Звучит, как тост!—радостно хмыкнула я. Кесем выбежала из покоев, со злостью захлопнув дверь. —Представляешь, если бы у меня такая свекровь была? Я бы повесилась! Жениться надо на сироте!—философски заметила я.***
Осчастливленная Атике проснулась одна. Султанша, рассчитывающая на продолжение приятного времяпрепровождения, была озадачена и разочарована. Ей хотелось кофе в постель, цветочки, комплименты, рассказы о том, какой она приятный пузырик в шампанском. Она велела позвать Лалезар, чтобы расспросить о Юсуфе. —Лалезар, пока я лежу больная и не могу покинуть кровать, я хочу знать, что происходит в гареме. —Да все, как всегда, госпожа, пожалуй, только одно: повелитель помиловал Наташу Хатун и выпустил из темницы, а так, ничего особенного. —А чем девушки заняты? Они успокоились? —Да, госпожа, они все очень радостные и довольные, сейчас у них урок танцев. —Да? И кто учитель? —Юсуф Ага, это у него очень хорошо получается, вах-вах, он их научил так искусно вилять бедрами, изгибать стан, манить и очаровывать взглядом, все наперебой хотят попасть к нему на уроки. —Знаю, чему он там учит их,—подумала Султанша,—Я, пожалуй, пойду посмотреть.***
Действие Виагры закончилось. Девушки в гареме тоже. Генрих, наконец, вспомнил о своих проблемах. —Санта Мария!—раздалось на весь гарем,—Как же мне достать эту злосчастную туфлю? Я уже чувствую, как петля затягивается на моей нежной шее!—нервно расхаживал он по коридорам в султанских одеждах в поисках ближайшего туалета. —Дорогу! Султан Мурад Хан Хазретлери!—крикнул Хаджи. —Санта Мария, похоже, у меня уже нет шансов!—заметался Генрих, высматривая, где идет султан, пытаясь улизнуть. Мурад ниоткуда не появлялся. Стражники поклонились. —О-ля-ля! Удача сама плывет мне в руки! Похоже, все принимают меня за султана. Генрих приосанился и вошел в комнату совета Дивана. —Санта Мария!—пронеслось в голове Генриха,—Тут уже две подушечки! Похоже, не я один такой несчастный. Что же делать? Что же делать?.. В туалет я не успею сейчас, а? Тут двери открылись, и…***
Разгневанная Кесем неслась в покои Мурада. Стража тщетно пыталась ее задержать. Султанша ворвалась в покои. —Мурад! Как ты дал согласие на брак своей фаворитки с Кеманкешем Пашой? Ты даже не удосужился посоветоваться со мной! Мурад открыл один глаз и пробурчал: —Наташа, Наташа-а-а, не надо так ора-а-ать, принеси мне еще вина-а-а! Мы с тобой зажжем на танцполе-е-е! —Какое вино?! Что за слова, Мурад?!—Кесем начала вопить еще громче. —Уймись, женщина, —рявкнул Мурад, швырнул в нее подушку и захрапел. Кесем поняла, что диалога не получится и поспешно ретировалась. —О, Аллах! Эта рабыня превратила дворец в бордель!***
В зал заседаний Дивана вошли Паши, Генрих пытался выйти, но не удалось, попробовал в другую сторону, но опять потерпел поражение и развернулся к ним спиной, молясь святой Марии. —Потерплю. —Повелитель, позвольте доложить о том, как продвигается расследование по делу оскорбления династии. Принц жестом выразил свое согласие, продолжая стоять спиной к Пашам, нетерпеливо стучал рукой, встал на цыпочки, скрестив ноги, изо всех сил заглушая естественные потребности. —Всем мужчинам и евнухам во дворце, примерили находящуюся в распоряжении следствия обувь, однако никому она не подошла. Принц скрестил руки на груди, покачивался, перенося вес тела с пятки на носок и обратно, извивался, еле сдерживая естественные позывы. — Одновременно с этими возмутительными событиями произошли не менее странные происшествия. В пруду был обнаружен труп факира, который должен был быть преподнесен Вам в подарок вместе с животными, которых привез Санджак бей Египта. Муки юноши усиливались, он с трудом сдерживал себя. Генрих присел, скрестив ноги и скрестив руки, прижимая их к ногам. Приникнув лбом к стене, он вилял попой взад и вперед и нервно стучал носком ноги о пол. —Когда же это все закончится?—думал юноша. —Однако какой-то злоумышленник выпустил животных, которые бесчинствовали в саду и во дворце. Генрих встал в самую знаменитую позу всех футболистов, затем приседал на одно колено и вставал, усиленно сдерживая позывы своего организма. —Следствие полагает, что факир был убит крокодилом и проглочен удавом, а погромы учинены обезьянами, сад вытоптан страусом. —Боже, это уже невыносимо!—подумал «султан», сел на стул в позе перевёрнутой букашки и дрыгал ножками. —Эти и другие животные, оказавшиеся на воле, пойманы и посажены в клетки. Принц двумя руками обхватил кресло, подался корпусом вперед, дрыгая под креслом ногами с явной мукой на лице. —Как ускорить этот процесс?—думал он. И тут Генриха осенило. —А обезьянам примеряли? —спросил он, пытаясь изобразить голос Мурада. Принц встал за кресло, руками уперевшись в спинку, выгнувшись назад и подпрыгивая на носках вверх и вниз, затем скорчившись сидел боком в кресле, испытывая наисильнейшее напряжение. Паши на секунду растерялись. —Нет, повелитель… —Так примерьте! А теперь можете идти. —Аллилуйя!—воскликнул про себя принц и согнувшись в раскоряку побежал, выкидывая вперед прямые ноги, пытаясь не расплескать содержимое.***
Елена нашла горящий камин, насадила курицу на кочергу и запихнула внутрь. —Когда станет вкусно пахнуть, птичка готова! Ты взял с собой шербет? И правильно! Сладенький, вкусненький, ик! Ой, смотреть, смотреть! Зеркало! Большое! Сим-сим, откройся! Лена задела рукой зеркало, и дверца шкафа открылась. —Уи-и-и! Получилось, получилось! Девушка запрыгала и захлопала в ладоши, свет включился. —Ой, как светло! Продолжила хлопать, свет выключился. —Темнота…—прошептала девушка. —Лена, тебя слушается солнце! —Не слушается, солнце погасло, хочу солнце! Елена топнула ногой, датчик снова сработал, и свет включился. —Ой, слушается, слушается! Смотри, тут платья! Красивые! Хочу мерить, хи-хи-хи! Девушка стала снимать с себя одежду, Ибрагим смущенно отвёрнулся. —Смотри! —Вай, ты раздетая! —Нет, это я одетая, тебе нравится? —Ага-а-а,—протянул Шехзаде. —Тут еще много, какие померить? А померить все! Все, все, ик, ой, хи-хи-хи! Ибрагим отпил «шербета», расплылся в пьяной улыбке, прыгнул на кровать и уже без смущения пялился на подружку. Елена взяла бюстгальтер и повертела в руках. Сначала она просунула в него ноги, но ей это не понравилось, тогда девушка попробовала закрутить его на талии в виде пояса, но это тоже не подошло, тогда она потеряла к этому предмету интерес и откопала стринги. В этом случае девушка вообще не смогла найти ни одного варианта применения. Она заметила, что интересная вещица может растягиваться. Потянув сильнее, девушка не поняла, как трусики отлетели в Ибрагима. Девушка хихикнула и продолжила экскурсию по гардеробной. Елена надела на голову колготки и завязала красивым бантиком. Затем нашла лабутены и попробовала пройти. Путь был недолгим, но приземление - мягким. Девушка плюхнулась в кровать к Ибрагиму. —Это не есть обувь, а какое-то орудие пыток!—возмущенно сказала она. —Ты такая забавная,—сказал Ибрагим, приобнял Лену и поцеловал ее в плечо,—Ик, ты пахнешь шербетом, сла-а-аденькая… Шехзаде увидел на платье Лены какую-то странную пуговку и дернул за нее, молния разошлась. —Мне нравится, когда на тебе ничего не надето. —Хи-хи-хи…***
Тут телефон завибрировал, и всплыло уведомление: —«Уважаемая Наталья! В Вашем доме сработала сигнализация при попытке проникновения на охраняемый периметр! Охрана уже…» —О, святые лукумчики, что там происходит?! Я посмотрела онлайн-камеры и обалдела. —Боже! Как они туда попали?! И что они там устроили?! О, Боже… Что делать?! Их же сейчас либо в тюрягу, либо в дурку загребут! Думай, Наташа, думай…***
Мне захотелось снять стресс и спокойно раскинуть мозгами. Я пошла в свое тайное место, порылась в сумке и нашла пачку сигарет, достала одну, взяла зажигалку и направилась на балкон. Я зажгла сигаретку и затянулась. Пробегающий мимо Генрих случайно задел меня, я подавилась дымом, закашлялась, и сигарета, совершив замысловатый маневр, вылетела у меня из рук, спланировав аккуратно на голову Кесем. —Пардон!—на ходу бросил Генрих, промчавшись, как комета. Кесем ничего не заметила и пошла дальше. —Упс,—сказала я.***
Кесем решила вернуться к Паше, чтобы выяснить все до конца. Она в ярости распахнула дверь и ворвалась в покои. —Кеманкеш! Что вы творите? Я вся пылаю от гнева! Паша встал ей навстречу, удивленно наблюдая за тем, как клубы дыма поднимались над головой Кесем. —Я горю от негодования!—продолжила она. Кеманкеш увидел, как из недр короны показались языки пламени. Ни слова не говоря, он схватил вазу с цветами и вылил ее содержимое на голову Валиде. —Ты что делаешь?!—завопила Кесем. —Пожар тушу,—честно ответил Кеманкеш. —Я же образно говорила!—продолжала орать султанша. —Может, говорили Вы и образно, но горели по-настоящему. В дверь постучали. Послышался голос Мурада. Кесем посчитала за лучшее не встречаться с сыном и поспешно спряталась в шкафу. —Садись за стол, изображай, что чем-то занят. Да не стой ты тут, меня же найдут! Все, меня нет, я спряталась. Кеманкеш за последние несколько дней уже привык к подобным выходкам Валиде, не стал спорить и выполнил указ. —Дорогу! Султан Мурад Ха.. —Не ори ты в ухо, оглушил!—рыкнул Мурад с бодуна,— Доброе утро, Кеманкеш. Я хотел с тобой обсудить один вопрос… —Доброе, повелитель. Проходите. Надеюсь, ничего серьёзного? Султан сел на диван. Тем временем Паша глянул на шкаф. —О, Аллах! Дай терпения мне...—подумал Кеманкеш. Мурад даже и не подозревал о том, что в тот момент его Валиде находилась в шкафу. Да и кому вообще такое могло прийти на ум? —Я хочу обсудить с тобой один вопрос. Однако я не хочу, чтобы моя Валиде об этом знала, ты ей не расскажешь. Тем времени Кесем чуть не выпрыгнула из шкафа от негодования. —Он смеет от меня что-то скрывать? Я - его мать! Я была регентом столько лет! Да я - Падишах!—про себя негодовала султанша, однако Кесем сдержалась и еле усидела в шкафу... Кеманкеш кивнул, и Мурад продолжил: —Меня беспокоит ее состояние. Сначала ей мерещатся драконы, затем она видит твой плавающий труп, потом пытается убить Атике, а сегодня утром она уверяла, что я дал разрешение на твой брак с моей фавориткой. Мне кажется, она становится, как говорит Наташа, совсем крейзи. Кеманкеш не знал, что ответить и взглянул на шкаф, будто там был написан ответ. —Куда ты все время смотришь?—настороженно спросил Мурад. Кесем притихла и прикинулась кафтаном. Сын ничего не заподозрил. Все, вроде, хорошо. Но нежданно пришло желание чихнуть. Султанше стало уже безразлично, что сын считает ее какой-то крейзи, она не стала думать, принимать это неизвестное слово за комплимент или за повод для скандала, сейчас в мыслях крутилось только одно: —О, Аллах, помоги! Только бы мне не чихнуть! Действительно, было бы несколько странно, если, вдруг, шкаф сам по себе начал бы чихать. Султанша дернулась в конвульсиях от подавленного чиха и задела рукой дверцу шкафа, та предательски заскрипела. Мурад услышал скрип и посмотрел на шкаф. —Наверное, мыши завелись,—попытался спасти ситуацию Кеманкеш, сказав первое, что пришло в голову. —Он назвал меня мышью?! Что за дерзость? Какая я мышь? Я- Валиде Кесем Султан! —продолжила негодовать про себя султанша. —Какие во дворце могут быть мыши, Кеманкеш? Здесь кот сидит. —Кот?—растерялся Паша, поглядев на белое чудо, вальяжно разлегшееся на диване,— Н-наверное, от него прячутся,—неуклюже попытался выкрутиться Кеманкеш. Мурад рассмеялся. —Возможно и такое, но, скорее всего, это просто сквозняк...—ухмыльнулся Мурад и посмотрел на шкаф. —Вот, правильно, я - сквозняк, а то мыши, мыши, ха!—подал очередную реплику комментатор из шкафа. —Так я не понял, повелитель, мне выполнять Ваш указ, жениться?—спросил Кеманкеш, пытаясь перевести тему от шкафа. Кесем подпрыгнула от негодования. —Ну, есть указ, выполняй, а я спать пойду. Что-то мне еще нехорошо после вчерашнего,—с этими словами Мурад вышел из покоев, забыв о цели своего визита. —Султанша?.. —Кеманкеш подошел к шкафу и открыл дверь,—Позвольте Вам помочь?—протянул руку. —Я не могу, я застряла, залезай сюда и помоги мне. Кеманкеш сначала смутился, но все-таки полез. Теперь они застряли уже оба. Они трепыхались, как мотыльки в банке до тех пор, пока шкаф не упал, накрыв их сверху. Тела их переплелись, и они никак не могли отделиться друг от друга, в принципе, они не особо старались. В это время вошла я, ни о чем таком не подозревая. Увидев такой беспорядок в комнате, я, как будущая хозяйка, решила расставить все по-своему и освободить от старого хлама. Я позвала слуг и сначала распорядилась выбросить шкаф, так как из-за него было не пройти. —Куда нести шкаф, госпожа? —Да не напрягайтесь, в Босфор выкиньте! Следя взглядом за полетом шкафа, я весело напевала: —И в Босфо-о-р его бросает, в набежавшую волну-у-у! Устроив комнату по своим правилам, я побежала по другим неотложным делам.***
Разгневанная Атике носилась по гарему в поисках блудного евнуха. Наконец, удача улыбнулась ей. Она увидела торопящегося Юсуфа. Султанша ринулась вдогонку. —Куда он так спешит?—подумала она. Атике увидела, как Юсуф обнимал другую. —Это Наташа!—воскликнула султанша, узнав свою соперницу. Парочка скрылась из вида. Атике метала громы и молнии. Султанша решила найти их и обрушить гнев султана на их головы. Тучи над принцем сгустились. —О-ля-ля! Шарма-а-ан,—стонал Генрих,—Я! Я! Дас ист фантастиш!—от наслаждения перешел он на немецкий,—Зер гут! Натюрлих! Я-яя! Атике из-за угла увидела Генриха, на его лице было видно явное наслаждение, а звуки и телодвижения, производимые им, не оставляли никаких сомнений. Султанша схватила подсвечник и ударила изменника по голове. Прерванный на самом интересном месте, принц со слабым стоном свалился к ногам Атике. С канделябром наперевес, она бросилась на соперницу…